– Да с чего мне это делать, Хэнк?! – вспылил второй гном, с досадой срывая с носа зелёные очки. – Я ведь тоже ращу овощи, и мои грядки пострадали не меньше твоих. Теперь в окрестностях Бурого озера ни единой свежей редиски не сыскать!
Я навострила уши:
– Редиска, говорите?
– Да во всём королевстве вся редиска сгинула, – подключился к беседе третий гном – с такой длинной белой бородой, какой я никогда и не видела. – Ни корешка не осталось! Да и рыжецветник тоже весь извели. И клубнику.
– Только эти три культуры пострадали? – уточнила я, крепко задумавшись. Зачем, интересно, кому-то губить урожай редиски? Редиска – отличное средство для того, чтобы избавиться от горгулий. Волосы у меня на затылке встали дыбом. Так, может, горгульи и украли эти овощи? Ведь все они шпионы Альвы. Но в последнее время я ни разу не слышала, чтобы кто-то их видел. Из штаб-квартиры полиции мне ежедневно присылали свитки с горячими сводками, но о горгульях там не было ни слова. Правда, одна какая-то старушка утверждала, что столкнулась с тайфирой – но ведь с горгульей её никак нельзя спутать… Или всё-таки можно? – А вы не видели в окрестностях ваших хозяйств каких-нибудь летающих существ? Горгулий, например?
– Уж горгулью на своей ферме я завсегда замечу, – фыркнул первый гном. – Слыхал тут, некоторые люди говорят, будто своими глазами видели тайфиру, но я-то знаю, что это всё небывальщина. А вот то, что огород мне попортили, – это просто гнусная выходка, вот что! И я знаю, кто это всё затеял!
Я потёрла виски, стараясь не выколоть себе глаза сучками. И как это Пит умудряется заниматься такими вещами изо дня в день? По мне, так проще справиться с разъярённым драконом или выросшим на школьном дворе исполинским бобовым стеблем, чем разбирать дрязги гномов, подравшихся из-за овощей… Я уже сильно сомневалась, что мне хватит на это выдержки.
– А суть этой, по вашим словам, гнусной выходки в том, чтобы залить ваш урожай… и друг друга вот этой зелёной слизью?
– Нет, – слегка смутившись, сказал Хэнк. – У нас вся редиска пропала. А на остальных грядках оказалась слизь. А на нас она попала просто потому, что мы швырялись ею друг в друга. Из всего, что я посадил на своей ферме, уцелела только черника.
– А у меня – только зелёная фасоль, – сказал третий гном. – Мы уже не первый раз теряем урожай. Эта слизь появлялась и раньше, всё это длится несколько недель. Мы не один раз обращались в полицию, чтобы они прислали кого-нибудь разобраться, но каждый раз, как полицейские приходили, все нападки на наши огороды прекращались. Слизь всегда появляется ночью. Может, вы заночуете у нас и сами всё увидите?
– Мне не положено покидать школу в ночное время без разрешения, – ответила я. И к тому же мне не очень-то хотелось сидеть ночью на чьём-то огороде, высматривая, кто там ворует редиску. В остальном же вроде бы обошлось без жертв… – Но я пошлю кого-нибудь из участка взять пробы слизи и поискать какие-нибудь другие улики. – Я помолчала. – Так вы уверены, что не видели вблизи ваших ферм горгулий?
– Нет! Не видели! – рявкнул Хэнк. – Горгульи вообще в наших краях не водятся. – Он подозрительно прищурился. – А ты точно начальник полиции? Тогда тебе полагалось бы это знать. – Остальные гномы пренебрежительно хмыкнули.
Моим щекам стало жарко:
– Я знаю. Просто проверяю.
– Тогда и погодку тоже проверь, – вклинился второй гном. – А то что это такое – то жара несусветная, то снегопад. Так не годится.
Тут он прав, это явный непорядок. Олли, например, уверяет, что тайфиры способны влиять на погоду. Но их же не существует, так ведь? Что-то тут не клеится.
– Я пришлю к вам кого-нибудь для расследования вашего случая, как только смогу. Мы сейчас активно занимаемся розысками Румпельштильцхена, так что ресурсы, направленные на второстепенные задачи, у нас ограниченны.
Второй гном – Эрл, кажется, – выпучил глаза:
– Второстепенные?! Да вся наша жизнь зависит от урожая! Ладно, ребята, пошли отсюда. Эта школьница всё равно ничего не смыслит.
– Ах, школьница?! – вспылила я. Пф! Ну конечно, пирожные. Как уместно. Гномы алчно воззрились на них. – Вот, угощайтесь, – неловко сказала я. – Считайте это компенсацией.
Хэнк деловито ухватил весь поднос со сладостями и потащил его к выходу.
– Можно подумать, эти сладкие финтифлюшки могут заменить мне добрых три мешка редиски, – донеслось до меня его ворчание. – Хмм, а вкусно!
– Джилли, вот ты где! – Висящее на стене волшебное зеркало Мири засветилось, по нему побежали голубые, жёлтые и розовые спирали. – А я как раз тебя ищу. Только что поступила свежая сводка происшествий из штаб-квартиры гномской полиции, – жизнерадостно сообщило оно. – Красная Шапочка заявила, что в её магазине «Готов на всё и ко всему» произошёл инцидент с покупателем, который отказался платить за заказанные защитные чары. По пути к выходу он в гневе сломал метлу. На главной городской площади произошло столкновение двух пегасов, в результате была опрокинута одна тележка с яблоками и нанесён незначительный ущерб Кукольному театру Пиноккио. Чароландская общественная организация «Сознательные граждане» потребовала встречи с королевским двором для обсуждения программы заселения озера и открытия в нём нового подводного магазина для русалок. Ещё двое фермеров обвинили друг друга в сознательной порче посадок клубники, которые оказались залиты зелёной слизью.
– Это всё? – Я прислонилась спиной к прохладной каменной стене и устало сползла на пол. Голова у меня раскалывалась от боли. И я только сейчас поняла, до чего же утомительно целый день ходить в негнущемся костюме дерева.
– Отнюдь нет! Маргарет Хэмлет из дома два по улице Западного Ветра утверждает, что ей разрисовали входную дверь дети, которым надлежит находиться в Сказочной исправительной школе, но которые при этом бегают где хотят, потому что – я цитирую, – «похоже, что в Сказочной исправительной школе все слишком заняты охотой на злодеев и заниматься воспитанием молодёжи им стало недосуг». Также имеются ещё два новых показания очевидцев о встрече с тайфирами – если, конечно, кто-то ещё верит в эту чушь. – Зеркало фыркнуло. – Одним словом, на твоём месте я бы СРОЧНО попросила Пита вернуться из отпуска и приступить к выполнению его обязанностей. – Зеркало умолкло и почернело.
Мири иногда здорово меня бесит, но в правоте ему не откажешь.
– Джилли! – Из-за угла вылетела фея, заметила меня сидящей у стены и порхнула поближе. – Я везде тебя ищу!
О нет. Неужели очередная катастрофа?
– Да?
– Ты срочно нужна Максин. Она ждёт тебя в классе по уходу за волшебными животными. Апельсинка сжирает всё, что попадается ей на глаза!
Тоже мне новости. Апельсинка всегда так себя ведёт. Неужели и с этой проблемой нельзя разобраться без начальника гномской полиции? Наверное, именно это и имел в виду Пит, когда говорил, что работа полицейского – это не только борьба со злодеями. Может, и правда самое главное – это чтобы каждый, кто пришёл в полицию со своими проблемами, чувствовал, что его услышали. И пусть я не могу заставить Апельсинку держать клюв закрытым, но я должна быть с Максин, если она во мне нуждается.
– Помоги мне встать, а?
Фея подала мне руку и вздёрнула меня на ноги, а потом провела по двум коридорам и оставила перед обшарпанными дверями класса по уходу за волшебными животными. Из-за плотно закрытых створок доносилась целая симфония ржания, чириканья, лая и даже трубных слоновьих раскатов. Я приоткрыла дверь и шмыгнула в щель, оказавшись в натуральном хаосе: клетки ходили ходуном, животные метались туда-сюда, а на все это испуганно взирала с высоты стола невесть зачем взобравшаяся туда лама.
– Максин? – позвала я.
– Я тут! У задней двери! – Действительно, она стояла снаружи, у двери, ведущей в огороженный дворик, где содержали самых крупных питомцев, вроде единорога Ириски, принадлежащего Эл-Гри. И она по-прежнему была в платье и гриме, в которых выходила на сцену. – Иди скорее сюда!
Я подбежала к ней и обнаружила, что они с Апельсинкой устроили перетягивание каната, в роли которого выступала редиска с зелёным хвостиком.
– Помоги! А то она её сожрёт! – пропыхтела Максин, изо всех сил дёргая редиску на себя.
Не слишком понимая, в чём, собственно, дело, я ухватила Максин за локти, упёрлась ногами в пол и стала вместе с ней тянуть за несчастный корнеплод. Апельсинка только крепче сжала клюв. Я лихорадочно старалась припомнить – может, у Апельсинки аллергия на редиску, поэтому Максин так переживает? Хотя вряд ли у этой утки может быть аллергия хоть на что-нибудь.
Апельсинка вцепилась в основание ботвы мёртвой хваткой. Мы тянули, обливаясь потом, но силы Апельсинке было не занимать. При этом все прочие животные вокруг, казалось, были на её стороне и всячески её подбадривали. Пёс Джекса заливисто тявкал, попугай Олли орал что-то хриплым голосом, а лама нервно притоптывала по столу. Одним словом, обстановка в живом уголке была до крайности нервная, и я не могла понять почему. Может, голубой парик Максин так на них действовал?
– Тяни! – скомандовала я, поднатужившись, но тут Апельсинка, не разжимая клюва, мотнула головой, и мы с Максин, выпустив редиску, брякнулись на пол.
– Останови её! – крикнула Максин, но было поздно. Редиска уже скрылась в глотке Апельсинки, и утка отозвалась громкой отрыжкой. Остальные животные бесновались ещё пуще.
– А почему Апельсинке нельзя есть редиску? – чуть отдышавшись, спросила я.
– Да можно, просто это была самая последняя редиска, оставшаяся в школе, – пояснила Максин. Её глаз опять беспокойно вращался в глазнице. – Я как раз пела свою главную партию перед антрактом, как вдруг Апельсинка страшно раскрякалась – что-то про исчезновение редиски и ещё про то, что нельзя позволить им завладеть ею. Вроде как «спасайте редиску!». Но я решила, что это какая-то ерунда, и продолжала петь. А потом Апельсинка взлетела, и все эти животные вдруг ворвались в кабинет мадам Клео в страшной панике, и Апельсинка куда-то пропала, и я прибежала сюда и увидела, как она пожирает редиску, а все, кто не смог вырваться из клеток, съёжились от ужаса и кричат. – Она пошаркала подошвами, оттирая их от чего-то липкого. – И ещё весь пол тут оказался покрыт какой-то слизью.