Вербицкий, Вербицкий. Что же ты под руку лезешь? Если попытаюсь разобраться с тобой, на меня толпой накинутся.
Перебрался я одним из последних, успев обогнать парочку неудачников. Лазеры двигались небыстро, успели только треть к этому моменту преодолеть. В который раз убедился, что люди не особо умные, особенно в критической ситуации, особенно когда привыкли жить в рамках шаблонов, и действовать согласно чужим правилам. Один из парней упал на шипы, но выжил. Зачем-то он поднял голову, прямо под лазер. Вот зачем? Неизвестно. Головой он точно не думал, теперь и не подумает. Её аккурат пополам разрезало.
Вскоре на платформу заскочил последний участник. Погибло же… Одиннадцать человек. И ради чего? Хотя ладно, чего это я? Ради возможностей, жадности, амбиций. Всё как всегда.
— Смотрите! — воскликнул кто-то.
Посмотреть, что там, я не мог. Людей оставалось слишком много. Поднялся гомон, вспыхнуло обсуждение. Лазеры приближались к нам. Дверь новая тоже появилась, но пройти там было не так просто.
— Надо положить сюда все артефакты! Такое часто бывает! Атланты опасаются чужой слежки! — услышал я чью-то версию.
И снова народ быстро организовался. Условия прохода были элементарны. Положить в нишу все артефакты. После чего пройти в арку сквозь силовое поле. У первого добровольца получилось, а дальше в небольшую арку ломанулись все остальные. Ещё и подгоняли друг друга.
Я же продолжал раздражаться.
Сдать артефакты? Да пуская атлант идёт лесом. Артефакт ценный у меня ровно один. Родовое кольцо, которое подарила Элина. Артефакт свёрнутого пространства. Отдать его с неизвестно какими шансами потом вернуть?
Из принципа не отдам.
Не обращая внимания на гомон, я подошёл к одной из панелей. Выглядели они как плитка обыкновенная, разве что не каменная, а пластиковая. Размеры где-то шестьдесят на шестьдесят сантиметров. Есть совсем небольшие стыки. Прислушавшись к ощущениям, определил, что это какой-то сложный сплав. Из чего он состоит, я так сразу не разобрался, но это не имело значения, потому что меня волновали совсем другие характеристики. Сконцентрировавшись, я принялся влиять на плитку, находя слабости и бреши. Луч успел проехать ещё метров пять, когда раздался хруст и я отделил первый кусок. За ним последовал второй. А там и третий. Механизмы, которые формировали лучи, двигались по этой плитке, и я сделал дыры. Внутри же была мешанина всякого. Не провода, но я смог определить, что по металлу, который на вид был однородным, бегают разные сигналы, что бы это ни значило. Проедет ли по этому генератор луча?
— Ты псих⁈ — крикнул мне кто-то.
Кто бы это ни был, задерживаться он не стал. Вскоре я остался один. До лазеров оставались считаные метры. Как они работают? По принципу магнитов? Остановят их оторванные пластины или нет — большой вопрос.
До того как придётся расстаться с артефактом, я собирался перепробовать все идеи, что мне пришли в голову. Пригнувшись, вбил щит прямо перед генератором, и тот, вот те на, повёл себя так, как и должен себя вести приличный магнит. Отсоединился, тут же перестав работать. Через панели передаётся и электричество? Ну, или на чём там они работают. Как бы там ни было, один лазер исчез, а вторые остановились у проделанной мною бреши. Я же сосредоточился на генераторе, проникая в него вниманием, выделяя разные материалы и исследуя содержимое.
— Эй, атлант! — крикнул я, не отвлекаясь от дела. — Если тебе нужен я, то хватит этого фарса! У меня нет желания бегать с детишками по полосам препятствий! Ещё меньше я хочу отдавать свой единственный артефакт, который мне дорог! Так что давай не будем тратить время друг друга!
Мне вот интересно. Атлантам черт знает сколько лет. Неизвестно, есть ли кто разумный в этом комплексе. Также неизвестно, понимают ли они русскую речь. Я бросил взгляд на дверь. Там рядом знаки высветились прямо на стене, и по ним можно было узнать надпись для трёхлеток. Примитивные значки, по которым при желании не так уж и сложно догадаться, что нужно выложить артефакты. Это уж точно не признак того, что атлант понял, что я ему хочу сказать.
Неужели придётся от кольца избавиться? Будет обидно.
А нет. Дверь закрылась, отсекая мне эту возможность. Как-то резко неуютно стало. Атлант меня понял? Я нарушил правила и теперь буду сидеть здесь до скончания времён? Или…
Или.
Я задумался о том, как превратить генератор в бомбу, для того чтобы пробить себе путь, но не тут-то было. Гравитация изменилась, и я полетел обратно в начало коридора, прямо через лучи, но те в последнюю секунду исчезли, не располовинив меня. Хороший знак? Не тогда, когда ты падаешь с высоты ста пятидесяти метров. В последний момент гравитация снова изменилась, я замедлился и шмякнулся… О пол? Или потолок? Запутавшись в обозначениях, я ударился о то, что стало для меня низом.
— Как-то не похоже это на согласие, — сказал я вслух. — Что, общаться и дружить не хочешь? У меня два килограмма кофе с собой! Готов поделиться!
Ответа мне не дали. Впрочем, отсутствие ответа тоже ответ. Я снова переключился на генератор, так и продолжая удерживать его в руках, и понял, что не могу дышать. Вдохнуть получилось с трудом, в груди потяжелело. Мигом занервничав, рефлекторно попытался вдохнуть ещё раз, но не получилось. Гравитация снова изменилось, и меня швырнуло вверх, на потолок. Ударившись, я растерял остатки воздуха.
Что-либо сделать с этим не успел. Меня так и продолжило швырять то вверх, то вниз, пока я не отключился.
Глава 2Когда атлант решил тебя немножко потренировать
Очнулся я надёжно зафиксированным и изолированным. Последние секунды моего предыдущего бодрствования вышли донельзя неприятными, если не сказать — отвратными. Будь ты хоть трижды перерождённым богом, но, живя в смертном теле, получаешь и все его минусы, такие как судороги от недостатка воздуха в организме, переходящие в предсмертную агонию.
Стоило мне прийти в себя, в тот миг, когда уже очнулся, но ещё не осознал своё положение, я рефлекторно забился и задёргался, попытался сделать мощный вдох. Не получилось ни первое, ни второе, ни третье. Поэтому в первые секунды пробуждения я походил на раздавленную лягушку.
Почему лягушку?
Да потому что меня раскорячили именно как лягушку на операционном столе. Разве что стола не было, зато имелось силовое поле. Руки и ноги мои были разведены в стороны. Сам я болтался в воздухе где-то в метре над полом. Поле охватывало меня крепко со всех сторон, кроме лица. Пошевелиться я мог, микродвижения проходили свободно, но смещение больше чем на миллиметр отдавалось возрастающим давлением. В такой позиции даже вдохнуть полноценно не получилось. О чём я догадался не сразу и первую минуту трепыхался, только потом догадавшись, что дышать надо быстро, по чуть-чуть.
Это открытие принесло немного спокойствия. Я взял дыхание под контроль, успокоился. Полностью очнулся, понял, что не умер. Также понял, что меня раздели до трусов. Отобрали кольцо пространства, защитный костюм и рюкзак с припасами. Ещё и к вопросу безопасности подошли основательно. Не моей безопасности, разумеется. Помимо силового поля и жёсткой фиксации, вокруг также присутствовало поле энергетическое. Что-то подобное вокруг меня наместник создавал. Квадратная клетка из энергии. Только тут оттенок другой.
При этом находился я в довольно большом, но пустом помещении. Если не считать какого-то хмыря в бирюзовом мундире и с седыми волосами.
Это и есть атлант?
Я уставился на мужика, который просвечивался насквозь. Будто призрак из кино. Или голограмма, скорее. Чёткая, но всё же это не физическое тело. Из-за чего цвета его одежды и волос искажались. Поэтому я не был уверен, что мундир действительно бирюзовый, а волосы — именно седые. Зато было видно, что на лице нет морщин. При этом выглядел он как обычный человек. Никаких отличительных черт.
Итак. Положение у меня как у девственника, попавшего на вечеринку любителей пожёстче. Атланты не любят богов, а я бывший бог. Насколько в моей ситуации играет роль слово «бывший»? Не факт, что много. Всё бы ничего, но меня такое положение, в смысле, зафиксированной лягушки, оскорбляет. Страха я не чувствовал, а вот всё нарастающее раздражение из-за того, что кто-то посмел меня лишить свободы, — ещё как. Да и чего уж? Язык мой — враг мой. Уж в этой жизни точно. Ситуация складывалась и так паршиво, дорогих гостей так не пеленают, поэтому надо было что-то делать. Добавлять хаоса в происходящее, например.
— Ты атлант? — спросил я. — Как вас правильно называть? Атланты же? Или атлантиды? Атлантоды? Атландуды? Атласы? Ат…
— Умолкни, — отмер он, и меня резко сжало, обеспечивая незабываемые ощущения боли от деформируемого тела.
Умолкни так умолкни.
Давление ушло, меня перестали терзать. Не так уж и страшно. Демонолог в темнице наказывал сильнее. Тем не менее желание потрепать нервы атланту встало на паузу. Как я слаб. Стыд и позор. Или же…
Я бы мог всерьёз задуматься о том, как со мной способен обойтись древний, могущественный маг. Наверняка он знает тысячи способов причинить особо изощрённые страдания. А я уже у него в плену, на минуточку. Но смысл об этом думать? Только лишний раз расстраиваться.
Зато можно подумать о другом. Если атлант железно нацелен замучить меня, пустить на опыты или сделать ещё что-то, что не будет учитывать мои интересы и обеспечивать выживание в процессе, то нет смысла болтать с ним. Разве что нервы трепать. Но к этому я всегда успею вернуться, когда меня пытать начнут. С другой стороны, если атлант хочет от меня что-то получить, как-то договориться, это означает уже его заинтересованность в общении. В этом случае можно и помолчать. Пусть сам начинает разговор. Я же пока отдохну, вздремну.
Мужика-атланта хватило минут на десять.
— Чего молчишь? — спросил он.
Несколько секунд я хлопал глазами, а потом не выдержал, залился смехом.
— А ты хорош. В чувстве юмора не откажешь. Жаль, изобретательность подкачала.