Прежде чем вставать, ребята решили ещё с минуту подождать: Энгль предупредил, что оно может вернуться. Он шёпотом объяснил, что хищные птицы часто притворяются, что улетают, чтобы дичь вылезла из укрытия. А потом, когда дичь уже считает, что всё тихо, птица налетает и убивает её.
Поднялись они лишь примерно через полчаса; Мельда до сих пор дрожала.
– Я никогда не видела… Эта жуть… Такие когти! Вы видели её…
Она ворошила волосы пальцами, из-за чего они ещё больше путались на макушке, и дышала так часто, что Тору показалось, что она сейчас просто грохнется в обморок. Мельда повернулась к Энглю, моргая широко раскрытыми глазами.
– Если бы не ты, – сказала она, – нас бы сожрали!
Энгль в ответ пожал плечами.
– Умирать страшной смертью нам немного рановато, тебе не кажется?
Тор кивнул. И хотя больше всего на свете ему хотелось выбежать прочь из этого тропического леса, он всё-таки пошёл дальше, пробираясь между деревьями.
– Что это вообще было?
– Сова-гарпия[21], – сказал Энгль. – Гадкие создания. Говорят, они могут когтями порвать жертву пополам. Скорее всего, где-то на вершинах деревьев у них гнездо.
Гнездо? Оно должно быть размером, наверное, с главную площадь Эстрели, чтобы там поместилась целая стая таких чудовищ, подумал Тор.
– Хорошо, что сейчас ещё день, – сказала Мельда. – Не хотелось бы встречаться с такими созданиями под покровом ночи.
День очень быстро превратился в сумерки. С темнотой пришли и разные ночные звуки. Тор решил, что многие животные в тропическом лесу ведут ночной образ жизни – один зверь выл на луну, от другого шёл такой шум, словно кто-то стучал кулаком в дверь, а ничего похожего на звуки, издаваемые третьим, Тор никогда не слышал. Что-то вроде чиханья или странного кашля. Наверное, даже Роза не смогла бы подражать этим странным созданиям.
Но необычными были не только животные… Даже растения и деревья выглядели так, словно им место скорее на какой-нибудь другой планете. Каждый раз, оборачиваясь, он видел что-нибудь новое: длинный лепесток, который сворачивался и разворачивался, как свиток; подсолнух высотой с его дом; яблоню, такую маленькую, что она могла поместиться на ладони; растение, листья которого очень напоминали красные губы; а у другого растения, судя по всему, росли зубы…
Потом они прошли мимо цветка, бутон которого был больше по размерам, чем весь Тор. Он закрылся на ночь, указывая в небо. Интересно, подумал Тор, как же он живёт, получая так мало света? Мальчик с любопытством коснулся пальцем самого кончика бутона.
И цветок вдруг расцвёл.
Раскрылись лепестки – огромные, как пальмовые листья, длинные, плотные и гладкие. Но, как ни странно, размер растения оказался далеко не самым необычным его атрибутом.
Цветок светился. Фиолетовые и зелёные точки, которыми он был усыпан, ярко мерцали во тьме.
– Что это…
Мельда даже не успела договорить, а мир вокруг них уже изменился. Почти все травы и кусты, вплоть до сорняков, одновременно засветились флуоресцентными[22] цветами.
И не только растения.
Прямо перед лицом Тора пролетела обезьяна, держась за сияющую зелёную лиану, она была покрыта светящимися ярко-жёлтыми пятнами, которые спускались вплоть до свёрнутого спиралью хвоста. Даже корни деревьев, опутывавшие землю подобно паутине, светились зелёным.
Энгль раздражённо всплеснул руками.
– Ну теперь мы точно самые скучные обитатели тропического леса, – сказал он с озорной ухмылкой. – Надо это как-то изменить.
Он бросился бежать. Тор последовал за ним, а потом и Мельда, крича им вслед:
– Это опасно!
Они продолжили бежать.
– Надо посмотреть на карту!
Тор даже не обернулся.
– Ладно, надеюсь, вас обоих сожрёт гигантский светящийся таракан!
Они перепрыгивали лианы, едва уворачивались, чтобы не врезаться в деревья, и пригнулись как раз вовремя, чтобы не попасть в лапы трёхметрового паука, светившегося ярко-голубым цветом. Энгль бежал впереди и, несомненно, искал взглядом, в каком направлении больше всего диковинок. Остановился он, лишь когда они добежали до озера.
Оно было покрыто гигантскими кувшинками с приподнятыми краями; листья были такими большими, что на них вполне можно было бы спать. Кувшинки слегка покачивались на поверхности воды.
Мельда, похоже, поняла, что собирается сделать Энгль, ещё до того, как он сделал хотя бы шаг.
– Не смей! – крикнула она.
Но он не послушал.
Энгль прыгнул на первую гигантскую кувшинку, и Тор увидел, что на мгновение она стала фиолетовой. Когда его друг перепрыгнул на вторую кувшинку, та тоже изменила цвет, а потом снова позеленела. Энгль весело скакал с одной кувшинки на другую и вскоре уже наполовину перебрался через озеро.
– За мной! – позвал Энгль.
Тор пожал плечами, потом прыгнул вперёд, приземлившись прямо посередине легковесного растения. Оно сдвинулось на несколько футов, и когда подплыло достаточно близко к соседней кувшинке, Тор прыгнул на неё, заметив, как она стала фиолетовой. На мгновение ему стало интересно, что же прячется в темноте озера. Казалось, что он в последний раз плавал целую вечность назад…
Он замер. Длинное ползучее создание двигалось под водой, светясь мириадами неоновых оттенков.
– Это электрические угри! – крикнул Энгль, опережавший его на несколько кувшинок. – С ума сойти, а!
Тор повернулся к берегу и увидел, как Мельда, по-прежнему стоя на твёрдой земле и вытянув ногу, осторожно касается одного из плавучих растений.
– Прыгай или перевернёшь её, – крикнул он. Даже Тор издали видел страх на её лице. – Это весело, – добавил он, удивившись терпеливости в своём голосе. – Бояться нечего.
Едва он успел договорить, Мельда отошла на несколько шагов и разбежалась. А потом прыгнула, приземлившись на четвереньки на одну из кувшинок; столкновение вышло таким сильным, что кувшинку сорвало с места и понесло вперёд, Мельда даже обогнала Тора.
А потом повернулась и робко засмеялась.
Они бежали бок о бок, прыгая с кувшинки на кувшинку и оставляя за собой фиолетовую дорожку. У берегов озера плавали цветы размером с обеденный стол в доме Тора; их белые, похожие на розы лепестки широко раскрывались, словно купались в лунном свете, пробивавшемся через листья деревьев.
К тому времени, когда Мельда, Тор и Энгль наконец перебрались через озеро, они чуть животы себе не надорвали от смеха.
– Я видел большую черепаху с красным завитком на спине, – сказал Энгль.
– Да? А я видела рыбу с чешуёй, как древесная кора, – парировала Мельда.
– Осиноспинный линь? – спросил Энгль.
Тор ухмыльнулся.
– Повтори быстро три раза.
– Осиноспинный линь, осиноспинный линь, осиноспинный линь, – возбуждённо сказал Энгль и бросился обратно к кромке воды – наверное, в надежде увидеть меня.
Тор увидел странное прозрачное растение в нескольких футах от себя. Оно лежало на боку – длинное, пустое внутри, огромное как туннель.
Он вошёл внутрь, и под ногами захрустело, словно он наступил на сухие листья. Похоже, у этого растения была чешуя – или, по крайней мере, отпечатки чешуи.
– Ты знаешь, что это за растение? – крикнул он Энглю.
Когда его друг увидел растение-туннель, его лицо просияло от радости – а потом быстро потухло.
– Это… м-м-м… не растение. – Он сглотнул. – Это кожа.
Тор нахмурился.
– Кожа? – Он ткнул в стенку туннеля и легко её прорвал. – Что…
Ой.
Он со всех ног выскочил из туннеля и подбежал к друзьям. Если он правильно всё понял, это змеиная кожа, и есть только одна змея, внутри сброшенной кожи которой может свободно пройти человек.
– Вы слышали? – тихо спросила Мельда.
Да, Тор слышал; этот звук он знал лучше, чем любой другой.
В воде что-то двигалось.
К ним быстро, как молния, плыла змея, спину которой украшал узор из ярких ромбиков. Она пересекла всё озеро за несколько секунд. Хотя нет – она была длиной почти с озеро. Змея просто всплыла со дна…
Гидроклоп выскочил из воды с таким грохотом, словно что-то взорвалось; обе головы всплыли рядом. Они поднялись на пятьдесят футов в воздух, высовывая раздвоенные языки из одинаковых ртов. Две половины змеи переглянулись, потом посмотрели на ребят.
– Бегите! – крикнул Энгль. Они бросились бежать, и змея уже через мгновение оказалась совсем рядом. – Разделитесь!
Мельда и Энгль побежали налево, а Тор – направо. Вбегая в гущу леса, Тор повернулся и увидел, что каждая голова пыталась преследовать собственную цель, из-за чего чудовище замедлило ход. Сейчас ему придётся решать, какая голова будет ведущей, а какая хвостом, что означало, что у Тора есть примерно пять секунд, чтобы убежать как можно дальше.
Тор думал, что не способен бегать настолько быстро; в лодыжки вреза́лись колючие растения. Он отпихивал с дороги светящиеся зелёные лианы, но их было слишком много. Одна из них (шириной с двуручный меч) ударила его в бок и чуть не свалила с ног. Он покачнулся, но побежал дальше. Растения, ранее мирно спавшие, сейчас ярко светились с обеих сторон, оживая, когда он приближался, а потом снова закрывались, когда он пробегал мимо.
Дышать становилось всё тяжелее, ноги горели огнём – мышцам приходилось растягиваться в самые разные стороны, когда он перепрыгивал пни и уворачивался от деревьев.
Тор бежал так быстро, что, когда земля вдруг ушла вниз, он этого не заметил и упал, покатившись, словно бочка по водопаду; он видел лишь вспышки зелёного и коричневого, скатываясь со склона.
Когда он наконец остановился, болело уже всё. Рёбер было больно даже касаться, колени горели, голова раскалывалась от боли.
Он услышал крик. Мельда. Через мгновение они с Энглем тоже кубарем слетели со склона и приземлились в нескольких метрах справа.