Мы с Половцевым переглянулись.
– Игорь Петрович, – сказал я, – вы никогда не задумывались о том, где можно найти деньги?
– Задумывался, – ответил тот, – деньги можно взять в банке, но по известной причине этот путь нам недоступен. Но наверняка в этом мире тоже есть такие места, где звонкий металл находится в концентрированном виде. Например, казнохранища местных правителей. Почему бы оттуда не позаимствовать немного грошей на святое дело экипировки наших войск?
– Такие казнохранилища, – сказал я, – охраняются с помощью смертельных заклятий и злобных заводных големов, которых невозможно убить, поскольку они уже мертвы, мертвее не бывает. Для того, чтобы отключить всю эту хиромудию, необходимо грохнуть мага, наложившего эти заклятья – а это тоже не такое простое занятие, когда этот маг сам находится в своей башне-цитадели. Единственные города, где сейчас нет правящих магов, уже обещаны тевтонам, и мне не хотелось бы начинать свою деятельность в этом мире с обмана. Короче, или мы должны согласиться с тем, чтобы большую часть нашего соединения составила пехота, или планировать для добычи денег отдельную операцию.
– Сэр, – подняла руку американка, – можно к вам один вопрос?
– Да, Мэри, – ответил я, – слушаю тебя?
– Сэр, скажите, ведь эта вода, которая бьет в фонтане посреди этого города, ведь и в самом деле обладает чудодейственными свойствами?
– Да, Мэри, обладает, – ответил я, – в основном лечебными, но еще наркотическими и транквилизирующими. Пленные сказали, что маги нижних городов совершали экспедиции в этот город в основном за магической водой, потому что она продляет жизнь старикам, возвращая им здоровье, а также обостряет магические таланты.
– Вот, – сказала та, – и я о том же подумала. С тех пор как мы пришли в этот город, я чувствую себя словно юная семнадцатилетняя девочка. Вы думаете, что у тевтонов мало богатых стариков, которые за возможность еще раз попробовать женщину или продлить свою жизнь на несколько лет, отдадут любое количество золота? Ведь эта вода – самый ликвидный и ценный и в то же время легкодоступный актив, который у нас есть. Можно вообще не трогать наш золотой запас, а всю сделку по перевооружению провернуть только за счет воды.
– Хорошо, Мэри, это очень интересная идея, – сказал я. – Главное, чтобы не возражал Дух Фонтана, которому принадлежит эта вода. Твое мнение, Анастасия?
Выдержав паузу (необходимую, может, для раздумий, а может, для телепатического общения с Духом Фонтана) Анастасия размеренным голосом ответила:
– Дух Фонтана не против такой сделки, если она ограничится нуждами вооружения и экипировки нашего отряда, и не послужит для накопления запасов золота и серебра.
– Тогда, – произнес я, – поручаю тебе и Мэри организовать эту сделку…
– Какую экипировку будем покупать – рейтарскую? – спросила Мэри, видимо, уже подсчитав свой процент от этой сделки и ту сумму, которую она сможет получить, отконвертировав звонкий металл в зеленые бумажки с портретами дохлых президентов..
– Нет, драгунскую, – ответил я, – есть у меня предчувствие, что подвижность мобильной конной пехоты будет для нас полезнее таранного удара рейтарских полков. Хотя несколько тысяч рейтарских комплектов снаряжения и соответствующее количество тяжелых боевых дестриэ прикупить было бы не вредно, например, из расчета формирования дивизии из четырех шестиэскадронных полков полного, а не половинного состава. Остальные девять тысяч должны быть легкой кавалерией: половина копейщиками/щитоносцами, а вторая половина конными арбалетчиками. При этом очень важно, чтобы все бойцы вне зависимости от специализации должны быть вооружены тяжелыми кавалерийскими палашами. Меч – это не только оружие, но еще и знак статуса, в любой другой армии приравненного к офицерскому.
– Сергей Сергеевич, – быстро произнес Колдун, – когда доспехи и оружие будут закуплены, то мы сможем дополнительно их улучшить с помощью магии, добавив новые полезные свойства. Вот, например, Ника сможет наложить на мечи, копья и стрелы арбалетов огненное заклинание, увеличивающее их пробивные свойства оружия. Анастасия сможет наложить на доспехи заклинание охранного ветра, отгоняющее вражеские стрелы, а я смогу наложить на панцири, шлемы и щиты заклинание увеличивающее прочность брони…
– Очень хорошо, Колдун, – кивнул я и посмотрел на отца Александра.
– А я скажу, – произнес тот, – что ваша задача в этом мире сокращается. Теперь вы должны лишь дать тевтонам взять Ашор и соседние города, таким образом зацепившись для начала конкисты этого мира, после чего вы и я перейдем в следующий мир. Сергей Сергеевич, отдавайте тевтонам приказ немедленно выступать в поход, пока там еще есть кому выступать, и все их солдаты не перебежали к вам под воздействием магнетического влияния ауры бога войны. Для тевтонов это как валерьянка для котов. Поторопились вы, Сергей Сергеевич, поторопились…
В ответ я только пожал плечами, как бы показывая, что я тут ни при чем, и что все вышло как бы само собой, и не мне решать, раньше это случится или позже.
Шестнадцатый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу.
Капитан Серегин Сергей Сергеевич.
Только что мы проводили тевтонов. Лязгающая железом панцирная колонна бодро прошагала под воротной аркой и исчезла вдали среди высоких лесов и холмов. До Ашора им идти не меньше пятнадцати дней, после чего мы вылетим на штурмоносце оказать им огневую поддержку, если таковая понадобится. Этот мир теперь являлся их миром, отданным им Отцом в ленное владение, и им теперь предстояло в нем жить, заводить семьи и рожать детей. Если, конечно, они сумеют завоевать себе такую возможность.
Вместе с тевтонами ушла и почти половина диких лилиток, которые не подпали под флер моего обаяния и не стали частью нашего воинского сообщества. Кстати, тевтонское командование преизрядно встревожилось вчерашними событиями, а еще тем, что по одному, по двое и по трое их солдаты и офицеры начали потихоньку дезертировать, перебегая под мои знамена. Магнитическое влияние ауры бога войны действовало неумолимо.
Меньше чем за сутки с момента принятия образования нашего воинского сообщества в придачу к тридцати пяти первоначальным перебежчикам добавились еще двести пять бойцов. Возможно, особо бурно этот процесс у изначально враждебных тевтонов протекал оттого, что на поле боя их тоже накрыло тем сумбурным заклинанием, которое мы состряпали второпях для того, чтобы поддержать сражавшихся в неравном бою «ручных» лилиток. Ведь именно тогда я впервые почувствовал свое сродство с лилитками и возможно, что своим краем это заклинание зацепило и бедных тевтонов, сломав им внушенные с детства установки.
Парни просто приходили и клали передо мной свои мечи. Если ответ был положительным, то они вставали в наш строй, а если отрицательным, то исход мог быть и самым неблагоприятным. Двое молодых тевтонов, отвергнутых за слишком большое тщеславие и склонность к садизму, просто бросились на свои мечи, сводя счеты с жизнью.
Репрессиями остановить этот процесс тоже не представлялось возможным. Для подпавших под мое обаяние обратной выдачи уже не было, за исключением тех случаев, когда наш коллективный разум исторгал из себя негодного члена, вносящего диссонанс. Но такого не могло быть никогда, потому что такого просто не могло быть; потому что таковые отсеивались еще входным фильтром, а разрыв устоявшейся связи должен был стать страшным шоком для человеческой психики.
Да и я сам, привыкнув к присутствую в своей голове множества сознаний, больше не воспринимал их как пищащих и митингующих цыплят. Теперь они казались мне надежными товарищами, чье присутствие и поддержку я теперь постоянно ощущал в трудные моменты. И у лилиток, и у бывших «овечек» в избытке было той жизненной стойкости, которая помогает переносить любые трудности, а я давал им комфортное ощущение жизни среди «своих», в надежном и защищенном месте. Нет в этом мире, как и во всех остальных, больше защиты и безопасности, чем те, что достигаются силой своего собственного оружия.
Итак, тевтоны ушли, а мы остались заниматься своими делами, и дел этих было много. После той победы в придорожном сражении начали потихоньку приоткрываться каналы, ведущие в миры следующего уровня, но пока туда нельзя было просунуть даже иголку, просто мы узнали, что такие каналы существуют – и все. На их полное открытие уйдет от двух недель до месяца; а пока физподготовка, огневая, тактика и строевая. Все надо встроить в уже налаженную структуру стрелковой бригады «волчиц», хотя это будет уже далеко не бригада. Если мы строим кавалерийское соединение численностью в двенадцать тысяч всадников, то при развертывании стрелкового взвода в эскадрон, роты в полк, а батальона в кавалерийскую дивизию это получается уже полноценный кавкорпус…
Отставить макать капитана! А многие ли из моих бойцыц (я имею в виду кроме амазонок) хоть раз в жизни видели даже не боевого коня, а простую рабочую лошадь? Быстрая перекличка внутри моего же сознания Бога войны дает результат – никто. Нет, будущие «волчицы» лошадь издалека и при погрузке в транспортные тележки видели – но и только. У лилиток с этим и того хуже. Верховую езду тут так и не изобрели или успели забыть, а в упряжках лошадей вытеснили местные ящеры, куда менее требовательные к кормежке и содержанию, и к тому же быстрее размножающиеся. Лошади в этом мире – это знак статуса и предмет роскоши, и не более того.
Но тут у меня есть одно преимущество. В миг своего первого единения с сознаниями лилиток я сумел передать им имеющиеся в энергооболочке Ареса навыки боя на мечах. Правда, эффект был достаточно краткосрочным, потому что на одной магии обучение не построить. С помощью магии можно передать только первоначальные навыки, чтоб лошади не пугались и обучаемые из седла не падали; а дальше исключительно тренировка, причем тренировка взаимная – и всадника, и его коня. Первоначальные навыки передать смогу я сам. Пусть я и не завзятый кавалерист, но на лошади держусь вполне уверенно. Правда, в схватку на мечах в конном строю не пойду, и в копейную атаку тоже, и даже память энергооболочки Ареса мне тут не поможет, ибо тот сражался исключительно в пешем строю. Нас учили всего лишь быстро перемещаться с одного места на другое при помощи любого подвернувшегося транспорта, в том числе и конного, тем более, что в нашем мире до сих пор есть такие места, куда можно пробраться только на своих двоих или в седле. Для начала девочкам хватит, а там найдутся и другие учителя.