– Понимаю, – согласился Гуэй.
Сяо Ту стало тревожно.
– Я верю, что вы этого не сделаете, ведь вы хороший человек.
– Ошибаешься, – грустно ухмыльнулся Гуэй.
– У вас есть преданные друзья, а значит, вы уже не можете быть плохим!
– Благодарю тебя за твою в меня веру, – с той же грустью отозвался Гуэй.
– Юноша прав, – поддержал его брат Чжи. – Прошлое человека не определяет его нынешнего. Ты определил свой Путь вначале, и пусть в какой-то момент ты с него сбился, все же сейчас вернулся, и вновь ему следуешь. Твой долг – уберечь от познанного тобой безумства этого юношу.
– Знаю, – подтвердил Гуэй.
Сяо Ту стало страшно. Неужели темная ци внутри него когда-то заставила мастера сойти с ума? И в безумстве совершить непоправимое?
– А что произошло? – тихо поинтересовался Сяо Ту у Ми Хоу.
Тот пожал плечами, но в его взгляде скрывалась печаль. Должно быть, ему эта история все же была известна.
– Некогда ты образумил меня, – благодарил змея Гуэй, – и спас в очередной раз из цепких рук Ма. Я благодарен тебе за это, – склонился мастер.
– Главное, что ты уже принял верное решение, – принял благодарность брат Чжи.
– А вы знали, – перевел тему Ми Хоу, – что наш малыш Сяо Ту, – резким движением он приобнял писаря за плечи, – божественно играет на флейте? В первую нашу встречу я долго не мог оторваться. Точно так же, как если бы играл брат Чжи.
– Я? – удивился Сяо Ту, но скромно отказался от похвалы: – Так я не умею.
– Хочешь казаться добродетельным? – усмехнулся Ми Хоу. – Сыграй.
– Лучше не надо… – отпирался Сяо Ту.
– Мы уже знаем, что ты скромный. Брат Чжи, одолжи флейту. – Ми Хоу потянулся за глиняной флейтой, похожей скорее на дырявый сосуд, и, получив ее, передал Сяо Ту. – Играй, говорю.
Сяо Ту неловко принял флейту и, покрутив ее в руках, приложил к губам.
Все затаили дыхание.
Но вместо прекрасных переливов, обещанных Ми Хоу, из флейты раздался только свист и совсем несогласующиеся ноты.
– Простите, я же говорю, не умею, – повинился писарь.
– Как не умеешь? – возмутился Ми Хоу. – Я ведь сам слышал, вот этими ушами! – В доказательство он указал на них.
– Честно не умею. Не знаю почему, но получается у меня играть разве что на флейте, принадлежавшей моему старшему брату Да Сюну… – Выражение его лица вновь стало печальным.
– Возможно, – вступился за него брат Чжи, – флейта его брата иная.
– Я докажу! – пообещал Ми Хоу и в мгновение ока исчез.
Вернулся он уже с флейтой, которую забрал из сумки Сяо Ту.
Юноша вновь подул. И теперь зазвучала музыка, сравнимая с игрой самих Небожителей.
Ноты переливались разными красками, а стройная мелодия наполняла сердца одновременно счастьем и тоской. Ми Хоу даже утер слезу.
– Скажи, юноша, – поинтересовался у него змей, – где же твой брат?
– Погиб в войне с монголами, – печально вздохнул Сяо Ту. – Уходя, он оставил мне флейту.
– В таком случае все встает на свои места, – заключил демон-змей. – То, что до сих пор сдерживало Сяо Ту от безумства – не только его светлая ци, но и ци его брата. Дух, заключенный в этой флейте. Юноша еще совсем молод, а потому он не обладает собственными крепким умом, силой, знаниями и энергией – и перенимает то, что его окружает. Так получилось и с темной ци. Вытекая из разбитого амулета, она могла развеяться по ветру, но благодаря тому, что подвеска оказалась на его шее, темная ци проникла не в тело, а в душу. Вот та причина, по которой ты не сможешь отделить ее, не убив Сяо Ту.
– И что, теперь мне никогда ее не вернуть? – с откровенным испугом произнес Гуэй.
– Наша жизненная энергия может слиться с чужой, но никогда не заменит ее. Со временем он обязательно ее отвергнет.
– И как долго ждать?
– Мне не известно. Надейся на то, что Сяо Ту как можно скорее взрастит собственную темную ци, которая вытеснит постороннюю. Либо же его светлая станет настолько сильной, что места для темной не останется.
– Сло-о-жно, – протянул Ми Хоу. – И скучно.
– Значит, все, что остается, – только ждать? – возмутился Гуэй.
– Ты можешь искать иной метод. Но пока ищешь, тебе следует находиться рядом, дабы не упустить уже отвергнутое.
– И как же мне не упустить этого?
– Это твоя ци, – логично подметил змей. – Разве ты ее не узнаешь?
На какое-то время в пещере воцарилось молчание. Полученное знание оказалось тяжелым для осмысления, поэтому каждому из троицы понадобилось немало усилий для его понимания.
– Согласен, – первым заговорил Гуэй. – Иного объяснения у меня пока нет. И все же я бы хотел, чтобы ты ошибся, и быстрое средство все-таки есть.
– Ты знаешь, и я был бы рад своей ошибке, – сочувственно согласился брат Чжи. – Есть ли у тебя ко мне вопросы? – обратился он к Сяо Ту.
– Я мало понял, – честно признался писарь. – Скажите, что нужно мне сделать, чтобы помочь мастеру?
– Торопить события нет нужды. Каждое приходит в свое время, когда мы будем к нему готовы. Только так можно выстоять. Если же событие поторопить, то оно может нас сломать. И ты когда-то поднимешь этот камень, – он указал на совсем небольшой, но явно тяжелый для Сяо Ту, – если будешь тренироваться. Иначе же, подойдя к нему неподготовленным, порвешь сухожилия и мышцы. Наши знания о себе и мире – те же камни. Большие и малые. Но каждый важен.
Эти слова юношу успокоили. Хотя тревога и осталась. Он погрузился в раздумья. Последнее, чего он сейчас бы хотел, – это новых трудностей. А предложенное мудрым змеем решение простым не казалось.
Вскоре Ми Хоу и Сяо Ту покинули пещеру, а Гуэй остался, дабы обсудить то, что никому другому слышать нельзя.
Уходили из деревни тоже тихо. Никаких празднеств, на которых настаивал староста, не хотелось.
Однако Сяо Ту все же осмелился задать старику один вопрос.
– Я слышал много страшных историй. Но в жизни все вовсе не так. Почему демоны красивые?
– Что, и я? – поинтересовался Ми Хоу.
– Страшны и уродливы только те, – пояснил староста, – кто обезображен своими поступками и пороками, как и люди.
– А господин Гуэй всегда был красив?
Староста улыбнулся.
– Должно быть, так. Ведь у него удивительное сердце.
Ми Хоу добавил:
– Ты видел когда-нибудь чудовище с огромной головой, восемью отвратительными конечностями, лысого вот здесь, – он показал на макушку, – мохнатого по всему телу и с отвисшим брюхом?
– Нет.
– Вот таким я его помню.
– Правда? – удивился Сяо Ту.
– Правда? – послышался за их спинами голос Гуэя. – Ты перепутал меня и свое отражение.
– Ничего я не путал. Просто немного приврал.
Гуэй пошел вперед, а Ми Хоу нагнулся к Сяо Ту, чтобы добавить:
– У него еще были вот такие клыки и короткий хвост! – После чего обратился к Гуэю: – Мастер, а если брат Чжи – брат тебе и мне, то мы с тобой тоже братья?
– Нет.
– Да почему? – Ми Хоу расстроенно опустил руки.
– Если бы брат Чжи выдумывал, каким чудовищем я был, то точно не сказал бы, что у меня короткий хвост.
– Длинный! Длинный! Я сам видел.
Отовсюду послышались смущенные девичьи смешки. И только Сяо Ту хорошо понимал, насколько для обезьян и змей важен их хвост.
Дорога из деревни опять вела через лес.
Солнце скрылось за серым небом, холодный ветер колыхал потускневшую зелень. По-прежнему царила зима, но уже пели весенние пташки.
– Значит, вы все же пойдете со мной в Ганьсу? – с надеждой спросил Сяо Ту.
– Пока я не знаю иного способа, выбора у нас нет, – ровным тоном ответил темный мастер.
– Почему у «нас»? – не согласился Ми Хоу.
– Потому что меня, лишенного темной ци, ты не оставишь.
– Ван Ван! – где-то позади раздался девичий голос.
– Ван Ван? – переспросил Гуэй. – Разве это нам?
– Знаете, вы идите, – поторопил друзей Ми Хоу. – Что-то я ногу потянул, на камень, наверно, наступил, вот ее и свело.
– Мы можем подождать, – с улыбкой предложил Гуэй.
– Я сказал, идите, – обезьяна замахал руками так, будто прогонял назойливых мух.
– Пойдем, Сяо Ту, он безнадежен, – тихо засмеялся мастер.
– Разве мы не должны ему помочь? – наивно спросил Сяо Ту.
– Лошадь, повредившую ногу, уже не спасти. – Гуэй снова улыбнулся.
– Ван Ван! – продолжал зазывать кто-то.
– Ну давайте, идите же, так нога болит. – Словно в подтверждение своих слов Ми Хоу потер «больную» икру.
– «Ван Ван» разве не от «Хуо Ван»? – спросил наивный Сяо Ту.
– Нагонит. – Не ответив, Гуэй повел мало что знающего о жизни Сяо Ту вперед, подтолкнув того в спину. – Я должен запомнить. «Ван Ван», – снова засмеялся он.
Но ушли они недалеко. Уже через несколько шагов мастер потянул Сяо Ту в заросли, велев сидеть тихо и наблюдать.
– Разве мы должны это делать? – прошептал Сяо Ту, почувствовав себя неловко. Конечно, он часто подсматривал за другими ребятами. Но одно дело – подглядеть за тем, как признаются друг другу в симпатии дети, и совсем другое – взрослые люди.
– Конечно! – решительно воскликнул Гуэй. – Мы должны удостовериться в том, что он ничего не испортит.
– Я же говорил, не называй меня «Ван Ван», – просил Ми Хоу.
– Но я не сделала ничего плохого! – возмутилась Юэр.
А это и вправду была она! Сяо Ту закрыл рот ладонями, чтобы сдержать смешок.
– Ты снова уходишь. И даже не попрощался, – продолжала Юэр. – Все из-за этого скользкого и противного мастера!..
– Разве я скользкий? – пробормотал себе под нос Гуэй.
– Из-за него, – настаивала Юэр, – ты всегда попадаешь в неприятности!..
– Сяо Ту, – не отрывая взгляда от парочки, спросил мастер, – разве я противный?
– Нет, – честно ответил писарь.
– Я мужчина и должен исполнить героический долг, – напыщенно сообщил Владыка.
– Ты обезьяна! – Юэр хлестнула его полотенцем, которое держала в руке. – И всего-то волочишься за мальчишкой и этим павлином.