Альберт Эйнштейн
Всю ночь в комнате Зины шел мозговой штурм. Спорили, ругались, рассуждали и строили схемы, как и когда можно будет сбежать, прихватив с собой Тиару. Нога у Феликса еще немного побаливала, но Любава Мефодьевна на удивление профессионально вправила ему сустав.
— А что вы хотите, всю жизнь в полиции. Хоть я эксперт, а не опер, но физподготовку сдавала всегда сама, без всяких блатов и подкупов. Нас учили и помощь первую оказывать и вывихи вправлять. А я такой человек, мне если сказали выучить — расшибусь, а научусь делать не хуже, а то и лучше всех, — с гордостью рассказывала женщина, любуясь на результат своего труда. — Нас в семье было семеро по лавкам, и если хочешь выделиться среди своих, надо быть лучшей, вот к чему меня приучила большая семья. Правда, есть и обратная сторона, — добавила Любава Мефодьевна поправив на себе одежду. — Постоянно ем, даже когда не хочу. Тоже с детства осталось — ешь, пока есть что, иначе останешься голодным.
К утру все уснули, кто где, заняв обе кровати и диван, только Зина, не сомкнув глаз, все рисовала схемы в своем блокноте. Что-то не срасталось. Кто украл дрон, причем тут Тиара и зачем ее Лис держит взаперти? Кто он муж, любовник, похититель? Главный вопрос — связано ли все это с драгоценностью принцессы Алтая, которую хотят отыскать черные археологи?
Если соединить все воедино, то получается путаница, чехарда без каких-либо логических цепочек. Из этого можно сделать два вывода: или все это не связанные между собой вещи, а то, что они происходят в одной точке, лишь совпадение, либо есть еще какое-то обстоятельство, о котором Зине не известно, и именно оно связывает это все воедино.
Зина изучила в дороге все записи Виталия Галопова, надеясь, что ключ все-таки в них, но так ничего и не поняла. Оставалась надежда на Алексея и его логику.
То, что люди, о которых говорил археолог, существуют, стало понятно после случая в музее, но почему они так легко сдались? Даже если предположить, что они решили действовать без зеркальца, что по версии Виталия Галопова невозможно, то они уже должны быть здесь, час икс настанет завтра. Или они решили сами прилететь на плато? Тогда вопрос — как? Если верить местным, добраться сейчас сюда можно только вертолетом. Даже перевал через горы в данный момент недоступен.
Зина понимала, что есть такие люди, для которых это не проблема, и любые горные тропы, для них дорога, но такую сложную версию отметала как маловероятную. Поэтому они здесь, они готовятся, и они пойдут завтра искать драгоценность принцессы Алтая. Но кто они и почему не пытаются даже отобрать зеркальце у Дилетантов? Не узнали нападающих, там было темно. Возможно, ведь ни Ольга, ни Любава Мефодьевна так и не вспомнили, как выглядел тот мужик. Может, и он своих обидчиц не запомнил. Вариант.
Но все же странно, эти женщины — дилетантки, а он должен был быть подготовлен. В отличие от двух женщин, он придумал и схему, как отключить сигнализацию, и путь отхода. Да и пропал он моментально, а нашим просто повезло. Или не повезло, и он проследил за ними, а не напал только потому, что там уже появились мы с Феликсом. Тогда возвращаемся к вопросу, почему не пытаются забрать зеркальце?
Все эти мысли достаточно вяло по причине раннего утра проносились в голове Зины и не получали ответа, зациклившись на том, почему они не идут за зеркальцем, ведь они должны быть уверены, что это ключ, раз полезли за ним даже в музей.
«Лучший способ найти ответ, — говорил дед, — это временно переключиться на что-то другое». Поэтому Зина стала выписывать всех, кого знала в парке отдыха, чтоб представить каждого в роли черного археолога. Приглашенных гостей и хозяев парка Зина отмела сразу. Они были довольно знаменитые бизнесмены, для которых разграбление гробниц — это слишком мелко и надумано. Хотя надо бы у Даниила узнать о трех его товарищах, возможно, среди них есть любители истории и археологии, и тогда это не просто поиск сокровищ — это хобби, интерес, которому, как говорится, все возрасты и все слои подвластны.
Зина записала этот вопрос и поставила большой восклицательный знак. Затем звезды. Балерина с переводчиком-очкариком и актриса никак не тянут на черных археологов… Хотя стоп. Охранник актрисы. Зачем вообще здесь актрисе охранник? Вот он вполне может подойти на эту роль, а наша Марьяна может быть мозгом и руководителем этой операции. Ставим восклицательный знак и задание на завтра, вернее, уже на сегодня выяснить все про охранника. Из гостей остается пианист, очень подозрительный, но слишком старый для физических нагрузок, опять же, если у него только нет сообщников. И здесь не получилось полностью исключить кандидата.
Яркое, почти летнее солнце уже светило в окно гостиничного номера по-утреннему осторожно и нежно, как мама будит своего малыша, боясь напугать.
Мысли Зины сами собой вернулись к Даниилу и его вчерашнему признанию.
Нет. Сейчас нельзя сбиваться с мысли, слишком плохо идет в этот раз миссия, слишком много личного вмешалось в ее ход, поэтому провал уже брезжил на горизонте. Зина это чувствовала и отчетливо понимала, что пора менять подход к расследованию.
Думаем дальше: Лис, администратор Артемий, второй человек в парке после хозяев. Может ли он оказаться черным археологом? Вполне, у него для этого есть и сила, и возможности, но вот Тиара, девушка, запертая в его комнате, при чем? Не многовато ли преступлений для одного человека?
Как ни крути, и его Зина не смогла вычеркнуть, лишь поставив напротив его имени множество восклицательных знаков.
Дальше обслуживающий персонал — вот где просто клондайк для поиска черных археологов. Зина вчера насчитала как минимум одиннадцать человек. Три повара, включая Ивана, с которым Зина была уже знакома. Он так гордо представился поваром, а по сути, оказался кухонным работником, который чистит овощи и убирает, эту информацию она выпытала вчера у администратора гостиницы в благодарность за помощь с Алисией Поти. Далее: официант, бармен, администратор гостиницы, лакей и четверо рабочих, которые не только устанавливали то или иное оборудование в парке, но и очень профессионально делили территорию, охватывая все выделенное им для охраны пространство.
Могут ли они быть искателями драгоценности принцессы Алтая? Да, конечно, хотя кандидатов в охранники наверняка проверили в первую очередь и более тщательно, чем всех остальных.
Но все это не отменяло одного самого важного вопроса, который не давал Зине покоя: почему они не идут за зеркальцем?
Глава 20
За свою жизнь я пережил множество неприятностей, большинство из которых так и не случились.
Марк Твен
У Даниила Бровика ужасно болела голова, так сильно, что казалось, что она сейчас разорвется на мелкие кусочки, если ее не держать обеими руками. Он не любил алкоголь, потому каждый раз вспоминал мать и то, чем обычно заканчивается любовь к горячительным напиткам. Алкоголь никогда не приносил молодому человеку радость, лишь горько чувство обреченности, но вчера, увидев Зину, он решил, а вдруг сейчас поможет? Внутри так болело, так жгло, что сил терпеть это не осталось. У преуспевающего бизнесмена была масса девушек до Зины, да что там говорить, и в последние полгода столько, что уже и не сосчитать. Но ни одна его так не задела, как рыжая Зинаида Звягинцева.
Почему?
Он не знал, да и не хотел в этом разбираться, просто это было фактом, константой, не подлежащей перемене.
В дверь настойчиво постучали, но Даниил решил сделать вид, что его нет в номере. Обойдутся сегодня без него, все эти выступления — детский лепет, придуманный Гением. Можно было вообще сразу собраться на демонстрацию «создателя» и не мучиться, глядя на самодеятельность. Конечно, Даниил лукавил, он видел и оценил, что артисты были очень талантливы, может, кроме пианиста, которому можно простить его ошибки, только беря во внимание его возраст. Остальные же были на высоте, а актриса его и вовсе покорила. До этого он как-то не уделял ее таланту должного внимания, а тут словно открыл для себя русское достояние, услышав монолог из «Бесприданницы».
Стук не прекращался, и Даниил, собрав все свои силы встал, чтоб послать настойчивого наглеца на три буквы.
На пороге стоял брат Гения, Максим.
— Даня, — обратился он к Даниилу по-свойски. Они не то, чтобы дружили, но приятельствовали. После того, как Даниил Бровик в первый раз приобрел у Гения стартап, который, к слову, после неплохо раскрутился, они перешли на легкое общение без условностей. — У нас большие проблемы, я не знаю, что делать… Помоги! — Его руки тряслись, а в глазах стояли слезы.
Шли они молча, Даниил понимал, что сейчас спрашивать смысла нет — если его куда-то ведут, значит, там ответы на все вопросы, да и голова по-прежнему трещала нещадно.
Выйдя из гостиницы, они направились в самое непривлекательное здание парка. Это была уменьшенная копия Капитолия в Вашингтоне, стилизованная под дом страха. Его обвивал дикий плющ, окна были покрыты паутиной, а двери скрипели на ветру. Даже в диком похмелье Даниил посмеялся над фантазией креативщиков. Умеет наш народ ненавидеть весело, с фантазией и огоньком.
У фонтана Большого театра уже сидели обитатели парка, ожидая соединения с вайфаем, среди них Даниил заметил Зину и быстро отвел взгляд. Голова заболела еще сильнее. Память предательски подкинула весь вчерашний разговор, не желая скрывать его в алкогольном забытьи. Сразу захотелось уехать из этого дурацкого парка, вычеркнув и его, и Зину в который раз из своей жизни. Это ведь так удобно — забывать, вычеркивать, закрывать, переворачивать страницу. Все это придумали люди для того, чтоб облегчить себе жизнь, но они не предугадали, что больное место просто так не вырезать, оно все равно продолжит болеть. Возможно, ночью или в хмельном угаре, но продолжит, пока не заживет.