Палли мгновенно стал серьезным.
– Вот это да! – произнес он. – Теперь все меняется в Шалионе.
– Именно! Позволь мне одеться, и пойдем со мной, наверх.
Умывшись холодной водой, Кэсерил надел на себя вчерашнюю одежду.
Наверху, в покоях принцессы, они нашли Бетрис, которая, судя по одежде, еще не ложилась. Кэсерил и Палли, оставив братьев ди Гура в кабинете, примыкающем к приемной, прошли в гостиную.
Бетрис, коснувшись запечатанного пакета, лежащего на столе, сказала:
– Письма готовы.
Взглянув на Палли, поколебалась мгновение и добавила:
– В Валенду.
– Изелль спит? – тихо спросил Кэсерил.
– Прилегла отдохнуть, – ответила Бетрис. – Она хочет вас видеть. Обоих.
И исчезла в спальне, из которой через несколько мгновений появилась, что-то шепча, с двумя книгами под мышкой.
– Я пробралась в королевскую библиотеку и нашла там два идентичных тома. Там не так уж и много парных экземпляров. Я решила, что лучше взять книгу пообъемнее, чтобы было побольше слов.
– Отлично, – кивнул Кэсерил. Он глянул на обложку и усмехнулся. Ордол. «Пять дорог к высшей цели».
– Изумительный выбор. Мне как раз не помешало бы подтянуться по теологии.
И положил книгу вместе с письмами на стол.
Вошла Изелль, одетая в голубой бархатный халат, из-под которого выглядывал кончик ночной рубашки. Янтарные волосы каскадом стекали по ее плечам, бледное лицо припухло от недостатка сна. Она кивнула Кэсерилу и, обратившись к Палли, проговорила:
– Милорд ди Паллиар! Благодарю, что согласились помочь.
– Я… – начал было Палли и с выражением отчаяния посмотрел на Кэсерила: на что это я согласился?
– Он поедет вместо вас? – взволнованно спросила Бетрис Кэсерила.
– Нет… Палли никуда не поедет, – покачал головой Кэсерил и, обратившись к другу, произнес: – Палли! Я прошу тебя стать верным защитником принцессы Изелль, во имя всех пяти Богов и особенно во имя Госпожи Весны. В этом нет признаков государственной измены, поскольку она является законной наследницей Шалиона. А ты, таким образом, становишься ее первым придворным, и это – особая честь!
– Я… я могу поклясться ей в верности лишь в дополнение к той клятве, что я дал ее брату, королю Орико. Я не могу поклясться, что буду верным вам, а не ему!
– Служить королю мы обязаны все, – сказал Кэсерил. – Но не канцлеру.
Палли понял намек. Он просиял лицом.
– О! Это мы со всем нашим удовольствием! – сказал он и, приложившись губами ко лбу, рукам и ногам принцессы, пал перед нею ниц и поклялся в верности – как истинный лорд Шалиона и, как положено, в присутствии двух свидетелей – Кэсерила и Бетрис.
– Что бы вы сказали, принцесса, – проговорил он, поднявшись, – если бы следующим святым генералом ордена Дочери стал лорд ди Яррин?
– Мне кажется, – ответила она, – мне пока рано говорить о моих предпочтениях относительно столь высоких должностей, но, как я думаю, лорд ди Яррин был бы гораздо более уместным кандидатом, чем кто бы то ни было из клана ди Джиронал.
Палли кивнул. Ему понравился взвешенный ответ принцессы. Встав, он заявил:
– Я дам ему знать.
– Изелль потребуется от тебя практическая помощь, – сказал Кэсерил Палли. – Тейдеса похоронят в Валенде. Будет неплохо, если военный отряд марча ди Паллиара станет частью кортежа принцессы. Ваше тесное общение, таким образом, ни у кого не вызовет вопросов, и ты будешь рядом с ней, когда она покинет Кардегосс.
– Отличный план, – кивнула Изелль. – Как быстро вы все продумали!
Но самому Кэсерилу не казалось, что думает он быстро. Напротив, его мысли тащились вслед за мыслями Изелль так, словно были обуты в башмаки, на которые налипло по двадцать фунтов дорожной грязи. Новый статус, который принцесса обрела минувшей ночью, казалось, освободил в ней некую скрытую энергию, и эта энергия сияла внутри темной ауры, по-прежнему окружавшей ее, так, что временами было больно смотреть.
– Но неужели вы поедете один, Кэсерил? – воскликнула озабоченно принцесса. – Как мне это не нравится!
Принцесса прикусила нижнюю губу.
– До Валенды придется ехать так, – сказала она, изучающе глядя на Кэсерила. – В Кардегоссе нет ни одного человека, которому я доверила бы вас сопровождать. А в Валенде моя бабушка найдет людей. Тем более что ко двору старого Лиса лучше являться не в одиночку, а со свитой. Пусть не думает, что мы тут в отчаянном положении.
И добавила с горечью в голосе:
– Хотя иначе наше положение и не назовешь.
Бетрис нервно теребила краешек своего черного бархатного платья.
– А если вы упадете по дороге? А вдруг опухоль начнет расти? И если вы умрете, кто тогда предаст ваше тело сожжению?
Палли резко обернулся к Кэсерилу.
– Опухоль? Кэсерил! Что за дела?
– Кэсерил! Вы что, не сказали ему? Он же ваш друг.
И, обращаясь к Палли, Бетрис взволнованно продолжила:
– Представляете? Он собирается прыгнуть на лошадь и ехать в Ибру без всякой помощи и поддержки, с огромной непонятной опухолью в животе. Это не смелость. Это глупость. Нет, в Ибру он должен ехать, поскольку заменить его там некем, но ведь не в одиночку же!
Палли откинулся на спинку кресла, изучающе глядя на Кэсерила, и, после минутной паузы, заявил:
– Да ты действительно выглядишь больным!
– Ну и что? – покачал головой Кэсерил. – Тут уж ничем не поможешь.
– А… насколько все… насколько все…
– Умираю я или нет? Конечно. И когда это случится? Никто не знает. Все мы там будем, как сказал Умегат. А он, между прочим, святой! С другой стороны, кому охота умирать в постели?
– Ты всегда это говорил! – хохотнул Палли. – Что хочешь умереть глубоким стариком, в собственной постели, но с чужой женой!
– Разве я так говорил? – переспросил Кэсерил, стараясь не смотреть на Бетрис. – Моя смерть – это забота Богов. А я отправлюсь, как только моя лошадь окажется под седлом.
Взяв книгу и пакет, он встал.
Палли взглянул на Бетрис, которая, в отчаянии сжимая руки, умоляюще смотрела на него, и открыл дверь в приемную. Фойкс ди Гура, стоявший с приложенным к двери ухом, выпрямился и улыбнулся своему родственнику и командиру. Его брат Ферда, притулившись у стены, храпел.
– Мальчики, – проговорил Палли, – у меня есть для вас небольшое задание.
Кэсерил, сопровождаемый Палли, вышел из ворот Зангры одетым по-зимнему тепло, с седельной сумкой через плечо. В сумке лежала смена одежды, небольшое состояние, богословская книга и пакет с письмами, которые, попав в руки умелого крючкотвора, могли бы стать поводом для обвинения в государственной измене.
У конюшен их уже ждали братья ди Гура, которые по приказу Палли успели съездить во дворец ди Яррина и сменить свои бело-голубые наряды на нечто более подходящее для зимней дороги. На ногах их были поношенные, но крепкие сапоги для верховой езды.
С братьями была Бетрис, одетая в белый плащ. Они склонились головами друг к другу, и Бетрис что-то говорила, сопровождая свою речь взволнованной жестикуляцией. Фойкс глянул и увидел подходящих к ним Кэсерила и Палли. На лице его отразился испуг. Он что-то сказал Бетрис, та посмотрела через плечо, и разговор закончился. Братья повернулись и поклонились Кэсерилу. Бетрис же внимательно посмотрела на него, словно его лицо было неким уроком, который ей следовало запомнить.
– Ферда! – сказал Палли.
Тот подошел и вытянулся перед командиром. Палли вытащил из нагрудного кармана два письма, одно запечатанное, другое – просто сложенное.
– Это, – продолжил Палли, – верительная грамота от меня как одного из лордов ордена Дочери. Она позволит вам пользоваться полной поддержкой отделений ордена по всему пути вашего следования. Все расходы должны быть отнесены на счет марча ди Паллиара. А это…
Он протянул Ферде запечатанное письмо.
– …это письмо вы вскроете по прибытию в Валенду.
Ферда кивнул и убрал письма. Во втором письме содержался приказ братьям поступить под командование Кэсерила – без каких-либо деталей и уточнений – и исполнять все его приказы именем Дочери. Поездка в Ибру станет для них интересным сюрпризом.
Палли обошел их со всех сторон, командирским взглядом проверяя одежду и амуницию.
– Теплой одежды достаточно? Против бандитов вооружены?
Братья продемонстрировали отполированные мечи и арбалеты, надежно защищенные от влаги, с достаточным количеством стрел; все вооружение было в самом лучшем виде. Лишь несколько снежинок скользнуло вниз и опустилось на одежду путешественников. В городе снегопада не было, зато в горах, конечно, все будет сложнее.
Из-под плаща Бетрис достала пушистый белый предмет. Кэсерил присмотрелся и увидел меховую кроличью шапку, из тех, что носят в южных горах Шалиона – ее клапаны можно было завязывать под подбородком. Хотя особой разницы между женским и мужским стилем здесь не было, эта предназначалась явно для дамы, поскольку на ней золотыми нитками были вышиты цветы над короной.
– Кэсерил, – сказала Бетрис. – Мне кажется, это может пригодиться на перевалах.
Фойкс иронически улыбнулся, а Ферда скрыл усмешку в ладони, сказав только:
– Подойдет.
Бетрис покраснела.
– Это единственная вещь, которую я смогла найти за это время, – сказала она. – Лучше же, чем уши морозить!
– Вы правы, – серьезно сказал Кэсерил. – У меня никогда не было такой хорошей шапки. Спасибо огромное.
И, не обращая внимания на ухмыляющуюся молодежь, он аккуратно упаковал шапку в седельную сумку. И поступил он так не только для того, чтобы сделать приятное Бетрис, которая скорчила сердитую гримаску в сторону Ферды: когда эти юнцы столкнутся с горными ветрами, им будет не до веселья.
В воротах появилась Изелль в пурпурном бархатном плаще – таком темном, что в неясном утреннем свете он казался почти черным. Сопровождал ее чиновник канцелярии, который вручил Кэсерилу номерной курьерский жезл в обмен на подпись, которую тот поставил в раскрытом гроссбухе. Захлопнув гроссбух, чиновник почти побежал по мосту в замок, прочь от холода.