Впервые Елена видела подобную жестокость так близко.
— Умри! — задействовал его противник Голос.
Ещё одна вспышка, и Давида снесло. Елена дёрнулась, чтобы помочь, но… Что она могла сделать⁈
Этот господин стал закидывать старосту боевыми заклинаниями. У Давида откуда ни возьмись появился в руках щит, которым он отражал удары в землю, постепенно сближаясь с противником. Закончилось это тем, что Эварницкий метнул щит в горло врагу. Убить не убил, но успел подскочить и врезать ногой по яйцам. Даже Елене сделалось больно от такого варварского подхода. Правда, ненадолго.
Елена знала, что одарённые способны защитить себя доспехом. В этом случае защита не помогла. Но какая-то её часть осталась. Дальше Эварницкий, схватив мужчину за грудки, принялся давать ему пощёчины. И делал это настолько быстро, что голова бандита так и мелькала из стороны в сторону. Закончил, только когда этот тип поплыл и перестал реагировать.
— Ну что, неудачники, — обратился Давид к стоящим на коленях. — С вашим начальством покончено, — швырнул он мужика им под ноги. — Теперь дружно достаём мобильники, открываем банковские приложения, все ваши электронные кошельки и переводим денюжки мне на счёт, — озвучил он Голосом, что надо делать.
Елена только и могла, что стоять да смотреть на происходящее. Эварницкий действовал так, будто находился на отдыхе. Быстро заставил перевести ему все доступные средства. Сноровисто под запись выспросил все детали жизни этих людей. Полные имена, где живут, где учились, с кем дела ведут. Потом также под запись заставил покаяться в своих самых главных прегрешениях. После чего всех их отпустил, приказав проваливать и в красках объяснив, что с ними сделает, если тронут ту самую Блохину.
— Телефон дала, — потребовал он у девушки, когда они остались одни. — Палец приложи. Ну! Не тормози.
Елена сглотнула, поняв, что её сейчас также пустят в расход и заберут все деньги со счета.
— Пятнадцать тысяч? — удивился Эварницкий. — Негусто.
— Сколько есть, — сквозь страх гневно ответила Елена.
Ей было и страшно, и стыдно, и больно. На что теперь еду покупать⁈
— Всё, беги, — отдал он телефон.
Банковское приложение было всё ещё открыто. Какая там должна быть сумма, Елена знала в точности. Четырнадцать тысяч, семьсот тридцать два рубля. Сейчас же там было тридцать три миллиона.
— Если ещё появятся, сообщи, — бросил небрежно парень. — Двадцать пять процентов оставил себе за посредничество. Твою часть рекомендую вложить в звезды. А то чего такая слабачка.
Этого уже Елена не выдержала. Глаза девушки закатились, и она попыталась рухнуть в обморок. Крепкие руки Эварницкого подхватили её до того, как она шмякнулась.
— Эй, красавица. Давай без этого. А то я себя каким-то героем доморощенным чувствую. Ещё влюбишься в меня, если так в объятия прыгать будешь. Поверь, оно тебе не надо. Я парень противный и опасный. Поэтому давай. Мысли в кучу собрала, булки сжала, пакет подхватила и айда в общагу. Новый финансовый план составлять.
Поставив на место, Эварницкий развернул её в нужную сторону и хлопнул по заднице, придавая ускорение. Елена взвизгнула и в себя пришла, только завернув за угол ближайшего дома.
Что это было, она решительно не понимала.
Как-то легко у меня состояние от воодушевления до раздражения скачет. Сколько раз зарекался девиц спасать, но ведь сожрут дурёху. А она мне ещё не все секреты своего мастерства передала. Я бы сказал, даже не начала передавать.
Ладно-ладно. Себе-то можно не врать. Миленькие девицы моя слабость. Если смотреть на статистику. То одну спасу, то другую, то третью. Ну да какая история без красивой девушки? Сам Сказителем назвался и, видимо, тем самым обрёк себя на поганую участь постоянно в подобные ситуации влипать.
Но нельзя сказать, что я только по этой причине полез. Причин хватало. Самых разных. И личная выгода, и чувство ответственности, как старосты. И раздражение.
Убедившись, что Блохина свалила и никто из Охранителей не спешит сюда разбираться, кто тут дерётся с применением заклинаний в жилом квартале, я прогулялся вдоль улицы, проигнорировал свои заказы, смирно дожидавшиеся у лавочки, и притормозил возле машины с затемнёнными стёклами, где сидели двое мужчин.
— Чего надо? — сдвинулось стекло в сторону, после того как я постучал.
— Сказку пришёл рассказать, хотите? — поинтересовался я.
— Парень, ты совсем чудной? — спросил мужик недовольно. — Ты иди, сейчас наверняка Охранители прибегут, будешь с ними за причинённый ущерб разбираться!
— Да неужели, — хмыкнул я. — Как прибегут, так и разберусь. А вы пока сказку послушайте.
— Не будем мы ничего слушать! — возмутился он.
— Придётся, — придавил я Голосом. — Жили два петушка. Сидели они в машине, значится, всякими непотребствами занимались. Кто знает какими. Быть может, и голландскими, иначе зачем им затонированные окна? Быть может, и другими. Сидели осторожно, носа не казали. Или у петушков клювы? А, неважно. Куда важнее то, что рядом злые гиены окружили невинную овечку. Петушки что? Правильно, они смотрели и ничего не делали. Дожидались правильного момента. Но тут пришёл мудрый филин…
— Это ты-то мудрый филин? — сбросив наваждение, спросил оперативник раздражённо.
— Думаете, перебор? Ладно. Пришёл бешеный медоед и прогнал гиен. Приуныли петушки, такой план вербовки сорвался. Но знаете, что самое важное? Лучше бы петушкам по этому поводу не грустить. Лучше бы не лезть к подопечным злобного старосты… Тьфу, блин. Злого медоеда! А то он может подумать, что государство так низко пало, что ко всяким грязным методам прибегает. Невинных овечек подставляет. Жизнь им усложняет почём зря. Мы поняли друг друга, петушки?
— Ты бы, Эварницкий, не наглел, — ответил зло тот, что сидел за рулём. — Не лез бы не в свои дела.
— А это теперь мои дела. Скажите спасибо Фёдору Михайловичу, который меня старостой назначил. Бывайте, мужики. Начальству передайте, что моих подопечных обижать не надо. Не пойму.
— Бессмертным себя возомнил? — нагло спросил второй.
— Фактически я и есть бессмертный. В отличие от вас, дураков. Ну, или хотите, могу девушке как есть рассказать, что здесь произошло. Посмотрим, как дальше вербовка пойдёт. Хотите? Чего замолчали? Ну так и валите отсюда, если сказать нечего.
Похлопав по машине, не дождавшись ответа, потопал за своими вещами. Время не резиновое, а мне сегодня ещё кофе заниматься.
Глава 19Когда стал легендой
Каким-то чудом, не иначе, наша группа смогла добраться до первого учебного дня. Вопросов у меня к этому дню только прибавилось. Каждый ученик имел какие-то свои особенности со знаком минус. Не скажу, что там каждый матёрый убийца, но… Каждый был в некотором роде проблемным. Что это? Умение влипать в неприятности шло рука об руку с гениальностью? Возможно, но были и другие хорошие вопросы, которые я себе задавал.
Почему так криво обстоят дела с сохранением нашего инкогнито? Нас вроде бы распределили по разным группам и то не всех. Но при этом мы там находились… Как бы так сказать. Короче, уже в первые дни стало понятно, что это скорее имитация попытки сохранить тайну, нежели реальные усилия. Ну да. Ходили в разные группы. Как-то урезанно, каждый день встречались с друг другом и регулярно мелькали у всех на виду. В современной разведке я понимаю плюс-минус ничего, но информацию в первой своей жизни собирать научился. И мне хватило бы знаний того уровня, чтобы вычислить всю нашу компашку.
Конечно, это всё могло быть хитрым планом. Работать ведь можно по-разному. Оставить следы и смотреть, кто по ним придёт. Но тогда это уже не сохранение тайны талантов, а отлов иностранных вербовщиков. Которых я пока не встретил. Потому что их отловили? Потому что вербовщиков в реальности не существует? Или потому, что мы на самом деле не настолько ценны, чтобы кто-то из-за нас всерьёз заморачивался?
Да и если уж на то пошло, лично я не видел никакого смысла тратить серьёзные силы на выискивание талантов на первом курсе. Если бы я был римлянином, то профинансировал бы несколько студентов, которые бы просто смотрели по сторонам и сливали мне слухи о том, кто хорош. Не удивлюсь, если бы этого было достаточно. Потому что достаточно немного пообщаться со студентами, чтобы уловить общий настрой. Для подавляющего большинства попасть хотя бы разок в Рим было чем-то волнительным, восхитительным и недостижимым. Эдакой мечтой, венцом карьеры. Так что, возможно, никакой битвы за таланты и нет. Не ходят рекруты. Никого не переманивают. Положение двух империй таково, что кадры из одной сами с радостью побегут в другую. Возможно, поэтому наши кураторы и суетятся, подсаживая на клятвы, чтобы сохранить хоть кого-то.
На это намекали и попытки вербовки той же Блохиной. Уверен, если бы не моё появление, её бы повязали до конца дней. Просто предложив помощь.
Как-то это всё оставило у меня дурное послевкусие. Я не настолько наивен и не настолько свят, чтобы отрицать специфику агентурной работы, но блин. Блохина же проста, как две копейки. Она уже принесла клятву. Её уже взяли на крючок. Так зачем крохоборствовать и ещё больше подвязывать? Ладно-ладно, это во мне непонятно откуда взявшаяся доброта в отношении милой девочки прорезалась. Так-то ясно, ради чего так с ней работать. Если подумать, то тому же Риму не так сложно перекупить по-настоящему интересных специалистов. Во-первых, большинство и сами рады перебраться туда. Во-вторых, они могут тупо больше предложить. Доступ к источникам, особые материалы, знания. Так что чёрт с ними. В эти дебри я лезть особо не хотел.
У учеников свои интересы, и пусть каждый своей головой думает. У Ищущих и разведки свои интересы, пусть тоже сами думают. У меня же свои интересы, а ещё вредный характер и чувство собственничества. Иначе говоря, с чего бы мне позволять вербовать мою подопечную, когда я и сам могу её завербовать, разрулив часть проблем.