В садике Макфи нашел бельевую веревку. Он усадил Монти Уэлша на другой стул и привязал к нему. Уэлш уже потерял сознание. Макфи демонстративно поставил третий стул прямо перед Мэйбл Леклэр.
— Ты не посмеешь связывать меня, — заверещала она.
— Если ты не сядешь на стул, я ведь могу и позабыть, что ты женщина, — пригрозил он.
— Хорошая идея! — загорелась Ирен.
Макфи привязал Леклэр к стулу.
— Сэм Мелроуз всегда говорил, что вот такие рыжие сучки — самые отпетые дряни.
— Ничего, с сегодняшнего дня он будет думать иначе.
— Да она даже Ренса не могла около себя удержать.
Ирен задохнулась, по лицу пошли пятна. Подскочив к блондинке, схватила ее за волосы и надавала увесистых оплеух. Даже толстый слой румян не смог скрыть мертвенную бледность, которая залила лицо Леклэр. Рыжеволосая уже наставила на нее пистолет, когда Макфи решительно сказал:
— Достаточно, сестренка.
На столе Макфи нашел пластырь и заклеил рты пленникам. Стул, на котором сидел Метц, был с колесиками, а потому Макфи выкатил его из библиотеки и затолкал в какой-то чулан. Запер дверь, а ключ выкинул в подвал. Надел ботинки. Монти Уэлша заперли в кладовке, а Мэйбл Леклэр оставили в библиотеке.
— Макфи, я вам так благодарна, — сказала Ирен Мэйо.
— С телефоном ты придумала просто гениально, — кивнул он.
— Больше всего я боялась, что вас не будет дома, — произнесла девушка, когда они вышли из комнаты и отправились в кухню, чтобы пропустить по стаканчику. — Это был мой единственный шанс…
Макфи взглянул на нее и медленно сказал:
— Думаешь, у тебя получится исполнить роль Зеллы Васкес?
— Я неплохо знаю мужчин, Макфи, — улыбнулась она.
— Чего ты хочешь этим добиться?
— За обедом я вам уже говорила. Если папка с делом Шелдона у Мелроуза и если мне или полиции удастся ее отыскать… Вы же говорили, что сегодня в борделе будет полицейская инспекция… — Она молитвенно сложила ладони и прошептала: — Быть может, я наивная дурочка, но я чувствую, что сегодня ночью все решится…
— Будем надеяться, — пробормотал Макфи.
Когда они вышли из дома, часы в холле показывали пять минут десятого. Они направились по Батт-стрит к машине Макфи.
— Я бы хотела заскочить домой.
— Ладно, — криво усмехнувшись, ответил Макфи.
У Ирен Мэйо он налил себе выпить. Потягивая джин, придвинул к себе телефон и набрал рабочий номер Роя Круикшэнка, потом позвонил Литтнеру в Главное полицейское управление. Сделав звонки, он поставил стакан на столик и огляделся. Рядом с телефоном стояла портативная пишущая машинка. Макфи сел перед ней и вставил чистый лист бумаги. Он печатал в течение десяти минут, потом прочитал написанное и засунул бумагу в карман пальто.
Ирен Мэйо переоделась и вышла из спальни. На ней была зеленая шелковая блузка, голубая бархатная безрукавка-болеро, красная юбка из какого-то легкого и тонкого материала и зеленый поясок. Она была похожа на рыжеволосую Кармен. Щелкая пальцами, как испанская танцовщица, она упала в объятия Макфи. Ее зеленые глаза закрывала вуаль, но было видно, что она уже не плачет.
— Ты просто прекрасна, — сказал Макфи и поцеловал ее. — Если Мелроуз не окажется у твоих ног, я пойду дрессировать блох в собачий цирк.
Они вышли, когда на часах было девять пятьдесят. Макфи гнал по тихим улицам. Они выехали на набережную, с ветерком пронеслись по ней и свернули к северу. Потом направились на запад, а когда отклонились к северо-западу, дорога стала хуже и через некоторое время уперлась в кипарисовую рощицу. Деревья росли над откосом, который сбегал к пляжу. С деревьев свисали гирлянды, переливающиеся красными, зелеными и синими огоньками. Чуть в стороне от рощицы находилось приземистое здание с темной крышей. Вокруг него было целое море автомобилей.
Гремела музыка.
— Я пойду одна, — сказала Ирен. — Тебе лучше появиться чуть позже. Если, конечно, тебе это покажется интересным.
Макфи рассмеялся и выпустил ее руку. Она вбежала под разукрашенный навес и исчезла в дверях. Слуга подскочил к машине Макфи, но тот развернулся, дал по газам и умчался. Он остановился на каком-то перекрестке, посидел, выкурил пару сигарет, потом развернулся и поехал обратно.
В «Испанский бордель» он вошел, когда на часах было пять минут двенадцатого.
На сцене наяривал секстет «Голландец Луи и его друзья», чернокожие музыканты выдавали зажигательные ритмы. Их кожа казалась серовато-синей и блестела в желтых огнях. Множество столиков, расставленные в форме лошадиной подковы, обрамляли сияющий пол танцплощадки. Все места были заняты, но Лео Ганнс, метрдотель, нашел все же свободное местечко для Макфи.
Детектив заказал жареного омара и кофе.
Музыка затихла, и танцпол стал постепенно пустеть. Макфи закурил. Спертый воздух был заполнен запахами табачного дыма, спиртного и ароматами, тянущимися с кухни. Рядом с Макфи сидели две молчаливые девушки. Голландец Луи мягким голосом, растягивая слова, объявил в микрофон, что сейчас выступит рыжеволосая танцовщица-испанка Зелла Васкес, которая у себя на родине, на Кубе, сводит всех с ума.
— Да, уважаемые дамы и господа, и если вам покажется, что она не так хороша, вы можете…
На танцпол, кружась, вылетела одетая испанкой Ирен Мэйо. За ней нарисовался темноволосый, скользкий типчик, может аргентинец, а может из Чикаго. Они танцевали фокстрот под песню «Моя девчонка тоже рыжая», которую играли темнокожие парни. На смену фокстроту пришло танго. Потом Ирен Мэйо соло исполнила арагонскую хоту. Когда она в танце пролетала мимо Макфи, ее глаза, сверкающие, как бриллианты, задержались на нем, но она ничем не выдала, что они знакомы. Темноволосый типчик схватил ее в объятия, в толпе раздались одобрительные возгласы. Они исполнили еще одно танго. Макфи ковырял омара, толпа заводилась все сильнее. Пришла очередь танца со шляпами.
Улыбаясь, из-за кулис в зал вышел Сэм Мелроуз. Это был мужчина с кожей оливкового цвета, кривыми зубами и седеющими волосами, разделенными посередине пробором. У него было лицо, как у старика: лоб изборожден морщинами, которые никогда не разглаживались. Ему было тридцать восемь лет.
Танец со шляпами закончился, Ирен Мэйо подбежала к Мелроузу. Он обнял ее и поцеловал, и они исчезли в дверном проеме. Толпа орала до хрипоты, но рыжеволосая не вышла на «бис». Скользкий типчик раскланивался во все стороны.
— Недурно, — сказал Макфи и допил кофе.
Он вышел через скрытую портьерами дверь в холл, сбитый красным деревом, и прошел к противоположной стене, где располагалась еще одна дверь. Пройдя через нее, оказался в баре, где сидело не меньше дюжины мужчин. Бар был снабжен поворотным механизмом, и его можно было за несколько минут развернуть в противоположную сторону, так что нежелательным гостям осталось бы только созерцать кирпичную стену.
— Чего тебе налить, Макфи? — спросил бармен.
— Чистого джина. — Получив заказ, Макфи спросил: — Какая сегодня программа, Эд?
— Не знаю, — пробормотал тот.
Макфи проследовал в казино, примыкавшее к бару. Там играли в рулетку, блек-джек и кости. Игровые столы находились только в одной половине зала, которую в один момент можно было отгородить импровизированной стенкой. Так что казино могло исчезнуть так же быстро, как и бар. Сейчас играли примерно двадцать — тридцать человек, слышались приглушенные взволнованные возгласы. То и дело от игровых столов доносились отдельные слова и обрывки фраз:
— Вы берете — мы платим… Кладите деньги… Шесть… Еще шесть… Двадцать одно… Вот девятка… Забирайте деньги…
Арт Клайн стоял возле крупье за столом, где шла игра в кости. Клайн посмотрел на Макфи, пожал плечами и отвел взгляд. На часах было без двадцати двенадцать.
Макфи посмотрел на дверь, за которой располагались комнаты Мелроуза. На мгновение истерический женский хохот перекрыл гул голосов. Арт Клайн, бросив взгляд на Макфи, сразу же вышел. Детектив холодно улыбнулся, подождал минуту, а потом неторопливо вернулся в бар, вышел в холл и быстро выскользнул в боковую дверь.
Снаружи было светло от электрических огней. Детектив направился к задней части здания. Здесь, наоборот, царила полутьма. Деревья отбрасывали длинные тени. Из окна, задернутого занавеской, струился тусклый свет. Под окном рос кустарник. Макфи огляделся по сторонам и принялся пробираться сквозь него. Ветки царапали лицо и горло.
Занавески на окне задернули не полностью, поэтому детектив смог заглянуть внутрь помещения. Перед ним открылась уютная комната, оформленная в мягких тонах. Ирен Мэйо сидела откинувшись в мягком, обитом плюшем кресле, которое стояло возле лампы. На подлокотник опустился Сэм Мелроуз.
Рыжеволосая обольстительно рассмеялась. Мелроуз потянулся к ней. Она оттолкнула мужчину и прижала пальцы к его губам. Некоторое время Ирен и Мелроуз разговаривали. Сэм склонился над девушкой. Мелроуз глухо хмыкнул, а девушка истерично рассмеялась. О чем они говорили — было не разобрать, голоса заглушала музыка Голландца Луи.
В комнате имелось три двери. Одна вела в коридор, вторая — в маленькую ванную комнату, а третья — в кабинет. Пол покрывал красный ковер. В углу стоял богато украшенный орнаментом стол, за ним — стул, а позади — вешалка. На столе возвышалась корзинка для телеграмм. Мелроуз встал, вышел в кабинет и закрыл за собой дверь. Ирен Мэйо тут же вскочила на ноги. Она уставилась на закрытую дверь, словно одержимая. Поспешно подскочив к столу, склонилась над корзинкой для телеграмм. Макфи увидел в ее руках плоский конверт из грубой бумаги.
— Ну и ну! — пробормотал детектив.
— Вот ты, Макфи, и попался, — произнес кто-то за его спиной.
Макфи медленно повернулся. За кустами стояли трое одетых в смокинги мужчин, сжимавших в руках пистолеты. Одним из них был Арт Клайн. Макфи окликнул сухощавый мужчина с мрачным взглядом и седой прядью волос, ниспадавшей на бледный лоб. Это был Фрэд Поуп, державший заведение «Красная жилетка», которое принадлежало Мелроузу. Казалось, лица мужчин тускло светятся в темноте. Белые накрахмаленные манишки выступали вперед, словно были сделаны из мрамора.