– Но каким образом? – шепотом спросил Кэсерил.
Королева покачала головой.
– Мы обсуждали сотни способов. Было непонятно, как можно убить человека, чтобы потом его оживить и убить вновь? Невозможно! И тем не менее мы нашли лазейку. Утопление. Минимальные физические повреждения, к тому же мы слышали множество историй о том, как утопленников возвращали к жизни. Ди Лютез даже ездил к людям, с которыми это приключилось, чтобы изучить их случаи и определить, как нам все устроить.
Кэсерил слушал, затаив дыхание. Утопление! О Боги! Человек должен пойти на это сознательно, находясь, что называется, в ясном уме и твердой памяти! Его руки дрожали. Иста же продолжала рассказ:
– Мы призвали одного из наших врачей и клятвой обязали молчать обо всем, в чем он будет участвовать. После этого спустились в казематы замка. Ди Лютез позволил раздеть себя и связать. Мы подвесили его головой вниз над баком с водой, а потом опустили. Когда он перестал дергаться, мы подняли тело.
– И он умер? – тихо спросил Кэсерил. – Тогда обвинение в государственной измене…
– Да, он умер. Но не в последний раз. Мы его оживили.
– Вот как?
– Мы поняли, что наш способ работает! – воскликнула Иста, сжимая руки. – Я это чувствовала! Проклятие можно снять! Но ди Лютез… Нервы у него не выдержали. На следующую ночь он отказался совершить второе погружение. Он кричал, что я хочу убить его из ревности. А потом мы с Иасом… совершили ошибку.
Кэсерил понимал, куда она ведет. Беда была в том, что он все видел даже с закрытыми глазами. Поэтому он не стал их закрывать, а не отрываясь, смотрел в лицо королеве.
– Мы схватили его, – продолжила королева, – И предприняли вторую попытку, используя силу. Он кричал и плакал. Иас стал уже сомневаться, но я крикнула ему: «Мы должны это сделать! Подумай о детях!» Но на этот раз, когда мы вытащили его из воды, он был мертв, и ни наши молитвы, ни слезы его не оживили.
Королева сделала паузу и посмотрела Кэсерилу в глаза.
– Иас был потрясен, я растерянна. Внутреннее видение меня покинуло. Боги от меня отвернулись…
– Следовательно, обвинение в государственной измене было ложным? Фундаментально ложным.
– Да. Это была ложь – чтобы скрыть наш грех и объяснить людям смерть ди Лютеза.
Она глубоко вздохнула:
– Но его семье позволили унаследовать его имущество и земли. Ничто не было отобрано, как это делается с изменниками. Ничто, кроме репутации и чести.
Кэсерил же знал: репутация и честь были всем для гордого ди Лютеза. Богатство же для него являлось лишь внешним знаком репутации и чести. Королева же продолжала:
– Все это было совершено под влиянием паники, а потом мы уже не смогли повернуть вспять. И именно это обстоятельство все последующие месяцы грызло Иаса более всего. Больше уж пробовать он не стал. Ведь здесь нужен был доброволец, готовый пожертвовать собой! Насилие бы ни к чему не привело. Поэтому Иас отказался от борьбы и умер от горя и чувства собственной вины, оставив меня с двумя детьми, совершенно беззащитными перед темными силами проклятия.
Пальцы королевы судорожно рвали кружева платка, но она не провалилась в истерику, как того боялся Кэсерил, готовый вызвать помощь. Наконец королева успокоилась, дыхание ее выровнялось, руки улеглись на колени.
– А вы? – наконец обратилась она к Кэсерилу. – Рука Бога коснулась и вас?
– Да.
– Мне очень жаль!
Неуверенная улыбка осветила его лицо.
– Ничего! – сказал он, потирая шею.
Наступила его очередь исповедоваться. Говоря с другими, он мог скрывать правду во имя минутной целесообразности. С Истой этот номер не пройдет. Здесь – искренность за искренность и правда за правду. А еще – рана за рану.
– Что вы знаете об обручении Изелль и о смерти Дондо ди Джиронала? – спросил он.
– Два вестника приехали один за другим до того, как мы стали праздновать помолвку. Мы даже не знали, что нам и думать!
– Праздновать? Помолвку сорокалетнего и шестнадцатилетней?
Она вскинула голову – совсем, как это делала Изелль, и у Кэсерила перехватило дыхание.
– Между мной и Иасом разница в возрасте была еще больше, – сказала она.
Понятно. Именно по этой причине королева могла иначе оценивать то, что произошло.
– Дондо не был Иасом, моя госпожа! – проговорил Кэсерил. – Он был развращен, распущен и развратен. Он был преступник. Я более чем уверен, что это он убил сэра ди Санду. Может быть, даже собственноручно. Они с братом планировали прибрать к рукам все в Шалионе – через Орико, Тейдеса и Изелль.
Иста тронула ладонью горло и сказала:
– Я встречалась с Марту при дворе, много лет назад. Он тогда уже пытался стать вторым ди Лютезом. Ди Лютез – ярчайшая звезда королевства! Марту был недостоин чистить его сапоги. А с Дондо я никогда не виделась.
– Дондо – это настоящая катастрофа, – проговорил Кэсерил. – Впервые я встретил его много лет назад, и уже тогда он был насквозь испорченный человек. С годами все стало только хуже. Изелль была в ужасе, когда Орико устроил эту помолвку. Она умоляла Богов избавить ее от этого позорного брака, но Боги ей не ответили. Поэтому за дело взялся я. Я хотел убить его, но мне не удалось подобраться достаточно близко. И тогда я обратился с молитвой к Бастарду и совершил ритуал магии смерти. И у меня все получилось.
Королева удивленно вскинула брови.
– Но почему же вы не умерли?
– Я думал, что умираю. Когда же я очнулся и узнал, что Дондо погиб, а я нет, я не знал, что и думать. Но Умегат предположил, что молитва, которую Изелль обратила к Дочери, вызвала второе чудо, и Госпожа Весны спасла мою жизнь от Бастардова демона, хотя, вероятно, лишь на время. Умегат – святой, хотя я думал, что он всего-навсего грум…
История становилась все более запутанной. Кэсерил глубоко вздохнул и рассказал королеве про Умегата, про зверинец и про то, как зверинец хранил бедного Орико от проклятья.
– Но Дондо, пока был жив и собирался жениться на Изелль, обманул Тейдеса, сказав, что зверинец – это рокнарийское колдовство и цель его – убить Орико. Тейдес поверил ему. Пять дней назад Тейдес, взяв в помощники свою баосийскую охрану, убил почти всех священных зверей и птиц и только случайно не убил самого святого Умегата. Леопард Орико, умирая, оцарапал принцу ногу. Клянусь! Это была лишь царапина. Если бы я тогда понимал! Но рана инфицировалась… Конец был… конец был быстрым и безболезненным.
– Бедный Тейдес, – прошептала Иста, глядя в сторону. – Мой бедный Тейдес! Ты был рожден, чтобы быть обманутым.
– Так или иначе, – закончил Кэсерил, – благодаря странному сочетанию чудес, Дондо и демон оказались заключенными в моем нутре. Там у меня нечто вроде опухоли, капсула. Когда они выйдут наружу, я умру.
Лицо Исты стало совсем неподвижным. Подняв глаза, она изучающе посмотрела в лицо Кэсерила.
– Это будет второй раз, – сказала она.
– Что?
Она вдруг отбросила платок и дрожащими пальцами ухватила Кэсерила за воротник плаща. Ее глаза жгли его лицо, дыхание ее участилось.
– Кто вы? – спросила она. – Вы – лорд ди Лютез? Не отпирайтесь! Вы явились, чтобы спасти Изелль. Вы – ее лорд ди Лютез, так?
– Я… я… – забормотал Кэсерил. Сердце его упало.
– Дважды… дважды… – страстно шептала королева. – Но как совершить это в третий раз?
Зрачки ее расширились, почти полностью поглотив радужную оболочку, губы дрожали.
– Кто вы? – спросила она хрипло.
– Я только Кэсерил, моя госпожа, – ответил он. – И никакой ни ди Лютез. В этом нет никаких сомнений! Я не богат, не могуч. Блестящим придворным я никогда не был и не буду. Не буду и красивым. Боги мне в этом свидетели. Не буду и особо храбрым, хотя, если меня зажать в угол, я вступлю в драку.
Иста нетерпеливо отмахнулась.
– Сбросьте с него все эти украшения, и он все равно будет сиять. Верный. Преданный. До самой смерти. Два раза умирал. Но как быть с третьей смертью?
– Все это безумие, моя госпожа, – покачал головой Кэсерил. – Есть другой способ избежать проклятия. У меня есть план, как спасти Изелль.
Только, клянусь Богами, не через утопление!
Глаза ее, все еще пугающе большие, по-прежнему изучали его лицо.
– Вас надоумили Боги? – спросила она. – Они с вами говорили?
– Нет, я дошел до этого своим умом.
Иста, к радости Кэсерила, отпустила его воротник и, откинувшись на спинку скамьи, озадаченно на него осмотрела.
– Своим умом? В этом деле?
Кэсерил принялся объяснять.
– Сара, как и вы, вышла замуж за короля из рода Шалион и таким образом стала жертвой проклятья. Как и вы. Но, я думаю, возможен и обратный ход – Изелль выйдет замуж за пределами проклятого рода и будет спасена! Тейдесу, увы, этот вариант не мог подойти. А Изелль… Я как раз направляюсь в Ибру, вести переговоры о браке Изелль с тамошним наследным принцем Бергоном. Ди Джиронал хотел бы предотвратить этот брак, ибо он положит конец его царствованию в Шалионе. Изелль сбежит из Кардегосса под предлогом того, что будет сопровождать в Валенду тело брата.
Кэсерил в деталях изложил план путешествия Изелль в Валенду и ее встречи с Бергоном.
– Может быть, – прошептала Иста. – Может быть…
Кэсерил не был уверен, что понимает, к кому она обращается. С лица Исты все не сходило выражение крайней обеспокоенности.
– А ваша мать, – спросил он, – знает о проклятии, знает правду про смерть ди Лютеза?
– Как-то я пыталась ей рассказать. Она решила, что я сошла с ума. Кстати, быть сумасшедшим не так уж и плохо. Здесь есть свои преимущества. Не нужно принимать никаких решений – что есть, что носить, куда идти… Совсем не важно – кто там умирает, а кто остается жить… Можете попробовать, коли есть охота. Просто расскажите всю правду. Расскажите, что вы беременны демоном и призраком, что у вас есть опухоль, которая ежевечерне ругает и оскорбляет вас, что Боги охраняют каждый ваш шаг. Расскажите, и тогда посмотрим, что получится.