За ночь было перевезено 250 человек пехоты и 25 ящиков боеприпасов.
957-й полк окопался, произвел маскировку и в течение 24 и 25 сентября удерживал узкий рубеж вдоль берега в районе урочища Вороново. Бомбардировочная и истребительная авиация в течение дня не позволяла Шести переправу и наносила массированные удары по районам сосредоточения и переправам.
К ночи 25.09.43 г. было подвезено 13 рыбачьими лодками, 31 лодкой ДСП и комплектом Ж34 — 600 человек, 22 орудия ПТО, 45-мм и 120-мм минометов — 6, Пушек 76-мм —11, боеприпасов — 30 ящиков, лошадей — 28.
За 957-м сп был переправлен 343-й оиптад и 959-й сп».
Однако в историческом формуляре, который был Доставлен в 1945 г., записано следующее: «Вслед за разведчиками начали переправляться 2-й и 3-й ба-щрльоны 957-го сп. Переправлялись под пулеметно-шинометным огнем на подручных средствах, кто на бревне, кто на плоту, кто в рыбачьих лодках. Первым ^форсировал реку Днепр 3-й батальон под командованием старшего лейтенанта Субботина».
Почему же начал замалчиваться факт форсирования реки 2-м батальоном?
Да и среди тех, кто был удостоен звания Героя в 309-й сд за форсирование реки, почему-то почти не рыло солдат и офицеров из 2-го батальона 957-го стрелкового полка. Лишь заместитель командира 2-го батальона по политчасти 957-го сп капитан М.И. Борисов[207] и командир минометного взвода младший лейтенант Г. Г. Бондарь [208].
В энциклопедическом словаре «Герои Советского Союза» 1987 г. ссылка на литературу, где более подробно описывался подвиг М. Борисова, отсутствовала. В литературе, выпущенной до 1981 г., имя Героя Советского Союза М.И. Борисова также не встречается. Его фамилия не вошла в сборники о Героях-калужанах, выпущенных в 1948 г.[209] и в 1963 г.[210] Все это наводило на мысль: «Внимание! Здесь что-то неладно».
Однако все, возможно, гораздо проще и, может быть, вызвано тем, что длительное время М. Борисов проживал в Москве, и местные краеведы не знали, что он уроженец их области. В конце концов удалось найти две публикации о Борисове в местной газете «Маяк» Малоярославецкого района Калужской области. Они датированы 1965 и 1968 годами. Более подробный очерк о подвиге и жизни М. Борисова был опубликован в 10-й книге о москвичах «Герои огненных лет», которая вышла в год 50-летия Победы. В 2000 г. в книге о героях-калужанах также появился очерк о нем. В нем упоминалось, что М. Борисов написал воспоминания о войне. Появилась возможность узнать о форсировании реки 2-м батальоном от активного его участника:
«Ненастным утром 23 сентября 1943 г. 957-й сп подошел к Днепру. Командир полка поставил на карте жирную точку и сказал вызванным в штаб командирам батальонов: «Форсировать будем здесь. А дальше, закрепившись, движемся в направлении Кагарлыка. Первым приступит к форсированию 2-й батальон.
Весь день ушел на подготовку к переправе. Бойцы конопатили найденные на берегу рыбацкие лодки, сколачивали плоты. Начало форсирования было назначено на 24.00. За несколько часов до этого комбат и замполит Борисов побывали во всех отделениях и поговорили с бойцами. Первым выступал командир, затем Борисов. Всматриваясь в лица бойцов, Борисов думал о том, что не всем из них удастся пробиться на противоположный берег реки. Но ни у кого из них он не заметил обреченности. Все десантники были полны решимости выполнить боевой приказ.
— Не заробеете перед днепровской ширью? Ведь тут почти полкилометра наберется, да и течение приличное, больше двух метров в секунду… — спросил Борисов.
— Переплывем, — дружно ответили солдаты.
— Самое главное, — вновь заговорил Борисов, — это проникнуть на ту сторону бесшумно. Сделаем мы это, захватим плацдарм — и тогда по нашему следу пойдут роты, батальоны, вся дивизия. Всякое может случиться. Но даже если кого-то зацепит пуля или шальной осколок — умри, но не издай ни звука. Внезапность. Она и только она обеспечит успех.
Когда они были уже на середине реки, сумрак ночи разрезали яркие вспышки. Это гитлеровцы сбросили с самолетов ракеты — «люстры». Как бы застыв на месте, они озарили на многие километры речную гладь, камыши, лиманы и берега, черневшие во мгле. И сразу ударили тяжелые пулеметы, с противным скрежетом заухали шестиствольные минометы. То туг, то там стали шлепаться в воду мины. Тихо ойкнув, рухнул замертво на дно лодки старшина роты Лебедев, молча схватился за простреленную грудь сержант Домажаков, упал, сраженный осколком, солдат-автоматчик. Метрах в пятидесяти от берега лодка Борисова перевернулась. Замполит поплыл, держа над водой автомат. Добравшись до берега и оставив на песке оружие и вещмешок, он вновь бросился в воду на крик бойца: «Спасите! Тону!». Сумел спасти двоих, уже почти захлебнувшихся. А потом, мокрый, усталый, во главе таких же бойцов через проделанные саперами проходы в минном поле ворвался в первую траншею врага. Частые выстрелы и крики «ура!» ошеломили немцев, не ожидавших столь дерзкого нападения.
Вот враг уже выбит из первой траншеи, за ней следовал отчаянный бой во второй, а затем — третьей линии. К утру стали слабо видны строения поселка Балыко-Щучинка».
О подвиге М. Борисова в наградном листе написано следующее: «…в ночь на 24.09.1943 первым с передовым усиленным отрядом пехоты форсировал реку Днепр… В боях на правом берегу он личным примером увлекал бойцов и офицеров на подвиги по захвату и расширению плацдарма…Товарищ Борисов мокрый в холодную осеннюю ночь дрался как лев и своим подвигом увлекал личный состав батальона на героические подвиги. Ворвавшись первым с группой бойцов в населенный пункт Щучинка(Кагарлыкский р-н Киевской обл.), он создал суматоху в стане немцев, захватил двух немцев в плен, забрал два ручных пулемета, 3 автомата и пистолет. С подоспевшим подразделением прочно закрепился на северо-западной окраине Щу-чинки, где отразил 17 контратак противника, не отступив ни шагу назад, несмотря на малочисленность бойцов и тяжесть боя. В этих боях лично уничтожил до 17 солдат противника».
Маловероятным выглядит предположение, что Токарев послал с передовым отрядом своего замполита, а сам остался на берегу. Но почему тогда же Борисов не упоминает в своих воспоминаниях комбата?
На небе только-только проступила алая полоска зари, и короткое затишье сменилось надсадным гулом танковых моторов. Вздымая пыль, бронированные машины неслись прямо на траншеи, занятые нашими воинами. Пять из них с десантами автоматчиков двигались к участку, в районе которого держал оборону взвод Г. Бондаря.
Выждав, пока бронированные машины несколько оторвались от спешившегося десанта, бойцы Бондаря открыли огонь из минометов, отсекая пехоту. А другие солдаты тем временем поползли навстречу танкам со связками гранат. Загрохотали взрывы, и головной фашистский танк замер на месте. Вскоре заплясали языки пламени на броне еще двух подбитых машин. И противник, не выдержав огня, начал откатываться назад.
Менее чем через полчаса враг предпринял вторую контратаку. Ее отбили, но после последовала еще одна. У минометчиков Бондаря половина расчетов вышла из строя. На исходе были и патроны к автоматам. Еще в разгар предыдущего боя Бондарь отправил связного к командиру батальона с донесением о сложившейся обстановке. Но и на других участках положение было не лучше. Пять солдат из роты автоматчиков да два ящика мин — это было все, что смог выделить комбат взводу. Негусто, конечно, но все-таки помощь, и главное, она пришла в самый критический момент, когда гитлеровцы, просочившись через поредевшие цепи наших стрелков, создали угрозу прорыва к позициям минометчиков. Минуту назад Бондарь получил серьезную рану, но офицер, превозмогая боль, повел солдат врукопашную.
В передовой статье красноармейской газеты 40-й армии «Во славу Родины» от 29 сентября 1943 г. «Слава смелым» писалось:
«Бойцы за Днепр уже дали немало замечательных примеров героизма. Бойцы офицера Токарева первыми форсировали Днепр и закрепились на высотах. Шесть яростных контратак гитлеровцев отбили они, не уступив врагу ни одного вершка освобожденной земли Заднепровья».
В очерке о подвиге комсорга 3-го батальона 957-го полка А.Ф. Левина[211], который переправился в ту же ночь на баркасе, отмечалось, что десантники отбивали атаки до темноты. За день отразили шесть атак. Ночью атаковали деревню Щучинка. Трое суток держали оборону на северо-западной окраине села.
Да и сам факт ранения офицера в ногу 25 сентября говорит о том, что Токарев сражался на плацдарме, по крайней мере, один день.
Осенью того же года Н. Токарев присылает в родное село фронтовую газету «За честь Родины» от 30 октября с Указом Президиума Верховного Совета СССР о присвоение ему звания Героя Советского Союза. Он пишет, что награжден за успешное форсирование реки Днепр южнее Киева, прочное закрепление плацдарма на западном берегу реки.
Мне удалось отыскать наградной лист на присвоение звания Героя Советского Союза комбату И. Токареву. В нем написано следующее:
«Тов. Токарев в командование батальном вступил в г. Лебедин. 2.09.1943 г. батальоном прорвал оборону противника на реке Псел, после чего с боями прошел 300 км, овладел батальоном сотнями населенных пунктов, участвуя в освобождении города Пирятин и привел батальон на левый берег Днепра. В этих боях батальон тов. Токарева истребил не менее 300 солдат и офицеров противника. По прибытии батальона к реке Днепр тов. Токарев под сильным авиационным воздействием противника с воздуха руководил изготовлением подручных переправочных средств для форсирования батальоном реки. В ночь на 24.09.1943 г. непосредственно руководил переправой батальона на правобережье под сильным прицельным пулеметным и артиллерийско-минометным огнем противника, где проявил распорядительность и мужество. При форсировании реки Днепр тов. Токарев в лодке был ранен и эвакуирован в тыл на лечение.