Лопатина дрожащей рукой протянула ему документ. Он передал его рыжему:
– Всё спиши, да без ошибок.
Парень принялся старательно записывать, листая документ. Грибов взглянул на Галю. Его серые глаза, увеличенные линзами, казались ей неправдоподобно огромными.
– Как я понимаю, вы здесь работаете? – поинтересовался он. Девушка кивнула:
– Да, переводчиком. Вчера вечером Аркадий Петрович позвонил мне и попросил приехать к половине восьмого, чтобы перевести с французского языка один контракт. Я приехала – и… – она тихонько всхлипнула. Следователь бегло осмотрел кабинет:
– Вы здесь ничего не трогали?
– Я дотронулась до Аркадия Петровича, – призналась Галя. – Он был в другой позе.
– Какой же? – спросил Грибов.
– Его голова лежала на руках, – пояснила девушка. – Вот почему я подумала, что он спит, и дёрнула за плечо. А он завалился… – она снова всхлипнула.
– С вами ясно, – Валерий Иванович повернулся к врачу. – Вы поставили предварительный диагноз?
– Поставила, – равнодушно отозвалась доктор. – Инсульт. Под столом я нашла эти таблетки, – она указала на блистер. – Вероятно, покойный страдал гипертонией, но тщательно скрывал это от своих сотрудников.
– Почему вы так решили? – следователь взял лекарство и повертел в руках.
– Да потому что о его болезни никто не слышал, – пояснила врач. – По словам этой девушки, начальник строил из себя здоровяка. Думаю, по той же причине он редко мерил давление и пил лекарства по случаю. Видите, на столе нет тонометра. Это наводит меня на мысль, что ему стало плохо, но он долго не решался принять таблетку, а когда всё-таки принял – если принял, – было уже поздно.
– Судя по всему, таблетку он выпил, – Галя указала на пустую ячейку в блистере.
– Не обязательно, – покачал головой следователь. – Покойный мог выпить её вчера. Доктор, вы совершенно правы. Состав преступления здесь явно отсутствует. Санитары, можете забирать тело.
Двое парней послушно стали грузить шефа на носилки. Галя заметила, что его лицо приняло умиротворённое выражение, щёки подтянулись и уже не напоминали студень. Неужели смерть способна кого-то красить?
– Распишитесь! – Валерий Иванович сунул протокол сначала врачу, а потом Галине. Девушка едва смогла поставить закорючку.
– Полагаю, родственникам уже сообщили, – констатировал Грибов.
– Да, да, должны, – кивнула Лопатина.
– Отлично, – его взгляд снова устремился в пустоту. – Если я им понадоблюсь, скажите, десятое отделение. Насчёт тела пусть идут в морг при второй городской больнице. Им всё расскажут.
Санитары потащили носилки и на пороге столкнулись с Ларисой. Ненакрашенная, непричесанная, белая как снег, секретарша впервые выглядела ужасно. Увидев покойника, она вскрикнула и прикрыла рот рукой. Валерий Иванович и врач не обратили на неё никакого внимания. Лариса кинулась к Гале:
– Значит, это правда. А я до последнего надеялась… Аркаша! – вдруг крикнула она низким гортанным голосом, и санитары, как по команде, обернулись к ней. Врач понимающе взглянула на Галю.
– Тише, – девушка взяла Сметанину за руку и потащила в приёмную. – Ты дозвонилась до его жены?
– До этой старой штукатуренной стервы я дозвонилась сразу, – Ларису трясло. – Она выслушала меня с каменным спокойствием и говорила даже с облегчением, – во всяком случае, мне так показалось. А что? Для неё всё очень удачно сложилось. Она вступит в права, и – поздравляю – у нас будет не шеф, а шефиня.
Галя погладила секретаршу по плечу:
– Успокойся. Мы всё равно ничего не сделаем. Иди на рабочее место. Что-то мне подсказывает, новая хозяйка не замедлит явиться.
Лариса вытерла платком красные глаза:
– Да, наверное, ты права.
Она медленно опустилась на стул возле компьютера. Лопатина, вздохнув, отправилась в свой кабинет. Навстречу ей уже спешили взволнованные сотрудники, изумлённые скоропостижной смертью шефа. Галя искала среди них Татьяну, ожидая бурных рыданий с её стороны, но финансового директора нигде не было.
– Галка, говорят, ты нашла труп, – с придыханием спросила переводчица с немецкого, худенькая маленькая Наташа, напоминавшая миниатюрную фарфоровую куклу – такие же голубые глаза, розовые щёчки, пухлые губки.
– Да, – кивнула девушка.
– Как он умер? – поинтересовалась Наталья.
– Врач сказал: скорее всего, инсульт, – пояснила Галя. Фарфоровая кукла покачала головой:
– Странно, правда?
– И чего же тут странного? – удивилась коллега, вспомнив слова доктора: – Булгаков говорил: «Человек внезапно смертен».
– Да, если ему вдруг ни с того ни с сего упадёт на голову кирпич, – усмехнулась Наташа. – Только такие, как наш шеф, живут долго и счастливо. Ты в курсе, что он каждый год ездил в Израиль, в клинику, где ему проводили полное обследование? Татьяна рассказывала: в этой клинике Аркадию делали какие-то кислородные процедуры, прочищали сосуды… Он был здоров как бык. И вдруг – инсульт…
Галя пожала плечами:
– Может быть, Таня многого не знала, – предположила она. – Доктор нашла у него вот эти таблетки… – она протянула Наталье блистер, оставленный следователем на столе. – Видишь, одну он точно выпил.
Переводчица повертела блистер в руках:
– Что за таблетки?
– От гипертонии, – сказала Лопатина.
– Это когда повышенное давление? – снова удивилась Наталья.
– Вот именно.
Фарфоровая куколка сложила губки бантиком.
– Чушь полная! Может быть, таблетки вовсе не его. Мало ли что валялось в его кабинете!
– Для меня это тоже странно, – подтвердила Галя. – Впрочем, вскрытие покажет.
Наталья поднесла руку ко рту, собираясь что-то сказать, но тут в коридор ворвалась высокая, худая как жердь, ярко накрашенная блондинка с башней на голове и в коротком не по возрасту платье.
– Где эта бездельница Лариска? – прорычала она. – Пусть немедленно собирает всех в кабинете Аркадия.
Она пронеслась мимо женщин и влетела в приёмную.
– Женушка его, Ирина, – пояснила Наталья. – Та ещё стерва. Аркадий давно бы с ней развёлся, если бы она не имела долю в бизнесе. Вообще-то бизнес этот больше Иркин, чем его. Папаша у неё какая-то шишка, много денег вбухал. Так что Аркаша был куплен с потрохами и сидел тише воды ниже травы.
– Не так уж тихо и сидел, – возразила Галя, увидев плачущую Ларису, и поспешила к секретарше:
– Дорогая, я помогу тебе оповестить всех.
– И я, – присоединилась Наталья. – Не боись, Лариска, прорвёмся. Не дадим тебя в обиду.
Девушки быстро обежали всех сотрудников, и вскоре приёмная наполнилась народом: в кабинете Аркадия не хватило места. Ирина, сверкая бриллиантовыми кольцами на каждом пальце, усмехнулась ярко накрашенным, словно кровавым, ртом:
– Итак, дорогие мои, с сегодняшнего дня у вас новая хозяйка. Это я.
– Хоть бы слезу пустила для приличия, – шепнула Наташа.
– А я завтра поплачу, – неизвестно каким образом слова переводчицы долетели до вдовы, – знаете, как в книге «Унесённые ветром». Подумаю об этом завтра. А бизнес на месте не стоит. Начальники отделов пусть быстро введут меня в курс дела, остальные продолжают работать в обычном режиме. О похоронах всех оповещу. А сейчас – по местам.
Она вошла в кабинет мужа, ступая, как цапля, на высоких каблуках. Лариса, с трудом поднявшись с дивана, поплелась за ней. На пороге Ирина обернулась.
– Кстати, не вижу финансового директора Акимову. Где она? Кто знает?
Все молчали. Вдова удовлетворённо хмыкнула:
– Если в течение часа эта дама не явится, вы, – она ткнула пальцем в лицо начальнику кадров, – подготовите приказ о её увольнении.
– Стерва, – прошептала Наталья еле слышно, а когда Ирина скрылась за дверью, сказала уже громче:
– Галя, предупредить Таньку нужно. Эта дрянь всё про них знала. Уволит несчастную с удовольствием.
– Номер мобильного есть? – девушка вытащила телефон. Наташа принялась диктовать.
– Не отвечает… – удивлённо произнесла Галина. – Может, в дороге?
– Ох, ей бы поторопиться… – с сожалением покачала головой куколка.
Галя принялась нажимать на кнопки снова и снова, но короткие гудки возвещали о том, что на том конце не слышат звонка.
– Ладно, если что – попробуем отстоять, – решила переводчица. – Танька у Аркадия работает со дня основания фирмы, в курсе всех финансовых дел. Брать нового человека значит терять уйму времени. Если эта дура-вдовушка не понимает таких простых вещей, то быстро запорет бизнес.
– В ней кипит злоба и ревность, – пояснила Галя. – И она обязательно уволит Татьяну, чтобы удовлетворить самолюбие. Нет, Наташа, мы ничего не сделаем. Пойдём работать. Если увидишь Таню, сообщи мне.
Наташа кивнула и скрылась за дверью своего кабинета. Галя вошла к себе, села за стол и взяла лист бумаги, испещрённый латинскими буквами. Господи, да это же тот договор, о котором говорил Аркадий Петрович! Странно: почему он лежит на столе, а не в кабинете шефа? Ведь он ждал её, чтобы она сделала перевод! А впрочем, что тут странного? Возможно, зашёл сначала к ней, потом к себе. Галя быстро перевела договор, распечатала готовый документ, думая, нести ли его Ирине, потом решила немного подождать. Пусть новая шефиня сама вызовет тех, кто ей нужен. Мысли девушки переключились на Аркадия Петровича. Что там говорила о нём Наташа? Странно, что главный скончался от инсульта. Он следил за своим здоровьем – дай Бог каждому так следить! И никогда не мерил давление. Доктор напрасно искала тонометр в его кабинете – его там отродясь не было. Правда, есть такие люди – например, к ним принадлежала бабушка, – которые чувствуют, когда у них поднимается давление. Может быть, шеф тоже был таким?
Галя нащупала в кармане блистер, который захватила неизвестно зачем. Что делать с таблетками? Отдать жене? Да, так будет правильно, Ирина наверняка сама поинтересуется, как Галя нашла труп мужа.
Однако шефиня не стала спрашивать, как обнаружили супруга. Видимо, это её нисколько не интересовало. Глаза дамы оставались бесстрастными и сухими.