– Да уж, так получилось.
– Разрешите вам представить, – Зоя Михайловна повернулась к замызганному мужчинке, – Дмитрий Покрытов, изучает религию народов мира.
Дмитрий высокомерно оглядел Воронина и, презрительно поджав тонкие губы, слегка ему кивнул:
– Здравствуйте. Хотя я, если честно, не люблю вашего брата, журналиста, уж очень вы всякую ерунду писать любите.
Зоя Михайловна пихнула «гения» в бок локтем, и он замолчал.
– Добро пожаловать к нам! – слащаво, чтобы загладить выходку Дмитрия, пропела завуч. – Мы очень рады.
Спустя час на электронном табло снова вспыхнула надпись «Пристегните ремни», и Воронин апатично подчинился, настроение у него было хуже некуда. И хотя сейчас он был в относительной безопасности и отец делал для него все возможное, из головы не выходила растерзанная Белка и залитые кровью права.
– Москва, – неопределенно произнесла Татьяна и как бы ненароком задела его руку. – Вы любите столицу?
Воронин пожал плечами:
– Нет. Здесь слишком шумно.
Глава 6
– Я что-то не так понял? – Сергей говорил громко и холодно. – Я пролетел к тебе через весь материк, чтобы услышать «Дорогой, я тебе не подхожу»?
В номере было светло как днем, в окно пробивался свет неоновой рекламы, зазывающей в ночной клуб, расположенный напротив гостиницы. Аня сидела спиной к Сергею, и по ее лицу ползли разноцветные огни. Минута, и девушка окрасилась в ярко-розовый.
– Ты все не так понял, – глухо ответила Аня, не поднимая глаз. – Я просто хотела сказать тебе…
– Нет, я все понял, – Сергей мерил комнату шагами. – Я что, не понравился тебе как мужчина? А чего ж ты тогда пыхтела подо мной, как паровоз?
Реклама вспыхнула синим, и Анино и без того серое лицо приобрело почти фиолетовый оттенок.
– Пыхтела? – в ужасе переспросила девушка, словно не веря своим ушам.
– Пыхтела, стонала, выла, называй как хочешь, смысл от этого не изменится!
– Почему ты так со мной разговариваешь? – Аня наконец повернулась лицом к Сергею. – Кто тебе дал такое право? Я что, уличная девка?
– Ой, какие мы щепетильные. – Сергей остановился посредине номера и зло прищурился. – Прямо как девственница. Ты мне-то хоть лапшу на уши не вешай!
– Сергей? – Аня перестала понимать происходящее, еще полчаса назад все было прекрасно, пока она сама, дура, не завела этот идиотский разговор. – Да я просто хотела сказать тебе, что влюбилась в тебя, – девушка сглотнула слезу, – сначала я просто хотела сбежать от мужа, а сейчас я поняла, что мне нужен ты… хотя… теперь я уже в этом и не уверена.
Сергей сел рядом, от его нервных жестов шаткая кровать ходила ходуном.
– Так, значит, ко всему прочему, ты меня еще и использовать хотела? Как идиота? Развести на бабки?
Аня в отчаянии закрыла глаза и схватилась за голову, происходящее начинало напоминать ей кошмарный сон.
«Кто тебя просил, идиотка, лезть к нему в душу?»
– Да? – Мужчина рывком убрал ее руки от лица. – Да?
– Нет, – тихо ответила Аня, и слезы наконец прорвались наружу. – Ты ничего не понял.
– А, все вы, бабы, суки, – зло выругался Сергей и вскочил с кровати. Он бросился к шкафу и начал доставать свою одежду. – Я уезжаю, прямо сейчас.
Аня вздрогнула и умоляюще взглянула на мужчину.
– А я? А куда мне? – голос ее дрожал, а по щекам текли слезы.
– Ты? Не знаю, меня это больше не волнует. – Сергей нервно застегнул дорожную сумку и отправился в ванную. Спустя мгновение загремели баночки, что-то громко упало на кафельный пол. – Ты ведь сама решила, что ты мне не пара? – Он вышел в комнату и подошел к ней.
Аня смотрела на него молча, огромными, полными ужаса глазами.
– Вот тебе деньги, – Сергей бросил на кровать бумажник. – Здесь много, тебе хватит и на билет, и на еду.
– А паспорт? – шепотом спросила Аня, не переставая плакать.
– Не знаю. Думай сама! – Сергей вышел в коридор. – Я улетаю в Германию прямо сегодня, и, сама понимаешь, у меня нет ни времени, ни желания тебе помогать. Прощай. – Он захлопнул за собой дверь.
Аня закрыла глаза и сосчитала до десяти, ей пришла в голову потрясающе правильная мысль, которая объясняла все происходящие. Да, она просто спит, и это сон. Дурацкий, кошмарный, так похожий на реальность, но сон! Сейчас она откроет глаза и окажется в объятиях Сергея, потом настанет утро, выглянет солнышко и все снова будет хорошо.
Аня открыла глаза: пустой гостиничный номер, тусклый свет ночника и разноцветные световые узоры на стене. За окном шумит ночной Бангкок, слышен чей-то веселый смех, движение машин.
Нет, это уже не сон. Аня растерянно поднялась на ноги и громко закричала:
– Сергей!
Глава 7
Олеся осторожно поднялась с кресла и растерла затекшие ноги. Два часа полета прошли для нее незаметно, она почти даже и не шевелилась, мрачно обдумывая свою жизнь. Олеся словно впала в странную разновидность летаргического сна, все видела и слышала, но ни на что не реагировала.
– Пора? – Она улыбнулась молодой соседке слева, которая продремала весь полет.
– Пора, – вздохнула девушка. – Я так боюсь провалиться, так боюсь.
– Все будет хорошо! – стандартной фразой подбодрила Олеся юную абитуриентку и протиснулась в проход между рядами. Тяжелая сумка мешала передвигаться быстро, и Олеся замешкалась возле выхода.
– Помочь? – Тихомиров-старший обернулся, он уже стоял на трапе и тормозил ленивое движение пассажиров.
– Нет, я сама, – испуганно пискнула Олеся и рванула сумку на себя.
Разноцветная полиэтиленовая китайская ручка не выдержала и оторвалась. Сумка упала Олесе под ноги, и сама девушка едва не свалилась рядом с ней.
– Вы чего? – Сосед Татьяны Борисовны, уже стоящий в проходе, обернулся к Олесе. – Что с вами?
Олеся громко ойкнула и присела на корточки, даже не взглянув на мужчину:
– Сумка порвалась!
– А зачем вы китайское дерьмо в дорогу взяли? – тут же нашлась Татьяна, стоящая рядом. – Купили бы приличную сумку, и проблем бы не было.
Олеся промолчала, из последних сил сдерживая слезы.
– Да проходите вы уже, – ощутимо толкнула ее толстая тетка, – чего проход загородили?
Олеся растерялась окончательно.
– Сейчас я вам помогу. – Мужчина присел рядом с Олесей. – Ручка порвалась?
Олеся вскинула на него благодарный взгляд и… о господи…
– Павлик?!
Воронин дернулся, как от удара хлыста:
– Белка? О господи, Олеся?!
Они застыли, не в силах пошевелиться.
Вокруг них возмущались пассажиры, что-то громко советовала стюардесса, визжала Татьяна и голосила Зоя Михайловна, но они ничего не слышали.
– Павлик? – прошептала Олеся, не веря своим глазам. – Павлик?
– Что здесь происходит? – Брюнетка в форменной куртке протиснулась к ним. – С вами, девушка, все в порядке?
Олеся машинально засовывала в сумку выпавшие вещи, Воронин ей помогал как мог, но по его лицу было видно, что такой встречи он ожидал меньше всего.
– Пошли. – Воронин кое-как застегнул молнию на сумке и поднялся во весь рост. – Пошли, Белка!
Олеся едва сдерживала подступившие к горлу слезы, вот уже почти пятнадцать лет ее никто не называл Белкой, этим милым юношеским прозвищем.
Столица встретила искателей орхидей солнечным днем, хмурыми таможенниками и многочисленными представителями службы охраны в аэропорту. В свете последних чудовищных терактов, когда страну буквально захлестнула волна неврозов, серьезные люди в форменной одежде вызывали скорее чувство облегчения, чем раздражения или тревоги.
– Многовато их, – Татьяна покосилась на службу охраны. – Неужели опять что-то?
Ей никто и не ответил, зачем попусту сотрясать воздух? Тихомиров-старший спокойно дожидался, пока таможенник проверит его багаж, Влад блаженно улыбался, слушая какую-то музыку, придерживая наушники руками, зато Дмитрий заметно нервничал, пока его рваный рюкзачок вертели в руках чужие люди.
– Ну неужели по мне не видно, что я приличный человек, а не террорист? – наконец не выдержал «гений» и пожал плечами.
– Какой идиот, – услышала Олеся шепот смазливой девушки в короткой джинсовой юбчонке, стоявшей с ней бок о бок. – Что, на террористах маркером, что ли, написано, что они уроды? – обратилась она к своей подруге. – А глядя на этого мужичка, еще и не то можно подумать, какой-то он… засаленный… фи!
Олеся едва улыбнулась, уж больно девушка в точку попала – «засаленный!».
– Так мы, значит, едем вместе? – Воронин продолжал держать Олесину сумку в своей руке. – Да?
Зоя Михайловна уже в десятый раз за пять минут повернулась к ним и бросила очередной удивленно-презрительный взгляд.
– Как быстро некоторые дамы забывают о своем семейном положении, стоит им только уехать из дома, – расслышала Олеся ее высокомерный голос. Завуч нарочито громко общалась с Дмитрием. – Вы согласны со мной?
– Конечно, – с радостью отозвался «гений». – А особенно блондинки!
– Как ты сюда попала? – Павлик осторожно сжал Олесину руку.
– А ты? – вопросом на вопрос ответила она.
– Нам надо поговорить. – Воронин прошел досмотр и потянул Олесю за собой. – Прямо сейчас.
– Прямо сейчас у вас не получится. – Зоя Михайловна нарисовалась, как чертик из табакерки. – Так что, молодые люди, придется подождать.
Олеся вспыхнула, а Воронин хмуро наморщил брови:
– И кто нам помешает?
– Что вы, никто, – завуч сладко улыбнулась. – Просто нам сейчас надо обсудить план дальнейших действий. Прошу всех за мной, во-он туда, – и она ткнула пальчиком с ярко накрашенным ногтем в сторону свободных кресел.
Путешественники потянулись следом за ней и как могли расселись на синих пластмассовых сиденьях.
– Уважаемые! – Зоя Михайловна встала посреди сумок, чемоданов и рюкзаков. – Наши планы слегка изменились. – Она сделала долгую паузу. – Дело в том, что мне не придется лететь с вами на Малаккский полуостров, я, к огромному сожалению, вынуждена лететь прямо в Бангкок. А это значит, что сейчас наши с вами пути расходятся.