Не имея альтернативы, Гуэй начал выводить символы на тряпице собственной кровью.
После чего прочёл над ней заклинание и, подойдя к разъярённому и обезумевшему Хуо Вану, припечатал талисман ему на лоб:
— Уймись. — скомандовал демону Тёмный заклинатель.
Ми Хоу обмяк в его руках.
[И1]Цзянши (僵屍 ) - "китайский вампир". Оживший труп, похожий на зомби в нашем понимании, но питающийся кровью и энергией ян. Имеет длинные когти и язык, и передвигается прыжками на длинные расстояния, вытянув при этом руки вперёд. [И2]Речь идет о проведенной в 1370 году переписи населения. [И3]Им. ввиду одна из реформ, согласно которой, для увеличения числа налогоплательщиков, было сокращено количество монахов. Их было приказано вернуться в мир. [И4]Час Петуха 17:00-19:00
Глава 20
— Как ты мог со мной так поступить?! — на сей раз больные виски потирал уже возмущённый Ми Хоу, — Ты знаешь, как после этого голова болит? Особенно, когда талисман пишется кровью заклинателя. Ты хоть знаешь какая у тебя тяжелая ци?
Они снова сидели в лесу, как оказалось, недалеко от деревни, защищённой талисманами. В саму деревню они войти не могли из-за Ми Хоу, ведь талисманы не пустили бы демона. Поэтому, Гуэй остался с другом, защищая того от возможных нападений разбежавшихся по лесу цзянши.
Сяо Ту же остался из солидарности, и чтобы помогать следить на случай появления цзянши, пока мастер был занят составлением новых талисманов, не похожих на предыдущие. К слову, которые писал он опять своей кровью.
Сейчас поблизости цзянши не было. Выяснилось, что те из них, кто пытался преодолеть границу, как только возник дым от пожара в мёртвой деревне, сразу же устремились кто куда.
Могли ли голодные мертвецы добровольно оставить добычу, что была прямо перед ними из-за какого-то пожара вдалеке? Нет. А значит, кто-то боялся потерять ценный для него оружие.
— Так ты говоришь, — подвёл итог рассказанному Ми Хоу, — что пока наш кролик спасался от цзянши, тебе всё же удалось пробраться в дом и найти внутри талисман, приманивающий мертвецов?
— Именно. — ответил Гуэй. — Тот, кот управляет цзянши, либо неумелый заклинатель, либо же использует слабые талисманы себе на пользу. Они не могут приманить большую группу мертвецов, но вполне сносно справляются с тем, чтобы удерживать подле себя десяток.
— Значит, мы имеем дело с каким-то неумехой? — раздосадовано спросил Ми Хоу.
— Пока не знаю точно, однако с уверенностью могу утверждать, что он весьма осторожен, поскольку мне пришлось повозиться, чтобы найти талисман. Он был спрятан в шкатулку, которая, в свою очередь, была зарыта в земляном полу. Не будь я мастером, и не умей такие вещи находить, шкатулка бы так в земле и лежала. Точно одно – он сделал это для того, чтобы, в случае, если кто в деревню забредёт или придёт сразиться с цзянши, этот талисман не обнаружил.
— Тогда, нам нужно просто преподать урок этому больному на голову человеку. — оскалился Ми Хоу.
— Не могу сказать, что это был один человек. — отрицательно покачал головой мастер, — И, если вспомнить проклятые монеты в городе, то становится очевидным, что кто-то старается внести в порядок этого тихого места настоящий хаос. Это не меньше, чем мятеж. Если так, то вероятнее всего, это те же, сторонники или солидарные прежней династии. Должно быть, эта группа не так многочисленна и влиятельна, чтобы вступить в открытый конфликт. Однако, они полностью лишены морали. Не знаю, на что они рассчитывают? Таким образом, запугивая и убивая людей, вернуть власть Юань? — Гуэй был явно разозлён. Впервые на его безупречном лице Сяо Ту увидел выражение праведного гнева. Ну как такой человек может стремиться стать демоном?
— Интересно, — выводя новую черту на листе, подметил Гуэй, — насколько же противоречив мир. Дело ба цзяо гуй является примером того, как сам народ противится изменениям, защищая, и даже совершая преступления в угоду сохранения старых укладов. Нынешнее же — самое настоящие восстание против Мин, поднятое теми, кто мстит за гонения на родственников Юань и изменение порядка.
— И что нам в таком случае делать? — Ми Хоу не понимал, куда ведёт мастер.
— Ничего особого. Как я и говорил, если дело настолько серьёзное, то в него должны вмешиваться определённые министерства, сыщики и, конечно, мастера со всех пяти даосских пиков. А может, и четырёх буддистских гор. Все, кто угодно, но не мы. Со своей стороны, мы уже сделали достаточно: выяснили причину, защитили местных и сообщили властям. Теперь ещё будем ждать, когда трус братец Цзе Чэн всё же приведёт кого-то из Сюанькун-сы.
— А я всё равно верю, что брат Цзе Чэн пошёл сражаться с цзянши! — настаивал Сяо Ту.
— Тогда он очень глуп. Ведь, мы его не видели, а значит, либо от него не осталось ничего, либо он вовсе там не был.
— Так, может, это он зарыл тот талисман? — предположил Сяо Ту.
— Нет. — твёрдо был уверен Гуэй. — Ведь ты тоже видел ещё несколько таких талисманов в лесу. Близко к живой деревни.
— А ещё мы видели сестрицу Ли. — опустив голову, вспомнил Сяо Ту. — Кажется, она бежала домой… Но не успела…
— Так, что? — резко вскочил Ми Хоу, — Больше мы, и правда, сделать ничего не можем?
— Можем. — отложил последний талисман Гуэй. — И сделаем. Сядь. Если здесь упадёшь, точно ничего не сможем.
Ми Хоу, покачиваясь, опустился обратно на пень.
— Верное решение мне подсказал как раз тот, кто заманивал цзянши. А вместе с ним, и брат Ма, и как ни странно, тот разговор двух последователей Конфуция…
— А ещё годы на горе Цинчэншань и наставник У Лин… — передразнил его Ми Хоу.
— И это действительно так. — не дал ему съёрничать мастер. — Но обо всём по порядку. Если вспомнить, новые конфуцианские школы рассматривают мир ци не только как энергию, но и в качестве материальной основы мира, его частицы, находящиеся в постоянном движении. Сами по себе эти частицы беспорядочны. Но даже находясь в беспорядке, они могут взаимодействовать, создавая что-либо, или же разрушая, но всё тем же, случайным образом. По своей же природе ци единичны. Однако, также есть «ли», что значит «порядок», «принцип», «форма». Ли можно рассматривать как связь ци между собой. Не знаю, соединил ли между собой тех голодных духов брат Ма, либо же ему посчастливилось встретить их уже объединёнными. Однако, это принцип «ли». И как брат Ма, научился повелевать своим голодным духом, так и нынешний преступник, управляет группами цзянши. — он показал стопку выведенных им талисманов: — Не знаю, насколько задуманное мной будет удачным, но я предлагаю связать всех цзянши между собой. Больше их нельзя будет разделить. И вместе с тем, мы запрём их в одной из пещер.
— Зачем же их связывать? — не понял Ми Хоу.
— Если не сможешь поднять валун, то начнёшь его разбивать. Правда? Я опять же вернусь к тому, что наш заклинатель управляет цзянши при помощи очень слабых талисманов. А значит, в любом случае, ему нужны группы. — он снова отложил пиктограммы: — Связать их будет непросто. Тем более, что я не знаю такой техники, и лишь видоизменил найденный талисман, привнеся в него мои знания о «принципе ли и ци». Но, если нам это удастся, мы сможем делать с этим «валуном» всё, что нам заблагорассудится. Можем его закатить в пещеру, утопить в реке, или покатить на врагов.
— А что, если этот валун покатится на нас? — с недоверием поинтересовался Ми Хоу.
— Тогда мы все умрём.
— И это твой план? — снова вскочил Ми Хоу, пошатнувшись. Но его поймал под локоть Сяо Ту, хотя демон тут же отдёрнул руку: — Если не умеешь делать, то лучше ничего не делай! — с глубоким недоверием посмотрел она на Гуэя.
— По-твоему я настолько глуп, что не подумал об этом?! — возразил Гуэй. — Ты думаешь, мастером может стать каждая обезьяна?!
Накал нарастал. Никто в этом не признавался, но все были напуганы. Даже не самими цзянши. Как показала вчерашняя ночь, с десятком-другим может справиться один только Владыка огня. Правда, обезумев.
Всех насторожило то предположение, что данное событие чётко спланировано кем-то, и главное, для какой-то, как ему кажется, великой цели, оправдывающей любые жертвы.
Ми Хоу молчал, сжимая кулаки. Гуэй же продолжил:
— Если считаешь, что я бы согласился умереть, то вовсе меня не знаешь. Определённо у меня есть план! Эти талисманы непременно сработают. Тем ли образом, как я задумал – не знаю. Однако, заманить они точно смогут.
— Да уж, — отозвался Ми Хоу, — на них ты потратил слишком много крови. — в рассветных лучах он внимательно посмотрел на пугающе бледное лицо мастера.
— Тогда ты должен понимать, что в них я уверен.
— Мастер, раз Вас укусил цзянши, значит… — беспокоился Сяо Ту, — Вы тоже им станете?
— Для меня это бесспорно яд, но не более. Когда закончу с талисманами, то вновь займусь практикой цигун, и выведу яд из тела. Болеть буду. Но не смертельно. — и продолжил: — Пещера тоже будет не простой.
Этой частью заинтересовался и ранее непосвящённый Сяо Ту. Он подсел к тут же подвинувшемуся, чтобы освободить ему место, Ми Хоу.
Гуэй же достал из сумки луопан.[И1]
Сяо Ту удивился:
— Двадцать четыре направления и шестьдесят четыре триграммы?
— Вижу, тебе известно, что это за компас.
— Конечно! Им всегда пользовался брат Су, в храме, где я жил. Без его разрешения нельзя было и скамью передвинуть.
— Этот луопан именуется «цзунхэ[И2] ». В себе он соединяет саньхэ и саньюань. — стрелка компаса замерла в сторону юга. — Я никогда не могу рисковать, поэтому изучаю сразу все школы. — поделился мастер.
Сяо Ту понимающе закивал, хотя сам, если честно, из всего фэн-шуй только и знал, что «двадцать четыре направления» и «шестьдесят четыре триграммы».
Гуэй же принялся разъяснять дальше:
— Я долго пытался понять, почему именно здесь, в этой и ближайшей деревне, вдруг, начали просыпаться мёртвые. Конечно, уверен, не обошлось без постороннего вмешательства, ведь мёртвые, спасавшие у этой деревни, отправлялись в пустую, минуя целое поселение свежей кровь и ян. Поэтому, пока Сяо Ту караулил, чтобы тебя не унесли, — улыбнулся он Ми Хоу, — я составил карты, и понял, что мёртвая деревня находится в «комбинации Летящих звёзд [И3] 2-5», отрицательным явлением которой как раз служит появление серьёзных болезней. Живая деревня находится в «комбинации 2-6», отрицательным явлением которой приходится появление призраков. Усиление отрицательного влияния этих комбинаций привело к мору и пробуждению первых цзянши.