– Валяй! – нарочито небрежно, хотя уже и без чисто офицерской спеси, кивнул ему в ответ Герман. – Только коротко и по существу!
– В общем, я тут подумал, – на подобострастно-услужливо пресмыкавшегося в эти минуты перед Германом Муху было просто жалко смотреть, – если мы пойдем в шахты прямо сейчас… Ну там, заведомо не зная, что или кто нас там в принципе ждет … Неплохо бы захватить с собой, ну так – на всякий пожарный случай, пару-тройку портативных кассет-баллонов с жидким кислородом?.. Ну хотя бы из числа тех, что в особых случаях мы иногда используем для ацетиленовой сварки… А то не ровен час – запросто можем сегодня встретиться, да ещё и лоб в лоб, с заблудшими швындрами… Или, хуже того, с самим Привидением Эмпусой или его неотлучными спутницами-прилипалами Ламиями!.. Есть у этих полумифических тварей такая дурная черта – неожиданно и гурьбой вылазить из рудоспусков! Причем – как правило, сразу же после обвалов и всеобщего, автоматически отключающего ленты-конвейеры «рудокопов», шухера… И всё потому, что эти самые рудоспуски-«мусоропроводы» и фурнели, а по попросту говоря – вертикально-«слепые» шахтные стволы, кои предназначены для самоотвала пустой горной породы прямо в подземный водно-аммиачный океан Плутона, обычно заполнены сплошным потоком падающих вниз под собственным весом отходов и бесполезных шлаков от рудообогатительной деятельности наших роботов-рудокопов… Ну а когда все конвейеры Рудника по какой-то причине оказываются выключенными – рудоспуски в плутонианский океан, само собой и к неописуемой радости вечно голодных швындр, опустевают. Ну и все эти мерзкие твари Плутона почему-то сразу считают это официальным приглашением к обеду!.. А посему начинают неудержимо ломиться по отвальным рудоспускам наверх – в наши штреки, штольни и даже саму пещеру Рудоуправления… Вот жеж неугомонно-ненасытные мрази и сволочи!
– Что есть такое привидение Эмпуса и упомянутые тобой всуе Ламии, Муха? – сразу же насторожился и предельно вежливо, к очередному и немалому удивленному Мухи вновь, и как в предыдущий раз – с разбега в карьер, перейдя с командно-распорядительного на сугубо дружеский тон, переспросил напарника Герман. При этом чисто инстинктивно и с нескрываемой опаской косясь по сторонам. – Ты мне о таких местных чудищах ещё ничего не рассказывал?! Это как-то, с твоей стороны, не совсем по-товарищески, типа верный друг и напарник? А, Муха?
– Не говорил об Эмпусах и Ламиях? Разве?! – делая вид, что не совсем понимает, о чём идет речь, попытался было, притом неуклюже, схитрить кибернесист. – Ну раз и вправду не говорил, значит, так было нужно… Сугубо для общего дела!.. Может, я просто не хотел тебя пугать попусту, а, Летун?! Типа, забочусь о твоей излишне ранимой и впечатлительной, как я уже понял, душе и войной контуженной психике?! Тем более, что встретить в обледеневших метаном шахтах Плутона Эмпусу и Ламий – ну очень и очень большая редкость! А ещё, что куда уж важнее – чрезвычайно дурная примета для ненароком оказавшегося у них на пути Старателя… Хотя и с другой стороны, многие, в том числе и я, вообще считают Эмпусу и Ламий исключительно вымышленными и мифическими существами! Ну что-то вроде персонажей местных душещипательных страшилок для простодушных зэков-новичков или невесть зачем оказавшихся в шахтах чужаков-вертухаев и колонистов… Тем более, что, согласно местным легендам и мрачным преданиям старожилов об ужасах плутонианских подземелий, случайная встреча с Эмпусой автоматически влечет за собой либо сумасшествие её очевидца, либо, что ещё хуже, его скорую и уже неминуемую смерть от «Проклятия Аида»! Последнее, якобы, сама планета Плутон накладывает на всех, дерзко и беспардонно ковыряющихся в её девственно-неприкосновенных недрах, иноземных пришельцев-людей. Более того, ну чтоб уж совсем тебя, дружище Летун, закошмарить и, опять же, по никем из моих знакомых лично не проверенным слухам, Эмпусы и Ламии с завидным аппетитом питаются не только человеческими костями незадачливых бедняг-Старателей, но… Но и их самыми сильными подсознательными страхами или, наоборот, наиболее сокровенными вожделениями … Особенно, в части непреодолимых желаний вернуть то, что они, то бишь – мы, когда-то и безвозвратно потеряли… Причем – безвозвратно и навсегда!.. Однако, согласись, всё это, особенно в части гипотетических «страхов и вожделений» – ну уже совсем из области какой-то допотопно-дикарской мистики!.. Так что, лично я твердо уверен, что все эти байки – несусветная чушь!.. Либо, что ещё более вероятно, плод больного воображения и банальные, под воздействием паров невесть каким образом просочившихся внутрь их скафандров этана, этилена и метана[21]
, галлюцинации излишне впечатлительных Старателей – закоренелых наркош-старожилов…
– А как они вообще внешне выглядят, эти твои Эмпусы и Ламии? Тоже и типа прозрачные шары? Как и та зловредная швындра, что я самолично встретил? – на всякий случай решил уточнить детали Мухинской «страшилки» Герман. При этом всё ещё, хотя и тайком от напарника, с маниакальной подозрительностью впиваясь своим пристально-настороженным взглядом в самые дальние, потаенные сумраком, и редко посещаемые Старателями углы и закоулки их с Мухой пещеры Рудоуправления.
– А мне это откуда знать, Летун? Сам я Эмпусу пока, и к счастью, не встречал! – не слишком умело изображая на лице саму «святую простоту», неопределенно пожал плечами Муха. – Но если, всё же, поверить всем байкам Старателей-старожилов, то речь, скорее всего и строго в рамках незабвенной Бритвы Оккама, идет о каком-то, особо редком и неправдоподобно крупным по своим размерам подвиде шволотопендр – как их окрестил сам бедняга-первооткрыватель Стерлинг… Проще говоря, если Эмпусы и Ламии и существуют в плутонианской Природе на самом деле, то, судя по весьма разрозненным и достаточно сбивчивым описаниям их полулегендарными очевидцами, эти твари – нечто среднее между земными гусеницами и ящерицами-мутантами. Опять же по слухам, Эмпуса вооружена двумя огромными клешнями на передних лапах и завитым, как у скорпиона[22]
, хвостом… Последний заканчивается острооточенным и чрезвычайно ядовитым атакующим жалом-иглой! Причем, находясь в возбуждении, эта мерзкая гадина способна выстреливать своим ядом на расстояние до нескольких метров… А ещё, как говорят, хотя, скорее всего, и просто и беззастенчиво врут, ещё только и издалека завидев человека, Эмпуса автоматически садится на задницу, поджимая под себя свой смертоносный хвост, и при этом вытягивает свои клешни кверху, типа «домиком»… После чего она, типа, сразу становится похожа на сказочно прекрасную, безукоризненно стройную и полупрозрачную, девушку-призрака в просторном одеянии-сарафане… Как и зачем именно она это делает, никто из выживших после встречи с Эмпусой, толком не знает… Может, вытягиваясь вверх, к потолку, шахты, в форме своеобразного конуса, эти швындры-переростки просто так готовятся к размножению!? А может и просто – пытаются таким своим, столь странным и внушительным видом, ошарашить и запугать жертву перед уже неминуемым на неё нападением?.. Что же касается её верных подружек – Ламий, то, вроде, они – куда помельче размерами и не столь агрессивно-кровожадные, как их безжалостная верховная предводительница Эмпуса… К тому же, по рассказам якобы их очевидцев, они, эти чертовы Ламии, вроде бы, вполне себе обходятся без хвостов и клешней… А посему, что-то мне подсказывает, что они вообще могут быть обычными, хотя и сугубо подземными и сильно разжиревшими, ленточными «перевертышами»… Ну, типа навязчивых и неотъемлемых спутников Стерлингов – падальщиков-прилипал, о которых я тебе уже как-то рассказывал… Как минимум, если тупо взять и на минуту поверить во все эти подростковые сказки о неуловимо-загадочных монстрах Плутона, питаются Ламии исключительно свежей человеческой кровью, но никак не костями… Но это, как говорится, за что купил, за то и продаю… В любом случае, Летун, ты особо не дрейфь и не забивай себе голову всей этой мистической ерундой… И да, изначально я, вот чем хочешь клянусь, совсем не хотел тебя стращать ни Эмпусой, ни Ламиями! Просто и как-то оно само собой всё к слову пришлось… Вот и не удержался!.. Ты уж извини старика за болтливость и переизбыток фантазии… Да и не умею я по жизни в нужное время держать язык за зубами… За это вот всё периодически и страдаю…
– Ладно, страдалец, хватай в охапку ранцы с горноспасательным снаряжением! Я же, так уж и быть, понесу так тобой горячо любимые кассет-баллоны с кислородом… Если что, мы как-нибудь отобьемся от этих твоих швындр-переростков. Ну или, хотя бы, хорошенько их напугаем и тем самым отвлечем внимание от себя… Короче, хватит спорить и двинулись в путь, Муха! А то время не ждет…
Муха смиренно кивнул. Более того, демонстративно согнувшись в три погибели под тяжестью сразу двух стокилограммовых[23]
«аварийно-спасательных» ранцев, кротко и безропотно, как овца на закланье, засеменил след в след за Германом – уже вышагивающим семимильной поступью по направлению к выходу из «пещеры» Рудоуправления и черному жерлу злосчастного технического тоннеля под номером «666».
На этот раз и в отличие от всех их предыдущих Дежурных Смен шахта встретила появление двух неразлучных Старателей зловонной сыростью – само собой, в сугубо плутонианском понимании этого слова и в виде повсеместных этилено-метановых луж, углекислотно-этанового тумана-росы и слякотно-влажных водно-аммиачных подтёков на стенах… А ещё – не преминула дыхнуть на незваных гостей густым непролазным сумраком и окутать их с головы до ног невыносимо гнетущим безмолвием застывших в безжизненном оцепенении конвейеров, роботов-рудокопов и прочих горнодобывающих машин и механизмов…
Первым в промозгло-леденящие объятие всей этой кромешной, лишь изредка, и то незначительными кусками-фрагментами, прорезаемой лучами коногонок – минипрожекторов Старателей, темноты и пугающей неизвестности вступил, как и положено истому командиру и бывшему боевому офицеру-военачальнику, разумеется, сам Леваневский. В руках и, подобно средневековому рыцарю, демонстративно наперевес он при этом крепко сжимал импровизированное оружие – заветный кассет-баллон со смертоносным для всей местной живности кислородом.