чувствовал ее через татуировки, связывавшие меня с землей. Все равно как иметь омертвевшую рану на тыльной стороне ладони, позволяющую руке действовать, но медленно отравляющую ощущение здоровья и гармонии, которые так необходимы душе для мира и спокойствия. К тому же мне потребуются годы, чтобы восстановить землю, значит, я должен оставаться в городе и охранять пресловутый замок.
Получалось, что мне нужно тихонько играть в песочнице и вмешаться в тот момент, когда Малине потребуется помощь. Во всяком случае, она согласна жить со мной в мире, в то время как die Töchter des dritten Hauses со всей возможной агрессией продемонстрировали, что намерены уничтожить все вокруг.
Кроме того, требовалось учитывать, что я находился под наблюдением и не мог исчезнуть так же легко, как прежде. Отец Грегори и раввин Иосиф внимательно за мной следили или находились в близком контакте с теми, кто занимался этим всерьез. Нравилось мне или нет, но после убийства Энгуса Ога на меня стали смотреть иначе, и многие решили, что им необходимо проверить свои силы в схватке со мной, так что мне будет гораздо безопаснее оставаться в таком месте, где я живу достаточно долго и потратил немало сил на установку защитных заклинаний.
Но почему Фортуна подталкивает меня к схватке с Тором? Если я украду золотые яблоки Идунн, это разозлит его не меньше, чем если бы он уселся на дикобраза.
– Ты говорила с моим адвокатом Лейфом Хелгарсоном? – спросил я у Лакши. – Бледный зловещий ублюдок со светлыми волосами и в английском деловом костюме?
– Нет. – Она покачала головой и нахмурилась. – Я думала, твой адвокат – это оборотень, которого мы спасли в горах.
– Так и есть. Просто у меня два адвоката, но оба ненавидят Тора. Кто-то из них встречался с тобой, чтобы подтолкнуть тебя к требованию такой услуги от меня?
– Бо́льшая часть мира ненавидит Тора. – Лакша улыбнулась. – Но нет, они не говорили со мной на эту тему.
– Значит, таков твой способ заставить меня с ним сразиться? Возникает ощущение, что все хотят отправить нас на арену и купить билеты в первый ряд.
– Нет, таков мой способ сохранить это тело, не ухудшая собственную карму.
Я вздохнул, чтобы немного расслабить напряженные мышцы, и потер глаза костяшками пальцев.
– Ладно. Давай все обдумаем. Если твоя цель состоит в том, чтобы вырастить собственную яблоню с супер-пупер плодами вечной молодости, тебе ведь нет нужды в золотых яблоках Идунн, верно? Достаточно одного зернышка.
– Нет. – Лакша снова покачала головой и постучала пальцами по столу, чтобы подчеркнуть свои доводы. – Мне нужны все, на случай, если одно зернышко не прорастет.
– Ну, я хочу, чтобы у меня оставался шанс это пережить, если я вообще соглашусь на сделку. Если я украду одно яблоко, то могу сбежать, не привлекая внимания, поскольку в мифе говорится, что она держит яблоки в корзине, которая всегда полна. Но если я украду все яблоки, то каждый северный бог начнет меня преследовать – как и тебя, должен добавить. Так что веди себя разумно. Одного яблока должно хватить.
– А как мне проверить, что принесенное тобой яблоко принадлежало Идунн?
– Ну, во-первых, оно будет золотым, а когда ты откусишь кусочек, ты почувствуешь себя просто потрясающе, если то, что о них говорят, правда.
Лакша рассмеялась.
– Ладно. В прошлом ты уже доказал, что твоему слову можно верить. Двенадцать мертвых вакханок сегодня вечером в обмен на одно золотое яблоко Идунн до Нового года.
Мы пожали друг другу руки, пока Грануаль удивленно качала головой.
– Мне доводилось слышать очень странные разговоры, когда я стояла за стойкой бара, – сказала она, – но думаю, этот круче всех.
Глава 12
Люди, которые не живут в Скоттсдейле, часто называют его «Скотское дело». Ну, а те, кто там живет, говорят, что все остальные «завидуют». И у каждой группы есть основания для подобных заявлений.
В Скоттсдейле больше пластических хирургов на душу населения, чем в любом другом месте, за исключением, быть может, Беверли-Хиллз; некоторых выпускников средних школ родители направляют на процедуры в качестве подарка в честь окончания школы. Широкие улицы города с домами, спроектированными архитекторами по заказу владельца, соревнуются между собой за попадание в архитектурные журналы и журналы по дизайну, а изящные дорогие автомобили в гаражах подпитывают тестостерон у мужчин среднего возраста, ежедневно принимающих тадалафил[41], чтобы ублажить своих изящных роскошных любовниц. Это курортный город, существенная часть недвижимости которого занята полями для гольфа и разросшимися эго владельцев.
Многие молодые и красивые обычно собираются в «Сатурне», одном из самых модных городских клубов. Посетители одеваются в дорогие тряпки, пахнут французскими духами, прихорашиваются и выставляют напоказ максимально возможное количество «брюликов». Они сыновья и дочери богатства и влияния, привыкшие к неумеренности и ищущие новых ощущений – иными словами, идеальные жертвы для вакханок.
Отправив Грануаль домой, мы с Лакшей взяли такси до «Мишени», где я приобрел пару деревянных бейсбольных бит. Кассирша съежилась, когда пробивала мой чек, и смотрела на меня только искоса. Вероятно, сомневалась в моей эмоциональной стабильности, ведь у меня из-за спины торчала рукоять меча и я покупал спортивное снаряжение вечером. Охранники магазина с опозданием поняли, что я беспрепятственно вошел в зону их ответственности с оружием, поэтому, пока кассирша дрожащей рукой протягивала мне чек, подошли к кассе и проводили меня к выходу. Я улыбнулся им и поблагодарил за заботу, чтобы они не стали вызывать полицию и не усложнили мне остаток вечера.
Водитель такси счел, что мы странная пара, и принялся задавать вопросы. Мы сказали ему, что мы специалисты по боевым единоборствам, приехали в город на конвенцию, и он нам поверил. Таксист признался, что и сам собирался стать ниндзя, но его планам не суждено было осуществиться. Мы попросили его остановиться в дальнем углу парковки, как можно дальше от входа, отгороженного бархатной веревкой. Вышибалы у входа я не увидел – дурной знак. Мелодия «техно» пульсировала в ночи, обещая темно-синие молнии и вращающиеся тела внутри.
– Вы знаете, что вас не пустят с такими штуками внутрь? – сказал водитель, когда я вылез из машины и расплатился.
– Я думаю, там сейчас может происходить все, что угодно, – ответил я. – Спасибо, что подвезли. И берегите себя.
Он уехал, а я раскашлялся из-за выхлопа. Лакша указала рукой в сторону входа.
– Нам следует заглянуть?
– А разве тебе не нужно произнести какие-то специальные заклинания, принести в жертву бродячего кота или кого-то еще?
– Нет. – Она усмехнулась и зашагала в сторону клуба.
Я поспешил за ней.
– Серьезно, – продолжал говорить я ей в спину. – Никаких кругов, пентаграмм или свечей?
Я знал, что Лакша не сомневалась в своей способности противостоять магии вакханок, но не представлял, как она сумеет себя защитить. Быть может, рубиновое ожерелье обеспечивало такую же защиту, как мой амулет, или даже больше? Я считал, что ей нужно использовать хотя бы одно защитное заклинание. У меня же имелся только амулет, а также мрачная решимость думать о бейсболе, чтобы не поддаться безумию.
– Извини, – ответила она через плечо.
– Подожди секунду, – сказал я, когда мы подошли к двери. – Я не уверен, что мне следует туда входить. Возможно, их магия окажет на меня влияние.
Лакша повернулась и с любопытством на меня посмотрела.
– Неужели ты не можешь контролировать собственное тело?
– Только до некоторой степени. Значит, твоя защита в этом и состоит? Ты контролируешь свое тело?
– Совершенно верно. Я владею полным контролем над нервной системой моего тела. В некотором смысле нахожусь за его пределами; и если появляется внешнее воздействие – то, что называют гормонами и феромонами, как мне удалось выяснить, – я не разрешаю телу на них реагировать. Оно не ощутит возбуждения до тех пор, пока я сама не захочу.
– Так вот что используют вакханки? Феромоны?
Я и раньше это подозревал, но думал, что есть что-то еще.
– Да, я считаю, что все именно так и происходит. Их магия воздействует на лимбическую систему мозга людей, находящихся поблизости, и на их тела – есть такое выражение: «разделить любовь» – потом безумие начинает распространяться на тех, кто рядом с первыми, и так до тех пор, пока все не станут рабами своих сексуальных желаний. Алкоголь снижает сопротивляемость, ослабляет сдерживающие факторы, ускоряет все процессы. А затем вакханки подпитываются феромонами и энергией группы, вбирают их и становятся невероятно сильными.
– Звучит убедительно. – Я кивнул. – И не так, как у суккубов. Но из этого следует, что у меня совсем не будет защиты. Я не нахожусь вне своей нервной системы, как ты.
Лакша раздраженно фыркнула.
– Отлично. Ну, тогда тебе нужно хотя бы заглянуть внутрь. Я выведу тебя наружу, как только ты начнешь себя трогать.
– Что? Нет, не дай этому зайти так далеко. Так неправильно.
Улыбка пробежала по губам Лакши, но она тут же снова стала серьезной.
– Оставь биты у двери. Они посчитают их угрозой.
– Но не меч?
– Меч не произведет на них впечатления. А вот бита – совсем другое дело. Ты ведь не хочешь, чтобы они вышли из состояния экстаза? Они сразу придут в ярость.
Я повиновался с некоторой неохотой и последовал за ней внутрь, где на нас обрушились сокрушительный ритм басов «техно» и многоцветный стробоскопический эффект от шара на потолке, над танцплощадкой слева от нас. Бар находился справа, над стойкой висели бокалы для мартини, перед зеркалом стояли бутылки с дорогими напитками. Здесь продавали несколько сортов пива, но посетители предпочитали нечто более гламурное, и такого было предостаточно.
Пол у бара, из ламината мягкого белого цвета, украшали легкие темно-синие полосы. По периметру стояло несколько высоких белых стульев, но я нигде не увидел кабинок или столиков. «Сатурн» постарался организовать внутреннее пространство так, чтобы мест для посетителей было больше. Над баром висели три электрические стеклянные люстры, обеспечивавшие мягкое освещение в этой части клуба. От танцзала бар отделяло