И вернуть Зебрину домой.
Но… Как это сделать?
Я оглядел небо, от края до края.
Облака клубились, как пельмени в кастрюле.
Дракон лавировал в потоках воздуха, широко расправив крылья и временами издавая пронзительные, полные боли крики.
А может, это я утрирую, — тут же всплыла непрошеная мысль. — Может, всё наоборот: так она выражает свою радость от обретения долгожданной свободы
Когда это ты стал драконьим психологом, Макс?
Может, почуял сердцем?
ПОЛНАЯ ерунда. Видел я это сердце в Википедии: мешок из плоти, наполненный кровью и неприятного вида фиолетовыми дрожащими трубочками, вот и всё. Откуда фиолетовым трубочкам знать, что сейчас чувствует Зебрина?..
Пока эти — не всегда конструктивные — мысли крутились в голове, тело взяло управление на себя.
Не осознавая, что делаю, я принялся карабкаться на одну из букв, прикреплённых к фасаду клуба.
Буквы были громадными — как и всё в этом мегалитическом, рассчитанном на пятнадцатиметровый размах крыльев, городе.
Не знаю почему, но я выбрал букву "Щ".
Трудный объект для восхождения, принимая во внимание совершенную гладкость и общую вертикальность конструкции.
Не стану описывать и процесс — просто включите воображение. При любом раскладе зрелище будет скорее комическим, чем геройским.
Но в конце концов я встал на вершине центрального столба и замахал руками.
Может, я что-то кричал, подпрыгивал — рискуя сверзиться в стометровую пропасть…
В голове была одна мысль: каким-то образом привлечь её внимание. И побыстрее.
А потом сделать так, чтобы драконица не спалила меня, как газовая горелка — комара.
Пустяки. Дело житейское.
И не с таким справлялся.
На этот раз я не справился.
Зебрина парила где-то в верхних слоях атмосферы — я её не видел.
А может, ей надоело пытаться поджечь несгораемый город, и она просто подалась на поиски более воспламенимых объектов.
Подростки — они такие. Дай только что-нибудь поджечь… Особенно, когда ты в растрёпанных чувствах.
О том, что она уже… Ну, что её "котёл" не выдержал… Что давление зашкалило и драконица…
— П-сст!..
Нет, честное слово. Нельзя же подкрадываться к человеку, который стоит на пятачке шириной в двадцать и длиной в сорок сантиметров на стометровой высоте…
— Что ты тут делаешь, Труффальдино?
На кота я не глядел. Был слишком занят: изо всех сил цеплялся руками за верх центрального столба буквы "Щ", в то время как ноги пытались отыскать хоть какую-нибудь опору… Но я уже говорил: металл был слишком гладким.
Мне и в первый-то раз удалось взобраться на неё на голом энтузиазме…
Горизонт раскачивался перед глазами безумным маятником, и город казался то опрокинутой чашей, то макетом, заключенным в стеклянный шар.
Наконец носком ботинка я отыскал небольшую выемку, упёрся покрепче и перебросил ногу через перекладину.
Подождал, пока перестанут дрожать руки, и только потом вытер пот, полностью заливший глаза и капавший с носа.
Глаз Люцифера был в самом зените — впрочем, как и всегда. Задница от него не отставал.
Подумать только! С тех пор, как Денница отправился к ближайшему порталу на Клоаку Дьявола, прошло всего несколько часов…
— Что ты тут делаешь, Труффальдино? — повторил я, когда убедился, что моя задница прочно устроилась на жестком сиденье, а руки крепко упёрлись в столб с боков.
Кураж прошел. Адреналин схлынул, оставив на языке горечь поражения и кислое послевкусие страха смерти.
А ещё я проглотил муху.
Если вы вспомните, КАК выглядят мухи в Сан-Инферно, вы мне КРЕПКО посочувствуете.
— Что тебе нужно? — в третий раз повторил я, глядя на нагло и вольготно развалившегося кота. Ему хорошо, у него крылья…
— Хотел передать тебе скромный подарок от Патриции, — промурлыкал крылокош. — Но если ты слишком занят…
Случайно взглянув вниз, я судорожно вздохнул.
Нет, ВЫСОТЫ, как таковой, я не боялся. Пугала ГЛУБИНА, которая заканчивалась зубодробительно-твёрдым дном.
И почему раньше я спокойно лазал, где хотел, и ничего не боялся? Подъёмные краны, крыши небоскрёбов…
Ответ прост: теперь мне ЕСТЬ, что терять. Такие дела.
— Что она просила передать? — кажется, я заметил в облаках золотую искорку…
— Так, пустяки, ничего особенного.
Кот вытянул когтистую лапку, в которой покачивался на шнурке…
— СВИСТОК? — я чуть не кувыркнулся со своего насеста от возмущения. — И ради этого ты отвлекаешь меня?..
— Свисток для драконов, — хладнокровно поправил меня Труффальдино. Его желтые глаза злорадно сверкнули. — Стоит в него подуть, и твоя барышня прилетит, как утка на крик селезня.
В голове у меня щелкнуло.
— Так это… манок? Такой же, какие используют для собак?
— Поражен, как хорошо ты умеешь признавать очевидное.
— Ничего очевидного в этом нет! Да мне и в голову не могло прийти, что существуют такие свистки. Интересно, почему драконы о них не…
— ДРАКОНЫ эти штуки терпеть не могут — по очевидным, как ты понимаешь, причинам, — крылокош покачал свистком в воздухе. — Они приучили себя думать, что их… не существует. Самообман — это игра, в которую любят играть все. Без исключения.
— Давай сюда свисток.
— Лови.
Мы вместе понаблюдали, как крохотная золотая искорка исчезает в глубине под ногами.
— ЗАЧЕМ ты его бросил? — заорал я на кота. — ПРОСТО ПЕРЕДАТЬ было нельзя?
— Я же сказал: лови.
— Да я даже приготовиться не успел!
Я вновь заглянул в пропасть, но там уже ничего не было видно. Только далёкий, как Большая Медведица, проспект с муравьиными фигурками прохожих.
Что характерно: фигурок за последние несколько минут значительно прибавилось. Можно смело сказать, внизу, на проспекте у ступеней клуба, начала собираться ТОЛПА.
Ну конечно. Добрые жители Сан-Инферно ни за что не пропустят развлечение. Даже если есть опасность немножко поджариться…
— И что теперь делать?..
Да, Макс. Плохи твои дела. Если спрашиваешь совета у кота.
У КРЫЛАТОГО кота, — услужливо подсказал внутренний голос. — СМЕКАЕШЬ?..
— Ты должен достать этот свисток, — решительно сказал я. — Ты должен полететь, отыскать его и принести мне. Давай!
Кот принялся умываться.
Меня продрало холодной дрожью.
Нет, вы представляете?.. На кону вопрос жизни и смерти, а он умывается!
— Труффальдино, ты должен…
— Может, если ты пореже будешь говорить слово "должен", и вспомнишь совсем другое слово, волшебное, мы и сможем договориться.
— Это ТЫ упустил свисток!
— Я его тебе БРОСИЛ, и я не виноват, что ты его…
Я судорожно втянул носом воздух. Пахло грозой.
— Труффальдино, лапочка, не будешь ли ты так ЛЮБЕЗЕН слетать вниз, поискать там свисток? А потом, ПОЖАЛУЙСТА, быть таким добреньким, и принести его мне.
Губы мои, выговаривая эти слова, были жесткими, как две замёрзшие резинки.
Как этот паршивец не понимает?.. Это же Зебрина. Которую я…
Нет. Я не готов об этом думать.
Не сейчас, когда она парит где-то там, в небесах, а её желудок представляет собой непредсказуемую химическую фабрику.
— Ладно, уговорил.
Кот канул вниз. Только чёрно-белые крылышки мелькнули.
Я приготовился к долгому мучительному ожиданию.
— Как, ты уже?.. Нашел?
— Он зацепился за конёк крыши, только и всего, — отмахнулся кот, и на этот раз аккуратно опустил свисток мне в ладонь.
Я повертел небольшую золоченую безделушку…
Неужели это сработает?
Если да — то я в долгу перед Патрицией.
В ОГРОМНОМ долгу…
Поднеся свисток ко рту, я дунул изо всех сил.
Глава 2
Звук, вылетевший из свистка, чуть не сбросил меня с крыши.
— Что это такое? — заорал я на кота, как ни в чём ни бывало, парящего над моей головой. — Это не свисток. Это противотуманная сирена!
— А ты думал, что дракона можно приманить на обычный свист?
Я повесил свисток на шею. И принялся высматривать в небе золотой крылатый силуэт…
Неожиданно спину опалило жаром. Волосы на затылке встали дыбом, рубашка сделалась такой горячей, словно её только что выгладили.
Труффальдино, совершив мёртвую петлю, исчез за краем крыши.
Стремительно, насколько это позволяли обстоятельства, я развернулся. Ожидая увидеть золотую драконицу, я заранее приготовил нежную улыбку, и чуть не поперхнулся, когда вместо чудного видения передо мной явился…
— Приятно, когда тебя рады видеть. Ценю хорошую реакцию.
— Здорово, Руперт. Сколько лет, сколько зим.
— Чего?..
— Проехали. Чем обязан?
Я всё время нервно поглядывал в небо, размышляя: не дунуть ли в свисток ещё раз.
— У меня новости о Зебрине.
— Где она? С ней всё в порядке? Она… всё ещё… Ну…
— Может, поговорим в более интимной обстановке? — дракон подмигнул единственным глазом и плотоядно оскалился.
Я чуть на него не бросился.
А потом включил мозг и немножко подумал.
Если Руперт ведёт себя столь легкомысленно, я бы даже сказал, развязно, значит, с Зебриной всё в порядке.
Он не стал бы шутить, если бы принёс ужасные новости.
Ведь правда?
Не стал бы?..
— А почему мы не можем поговорить прямо здесь? — я ещё раз посмотрел на небо. Просто не мог себя заставить не смотреть.
— Её там нет, — прочёл мои мысли дракон.
— А где она? — тут же спросил я.
— Долгая история, — поморщился Руперт. — Я бы предпочёл рассказать её в более… — он заглянул в пропасть под ногами, — Удобном месте.
— Ты же дракон, — боже, я опять говорю очевидное. — Тебе не страшна никакая пропасть…
— Видишь ли, Макс, — он опять подмигнул. А когда тебе подмигивают единственным глазом, это выглядит устрашающе. — Скорее, я беспокоюсь о тебе. Точнее, беспокоится тётя Карлотта. Цитирую: — Если с мальчиком что-то случится, Руппи, я с тебя всю чешую обдеру ножом для рыбы, — дракон поёжился. — А ты же знаешь мою тётушку…