А не смотреть на сундук не получалось. Нет, этот клятый гроб за время плавания прочно влился в нашу компанию.
Я, Рауль и сундук.
Я, Вильям и сундук.
Я и сундук. Даже во сне сколоченный из крепких досок и укрепленный железными уголками и полосами короб не давал расслабиться и хоть немного отдохнуть. Чтоб ему пусто было…
— Себастьян! — потряс меня за плечо граф Луринга, когда я только повалился на койку и прикрыл глаза.
— Чего?! Моя смена?
— Входим в порт, — расплылся в счастливой улыбке Рауль. — Собирай вещи.
— А чего собирать? Все собрано давно. — Особых причин расслабляться я не видел. Если где и стоило опасаться нового нападения, так это в порту.
— Давайте проверим наконечники, — предложил Виктор Чесмарци и отпер навесной замок.
— Себастьян!
А что Себастьян? Себастьяну жуть как к проклятым железякам прикасаться не хочется.
Но, как бы то ни было, отвертеться от этой почетной обязанности было просто-напросто невозможно. Пришлось откидывать крышку, ослаблять завязки мешка и демонстрировать остальным темный, без малейшего налета ржавчины металл. Черное призрачное пламя моментально опалило пальцы, и я с проклятием захлопнул сундук.
Чтоб вас всех! Чтоб, чтоб, чтоб!..
И тут в каюту постучали.
Луринга схватился за меч, я вытащил переделанный в изогнутый нож коготь, и лишь Чесмарци совершенно спокойно поинтересовался:
— Кто там?
— Молоток и гвозди просили принести, ваша милость, — послышался голос судового плотника.
Приоткрыв дверь, Чесмарци забрал насаженный на короткую ручку молоток и мешочек с гвоздями и вновь задвинул засов.
— Это еще зачем? — удивился Рауль.
— Замок отпереть любой дурак сможет, — самодовольно улыбнулся Виктор и принялся сноровисто вколачивать гвозди в крышку сундука таким образом, чтобы они уходили в боковые стенки. — Так… так надежней будет.
— Вы чего-то опасаетесь? — нахмурился граф.
— Я не хочу ничего оставлять на волю случая, — надменно заявил Чесмарци. — Я могу предположить, что злоумышленник прихватит с собой набор отмычек, но вор с гвоздодером…
— Надеюсь, вы не собираетесь оставлять сундук без присмотра? — забеспокоился я.
— Мое дело — доставить груз в порт назначения. — Вильям кинул молоток к валявшемуся на полу замку. — И только. Мне неизвестно, как и куда наконечники собираются перевозить дальше, поэтому разумным будет подстраховаться.
— Логично, — согласился с ним я, разглядывая, не стерлись ли нанесенные мной на стенки письмена. Нет, порядок.
— Потащили, — распорядился Чесмарци и отпер дверь. Мы с Раулем ухватились за ручки оказавшегося весьма увесистым сундука и поволокли его на палубу. Караулившие каюту пехотинцы потопали вслед за нами, но Виль и не подумал перепоручить столь ответственное дело им. Да Луринга, наверное, на это и не согласился бы. Я бы не согласился совершенно точно — еще не хватало, чтобы до кого-нибудь из солдат дотянулась заточенная в металл тьма. И без того проблем хватает.
— Господа, — обернулся к нам капитан, рассматривавший в подзорную трубу порт. — Нас уже встречают.
— Неудивительно, — усмехнулся Чесмарци и, приставив ладонь ко лбу, всмотрелся в выехавшие прямо на пирс кареты и толпившуюся вокруг них многочисленную охрану.
— Будем швартоваться? — уточнил граф Луринга.
— Да.
— Эй, Джед! — окликнул Рауль сержанта. — Принеси вещи. И мои, и Себастьяна.
— Будет исполнено, ваше сиятельство, — отрапортовал тот, но сам, разумеется, за нашими манатками не побежал, а отправил в каюту двух солдат.
— Чего-то карет многовато. — Я почесал затылок и с наслаждением вдохнул свежего воздуха. Стылого, но — свежего. Ух, будто заново родился! И пусть небо низкими облаками затянуто, зато из каюты в кои-то веки выбрался. Чайки кричат, волны в борта плещут. Благодать! Холодно только.
— Всех, кто сходил на остров, на какое-то время изолируют, — тихонько пояснил Рауль.
— Вот как? Что ж, чего-то такого и следовало ожидать…
— Нас это не коснется.
Дождавшись, когда матросы спустят трап, граф ухватился за боковую ручку сундука. Я последовал его примеру, и по шатавшимся под ногами доскам мы выволокли сундук на пирс.
— Ставьте сюда, — скомандовал Виль и придержал распахнутую порывом ветра полу камзола.
К Чесмарци тотчас подошли два мрачноватого вида мордоворота в одинаковых темно-серых пальто и указали на стоявшую поблизости карету. Граф Луринга не замедлил вмешаться в разговор, но ему тут же сунули в руки какую-то бумагу. Я на рожон лезть не стал, потихоньку отошел в сторону и поманил к себе прогуливавшегося поодаль Пратта. Прогуливался рыжий пройдоха по пирсу, разумеется, не сам по себе — среди охранников я приметил несколько его парней. Братья-экзорцисты своим вниманием наше прибытие тоже не оставили. Но изгоняющих оказалось на пирсе всего трое.
— Как сплавали? — дыхнул на озябшие пальцы Джек, присматриваясь к моей новой одежке.
— Замечательно. — Я втянул голову в плечи и поднял воротник. Прохладно. Весьма. И куда, интересно, Джед запропастился?
— Ваши вещи, — подбежал ко мне один из пехотинцев.
— Благодарю.
Я тут же выудил из мешка шляпу экзорциста и натянул ее себе на голову. А то уши в трубочку от холода сворачиваться начали.
— Ты, смотрю, весь в обновках, — поджал губы Пратт.
— И не говори.
Как и предполагал Луринга, спускавшихся по трапу пехотинцев тут же рассаживали по каретам и куда-то увозили. А вот два здоровяка в серых пальто явно не торопились покидать порт и продолжали мотать кишки Вилю Чесмарци. Вид у него, прямо скажем, был какой-то на редкость несчастный. Да и Рауль стал мрачнее тучи.
— Себастьян! — вновь дернул меня Пратт. — Сплавали, говорю, как?
— Удачно сплавали, удачно, — рассеянно отозвался я. — Вон те двое, это кто?
— Личные волкодавы Ланье.
— Насколько личные?
— Ну, подчиняются они непосредственно ему, если ты об этом. Джоэль и Грай, слышал о таких?
— Ого! — Я не удержался и присвистнул от удивления. Об этой неразлучной парочке слышать приходилось неоднократно, а вот вживую их наблюдать не доводилось. Те еще слуги закона. Но — преданные. Этих за понюшку табака не купишь.
— А ты думал!
— То-то на Чесмарци лица нет! — усмехнулся я и завертел головой по сторонам. — А почему здесь только ваши?
— Ланье как-то устроил, что теперь это наша операция, — отвел взгляд Джек.
— Опа! Бортанули Малькольма, выходит?
— Я слышал, они полюбовно разошлись, — пожал плечами рыжий. — Сколько привезли?
— Чего сколько?
— Наконечников! Блин, Себастьян, ты меня слушаешь вообще?
— Не выспался. — Мысли в голове и в самом деле скакали с пятого на десятое. Неужто к этому клятому сундуку так привык? — А наконечников мы привезли много. На всех хватит.
— Беса тебе в печень! — фыркнул Джек, который наконец сообразил, что до разговора с Паре я о подробностях плавания распространяться не намерен. — Были проблемы?
— Одни проблемы и были. Так, хватит меня пытать — рассказывай!
— Что рассказывать? — гаденько заулыбался Пратт.
— Все. Быстро и по порядку. — Похоже, предъявленные подручными Ланье бумаги в итоге все же удовлетворили Чесмарци. С кислой миной он разрешил погрузить сундук в карету, сам с Раулем сел в другую.
— Поехали, — потянул меня за рукав Джек. — По дороге поговорим.
— Поехали. — Я залез на козлы остановившегося рядом экипажа, и Пратт волей-неволей был вынужден последовать за мной.
— Держись поближе к карете, в которую сундук погрузили, — сразу попросил я кучера.
— Исполняй, — подтвердил мой приказ рыжий пройдоха и поежился. — Охота тебе только мерзнуть…
— Неохота, — выдохнул я струйку моментально развеявшегося в холодном воздухе пара и сунул озябшие пальцы под мышки. — Но придется…
— Бес с тобой, — махнул рукой Джек. — Если уж этим парням не доверять…
— Я лучше никому доверять не буду… — Кареты выехали с порта, и к нам тут же присоединился эскорт из двух дюжин кавалеристов.
— Ты плохо о Ланье думаешь, — заухмылялся рыжий.
— Даже не представляешь, насколько плохо… — не стал спорить я. — Ну, давай рассказывай. Как там на фронтах дела?
— Плохи дела, — помрачнел Джек. — Ланс со страшной силой на полдень прет. Озерки еретики под себя уже подмяли, теперь с нашими в Марне схлестнулись.
— И как?
— А что — как? Высшие экзорцистов как котят делают, так что отступаем пока. Вроде все силы на оборону Магрева бросить собираются. Только без этих наконечников раскатали бы нас в тонкий блин, думается мне…
— Что за упаднические настроения? — толкнул я его в бок. — Драгарн, надеюсь, пока нам войну не объявил?
— Нет, но на границе неспокойно. — Джек зажмурился и потер глаза. Вид у него, надо сказать, был ничуть не краше моего. — Герцога Алангорского убили…
— Что? — чуть не подскочил на месте я. — Как так? Кто?
— Собственный садовник.
— Марионетка? — по мрачному тону Пратта догадался я и попытался унять бившую меня дрожь.
— Угу. Теперь, ко всему прочему, моих парней на подмогу дворцовой охранке кинули. Когда последний раз больше двух часов кряду спал, уже и не помню…
— Так, чего стоим? — привстал на козлах я. — Не нравится мне это…
— Успокойся, — зевнул Джек. — У телеги какое-то колесо отвалилось, обычное дело.
— Может, и так.
Тем не менее я настороженно озирался по сторонам до тех пор, пока мы вновь не тронулись в путь, да и потом не переставал приглядывать за каретой, в которой везли наконечники.
— Паранойя? — хмыкнул Пратт.
— Ты по связям восходящей звезды с вероятным противником ничего нового не нарыл?
— Нет. А должен был?
— Момент самый подходящий, — не стал ничего объяснять я. — Да, садовника живым взяли?
— Какой! На куски порубили, прежде чем сдох.
— А тело?
— Тело братья-экзорцисты уволокли. Все теми же кусками.
— И кто на место покойного метит? — задумался я. — Уж не Ланье ли?