— Нападавших опознали?
— Никаких зацепок, точно — приезжие.
— Своих я забираю, — заявил рыцарь, старавшийся не задерживаться взглядом на лежавших на брусчатке телах. Боялся сорваться. И так перед глазами стояли белые плащи, испачканные черными пятнами засохшей крови. Плащи его гвардейцев. Тела его людей. — А дружинников потряси. Может, кто чего видел или слышал. Любая зацепка на вес золота…
— А стоит ли? — понизил голос Кястайла.
— Даже не сомневайся, — прошипел Ричард Йорк и накрыл плащом уложенное в телегу тело Локиса. — Теперь это личное…
Когда Белый рыцарь вернулся в замок, тот напоминал растревоженный муравейник. Все суетились, бегали, шушукались в стихийно собиравшихся стайках и вновь отправлялись по своим делам. И лишь гвардейцев, непривычно хмурых и угрюмых, не затронуло всеобщее волнение.
Не говоря никому ни слова, Ричард Йорк прошел в каминный зал, схватил со стола графин с наливкой, потянулся за бокалом, но передумал. Скрипнул зубами, вернул графин на место и, усевшись на свое излюбленное место, уставился в огонь.
Выпить хотелось просто жутко. Но рыцарь знал: стоит только дать волю чувствам — и станет еще хуже. Много, много хуже. Нет, надо перетерпеть. Загнать в себя, как делал уже не раз. Спрятать. А потом рассчитаться. С лихвой.
— Что-то пошло не так? — поинтересовалась явившаяся в каминный зал в черном платье герцогиня. Траур? Ну да — преподобный!
— Все пошло не так, — не оборачиваясь, обронил Ричард. — Когда я найду того, кто организовал эту бойню, вырву твари печень. И заставлю съесть.
— Какие могут быть последствия? — Сола обошла вокруг стола. Все верно — в первую очередь дела. Эмоциям сейчас не место.
— Не будь там моих парней, — тяжело вздохнул Ричард Йорк, — хватило бы одного слуха, чтобы город вспыхнул, как стог пересушенного на солнце сена.
— Даже найди мы виновных? — присела на краешек стула герцогиня.
— Даже так, — мотнул головой рыцарь. — Но горожане знают о мертвых гвардейцах. Наверняка многие видели, как они отбивались. Любому, кто вякнет о нашем участии в этом деле, я без колебаний перережу глотку. Нет, всем давно известно, что не стоит трогать моих парней. И это дает нам шанс…
— В тот раз ты все же перегнул палку, — фыркнула Сола. — Цеховики долго не могли уразуметь, почему из-за одного-единственного гвардейца ты перетряхнул весь город.
— Потом я с ними повстречался, и все недоразумения разрешились сами собой.
— Надеюсь, в этот раз ты будешь более дипломатичен?
— Я — да, — усмехнулся рыцарь. — А вот стражники и жандармы уже роют носом землю. Найти они ничего не найдут, но шороху наведут знатно. Так надо.
— Тебе видней. — Заслышав шум голосов за дверью, герцогиня поднялась со стула и отправилась на свое место.
Пока собравшиеся для участия в обсуждении сложившейся ситуации вельможи рассаживались вокруг стола, Ричард Йорк размышлял, не приложил ли кто из них руку к убийству преподобного. Потом покачал головой и опять отвернулся к огню. Никто из придворных не решился бы действовать, не заручившись поддержкой герцогини. А Сола ничего о готовящемся покушении не знала — в этом сомнений у Ричарда не было ни малейших.
— Полтора десятка вооруженных до зубов головорезов устраивают бойню в центре города, убивают моих гвардейцев, настоятеля монастыря… — сразу взяла быка за рога герцогиня. — Как это понимать?
— Ваше высочество, расследование только начинается, — заюлил явно ожидавший подобного вопроса Юрис Кястайла. — Но дело осложняется тем, что все его фигуранты уже мертвы…
— Об убийстве преподобного мы еще поговорим, — перебила начальника тайной жандармерии Сола. — Сейчас я хочу узнать, как в город смогла проникнуть столь многочисленная и хорошо вооруженная шайка? Куда смотрели ваши люди? И сколько еще таких банд в Ольнасе?
— Если бы они хоть чем-то себя проявили, мы бы их тотчас повязали, — поборол неуверенность Кястайла. — Но это пришлые наемники, нанятые на одну работу. Таких всегда сложно арестовать заблаговременно. А что касается второго вопроса, ваше высочество, то сейчас мы со Стражей организуем совместные проверки, после которых на руках у жуликов не останется даже столовых ножей. Да и самих жуликов поубавится…
— Кто организовал убийство преподобного Шумлиуса?
— Боюсь, этого мы не узнаем уже никогда, — опустил глаза начальник тайной жандармерии.
— Неправильный ответ. Какие еще есть предположения?
— Я так полагаю, — осторожно начал маркиз Витайла, — это внутрицерковные интриги. Всем известно, что преподобный Шумлиус был исключительной честности человеком и неоднократно нелицеприятно высказывался… ну, допустим, о преподобном Дениусе. Который, кстати, вполне может рассчитывать занять место покойного.
— А если погрязший в мирской суете преподобный Дениус лишится головы, кто станет настоятелем?
— Преподобный Астус из Камляйна, — предложил первый советник. — Человек он от политики далекий, думаю, мы найдем с ним общий язык.
— Все понятно? — недобро глянула на начальника тайной жандармерии Сола.
— Разумеется, ваше высочество, — вжал голову в плечи тот.
— Раз с убийством разобрались, — перевела дух герцогиня, — что у нас с подготовкой к большому совету? Ни с кем проблем не возникло?
— Все вопросы решаются в рабочем порядке, — заверил ее маркиз Витайла. — Правда, в отдельных моментах может понадобиться содействие казначейства…
— О, не извольте беспокоиться, с моей стороны проволочек не будет, — промокнул платочком вспотевшую лысину Николас Лаурис.
— Что еще?
— Ваше высочество, — попытался привлечь внимание герцогини маркиз Юдолис. — Появились слухи, что в армии Ланса есть живые мертвецы…
— Бред! — скривила губы в презрительной усмешке Сола. — Не удивлюсь, если скоро начнут говорить, что Высшие пьют кровь младенцев!
— Кстати, о Высших, — поежился военачальник. — Имеются достоверные сведения, что одного из них убили при штурме Нильмары.
— Обсудим это в другой раз, — даже не стала забивать себе голову подобной ерундой герцогиня. — Сейчас для нас главное — продавить решение о союзе с Лансом. Вот этим и займитесь…
— Не беспокойтесь, ваше высочество, — поспешил вслед за направившейся на выход Солой первый советник. — Все под контролем…
— Маркиз, — придержал за рукав поднявшегося из-за стола военачальника Ричард Йорк и, понизив голос, уточнил: — Насчет смерти Высшего — это достоверные сведения?
— Настолько достоверные, насколько они вообще могут быть достоверными в наше безумное время, — ответил Юдолис и ушел, не став вдаваться в подробности.
— Это очень хорошо, просто очень хорошо, — тихонько пропел себе под нос Ричард, впервые после получения известия о смерти гвардейцев испытавший нечто напоминающее воодушевление. Все пропало? Ну уж нет — все только начинается.
Большой совет закончился вполне ожидаемо: единогласным одобрением союза с Лансом. Поддержали решение все — дворянство, цеха и даже представители несколько ошарашенного последними событиями духовенства.
Покинув церемониальный зал, Ричард Йорк направился в свои апартаменты, но в одном из коридоров его перехватил гвардеец, с утра посланный к скупщику краденого со Змеиного моста.
— Ильгис просил передать, что у него ничего нового нет, ваша милость, — вполне ожидаемо разочаровал командира тот и протянул Ричарду какой-то мешочек. — Это от него…
— Что там? — насторожился Йорк.
— Не смотрел.
— Хорошо, можешь быть свободен. — Оставшись в одиночестве, рыцарь вытряхнул на ладонь из мешочка исписанный странными символами серебряный полумесяц и задумчиво выругался.
С каких это пор агенты сыскной палаты Озерков начали сдавать свои знаки в ломбард соседнего герцогства? Очень, очень странно…
И, плюнув на бал, рыцарь зашагал на конюшню. Герцогиня его поймет. А даже если и не поймет, очередной выволочки Ричард Йорк нисколько не опасался. Куда больше его страшило оказаться в роли гончей, потерявшей у ручья след уже обессилевшей дичи…
К Змеиному мосту рыцарь прискакал затемно, но в окнах ломбарда, несмотря на поздний час, еще горел свет. Привязав уздечку к ограждению крыльца, Ричард распахнул дверь и вошел внутрь.
— Присмотри за конем его милости, — тут же приказал охраннику хозяин ломбарда, ничуть не удивленный визитом высокого гостя.
— Где взял? — кинул на прилавок серебряный полумесяц Белый рыцарь.
— Принесли.
— Кто именно?
— Не хотелось бы, ваша милость, этих людей зазря оговаривать, — замялся хозяин ломбарда, шмыгнув не до конца поджившим носом. Под глазами у него налились чернотой здоровенные синяки, да и держался Ильгис как-то неуверенно. Будто пошевелиться лишний раз опасался. — Хорошие люди, просто вещица эта через их руки прошла…
— Рассказывай, — распорядился рыцарь.
— Да нечего особенно рассказывать-то, — пожал плечами Ильгис. — Объявился на днях в городе залетный шулер. Играет, как бес, будто карты насквозь видит. Уже место в «Серебряном фазане» откупил.
— А полумесяц?
— Не хватало за место рассчитаться, вот и добавил.
— Выглядит как?
— Высокий, темноволосый, усы как у кошака. Выговор не здешний. Кличут тоже не по-нашему — Якобом Ланцем представляется.
— На днях в городе, говоришь, объявился? — задумался Ричард.
— Так и есть, ваша милость.
— А про убийство преподобного что говорят? — пристально глянул рыцарь на хозяина ломбарда.
— Может, чего и говорят, да только не с руки мне сейчас в такие дела лезть, — смутился тот. — Мигом голову оторвут. Вот пыль уляжется, попробую людей расспросить. Если что узнаю, непременно вашей милости сообщу.
— Уж будь любезен. — Ричард Йорк кинул на прилавок набитый серебряными грошами кошель и направился на выход.
— Непременно сообщу, ваша милость, — закивал пораженный щедростью капитана Гвардии Ильгис. — Вы уж не сомневайтесь…
В «Серебряном фазане» Ричард Йорк срисовал нужного шулера сразу, прямо от входной двери. Высокий мужчина в когда-то добротном, а теперь больше напоминающем застиранную тряпку камзоле увлеченно сдавал карты и даже не сразу сообразил, почему у его партнеров вдруг появились неотложные дела.