Келп приблизился.
— А безопасно ли это — позволять ему так болтаться?
Майор взглянул на Проскера.
— Не беспокойтесь. Мы с господином Проскером пришли к соглашению. Он дал мне слово, что не попытается бежать.
— Его слово не стоит и ломаного гроша, — заметил Келп.
— К тому же, — небрежно добавил майор, — двери охраняются… Нет, вы обязательно должны посмотреть. Видите: этот шар ставим сюда, эти три — вот так у борта, и тот — на другом конце стола. Теперь я подрезаю эти три справа, и все четыре шара пойдут в четыре разные лузы. Что, думаете, невозможно?
Келп, неоднократно видевший этот трюк, — тоже по телевизору, — решил не портить майору настроение:
— Пока не увижу, не поверю.
Майор широко улыбнулся и с видом много упражняющегося человека нагнулся над столом. Он тщательно прицелился и ударил.
Три шара закатились, четвёртый помешкал у лузы и, наконец, остановился рядом.
— Чёрт побери! — воскликнул майор.
— Почти, — уважительно сказал Келп, желая приободрить майора. — Почти закатился. Теперь я вижу, что это возможно.
— До вашего прихода у меня получалось, — обиженно бросил майор. — Правда, получалось, Проскер?
— Ещё как! — подтвердил Проскер.
— Верю, — сказал Келп.
— Нет, я вам должен показать, — засуетился майор. — Одну минуту, только одну минуту…
Майор вновь торопливо расставил шары. Келп, взглянув на Проскера, увидел, что тот понимающе улыбается. Не желая принимать дружеской связи, которую предполагала эта улыбка, Келп демонстративно отвернулся.
Майор был готов. Он пригласил Келпа смотреть, и Келп заверил его, что он весь внимание. Келп на самом деле даже застыл, молясь богу, чтобы трюк получился, потому что майор был явно настроен продолжать попытки хоть всю ночь.
Удар. Три шара закатились, четвёртый помешкал и всё-таки упал. Айко и Келп одновременно вздохнули. Майор удовлетворённо положил кий, потёр руки и сказал:
— Ну, к делу! Вчера вечером мне позвонил Дортмундер: он, кажется, нашёл выход из положения. Вот это быстрая работа! Принесли мне список?
— На этот раз никакого списка. Нам нужны деньги. Пять тысяч долларов.
Майор пристально посмотрел на него.
— Пять ты… — он помолчал, прежде чем продолжить. — Для чего такая сумма?
— Нам нужно нанять специалиста, — пояснил Келп. — Мы не можем действовать так, как в предыдущих случаях, нужен специалист. Он получает пять тысяч. Дортмундер сказал, что вы можете вычесть их из наших денег, когда мы дадим вам изумруд, потому что это экстра-случай, на который мы не рассчитывали.
Майор, прежде чем ответить, бросил взгляд на Проскера.
— У меня под рукой нет такой суммы. Когда она вам нужна?
— Чем скорее мы получим деньги, тем скорее специалист примется за работу.
— А кто этот специалист?
— Он называет себя Великим Миазмо.
— Господи, а что же он делает? — поразился майор.
Келп объяснил ему.
Майор и Проскер обменялись быстрыми удивлёнными взглядами, и майор спросил:
— Он будет работать с Проскером?
— Нет, — Келп не заметил, до какой степени этот ответ успокоил их. — У нас нет доверия к Проскеру, он может притвориться.
— Отлично, — обрадовался Проскер. — Не доверять полностью — мой девиз!
Майор бросил на него угрожающий взгляд.
— Он будет работать с одним из сторожей банка, — сказал Келп.
— Значит, у вас есть план? — спросил майор.
— Настоящая конфетка!
— Деньги будут завтра в два часа дня. Кто за ними придёт?
— Вероятно, я, — ответил Келп.
— Отлично. И вам больше ничего не нужно?
— Нет, только пять тысяч долларов.
— В таком случае, — начал майор, направившись к биллиардному столу, — я покажу вам…
— Я бы с удовольствием, майор, честное слово с удовольствием! — затараторил Келп. — Но, к сожалению, я обещал Дортмундеру вернуться как можно скорее. Знаете, у нас масса дел, приготовления…
Майор разочарованно остановился.
— Тогда, быть может, завтра, когда вы придёте за деньгами?
— Превосходно! — воскликнул Келп. — Не беспокойтесь, я знаю дорогу.
— До завтра! — с надеждой сказал майор.
— Мои добрые пожелания Гринвуду и всем остальным, — весело бросил Проскер вслед Келпу, и тот вышел, прикрыв за собой дверь.
Майор сердито повернулся к Проскеру.
— Знаете, не смешно.
— Они ни о чём не догадываются, — спокойно ответил Проскер.
— Начнут, если вы будете продолжать хитрить.
— Нет, я знаю, где нужно остановиться.
— Вы так думаете? — майор нервно закурил сигарету. — Мне не нравится играть с этими людьми. Это может быть опасным.
— Вот потому-то вы и предпочитаете иметь меня под рукой. Я знаю, как с ними обращаться.
Майор с циничным видом посмотрел на него.
— Вот как?.. Сам не понимаю, почему я не даю вам наслаждаться подвалом.
— Я вам полезен, майор.
— Увидим, — сказал Айко. — Увидим.
В костюме и галстуке у Дортмундера был вид делового, преуспевающего человека. К примеру, владельца прачечной в бедном квартале.
Он вошёл в банк чуть позже двух часов — довольно спокойное время и направился к одному из охранников в форме, худому седовласому мужчине со вставными зубами.
— Я хотел бы получить справку о найме сейфа, — сказал Дортмундер.
— Обратитесь к служащему, — сказал сторож и провёл его внутрь.
Молодой человек, одетый в бежевый костюм, заявил Дортмундеру, что аренда сейфа в банке стоит восемь долларов сорок пять центов в месяц. Так как Дортмундер не казался сражённым этой ценой, молодой человек вручал ему формуляр, который нужно было заполнить, и задал вопросы относительно адреса, рода занятий и прочего. Дортмундер ответил по заранее приготовленной легенде.
Когда все формальности остались позади, молодой человек проводил Дортмундера в полуподвальный этаж взглянуть на сейф. У подножия лестницы стоял охранник в форме. Молодой человек пояснил Дортмундеру ритуал, который ему придётся совершать каждый раз, когда он будет приходить к своему сейфу.
Открыв первую решётку, они прошли в маленькое помещение, где Дортмундера представили второму охраннику, который с этого момента принимал заботу о нем на себя. Молодой человек пожал новому клиенту руку, заверил, что он будет желанным посетителем банка, и удалился к себе.
Охранник, которого звали Альберт, объяснил:
— Здесь всегда или Джордж, или я. Мы будем заниматься вами каждый раз, когда вам понадобится сейф.
— Джордж?
— Он сегодня контролирует подписи.
Дортмундер кивнул.
Потом Альберт открыл внутреннюю решётку, и они оказались в помещении, которое смахивало на морг для лилипутов, где рядами располагались ящики, один над другим, словно гробики для крошечных трупов. К ящикам были прикреплены разноцветные кнопки. Каждый цвет, без сомнения, о чём-то говорил.
Сейф Дортмундера был внизу слева. Альберт прежде всего воспользовался своим собственным ключом, потом попросил ключ, который дал Дортмундеру молодой человек. Дортмундер протянул ключ. Охранник воспользовался им и тотчас же вернул.
Сейф, в сущности, был ящиком приблизительно сантиметров пять высотой, десять шириной и сорок длиной. Альберт полностью вытащил его и заявил:
— Если вы предпочитаете остаться один, я могу отнести его в соседнюю комнату.
Он указал пальцем на одну из маленьких комнатушек, соседствующих с моргом: в каждой был стул и стол. Владелец сейфа мог остаться наедине со своим сокровищем.
— Нет, спасибо, — ответил Дортмундер. — Сейчас не нужно. Я хочу только положить это…
Он достал из внутреннего кармана пиджака объёмистый запечатанный белый конверт, в котором лежали семь бумажных носовых платков, бережно вложил его в ящик и отступил на шаг, пока Альберт запирал сейф.
Альберт пропустил его через первую решётку, а Джордж — через вторую. Дортмундер поднялся по лестнице и вышел на улицу, где очень удивился, что ещё светло. Посмотрев на часы, он сделал знак такси — ему предстояло теперь пересечь город и вернуться с Великим Миазмо, прежде чем служащие банка, закончив рабочий день, отправятся по домам.
— Так одиноко в Нью-Йорке, Линда, — пожаловался Гринвуд.
— О! — произнесла она. — Я знаю, Алан.
Он оставил себе своё имя: его новая фамилия также начиналась с Г, что было несколько рискованно, но удобно.
Гринвуд поправил подушку под головой и крепче обнял девушку, сидевшую рядом.
— Когда встречаешь родственную душу в таком городе, как этот, — продолжал он, — то не хочется разлучаться с ней!
— О, я понимаю, что ты хочешь этим сказать! — воскликнула она и прильнула к нему, положив голову на его голую грудь.
— Вот почему я так огорчён, что вынужден уйти сегодня вечером.
— О, я тоже огорчена.
— Но откуда я мог знать, что такое сокровище, как ты, появится сегодня в моей жизни? А теперь слишком поздно что-либо менять. Мне нужно идти, вопрос решён.
Она подняла голову, чтобы посмотреть на него. Электрический камин в углу служил единственным источником света, и она пыталась рассмотреть его лицо в красноватых неверных бликах.
— А здесь не замешана другая девушка? — спросила она тоном, который тщетно пыталась сделать шутливым.
Он приподнял рукой её подбородок.
— Нет никакой другой девушки. Нигде на свете.
И нежно поцеловал её в губы.
— Мне так хочется верить тебе, Алан.
— Жаль, что я не имею права сказать, куда я пойду, но честно, я не могу. Я только прошу тебя оказать мне доверие. Через час я вернусь.
Она улыбнулась:
— Ты не многое успеешь с девушкой за час, не так ли?
— Особенно, когда я хочу сохранить себя для тебя.
И он опять поцеловал её.
После поцелуя она прошептала ему на ухо:
— Сколько времени нам остаётся до твоего ухода?
Он через плечо посмотрел на будильник, стоявший на новом столе, и ответил:
— Двадцать минут.
— Тогда, — выдохнула она, покусывая ему ухо, — ещё хватит времени убедиться, что ты в самом деле меня не забудешь.