– Почему ты просишь меня?
– Потому что ты мне должна.
– Я просила у тебя помощи лишь однажды, а расплачиваюсь уже пять лет.
– Потому что ты просила ее у меня. Помнишь, я предупреждал?
– Когда это уже закончится?
– Когда долг выплатишь.
– Какой ты мерзкий.
– Это не мешает тебе быть мне обязанной. – Он потрепал лисицу за надутую щеку. – Разве ты не хочешь заслужить еще один хвост?
Глава 30
Десять дней спустя. Ганьсу
– У поместья ты сказал, что уйдешь только на три дня, – возмутился Ми Хоу. – А прошло почти две недели! Мы и так медлили и ждали тебя. Я что, должен один за детьми следить?
– Я не ребенок! – надувшись, сказал Сяо Ту.
– Вот именно! А мне приходится за вами следить.
– За мной следить уже поздно, – отозвался сидевший на бревне мужчина, которому на вид было чуть меньше тридцати. Как и Сяо Ту, он был одет в одежды странствующего писаря. – Я уже мертвый.
Сбив с себя дорожную пыль, Гуэй прошел к воде и напился.
– Лучше займи свободное время медитацией, – освежившись, дал указание Гуэй. – Не трать его на пререкания. Ми Хоу задирает тебя только потому, что ты поддаешься. Если гора не движется, ветер ее огибает.
– Я и сам знаю. – Сяо Ту сдвинул брови и, обняв колени, отвернулся от мастера в сторону.
Ми Хоу усмехнулся:
– И ты не побоялся отправить его со мной в Ганьсу?
– Теперь он наш брат, – ответил Гуэй. – И ты, как и я, за него в ответе. Перед Небом и Да Сюном.
Демон только поморщился, а Гуэй продолжил:
– Сяо Ту и без того потерял много времени.
Услышав это, Сяо Ту оживленно кивнул.
– Вот именно! – сердито ответил он.
– Раз Фо Шан не здесь, значит, я поступил верно, – сказал Гуэй. – Ни одно послание из тех, что я отправлял с гонцами, до него не дошло.
– Ты переступил границу Сычуани, – Ми Хоу был серьезен, – чтобы отдать послание бессмертному. Думаешь, тебе зачтется?
– Может, и нет. Но я мало кому могу доверять.
– Пусть тогда и мне зачтется, – с тем же недовольством встрял Сяо Ту. – Ведь вы меня обманули, когда вместо Ганьсу увезли в Сычуань.
– Я уже просил меня простить, – напомнил Гуэй. – Как мне следовало поступить, если нужно было передать послание и помочь тебе? Но послание нужно было передать уже сейчас, а твоя Мэй Мэй выходит замуж только в конце лета.
Сяо Ту снова не на шутку рассердился.
– Но уже лето!
– Даже не середина, – возразил Гуэй.
– Не нужна мне ваша помощь! Я говорил, что сам дойду!
В их спор вмешался Ми Хоу:
– И Мэй Мэй спасешь сам?
– Спасу! – вскочил на ноги Сяо Ту. – Больше я не буду терять времени.
– Тогда почему ты еще не в деревне? – с холодом спросил у него Гуэй.
– Я хотел! Меня Ми Хоу не пустил.
– Как я мог тебя пустить, если даже не знаю, что там? Я не мастер и не бессмертный. И разве ты бы оставил братца Пэна без помощи?
– Никогда и никого я бы не оставил без помощи! – воскликнул Сяо Ту, желая пристыдить Гуэя.
Тогда Ми Хоу наконец выпалил:
– Ты не можешь оставить без помощи своего уже мертвого друга. А мастер, рискуя собой, спасает, может, сотни людей!
Сяо Ту замолчал.
Он еще многое хотел сказать о том, насколько несправедливо с ним обошелся названый самый старший брат. Но по сравнению с несчастьями множества людей в деревнях и городах беда «маленького кролика» была слишком незначительной.
– Я спешил вас нагнать, как только мог, – сказал Гуэй, стараясь достучаться до Сяо Ту. – Особенно после того, как получил ваше письмо. Но мне пришлось потратить много энергии, чтобы не быть пойманным монахами. Кажется, мое проклятье в том, чтобы с каждым сражением терять все мною накопленное, – горько усмехнулся темный мастер. – И потому ваше «медленно» для меня непомерно быстро.
– Значит, вы хотите, чтобы и я все потерял.
Еще сильнее нахмурив лоб, Сяо Ту развернулся, уйдя чуть дальше, уселся у дерева там.
– А сообщение ты передал? – спросил Ми Хоу.
– Я оставил послание Тон Тон. Надеюсь, Фо Шан его получит в ближайшее время.
– Если получит, – заметил Ми Хоу. – Не верю я лисицам.
– Тон Тон сварлива, но ни разу меня не подвела, – заступился за нее мастер, после чего посмотрел на Ми Хоу: – Спасибо, что последовал за Сяо Ту. Я знал, он мне не простит. Но скажи, что еще я мог сделать?
– Ты решил спросить у демона? – поднял руки Ми Хоу, не пожелавший взять на себя ответственность. И прошел к костру.
Оставшись без поддержки, Гуэй решил перевести тему, и обратился к мертвому писарю:
– Братец Пэн, расскажи, как ты умер?
– Я уже им много раз рассказывал, – ответил призрак, переминаясь с ноги на ногу.
– Мы дожидались тебя несколько дней. Нам было скучно, – пояснил Ми Хоу, укладываясь возле костра.
– И все же я попрошу тебя вспомнить даже незначительные детали, – попросил Гуэй.
Измученно выдохнув, Пэн все же начал свой рассказ:
– Когда я сказал Сяо Ту об экзамене, то решил вначале разнести письма и уже после его нагнать. Но когда я подходил к деревне…
Зимнее ночное небо было затянуто тучами, светило лишь несколько звезд. По ним писарь Пэн и ориентировался, пробираясь через заросли в лесу.
Даже в ночной тьме эти места казались ему знакомыми. Позади остались указатели с названием нужной ему деревни. Опасно все же быть странствующим писарем. Никогда не знаешь, какой на тебя нападет зверь, человек или призрак.
В надежде, что беда его минует, Пэн продолжал идти по ночному лесу, аккуратно ступая на темную землю и проверяя почву под ногами палкой. Он думал остановиться, разбить лагерь на ночлег, но все боялся не успеть. И потому решил, что пусть уж очень медленно, но все же идти дальше.
Позади него захрустел снег. Пэн обернулся.
Но даже если бы захотел, то в такой тьме никого увидеть не смог бы.
Он снова попытался идти вперед, на этот раз ускорив шаг.
Снег захрустел уже сбоку. Но и там он никого не обнаружил.
Пэн на ощупь нашел ближайшее дерево, за стволом которого смог бы скрыться. Тяжело дыша, он притаился там и прислушался.
Лес был тихим. Слишком тихим. Казалось, не было слышно даже ветерка. Только стук сердца отдавался в ушах.
Пэн зажмурился, надеясь, что его не заметят или хотя бы ему не будет так страшно. Но неизвестность пугала еще больше. Открыв глаза, он не обнаружил ничего ужасающего.
Порывшись в сумке с письмами, Пэн достал купленный у даоса талисман и выставил его перед собой.
От диких зверей он не помог бы, зато спас бы от призраков и, как обещал монах, даже от демонов.
Пэн снова закрыл глаза. Но ничего не происходило. Тогда он осторожно двинулся дальше.
Он шел долго. Даже успел позабыть о том, что недавно испугался. К тому же близился рассвет.
Вдруг прямо перед ним кто-то пронесся, писаря задев.
Он упал в сугроб и увидел мчащегося от лисицы зайца.
– Надеюсь, убежит, – вздохнул Пэн, поднимаясь и отряхиваясь.
Но обнаружил, что талисмана в руке больше нет.
Он начал судорожно осматриваться по сторонам и увидел желтый клочок бумаги, отнесенный проснувшимся ветром, и виднеющийся из-под снега.
По спине его пробрал холодок.
Пэн бросился к талисману, но дорогу внезапно устлало льдом, и он упал. Писарь попробовал встать, но лишь снова больно ударился о заледеневшую землю. Тогда он перекатился и, соскользнув со льда, снова побежал к подхваченному ветром талисману.
Прямо перед ним промелькнула зловещая тень.
Пэн снова прижался к дереву, глазами пытаясь найти талисман. Тот ярко светился, сообщая о находящейся рядом нечисти, но лежал слишком далеко.
Пэн зажмурился. Он никогда не был храбрецом, хотя и совершал храбрые поступки.
Над головой послышался треск древесной коры…
– Больше ничего не вспомню, – подытожил несчастный Пэн. – Какое-то время я блуждал, стараясь выбраться из леса, но всякий раз неведомым образом вновь оказывался у своих останков. Я хотел попросить путников о помощи, но все от меня бежали, стоило только увидеть или заслышать. И я благодарен вам и тебе, Сяо Ту, за то, что меня не побоялись.
– Я видел и страшнее, – совершенно серьезно ответил Сяо Ту.
– Нам нужно вернуться к твоим костям, – сообщил Гуэй. – Я осмотрю их.
Несмотря на то, что наступило лето, лес выглядел тусклым, а место, к которому их привел Пэн – безжизненным. Дерево, указанное мертвым писарем, оставалось голым. Ветви его казались сухими, а кора потрескалась и стала слезать.
Трава здесь не росла. А земля была гладкой, словно ее вытоптали. На дереве и возле него не сидели птицы, не было видно их гнезда. И судя по следам, даже хищные звери обходили это место стороной.
Когда Гуэй и Ми Хоу отошли дальше, Пэн попросил:
– Сяо Ту, пожалуйста, похорони мои кости, чтобы звери их больше не глодали. И отдай людям их письма. Я не могу упокоиться, пока вижу их разбросанными по лесу. – Он поклонился.
– Не знаю, смогу ли их доставить скоро, – ответил Сяо Ту. – Но будь спокоен, брат Пэн. Я их доставлю. – Он тоже поклонился.
Пока темный мастер и демон осматривали лес вокруг зловещего места, Сяо Ту и Пэн собирали разбросанные по земле письма.
– Здесь еще одно, – подзывал Пэн, перелетая от письма к письму. Некоторые из них вымокли настолько, что теперь их было невозможно прочесть. Поэтому Сяо Ту принялся под диктовку переписывать то, что запомнил Пэн.
– А это твое. – Дух странствующего писаря указал на одно из писем. – Я обещал отнести его. – Он склонил голову. – Из-за меня твои родители так и не узнали о том, что ты отправился на государственный экзамен, проходящий в самом Интяне, – с гордостью за друга сказал Пэн. – И что ты непременно заработаешь денег на свадьбу.