— Что же ты разбила? И чего ты такая красная, от усердия что ли?
Я опустила глаза в пол, чувствуя, что краснею ещё сильнее. Почему такое ощущение, что он всё знает?
— Убери эти грязные тряпки, вынеси воду и свободна! Чтоб доклад был завтра у меня не позднее девяти утра, поняла?
— Да, магистр, — пробормотала я, внутренне ликуя. Свобода!
Как только Леннард Вебстер ушёл, я быстро собрала грязные кусочки ткани, схватила ведро с водой и вынырнула из подсобки. Дверь в кабинет магистра была открыта настежь.
— Она не должна постоянно тут ошиваться! — услышала я недовольный голос Реймонда.
Я вспыхнула от злости, поставила ведро с шумом на пол и не стесняясь вошла в кабинет Леннарда Вебстера.
Учёный сидел за столом, перебирая какие-то порошки. На его лице застыла смесь гнева и упрямства.
— Аделаида! — елейно проговорил он, увидев меня.
Сейчас снова накричит и прогонит…
— Я как раз сообщил нашему Архимагу, что ты будешь помогать мне в очень важном деле! — проговорил магистр улыбаясь.
— Я так не думаю, — бросил Реймонд раздражённо, и я увидела, как он положил руку на спинку стула магистра, словно пытаясь надавить на учёного.
Посмотрела на эту руку и вспомнила, где она была всего пять минут назад. Кожа на том месте, где Мордейл касался меня, начала гореть огнём.
— Я сам буду решать, с кем мне работать! — спокойно возразил учёный.
— А в чём нужна помощь, магистр? — уточнила я, начиная нервничать.
— В поисках способа снять проклятье с нашего Архимага, разумеется! — и снова этот укоризненный взгляд, как будто я не могу понять очевидных для всех вещей.
— Вы хотите добить меня? — зло прошипел Реймонд, обходя стол и буравя взглядом побледневшее лицо магистра. Шрам на лице Леннарда сейчас выделялся так сильно, как никогда.
— Хочу напомнить, что это мои лаборатории! И эта девушка единственная, кто знает о вашем недуге и хоть немного смыслит в алхимии! — Вебстер был непреклонен.
— Ты не понял меня, Леннард? Я сказал — нет! — угроза вспыхнула в голосе Архимага. — С ней же явно что-то не так!
Со мной что-то не так? Я почувствовала, как внутри от чего-то становится пусто и горько. Подняла взгляд на Реймонда, он стоял ко мне спиной. Вспомнила, как цеплялась за его широкие плечи и принялась делать то, что у меня получалось лучше всего в последнее время — ненавидеть себя за глупую слабость к тому, для кого я лишь досадная помеха, недоразумение, вставшее на пути могущественного колдуна Милинора.
Не удивлюсь, если его проклятье бесится из-за моей испорченной крови. Как я могла так самозабвенно забыть обо всём и почти отдаться ему в этой каморке? Чем я думала, можно было даже не спрашивать себя, низ живота до сих пор ныл.
Реймонд обернулся и бросил мне:
— Скажи ему, что ты не согласна! Что это лишнее!
Нахмурилась, задерживая взгляд на губах мага, теперь каждый раз я буду вспоминать, как же это сладко и обманчиво правильно, когда его язык толкается в мой рот.
— Я сделаю всё, как скажет мне магистр Вебстер, — нашлась с ответом, опуская глаза в пол.
— А я говорю — одному мне будет тяжело работать! — с ликованием в голосе выпалил учёный.
Глаза Реймонда потемнели, он обернулся к Вебстеру и яростно отчеканил:
— Ты смеешь мне перечить, Леннард? Уж не продался ли ты Руттену, пока я влачил жалкое существование вдали от цивилизованного мира? Уж не за это ли он сделал тебя магистром?
— Как вы смеете? — учёный вскочил и затряс кулаком перед лицом Мордейла. — Да я молился и ждал вашего возвращения! Мне урезали финансирование втрое! Все мои ученики разбежались! Я покупал оборудование и редкие ингредиенты за свой счёт! Я молил Всевидящего о вашем возвращении каждый дарованный мне день!
— Ты отвечаешь головой за то, чтобы всё происходящее здесь не всплыло внезапно и не стало достоянием общественности!
— Можете залезть мне в голову, если не верите мне на слово, Архимаг! — магистр насупился, его лицо обиженно сморщилось.
Как это залезть в голову? А если в его мыслях Реймонд узнает кто я?
Я сжала кулаки, пока сердце, трепыхаясь в ужасе, отбивало каждую секунду молчания Мордейла.
— Я не стану унижать тебя таким образом, — уже спокойнее, с типично-язвительными нотками в голосе ответил Реймонд. — Но ты должен запомнить — я убью вас обоих, если что-то пойдёт не так.
Он развернулся, прошёлся по мне взглядом, слегка задержавшись, и молча вышел.
— Магистр, а вы говорили мне про уважение к Архимагу, почтение, традиции… — хихикнула я, облегчённо выдохнув.
Леннард Вебстер откинулся на спинку своего стула, приложил руку к сердцу и демонстративно поднял глаза к потолку, благодаря Всевидящего Амони за спасение и защиту.
— Вот когда станешь самым первым алхимиком в Милиноре, тогда и будешь позволять себе подобное! — слабым голосом пробормотал учёный. — Только учти, за такие выкрутасы можно лишиться головы!
— Вы просто скала, магистр! В какой-то момент я думала, что сдадитесь, но вы продолжали стоять на своём! — выпалила не сдержавшись. И добавила, переминаясь с ноги на ногу:
— Только зачем вам я? Делать чёрную работу?
Магистр потёр шрам на своей щеке и зыркнул на меня сердито и колюче:
— Это мои лаборатории! Никто не смеет подсовывать мне помощников, которым я не доверяю!
— Лорд Мордейл предложил вам помощника? Разве это плохо?
— Рыжую стерву Мэрвей! На кой мне здесь эта профурсетка? Ей бы скакать ретивой козой по пустошам Тёмной богини, а не ломиться в мои лаборатории, используя благосклонность нашего Архимага! — магистр разъярённо схватил свои порошки и принялся привычными движениями распихивать их по всевозможным внутренним карманам.
— Неужели, эта женщина знает про проклятье? — я скривилась от слова «благосклонность». Какая ещё благосклонность у Мордейла к какой-то ведьме?
— Знает! Все в их семейке — настоящие цепкие зверюги, когда дело касается власти. Вцепятся так, что любая виверна позавидует! Ты ведь уже имела честь познакомиться с лордом Вермелионом, сама ведь догадываешься, что доверять их семейке последнее дело!
— Она его родственница? — догадалась наконец я.
— Младшая сестрица! Демоны её забери! Мнит себя умнейшей ведьмой Милинора! — Вебстер притворно сплюнул на пол, выражая отвращение. — Жуткое порочное существо! Так и жаждет проскользнуть в святая святых, чтобы утащить мои разработки! Я её раскусил. Она не ступит даже на порог моих лабораторий!
Я пожала плечами. Зная мнительность магистра, эта ведьма могла всего лишь попросить его поделиться хитростями относительно изготовления сложных зелий, а он уже записал её в личные враги.
— Она ваша конкурентка? — поддела я учёного.
— У меня нет конкурентов, юная леди! — почти взвизгнул магистр. — Всё, кыш отсюда! Я занят!
Я прошла обратно в аудиторию, собрала свои тряпки и ведро с водой, уже почти вышла, когда услышала шорох, обернулась и увидела Перуна. Он глядел с ехидством и мне показалось, что его губы изобразили поцелуй. Я похолодела. Неужели гадёныш опять дрых в какой-нибудь книге? Что он мог слышать и видеть? Это мерзопакостное создание никогда в жизни не будет держать язык за зубами!
Когда я вошла в свою комнату, под дверью меня ждал сюрприз — небольшой белый конверт, обвязанный алой шелковой лентой. Вскрыв его, я пробежала глазами строчки, написанные мелким витиеватым почерком: «Рад, что ты выполняешь мои указания, Аделаида. Поступить в академию, где столько приближённых к Лорду-Правителю — отличная идея! В скором времени ожидаю от тебя новостей. Твой Оруан». Я выпустила из рук бумагу с красной лентой. Чудовище снова ворвалось в мою жизнь, окрасив её в алый цвет страха и безнадёжности.
Глава 6
Я пыталась как можно незаметнее жевать кофейные конфеты, заботливо предложенные мне Эйвой, и попутно вникать в то, что говорил профессор по магической истории Милинора. За ночь мне удалось поспать всего пару часов, зато доклад был готов к сроку, и магистр Вебстер даже снизошёл до ухмылки, означавшей что-то вроде «неплохо». А где «неплохо», там уже и «хорошо», а где «хорошо», там уже «молодец, Ада, ты очень способная ученица». Так что я пыталась не унывать, а бодрый голос профессора только этому способствовал, приводя меня в чувство.
Может оно и к лучшему, что пришлось готовить этот доклад. Всё равно бы не смогла уснуть прошлой ночью, так хоть провела время с пользой. Мне казалось, что даже кофейные конфеты не смоют с моих губ вкус тех диких поцелуев, которыми мы с Реймондом терзали друг друга. Я вспомнила, с какой обезумевшей страстью он прижимал меня к себе. А потом его наимерзейший тон и «она не должна тут ошиваться».
Выдохнула, проведя рукой по лицу. Я неисправима, даже после всех его выходок, всё равно так тянет, что нет сил. Как же ненавижу Мордейла, чтоб он провалился! С ним я будто бросаюсь в шторм, и с некоторых пор этот шторм стал неотъемлемой частью моей жизни.
И это не влюблённость. Влюблённость — это нежность и восторг, трепетное предвкушение. Здесь же страх с примесью адской тяги продолжать смотреть, продолжать касаться, продолжать впитывать его в себя. Мордейл — воплощение ломки. Я уставилась в книгу, отбрасывая эти навязчивые мысли.
После урока мы с Эйвой отправились поесть. В местную столовую девушка мне посоветовала не ходить, зато показала уютную недорогую забегаловку рядом с академией. Новая знакомая мне нравилась, хоть и была чистокровной аристократкой, как и большинство в Клевере. Эйва была хорошо воспитанной, общалась со всеми с лёгким налётом превосходства, но её смешливость и непосредственность подкупали.
— Всевидящий! Они идут к нам? — внезапно тихонько пискнула Эйва, стрельнув взглядом мне за спину. Она взяла стакан и закрылась им как щитом. Я резко обернулась, вообразив уже по меньшей мере с десяток злобных вампиров, но там оказались лишь неразлучная троица: Дэйвиан, Ксандр и Алекс.
Алекс приветливо помахал мне, я ответила ему тем же.