– Только насекомых. Клопов, тараканов…
– Муравьев?
– И их тоже, – кивнул ледяной маг. Помогает ли холод конкретно от этих насекомых, он не знал, но решил не мелочиться.
Трактирщик снова замер, размышляя о чем-то, а потом кивнул:
– Пошли. Обсудим.
Жилых комнат в трактире было двадцать четыре – считая и те, в которых размещался сам хозяин заведения с семьей. Еще шесть было нежилых – общий зал, кухня, коридор и иже с ними. Кенниг и трактирщик сторговались на бесплатных ужинах на всю неделю и тридцати крейцерах. Пятнадцать колдуну платили сегодня, а еще пятнадцать после того, как распивочная полностью очищалась от насекомых. Сложность, правда, была в том, что трактирщику как-то надо было очистить свое заведение от всех жильцов – работать в присутствии свидетелей Кенниг отказывался, вполне логично заявляя:
– А вдруг они подсмотрят, какие снадобья я использую?!
– А ты точно не магией уничтожаешь насекомых? – решил на всякий случай уточнить трактирщик.
Колдун посмотрел на него невинными голубыми глазами:
– Я разве похож на мага?
После долгих обсуждений сошлись на том, что хозяин договорится со своими постояльцами, освободит половину комнат, а после того, как Кенниг разберется с насекомыми там, – переведет остаток постояльцев в очищенные помещения. У Винтара, правда, оставалось подозрение, что тараканы за это время успеют перебраться из вымерзшей части трактира в теплую, но делиться своими подозрениями он не стал, логично решив, что ему главное – получить деньги, сперва за одну половину трактира, потом за другую.
Получив пятнадцать крейцеров, Винтар со спокойной душой поужинал – не сказать, что бесплатная еда, предложенная трактирщиком, была чем-то уж особо выдающимся, но это было лучше, чем ничего, – и отправился спать. Теперь, правда, когда у него были деньги, вставал вопрос, как замкнуть дверь: потерять с таким трудом нажитые и еще не отработанные монеты было бы просто обидно. После недолгих размышлений колдун нашел решение – попросту приморозил по периметру створку к косяку. Лед получился крепкий, толстый, так что можно было не бояться, что кто бы то ни было вломится со стороны коридора. О разбитом окне можно и не беспокоиться – сквозь ощерившийся осколками провал пролез бы только младенец, а для того, чтоб забрался взрослый человек, пришлось бы очень долго извлекать куски стекла.
Деньги Кенниг на всякий случай спрятал под тонкий матрас, а на кровать завалился не раздеваясь – слишком уж он устал за день – и мгновенно уснул. Словно провалился в прошлое.
Двенадцать лет назад
Время близилось к закату, а Винтар уже минут пятнадцать топтался перед дверью, не решаясь постучать: раза три уже вскидывал руку, подносил кулак к створке, разрисованной битвами Единого с Тем, Кто Всегда Рядом, и вновь опускал руку. Лекарь – это хорошо. Лекарь – это очень хорошо. Лекарь может сказать, что происходит с Аурунд, и посоветовать лекарства. Но! Проблема в том, что услуги любого врачевателя надо чем-то оплачивать (что бы там ни говорил священник), а у Кеннига не было ни пфеннига: облака исправно поливали дождями именно те земли, где они были нужны, фонтаны в Лундере работали лучше некуда, короче, работа водяного мага никому не требовалась. А раз так, то и особых финансов не было – не будет же лекарь работать в долг. Пообещать расплатиться как-нибудь после выздоровления может каждый клиент, но мало кто так сделает. А потому надеяться на бесплатную медицинскую помощь было бы бессмысленно.
Колдун зло сплюнул себе под ноги, круто развернулся на каблуках…
– Вы что-то хотели? – Голос, раздавшийся из-за спины, прозвучал столь неожиданно, что мужчина вздрогнул. Оглянулся: в двери приоткрылось небольшое окошко, через которое и выглянули на улицу.
– Я… – Винтар запнулся. Попрошайничать он не привык, а надеяться, что лекарь действительно поможет бесплатно, было бессмысленно. Пауза затягивалась, и маг попытался собраться с мыслями: – Меня послал отец Рабангер… – За дверью молча ждали продолжения. – Он сказал, вы можете помочь.
– В чем? – В голосе говорящего появилось легкое раздражение.
– Отец Рабангер сказал… – Слова давались с трудом, и Винтар не придумал ничего лучше, как вытащить из-за пазухи кулон, который ему дали. – Он сказал отдать вам это.
Окошко тут же захлопнулось, но уже через мгновение распахнулась дверь.
– Что ж вы сразу не сказали! – На пороге стоял худощавый мужчина. Лицо было скрыто во мраке, и разглядеть его не было никакой возможности. – О чем просил отец Рабангер? Что случилось? – Лекарь ловко подхватил подвеску из руки Кеннига.
– Моя жена… Больна… Ей нужна помощь лекаря…
– Все что угодно! – Голос врачевателя был высок и противен, но выбирать было особо не из чего. – Только… Мне нужно собрать сумку с травами. Проходите. Подождете, пока я возьму все что нужно.
Пропустив гостя в холл, лекарь провел его по коридору в небольшую комнату. Стены помещения были украшены шпалерами с изображением единорогов, пара глубоких кресел, в одно из которых и усадили Винтара, были покрыты дорогой дертонжской тканью, вдоль стен выстроились шкафы с книгами, а на столе, рядом со множеством склянок, которые и начал складывать в глубокую сумку лекарь, разместилась диковинная чернильница в виде трех домиков.
Пузырьков было много, складывал врачеватель их в сумку аккуратно, осторожно, чтобы ничего не разбить, и Кеннигу казалось, что он специально тянет время, а потому водяной колдун с трудом сдерживался, чтобы не сорваться, – неизвестно, как там Аурунд, а этот коновал и не думает торопиться. Вдобавок в комнате совершенно не было освещения, приходилось довольствоваться тем светом, что лился с улицы, через окно, а потому врачевателю было трудно рассмотреть надписи на своих снадобьях: он часто останавливался, подносил флаконы к самим глазам… Наконец маг не выдержал:
– Может… Стоит поторопиться?! Или хотя бы подойти ближе к свету?
Лекарь вздрогнул, словно забыл, что здесь кто-то еще может находиться, и поспешно закивал:
– Да-да, конечно. – Голос у него был высоким, противным, но Винтар сейчас старался не обращать внимания на такие мелочи. Сейчас было важнее другое – он может помочь Аурунд.
Хозяин дома открыл ящик стола и вытащил из него полдюжины свечей, связанных в пучок суровой ниткой. Подсвечник лекарь даже не искал: откинул крышку одной чернильницы-домика, воткнул туда весь пучок и, прежде чем Винтар успел хоть слово сказать, – огонь! Саламандры! – легко зажег их все, попросту прикоснувшись к фитилькам кончиком пальца. Поймав удивленный взгляд Кеннига, лекарь пожал плечами:
– У меня крайне посредственные способности. Вот и приходится заниматься травничеством – в этом я разбираюсь лучше.
Еще несколько минут, и огненный маг, закинув на плечо свою сумку, повернулся к водяному колдуну:
– Пойдемте?..
…Винтар нервно потарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Вскинул голову, когда чуть слышно скрипнула дверь, и, вскочив, рванулся к вышедшему из комнаты жены лекарю:
– Ну что? Что с ней? – В карих глазах светилась тревога.
Огненный колдун задумчиво почесал затылок:
– Да как сказать…
– Правду, прежде всего.
По тонким губам лекаря скользнула кривая усмешка:
– Как будет угодно. Вы слышали когда-нибудь о ведьминой болезни?
Кенниг недоумевающе прищурился:
– Простите?
– Не слышали, – понятливо вздохнул врачеватель. – Как бы объяснить… Помните, как вы узнали о своем даре?
Честно говоря, водяной маг до сих пор не понимал, к чему клонит его собеседник.
– Это было давно… Я был еще ребенком… – растерянно пробормотал он.
– Вот именно! – Огненный колдун торжествующе вскинул указательный палец. – Обычно дар – или талант – пробуждается в детстве. Но бывают редкие случаи, когда люди до взрослого возраста не знают, на что они способны. И вот наступает, например, двадцатилетие. Человек уверен, что он не умеет ничего необычного, – тем более что на севере Фриссии недолюбливают магов. Разум говорит одно, а тело, готовое колдовать, совершенно другое. В результате – ведьмина болезнь.
– И… Что теперь делать?
– Принять свой дар.
– И какой он у нее?!
Лекарь пожал плечами:
– Она должна сама это понять. Пока этого не произойдет, она не выздоровеет… Я дал ей, в качестве тонизирующего средства, марьина корня…
– А разве это не успокоительное? – напрягся Винтар.
Огненный колдун нахмурился:
– Вы разбираетесь в снадобьях?
– Слегка. Моя мать занималась травами.
Лекарь поджал губы:
– В ее случае это тонизирующий препарат. Ей поможет. Уж поверьте мне на слово.
Конечно, сам Кенниг специалистом не был. Основные свойства трав он знал и потому предположил, что хуже все одно не будет. В конце концов, он и аппетит повышает…
– Благодарю вас.
Травник улыбнулся одними губами: глаза оставались холодны, как кровь у лягушки.
– Я зайду завтра. Думаю, к моему визиту ей уже станет немного легче.
… Едва за врачевателем закрылась дверь, водяной колдун рванулся к жене. Аурунд, утопавшая в белоснежной пене простыней, медленно открыла глаза, нашла взглядом встревоженного мужа и слабо улыбнулась:
– Я доставляю тебе столько беспокойства…
Он осторожно присел на краешек кровати, поймал ее тонкое запястье:
– Как ты себя чувствуешь?
– Слабость сильная. Такое чувство, что закрою глаза – и открыть их уже не смогу.
– Это пройдет. Это все пройдет. Лекарь рассказал тебе, что за болезнь?
Новая легкая улыбка:
– Он говорил о даре… Но я же не маг…
– Ну а вдруг?
Тихий смешок:
– И тогда что я умею? То же, что и ты? Управлять водой? – Женщина помолчала и тихо добавила: – Спать очень хочется…
Кенниг мягко коснулся губами ее лба:
– Поспи, и я думаю, тебе полегчает.
Аурунд покорно прикрыла глаза.
Когда мужчина вставал, на миг ему показалось, что из-под матраца выглядывает уголок какого-то сшива, но больная уже задремала, и Кенниг не стал ее беспокоить, надеясь, что сон принесет ей облегчение…