– За это нужно сказать спасибо моему бывшему господину.
– Колтон?
– Да. Я прислуживала ему в отряде Теней.
– Слышал о таком, – говорит Герхард и подставляет Сади локоть.
Теперь Герхарду становится понятно, что Сади делала в той таверне, где её увидел Сидкан. Шпионила для своего господина. Интересно. Что ещё Колтон заставлял её делать?
Всего мгновение девушка сомневается, но всё же опускает пальцы на изгиб локтя, и они отправляются в сторону сада.
Одна и та же дорога, но вот только сегодня иной настрой и у ангела, и у рабыни.
– Расскажи о своей жизни, – просит Герхард, вспоминая ненавязчивость её разговора с демоном.
– Ничего интересного. Родилась рабыней, ей и являюсь. Мне повезло попасть в услужение к Колтону. Жила я там хорошо, выполняла поручения, и у меня всегда была крыша над головой, еда и одежда. Даже выходные. Господин считал, что уставшая Тень – бесполезная Тень.
Герхард кивает.
– Браки, дети? – спрашивает он.
– Нет. Я же говорю, жила вполне счастливо.
Герхард косо смотрит на неё, и Сади поясняет.
– Это шутка. Над ними обычно смеются.
Сади улыбается, и Герхард пытается изогнуть губы подобно ей, это веселит Сади ещё сильнее.
– Близкие рабы? – спрашивает ангел.
Как бы Герхард не старался, но он рабов людьми не называет. От столетних привычек сложно отказаться. А люди стали для него невольниками, и по-другому он к ним относиться не собирается.
Сади раздумывает около минуты. У неё нет большого количества друзей, она и не старалась их заводить.
– Да. Всего одна. Норна.
– Подруга?
– Я бы сказала, что она мне как бабушка. Воспитывала меня, растила и всегда была рядом. Рассказывала сказки, поддерживала.
Герхард спрашивает:
– Скучаешь по ней?
– Только по ней и скучаю, – говорит Сади и печально улыбается.
На какое-то время они замолкают, и в тишине продолжают путь, в итоге Сади сама начинает новый виток их беседы.
– Расскажешь о себе? – тихо спрашивает она и отодвигает огненную прядь волос, которая то и дело падает ей на глаза.
– Что ты хочешь узнать?
– Как ты жил после войны? Что любишь, а чего терпеть не можешь? Почему у тебя бордель? Это не вяжется с былым понятием ангела, а ещё про…
– Давай по порядку. После войны я остался здесь и живу по сей день. Пласо – мой дом. Не могу сказать, что я люблю, но о "терпеть не могу" скажу – демоны. Они у меня закрепились на первой строчке.
Сади удивляется, что он вообще рассказывает о себе. Хотя из этой информации мало что можно почерпнуть.
– А люди? – спрашивает Сади, повернувшись в его сторону.
– Люди? – Не понимает Герхард.
– Да. Рабы.
– Я никак к ним не отношусь, – честно признаётся Герхард.
Сади кивает и уходит в свои мысли.
– Тебя не устраивает такой ответ? – спрашивает Герхард.
– Мне печально, что люди не нашли места в твоём сердце. Ведь даже ненависть лучше, чем безразличие.
Герхард смотрит на Сади, совершенно по-другому.
– Возможно.
Они снова замолкают. Сади чувствует, как неловкость тишины снова собирается опуститься на её плечи. Девушка напоминает о вопросе, о котором Герхард ничего не сказал.
– А что о борделе? Не расскажешь?
Герхард не видит в борделе ничего странного.
– Это работа, – отвечает он. – Бордель приносит доход, как вся Торговая улица вместе взятая. Насильно там рабынь не держат. Они сами приходят.
– Не верю. Рабыни сами не приходят, чтобы торговать своим телом.
– Поверь. Они выбирают работать телом на мягких простынях, чем в полях и работных домах.
Говоря это, Герхард смотрит прямо в глаза Сади, она отводит взгляд.
– Я бы не согласилась на это, – говорит она.
– Тебе и не придётся, – шепчет Герхард и поднимает подбородок Сади мягким касанием пальцев. – Когда город перейдёт в твои руки, можешь распустить бордель, но они скорее всего не захотят его покидать.
Теперь Сади во все глаза смотрит на Герхарда.
– Почему я? – тихо спрашивает она. – Ты мог взять в жёны любую. Ангельские женщины безумно прекрасны.
– Мне нужна не красота.
– А что же?
– Я хочу быть честным с тобой, – с жаром произносит Герхард и берёт Сади за руку.
Она опускает взгляд на их руки. Её маленькая и загорелая, а вот ладонь ангела большая и бледная.
– Ты нужна мне, и даже не представляешь насколько.
В груди Сади поднимается волнение. Она чувствует, что именно сейчас узнает истинные мотивы Герхарда.
– Отчего же? – спрашивает она и задерживает дыхание.
Герхард вглядывается в винные глаза и тихо произносит:
– Ты Потомок Проклятого Дитя.
Сади лишь моргает. А потом уголки её губ медленно ползут вверх, и в итоге она тихо смеётся.
– Я думала ты совсем не умеешь шутить.
Лицо Герхарда максимально серьёзное.
– Я и не умею.
– Это не может быть правдой, – говорит она и медленно вытягивает ладонь из рук Герхарда.
Он выпускает её пальцы.
– Это правда. Я могу показать тебе.
Сади становится жутко. Она хочет развернуться и бежать от ангела, который потерял рассудок. Истории Норны всегда были наполовину вымыслом. Но лишь наполовину, напоминает сама себе Сади.
– Даже если это так, то…
Она не договаривает. Все, что было до этого непонятным, становится ясным как пейзаж в солнечный день. Попытки ангела заполучить её, а потом и вернуть. Теперь она понимает, почему Герхард не убил её, а сохранил жизнь, да ещё и ищет расположения.
– Ты откроешь разлом, – произносит Герхард.
Сади сглатывает горький комок.
– А потом?
– Потом ты просто вернёшься сюда и будешь жить как хозяйка города. Я позабочусь о том, чтобы Имрам следил за этим до конца его дней.
– Если я открою разлом, то конец его дней может наступить куда быстрее, чем мой.
На это Герхарду ответить нечего. Он был бы рад, если бы Сади была глупее винной пробки. Но это не так, к сожалению.
– Союз ни к чему, – начинает Сади, но Герхард перебивает её.
– Ошибаешься. Союз – это моя гарантия, что ты никому ничего не расскажешь. Просто не сможешь.
Сади становится страшно.
– Как это будет? – спрашивает она, еле шевеля онемевшими губами.
– Я, как твой муж, запрещу тебе говорить кто ты и для чего отправляешься к разлому. А ты будешь идти к нему, несмотря ни на что.
– А если я откажусь?
Вопрос повисает в воздухе. Герхард не хочет произносить ответ вслух, но Сади поставила его в невыгодное положение и, кроме как правды, она ничего от него не получит. В этот раз.
– Тогда я убью тебя.
Сади отступает на шаг назад.
– Я никому не скажу, меня необязательно убивать.
Вся миловидность их прогулки пропадает без следа.
– Обязательно. Ты угроза для каждого, кто живёт на земле. И для ангелов, и для демонов, и даже для рабов. Если кто-то узнает, то начнётся гонка за смертью. За твоей смертью.
Сади обхватывает себя руками. Она в голове прокручивает истории старухи Норны. Да, она говорила, что Потомок способен открыть разлом и вернуть вход в ад, но она никогда не говорила, как именно это можно было сделать. Десятки, как ни сотни раз, Сади слушала историю Потомка Проклятой Девочки, но никогда не обращала внимания, что Норна не говорила самого главного. Что нужно сделать Потомку, чтобы открыть разлом?
– Ты сказал, что можешь показать мне. Я хочу увидеть доказательство.
Сади надеется, что Герхард ошибается. Скорее всего он перепутал Сади с кем-то другим.
Герхард сокращает расстояние между ними, кладёт руку Сади на шею и большим пальцем приподнимает подбородок.
– Не бойся, – говорит он. – Это только воспоминания.
И практически моментально Сади перестаёт видеть перед собой Герхарда, теперь она совершенно в другом месте. Словно она бежит так быстро, что даже ангелы не могут развить такую скорость. А потом картинка останавливается, и Сади ощущает себя лежащей на чём-то безумно мягком. Маленькая детская рука протягивается вперёд, эта рука словно принадлежит Сади, но это не так. Или так? Девушка ничего не понимает, но продолжает смотреть. Перед кроватью садится молоденькая девушка. Она странно одета. Тонкая майка в кружеве, брюки, без единого кармана. Сади никогда не видела такую одежду. Девушка берёт ладонь ребёнка и с красными от слёз глазами спрашивает:
– Что я могу сделать для тебя?
– Молитесь, – отвечает ребёнок слабым шёпотом.
– Мы молимся день и ночь. Весь мир в молитвах о тебе.
– Нет. Я скажу вам песню. Другую. Только она спасёт меня.
Герхард убирает руку с шеи Сади и из-за резкого перехода, девушка практически падает.
– Что это было? – спрашивает она.
– Это твой дальний родственник. Когда я попробовал твою кровь, то видел всех, от кого ты произошла.
– Всех?
– Да. Но я искал именно это. Клочок воспоминания. Кровь, она помнит всё.
Герхард и Сади смотрят друг на друга. Девушка не может унять сердцебиение, оно несётся вдаль, оставляя после себя горечь. Герхард выжидает, он практически уверен, что Сади сейчас сорвётся и побежит, но вместо этого она спрашивает:
– Как я смогу открыть разлом?
Ещё один интересный вопрос.
– Этого никто не знает. Придётся выяснить на месте, – отвечает Герхард.
– Я ещё не дала ответ, – напоминает Сади.
– Дашь, завтра мы станем мужем и женой, а до тех пор ты будешь изолирована. Подумай. Я приму любое твоё решение, а тебе придётся принять его последствия.
Всё очень просто. Согласись и живи, откажись и умри.
Они идут обратно. Удивительно, но Сади испытывает удовлетворение. Сейчас всё встало на свои места. Сади стала известна причина, почему ангел так рьяно хотел видеть её своей женой.
Известие о том, что Сади является легендой, никак не волнует девушку, она просто не до конца осознаёт смысл происходящего. У неё есть сутки, чтобы подумать.
"О чём тут думать?" – спрашивает Сади себя. Она не спешит умирать, ангел предлагает ей свободу.