— Если ему самому страшно, так чего людей своим видом пугать? Больше я ему спать рядом не разрешу. Пусть переносит свой мешок как можно дальше! Так и никакие талисманы не нужны. Любой нечести достаточно только будет его рожу увидеть...
Но Гуэй не дал ему договорить, вдруг остановившись:
— Слышишь?
— Ты теперь тоже меня пугать вздумал?
— Младенец плачет.
— Всё, дальше идите сами. — сбросил он со спины всё это время сладко спящего Сяо Ту:
— На нас напали? — испугался ударившийся о землю Сяо Ту.
— Да. Младенец. — выпалил Ми Хоу.
— Откуда в лесу младенец? — потирал глаза ещё сонный писарь.
— Вот и я о том. — выискивал источник звука Гуэй.
— Значит, рядом деревня. — предположил Ми Хоу.
— Нет тут деревень. — всучил ему в руки карту Гуэй и направился в глубь рощи.
— Я как её понять должен? Это ты рисовал? — пытаясь разобраться в каракулях, крикнул обезьяна Гуэю. Но тот его не слышал, или не отозвался. — Вот, по твоей части. — сунул он лист писарю, — Один пишет, что только сам разбирает. Второй так же рисует. — и последовал за мастером.
Сяо Ту спросонья ничего не понимал. Но, обнаружив себя одного, сидящим на дороге, наконец проснулся и, вскочив, поспешил за друзьями.
Деревья и кустарники уводили вглубь, встречаясь всё чаще. Сяо Ту задавался вопросом: как же прошли мастер и демон? Хотя, чему удивляться. Они могли просто взмыть вверх. Сяо Ту подумал, что было бы хорошо владеть и ему этим мастерством.
Он посмотрел на, теперь уже бесполезный, кусок нефрита, который ему отдал за ненадобностью тёмный мастер, и представил, как и он мог бы парить в облаках, и перепрыгивать с вершины на вершину.
Возможно, пусть при очень малой вероятности, но ци мастера могла бы ему в этом помочь…
А почему бы нет? Зачем же тогда мастера её копят?! Для этого же!
Он огляделся по сторонам, чтобы рядом с ним не находилось никого, кто мог бы увидеть его тщетные попытки или же успех. А главное – наябедничать на него Гуэю.
Сяо Ту расставил ноги на ширине плеч и согнул в коленях. Присев, он начал водит руками вверх-вниз, задавая такт глубокому медитативному дыханию.
Писарь вдохнул раз, второй, третий… На четвёртый у него закружилась голова, и он понял, что достаточно.
Поджав к себе правую руку, он поднял указательный палец левой и напряг все мускулы, даже щёки, чтобы отодвинуть от себя невидимый предмет.
Не помогло. Наверно, мешалась дорожная сумка за плечами.
Сняв её, он повторил стойку. Только напрягся ещё больше.
В итоге, когда мышцы уже начало сводить, он их расслабил, чувствуя невероятную лёгкость во всём теле. Вот он, полёт.
Сяо Ту прикрыл глаза, ведь лететь было страшно. Он представлял себе, как поднимается всё выше и выше, как видит землю сначала с высоты холма, а затем – горы́…
Юноша не хотел пропускать дивных красот. Поэтому, набравшись храбрости, открыл глаза…
И обнаружил себя всё также, стоящим на земле.
Каково же было его разочарование.
Он постарался исправит дело, подпрыгнув, и ещё раз!
Но и это не приносило долгого результата.
Наверно, он использовал не ту технику.
Сяо Ту вновь закрыл глаза и развёл руками, описав широким жестом круг.
Подняв вверх уже указательный и средний палец, он поднёс руку к губам, делая вид, что что-то шепчет. Теперь он наоборот, старался полностью расслабиться. Быть настолько же безмятежным, как мастер.
Стоял он так пять минут, или семь, наверно десять…
Ноги начало покалывать, а затем и вовсе кожа зазудела.
«Это испытание», — уговаривал себя потерпеть Сяо Ту. — «Неужели монахам тоже было так тяжело? Нет, они же тренировались… Не отвлекайся!», — пожурил он себя голосом настоятеля монастыря, в котором какое-то время жил.
Зуд становился нестерпимым. Сяо Ту начал чесаться, но так и не опустил руку и не открыл глаз. Казалось, что в штанины заползли какие-то насекомые.
Наконец, не выдержав, он решил посмотреть. Оказалось, что его ноги были покрыты маленькими черными мушками.
Кровососы облепили все сплошь до колен и поднимались выше. Сяо Ту забил по ним руками, прикрикивая. Но мелких мушек это никак не останавливало.
Конечно, на юге такие встречаются не редко. Но чтобы целый рой!
Забыв о попытках взлететь, писарь схватил сумку и пустился, куда глаза глядят, оказавшись на той же самой дороге, по которой они недавно шли с мастером и обезьяной.
Только так мушки отстали.
— Ещё бы чуть-чуть! И непременно бы получилось! — уверенно определил раздосадованный писарь.
Однако вспомнил, что теперь ему нужно было начинать путь заново. Через ту же самую чащу.
Сяо Ту крикнул:
— Мастер! Господин Ми Хоу!
Но никто не отозвался.
— Господин, обезьяна? — решился рискнуть Сяо Ту.
Но и крайняя мера не помогла. Должно быть, они ушли уже очень далеко.
И неужели не заметили того, что Сяо Ту с ними нет? Бросили одного на произвол судьбы!
Юноша снова огляделся, выискивая знакомые силуэты или надвигающуюся опасность. Однако, здесь был только он.
— Они правда меня бросили? Или хотят подшутить?
Сяо Ту задрал голову, вот только и по верхушкам деревьев никто не прыгал. Даже белки и птицы. Стояла звенящая тишина…
— Господин! — раздался мужской голос рядом, заставивший Сяо Ту вздрогнуть. — Вы куда идёте? — приветственно поинтересовался старик-крестьянин. За ним было ещё двое молодых мужчин.
— Я… я… — задыхался от испуга Сяо Ту.
— Вы пришли с мастерами?
— Мастерами? — удивился писарь.
— Пойдёмте, они в нашей деревне. Наконец мы спасены!
— Я, наверно, их здесь подожду…
— Неужели ночевать на дороге не боитесь? Идёмте, Вас и накормить надо. Худой совсем какой! Призраки худых страсть как любят – с таких куда быстрее душу стрясти.
— Скажете тоже, — отмахнулся Сяо Ту, а у самого эта мысль засела накрепко. — А кто эти мастера? — решил уточнить он.
Ответил один из молодых:
— Старший – вылитая обезьяна, а второй уж больно на женщину похож, волосы хоть бы прибрал. Никакого приличия.
— Ты как о гостях говоришь?! — цыкнул на него старик. — Прости, господин, — повинился он перед писарем, — Я староста этой деревни. Не бойся, пойдём. Здесь долго ждать придётся, ведь дело сложное. Бывали у нас уже монахи. Всей деревней собирали, чтобы заплатить. Да толку не было. Через время злой дух возвращался.
— З-злой? — снова начал заикаться Сяо Ту. Раньше он тоже боялся, но после нашествия стада призраков – особенно!
Конечно, после такой новости, остаться на дороге Сяо Ту не мог. Поэтому принял приглашение.
Вместе они направились туда же, куда и «мастера».
Сяо Ту спросил:
— Вы знаете, что это за дух?
— Ба цзяо гуй[И1] , — сообщил неутешительную новость староста.
— Так вот почему мы слышали плач младенца, — пробормотал Сяо Ту.
Старик кивнул:
— По настоянию монаха, мы срубили дерево, под которым она появлялась. Далось мне это решение непросто, ведь дерево стояло дольше, чем я себя помню. Так призрак пропал. Но только на время. И вот, несколько дней назад появился вновь. И уж больно она нас извела. Ни одной ночи спать не даёт. Теперь ходит по деревне от дома к дому и плачет с самого заката и до рассвета.
Идти через чащу с кем-то было не так страшно, поэтому Сяо Ту не заметил, как они вышли к полю, за которым и расположилась деревня.
— …Вот, мастер, отведайте наших традиционных угощений, — слышалось по ту сторону забора.
— Выпить что есть? — послышался голос демона-обезьяны.
— Сейчас, господин!
— Вот, господин, наш староста, — раскланялся перед Ми Хоу какой-то крестьянин.
— Староста! — приветственно подошёл к нему Ми Хоу, — Благодарю, что накормили!
— Спасибо Вам за то, что согласились нам помочь! — кланялся староста.
— Это мой долг! — смиренно склонил голову, приложив руку к груди, Ми Хоу.
— Что же до оплаты… — начал старик.
— У вас большое несчастье, — ответил Владыка. — Потому много не возьму. — великодушно сообщил он.
— Вы святой! — восхитился староста. — Прошу, прошу, господин! — засуетился он, чтобы вновь пригласить «мастера» за стол.
Видя невозмутимо сидящего рядом Гуэя, Сяо Ту подсел к нему:
— Мастер, почему Вы меня не искали?
— А разве ты терялся?
— Я не мог пройти сквозь лес.
— Там всего одна дорога, и ведёт она к деревне. Ты взрослый мужчина, тебя даже родители жениться благословили – не заблудишься же.
— А если бы заблудился? Или со мной приключилась беда. — он нагнулся к Гуэю и зашептал: — Во мне же Ваша ци. А если бы меня нагнал мастер Ма?
— О том, что в тебе моя ци, — также, шёпотом, скорее передразнивая, нежели таясь, ответил мастер, — знают только два человека и два демона. А потому, если кого и будут искать, то меня, а не тебя. И в этот момент для моей ци безопаснее, чтобы ты был как можно дальше.
Гуэй вернулся к своему обеду.
— А если бы меня змея укусила?
— Значит, такова была бы твоя судьба. — пожав плечами, ответил Гуэй.
Лицо Сяо Ту стало совсем печальным. Он переживает о друзьях, а они о нём совсем не заботятся! Более того, мастеру, связанному с ним незримой нитью тёмной ци, совсем нет дела до того, что его могла бы укусить змея, съесть хищник или какое-то чудовище…
И тут юноша вспомнил, что если он погибнет, то мастер сможет вернуть свою тёмную часть. Тогда, ему действительно не должно быть дела до жизни какого-то писаря…
— Не из-за этого. — отозвался мастер, щёлкнув юношу по слишком низко опущенному лбу.
— Вы мысли читаете? — удивился Сяо Ту.
— Всё и без того явно видно на твоём лице. Я сказал. Мне нет необходимости всюду водить тебя за руку, словно беззащитное дитя. Ты добрался до столицы сам, и даже прожил несколько дней с моей ци внутри. И главное – выжил. Потому, я совершенно уверен в том, что моя часть в надёжных руках. Ты её защитишь.
Слова мастера воодушевили Сяо Ту! И впрямь, он забыл, что раньше он уже справлялся! Притом, с весьма трудными преградами! И если он смог защитить ци мастера, значит, защитит и себя!