Выдвижение к нам этого войска штурмоносец каким-то образом прошляпил, из-за чего моя жена Елизавета Дмитриевна имела с командованием (то есть опять со мной) серьезный разговор. Картографирование картографированием – когда все временные элементы программа просто стирает с изображения; но и собственно о разведке тоже забывать не стоило. Было бы гораздо проще, если бы мы получили это предупреждение еще две недели назад, когда эта банда только вышла из ближайшего к нам города, стоящего на Дороге.
Тевтоны, конечно, могут устроить кровавое рубилово, и с учетом качественного превосходства в оружии выйти из него победителями – но мне такая идея категорически не нравится. Во-первых, в таком случае тоже будут серьезные потери, ибо в ближнем бою лилитки очень сильны, даже если учесть, что вооружены они только бронзовыми топорами. Во-вторых, мне очень не нравится сама идея убивать женщин – пусть даже они трижды лилитки – только ради того, чтобы разыграть красивый и эффектный бой.
Ведь есть же другие методы – например, Колдун предложил использовать мощь нашей магической пятерки для того, чтобы нейтрализовать вражеских магов, а самое главное, снять с ручных боевых лилиток заклинание подчинения. По его расчетам, все должно получиться как надо. С вражеского войска спадут все заклинания и лилитки получат возможность решить, с кем они на этой войне – со своими мучителями или же с их врагами; а вражеские маги на какое-то время будут ослаблены и дезориентированы, из-за чего им не удастся быстро восстановить положение. Есть обоснованная надежда, что вражеское войско частью разбежится, а частью перейдет на нашу сторону, напав на своих. В принципе, если даже этого не случится и нас постигнет магическая неудача, то и это не станет катастрофой.
Тевтонских пехотинцев-спитцеров должно хватить, чтобы плотно перекрыть в выбранном нами для битвы месте расстояние от заросшей колючим кустарником опушки леса на высоком обрывистом склоне холма до берега текущей с гор реки. И вряд ли плохо вооруженные местные лилитки сумеют прорвать частокол их длинных граненых пик, окованных железом до самой середины древка. Там, в мире Подвалов, даже дикие и неистовые амазонки предпочитали не связываться с этим железным ежом, и если не получалось застать тевтонскую пехоту врасплох, то тут же откатывались обратно от ее панцирных батальонных каре.
Бойня в случае неудачи идеи Колдуна, конечно, будет страшная, но мы выстоим и церемониться при этом ни с кем не будем. Огнем, как говорится, и мечом. На крайний случай у нас есть в запасе штурмоносец – уж если он вступит, то полетят во все стороны клочки по закоулочкам. Только я заранее попросил Кобру не усердствовать. Пожары в таких вот светлых лесах, где каждое дерево или куст являются эфироносом – дело страшное; и тушить лесной пожар, ежели такой случится, придется экстремальными средствами от Анастасии, вызвав хорошую такую тропическую грозу. Но все это детали; вот где-то через насколько часов к выбранной нами позиции подойдут передовые отряды войска содомитян – и тогда окончательно станет ясно, по какую сторону добра и зла стоят так называемые «ручные» лилитки.
Тот же день около полудня, в Светлом лесу примерно в пяти километрах вниз по дороге от заброшенного города.
Капитан Серегин Сергей Сергеевич
Лязгающая железом фаланга тевтонов от края до края перегородила частоколом граненых стальных пик узкий промежуток между рекой и крутым склоном холма. Было очень жарко, с безоблачного неба палило разъяренное солнце, раскаляя черненые доспехи спитцеров и стеганые, в мелкую клетку, набитые конским волосом жилеты арбалетчиков. Пот из-под раскалившихся касок стекает на лоб и шею, но солдаты держатся стойко. Чего у тевтонов не отнять – так это готовности терпеть тяготы и лишения походной жизни. Конечно, хочется попросить Анастасию сделать что-нибудь с этим палящим солнцем, но магические силы, возможно, ей еще пригодятся, а тевтоны и так стоят неколебимо, как памятники.
В узких промежутках между ротами тевтонской пехоты присели на одно колено одетые в камуфляж пулеметчицы из амазонок. Назатыльные платки, свисающие из-под кепи, прикрывают плечи, позы выражают напряженное внимание, левый глаз прищурен; знаменитая Анка, та что из истории про Чапая, умерла бы от зависти, гладя на этих красавиц. Стоит только прозвучать команде, как десять стрекочущих машинок брызнут на врага смертельным свинцовым дождем, укладывая его солдат рядами и колоннами прямо на том месте, где застала их смерть.
Остальные амазонки, вооруженные «Супермосиными», укрепились на склоне холма, укрываясь от нескромных взглядов между воздушных корней, для дополнительной опоры выпущенных стволами могучих деревьев. Там же своих «ручных» соплеменниц поджидали союзные нам «дикие» лилитки, готовые при неблагоприятном развитии событий сцепиться с ними в рукопашной схватке. Тевтоны поделились со своими постельными подружками в избытке имеющимся у них нетабельным холодняком, типа: «Вот тебе, милая, подарок – пилочка для ногтей» – и теперь, вооруженные бритвенно отточенными стальными мечами и кинжалами, «дикие» лилитки были значительно опаснее, чем притаившиеся в траве ядовитые змеи, у которых ядовит не только укус, но и взгляд.
Позади строя пехоты в эскадронных колоннах стоит чернопанцирная кавалерия тевтонов – впереди рейтары, способные с ходу своими пиками и тяжелыми прямыми палашами прорвать любой пеший строй; а позади них на быстроногих конях – стремительные уланы, готовые гнать и рубить бегущего врага. Позади кавалеристов прямо на дороге лежит металлическая туша штурмоносца, угрожающе шевеля своими оборонительными турелями. Это наш главный стратегический резерв. Стоит ему подняться в воздух – и тогда врагу небо покажется с овчинку.
Наша магическая пятерка собралась на пригорке, возвышавшемся между опушкой леса и стоящим на дороге штурмоносцем, и изготовилась к магическому единению. Вид отсюда на будущее поле боя создавался прекрасный, все необходимые заклинания Колдуном, Коброй и Анастасией были уже отработаны и теперь мы на выбор могли влепить по врагу заклинанием Подавления (в смысле вражеской магии), Стеной Огня, или вызвать в окрестностях небольшой тропический шторм с ливнем, градом и прочими прелестями. Таким образом, мы сами тоже представляли собой еще один, второй главный стратегический резерв. Все же войско к нам подходит немалое, численно в несколько раз превышающее наши скромные силы.
И вот настал тот момент, когда вдали на дороге показались бегущие к нам плотной толпой полуголые фигурки людей. Я поднял к глазам свой бинокль и подстроил резкость. «Ручные» лилитки оказались на вид даже выше и гораздо плечистее своих «диких» сестер, с немного более светлой кожей, и, в отличие от тех, не имели на теле заметной татуировки. Они носили небольшие короткие переднички или юбки из светлой ткани – точно отсюда я разобрать не мог. Ярко сверкали на солнце вставленные в их носы бронзовые кольца, из вооружения и защиты были заметны только небольшие круглые, плетеные из прутьев щиты и насаженные на длинные топорища поблескивающие бронзовые топорики.
В бинокль я прекрасно видел, как тяжело переставляют они ноги, уставшие от долгого бега, как вздымаются их худые бока, а под кожей отчетливо выступают ребра. Видимо, с места ночного привала их с нечеловеческой безжалостностью гнали бегом без всяких остановок и пауз для отдыха. Позади сплошной колышущейся массы голов «ручных» лилиток виднелись длинные шеи и головы утконосых ездовых динозавров, в парных упряжках тянувших за собой вытянутые повозки, густо набитые воинами в полном вооружении древнегреческих гоплитов – скорее всего, теми самыми Волкодавами. При этом хвост этой колонны повозок терялся где-то далеко в поднимающемся над дорогой мареве раскаленного воздуха.
Казалось, что прямо так, с разбега, эта плотная толпа (а лилитки бежали по дороге именно толпой, а не строем) попробует броситься на наши ряды, чтобы с ходу смять и растоптать преградившее дорогу препятствие. Унтера и фельдфебели тевтонских спитцеров напряглись, готовые дать команду опустить пики к бою; но тут первые ряды лилиток примерно в пяти сотнях шагов от нас начали замедлять свой бег и останавливаться, выстраиваясь в неровную линию, также перегородившую весь промежуток от реки до опушки леса. Тяжело дыша, они смотрели на противостоящее им прекрасно вооруженное войско – и уже видели свою смерть на этих длинных граненых пиках, пока что безвредно задранных вверх. Напротив, грузные под тяжестью своих доспехов Волкодавы не спеша выгружались из своих повозок, и, несмотря на свою в общем неплохую защиту, отнюдь не торопились вставать в первые ряды.
Атмосфера сгустилась настолько, что казалось, сейчас без всяких усилий Анастасии меж нами и ими разразится жестокая гроза. Если во взглядах «ручных» лилиток я читал только усталость и обреченность, то Волкодавы смотрели в сторону преградивших им дорогу тевтонов с оскорбительным пренебрежением. Пройдет еще совсем немного времени – и их мнение о нас сильно изменится, но не только лишь все смогут пережить этот волнительный момент, как говаривал главный укроцицерон Виталя Кличко. Скорее всего, сегодняшнего полудня не переживет никто из этих заносчивых медноголовых кретинов; но у меня по этому поводу сейчас нет ни горечи, ни сожаления.
Секунды текли, но ничего не происходило; напротив, плотная толпа «ручных» лилиток по оси дороги начала расступаться в обе стороны, пропуская вперед запряженную «утконосом» коляску-одноколку. Понимая, что это прибыло вражеское магическое начальство, которое сейчас будет делать нам козью морду, я вытащил из ножен радостно зазвеневший меч Ареса и, не прекращая наблюдать за обстановкой, активировал энергетические связи внутри нашей магической пятерки. Разумеется, заклинание Колдуна можно было использовать немедленно, но для этого требовалось все же подождать некоторое время, пока наш маг-исследователь превращает заранее заготовленную мыслеформу в активное заклинание, нейтрализующее всю вражескую магию в радиусе примерно километра.