Хотела ли она упустить шанс надеть самое красивое и дорогое платье, которое она когда-либо видела в своей жизни? Она ни разу не пожалела о своем решении стать Хранительницей и с нетерпением ждала возвращения в Свободную землю, чтобы надавать парочке эльв по задницам. Но образ жизни, который она будет вести там, очень прост, и девушке изо дня в день придется носить одну и ту же униформу. Ей никогда больше не представится такая возможность, и, в конце концов, не все же Хранители увидят ее в этом платье. Всего лишь жалкая горстка, а Ли до сих пор всегда был рядом с ней. Он не изменит своего мнения о Зейлан, во всяком случае не из-за чего-то подобного.
Девушка протянула руку к Олдрену:
– Дай сюда!
– Ты уверена? – весело спросил он.
Она фыркнула и выхватила платье из его рук.
Глава 38 – Киран
Талон.
За последние несколько лет Киран сделал все, чтобы забыть это имя и стереть его из своей памяти. Но кто-то на параде выкрикнул его сегодня.
Талон.
Прошли месяцы с тех пор, когда Киран в последний раз позволил себе думать об этих пяти буквах – ключах к другой его жизни. И еще больше времени прошло с тех пор, как кто-то последний раз называл его так. Вряд ли кто-нибудь в Мелидриане знал это имя, только он сам, королева, Онора, Олдрен и отряд его воинов, которые вернули принца обратно.
Каждый из них поклялся хранить тайну Кирана и унести ее с собой в могилу. Тем не менее он был уверен, что слышал забытое имя из толпы. Принц пытался отыскать глазами человека, который позвал Талона, но прежде, чем смог увидеть его, стрела вонзилась в его плечо.
Киран посмотрел на повязку на своем плече. Под ней он ощутил покалывание от медленно начинающегося исцеления. Наверное, ему следует радоваться, что убийца не пропитал стрелу ядом эльвы. В этом случае он сейчас, наверное, не стоял бы в вертикальном положении. Тем не менее нападавший действовал мудро. Использовать стрелу из металла, а не из дерева, чтобы Киран и его гвардейцы не могли извлечь ее силой своей земной магии, было умным решением. И если бы стрела угодила в его тело всего на пару пальцев ниже, принца сейчас не было в живых. Эта страшная мысль должна была, наверное, ввергнуть его в панику, но Киран был полностью поглощен воспоминаниями о Талоне.
Талон, которого больше не существовало. И которого на самом деле никогда не было. Он был ролью, которую Киран невольно играл в течение нескольких лет. Но он скучал по своему человеческому существованию и всем тем, кто был с Талоном. Прежде всего принц скучал по одному человеку, и не проходило ни дня, чтобы Киран не думал о ней.
Фрейя. Оставить ее было самым мучительным, что ему до сих пор пришлось пережить. Принц часто воображал, каково было бы, если бы Фрейя жила в его замке. Ей бы понравилось здесь, особенно когда Киран рассказал бы ей обо всех тайных ходах, которые прятались за зеркалами, под фонтанами и между стенами.
Стук в дверь вырвал Кирана из его мыслей, и Олдрен, как это часто бывало, вошел в его комнату, не дожидаясь приглашения.
– Твой новый наряд, – сказал он, вешая одежду на шкаф.
– Спасибо, – ответил Киран. Он снял с крючка мундир, похожий на тот, который разрезал целитель. Осторожным движением принц скользнул внутрь и попытался застегнуть пуговицы, но его пальцы сильно дрожали.
– Позволь мне сделать это.
Киран опустил руки, и Олдрен подошел к нему ближе. Нахмурившись и сжав губы, фейри принялся за дело.
Киран чувствовал, что его советник собирается что-то сказать, но решиться на это тот смог лишь тогда, когда добрался до последней пуговицы.
– Я считаю, это было ошибкой.
– Сделать меня королем? Да, я тоже так думаю.
– Ты прекрасно знаешь, что я говорю о Празднике Творцов, – заметил Олдрен. – Ты не в том состоянии, чтобы находиться среди людей. Ты дрожишь, ты потеешь и, вероятно, можешь принять глупое решение из-за одного лишь неосторожного замечания. – Киран терпеть не мог то, что Олдрен так хорошо его знал и мог видеть насквозь. – Кроме того, гвардейцы еще не поймали нападавшего. Что, если он еще раз попробует тебя убить?
– Тогда, я надеюсь, он снова промахнется.
Лицо Олдрена помрачнело.
– Ты находишь это забавным?
– Нет. Но я уже сказал это раньше и с удовольствием повторю еще раз: я не собираюсь прятаться.
Киран был принцем и понимал свою ответственность, свои задачи и свои обязанности. И если одиннадцать лет своей жизни он считал, что будет служить другому народу, то это ровно ничего не меняло. Людям нужен был лидер, а на этой стороне Стены у юноши не было братьев и сестер, которые могли взять эту роль на себя.
– Почему ты такой упрямый?
– Потому что должен.
Собственное мнение и воля к осуществлению задуманного отличают сильного короля, но по-настоящему хороший король никогда не ставит себя выше своего народа, всегда говорил его… говорил король Андроис.
Эти слова вошли в плоть и кровь Кирана, и он ни за что не откажется от своего решения принять участия в бале. В одиночестве в своей спальне он только начал бы размышлять, и куда приведут его эти мысли, никто не мог бы сказать. Лучше он будет находиться в обществе, предпочтительно в компании Зейлан.
Киран услышал голоса своих гостей уже издалека. В разговоры вплеталась тихая музыка, которая заиграет громче, как только первые фейри начнут танцевать. По крайней мере, эта обязанность была с него снята сегодня из-за ранения в плечо. Перед закрытой дверью бального зала Киран и Олдрен остановились.
– Подожди здесь, – сказал принцу советник.
Киран вздохнул:
– Это необходимо?
– Да. Необходимо. Ты же хотел присутствовать на балу?
– Я помню, но там все знают, кто я такой.
– Дело не в этом, – ответил Олдрен и скользнул в бальный зал, прежде чем Киран успел сказать еще что-то.
Принц глубоко вдохнул и разгладил свой мундир. Хорошо ли лежали его волосы? Киран посмотрел в сторону окна, и отражение взглянуло ему навстречу, но было слишком нечетким, чтобы юноша мог издалека что-то разглядеть. И тут раздался громкий звон. Голоса в зале стихли до бормотания, пока наконец полностью не смолкли, и принц услышал Олдрена:
– Прибыл хозяин сегодняшнего вечера, Его Высочество принц Киран, правитель Мелидриана, принц Нихалоса и в скором времени король Неблагого Двора. Приветствуйте его!
Дверь перед Кираном волшебным образом распахнулась, и он вошел в банкетный зал под сдержанные хлопки приглашенных гостей, которые поднялись со своих мест, приветствуя принца.
Расправив плечи и сияя фальшивой улыбкой, он притворялся безмятежным, хотя внутри у него все бушевало. Его пустой желудок нервозно сжимался. Все взгляды устремились на него. О чем думали люди, когда видели его таким? Они его уважали? Или презирали? Считали его решение принять участие в празднике храбрым или наивным? Будет ли он сразу поражен второй стрелой? И будет ли кто-то снова звать Талона?
Это было маловероятно, и все же неуверенность и сомнения грызли его изнутри. Киран старался не показывать этого. Его заученная улыбка стала шире, и принц посмотрел на присутствующих, не видя толком их лиц. Длинные столы и стулья с помпезными спинками были развернуты к входу. Их занимали фейри в благородных одеждах и мундирах. Центр комнаты служил для танцев. Здесь стояли пятеро музыкантов, сложившие свои инструменты и склонившиеся перед ним. Канделябры с многочисленными свечами наполняли комнату теплым светом, вместе со сверкающими магическим пламенем стеклянными шарами, свисавшими с потолка. Здесь могло бы быть уютно, не будь в комнате двух сотен приглашенных гостей.
С высоко поднятой головой Киран подошел к своему месту. Его стол располагался на возвышении, чтобы принц мог охватить взглядом весь зал. Слева сидела его мать, которая с облегчением смотрела на него, и Валеска в сопровождении своей провидицы Самии. Королева Благих тоже поднялась со своего места и аплодировала, но ее натянутая улыбка свидетельствовала о том, что она, вероятно, предпочла бы быть где-то еще. Киран это прекрасно понимал. Место по правую руку от него было занято Олдреном, а рядом с ним…
О боги! У Кирана перехватило дыхание, и он был уверен, что его лицо довольно некстати приняло совсем некоролевское выражение. Зейлан. Она сняла черную униформу Хранителей и сменила ее на платье цвета луны, декольте которого было глубже, чем Киран осмеливался себе представить, а тем более посмотреть. Округлости ее грудей вздымались под тканью, а смуглая кожа сияла золотистыми отблесками в мягком свете свечей. Волосы вились по ее плечам, и Киран представил себе, как отводит их в сторону, чтобы покрыть декольте девушки следами своих поцелуев.
От этой мысли организм Кирана отреагировал так, как он не должен был себя проявлять в присутствии всех этих гостей, и особенно матери. Когда Киран смог наконец контролировать выражение своего лица, улыбаться ему стало гораздо легче. Кто только додумался предоставить Зейлан это платье? Метнув быстрый взгляд на Олдрен, Киран заметил его понимающую улыбку, которая подтвердила подозрения принца. Наследник трона обошел стол вокруг и остановился перед своим стулом. Его глаза выжидательно смотрели на лица фейри и Хранителей.
– Благодарю вас всех за то, что пришли, – заявил он голосом, в котором явственно прозвучали возвышенные интонации, так напоминающие речь его отца. Никаких сомнений, никакой неуверенности и никакой боли не сквозило в его словах. – Я рад, что вы ответили согласием на мое приглашение на Праздник Творцов в этом году. Этот день дает нам понять, что скоро состоится зимнее сполнцестояние. Через семь дней мы станем намного ближе к Иному миру и его богам: не только к Остаре и Юлу, но и к Мабону и Лите, как это было в последний раз во время летнего солнцестояния, которое является священным праздником наших уважаемых почетных гостей – королевы Валески и ее придворных.
Киран указал на королеву, которая в типичной для нее элегантной манере склонила голову. Все присутствующие гости зааплодировали, проявляя тем самым гораздо больше приличия, чем некоторые жители Нихалоса до этого, которые не сдерживали своего неудовольствия от присутствия в городе королевы Валески во время парада.