Я помню с каким возмущением посмотрела на меня старушка, когда мы с Гардом вернулись вместе. На ее лице было написано прямым текстом: зачем ты это притащила в дом, выкинь немедленно или отнеси туда где взяла. Но при этом выгонять все же нашего подопечного она не стала.
На мое предложение во время ужина, отвести завтра же воина к ближайшему селению, он отреагировал резко отрицательно, попросив у знахарки разрешение еще немного пожить у нас. Правда, при этом его просьба больше была похожа на приказ, но своего-то он добился. Я видела, баба Гата ему хочет отказать, вот только почему-то она этого не сделала.
Но не только знахарка удивила меня своим странным поведением, но и Гард также. С момента своего возвращения он изменился. Нет, не внешне. Да и характер у него остался все тот же, командирский. Видно же, что человек привык приказывать. Вот только из его взгляда пропали настороженность и подозрительность. У меня сложилось такое впечатление, что мужчина стал нам доверять. Непонятно почему, но факт остается фактом. Воин расслабился и перестал постоянно ожидать от нас со знахаркой подвоха, а также прожигать меня взглядом, который если и не обвинял во всех смертных грехах, то подозревал в них, уж точно.
Правда, изменившееся поведение Гарда никак не повлияло на его общительность. Мужчина по-прежнему был молчалив, задумчив, серьезен и часто хмур. Мы как и раньше, почти не разговаривали между собой, так и сейчас, обменивались только короткими репликами. Но никого из нас это не напрягало и всех все устраивало.
Как и ранее, после ужина я уходила в лес, чтобы поиграть на скрипке. Вот только теперь у меня всегда был слушатель. Я его не видела, но постоянно чувствовала на себе горячий взгляд Гарда. А ведь мне, как и любому артисту и музыканту, приятно осознавать, что кому-то нравится то, что ты делаешь. Да, я играю для себя, но… наличие слушателя очень вдохновляло, а особенно то, что я чувствовала, ему нравится моя музыка. Скорее всего, именно из-за этого, теперь я играла не только грустные мелодии, которые еще совсем недавно полностью соответствовали моему настроению, но и вдохновляющие и воодушевляющие композиции. Такие, как "Гладиатор" в исполнении Тейлор Дэвис, "Арена" — Линдсей Стирлинг, "Люби меня" — Роберта Мендозы, "Таинственный сад" Рольфа Ловланда, или Шуберта "Вечернюю серенаду" и много-много другого. На моих губах все чаще стала появляться улыбка, а тоска по дому хоть никуда и не пропала, но она больше не снедала мою душу ежесекундно, да и общее настроение улучшилось. Теперь я играла не только для себя и Черныша, но и для того, кому нравилось мое исполнение. А это неимоверно воодушевляло.
Так прошло еще несколько дней. Мне казалось всех устраивает сложившийся распорядок, вот только однажды, когда я, взяв скрипку и в предвкушении собралась направиться в лес, Гард неожиданно попросил меня.
— Останься.
— Что?
Остановившись, я с недоумением посмотрела на мужчину, не совсем понимая, чего он хочет.
— Ночи становятся холоднее, да и небезопасно в лесу. Останься. Все равно все уже знают твой секрет. Зачем уходить?
Подойдя ко мне вплотную, но при этом не прикасаясь, Гард проникновенно посмотрел в мои глаза. А я и не замечала насколько они у него красивые. Как два черных горящих в ночи уголька. Скорее всего, именно поэтому мне вдруг стало так жарко. Не выдержав напряженного взгляда воина и чувствуя, как начинаю краснеть, я отвернулась.
Не зная как поступить, я затопталась на месте, неуверенно поглядывая на знахарку. Помнится, ей моя музыка не очень понравилась. Она ее назвала мертвой. Именно поэтому я и уходила, а не потому, что считала мое умение секретным или еще что-то в таком роде.
Мне не хотелось обижать воина, тем более, что это была его первая просьба, высказанная не в виде приказа, но также я не была уверена и в том, что не помешаю старушке отдыхать. К моей радости знахарка сама разрешила ситуацию, поддержав нашего подопечного.
— Гард прав. Хватит прятаться.
Продолжая чувствовать себя немного не в своей тарелке, я положила на стол футляр и, открыв его, достала инструмент. Проверив натяжение струн и подтянув волос на смычке, я все обдумывала, что бы такое исполнить. Вот как-то в лесу, на поляне мне было эмоционально легче играть. А сейчас, вон, даже руки стали подрагивать.
Прикрыв глаза, я поднесла смычок к скрипке и заиграла. В этот раз для бабы Гаты я решила не брать ничего супер сложного, как сделала это в первый раз.
За все то время, что уже нахожусь в этом мире, я боялась исполнить всего одну вещь. Ту, что играла на конкурсе. Не знаю почему, но мне показалось, что она была тем самым неудачным моментом, который кардинально изменил мою жизнь. Это не значит, что сейчас мне хотелось того же самого. Да и понимала я, что не может эта прекрасная мелодия быть поводом моих бед. Вот и выбрала для начала сегодняшнего мини-концерта первой вещью "Список Шиндлера" и как только заиграла, весь мир для меня пропал и я погрузилась в музыку, отдаваясь ей всей душой и больше не обращая внимания ни на то, где я, ни на то, кто рядом.
Не знаю сколько прошло времени, когда я остановилась и отложив скрипку в сторону, посмотрела на своих зрителей, с удивлением заметив на глазах знахарки слезы. Опустившись перед старушкой на колени, я обеспокоенно посмотрела ей в лицо, тихо спросив.
— Что-то случилось?
— Ничего моя девочка, — проведя ласково, старой морщинистой рукой по моим волосам, знахарка посмотрела на меня с восхищением и нежностью. — Просто, твоя музыка ожила. И непросто ожила, а наполнилась магией. Вот вроде бы и нет ее ни в тебе, ни в инструменте, а когда ты играешь, то музыкой полностью подчиняешь себе душу слушателя, заставляя его испытывать те эмоции, которые ты вкладываешь в свое исполнение. Я никогда о таком не слышала. Это невероятно.
— Вы же понимаете, что с таким даром ей здесь не место?
Услышав вопрос, я резко обернулась, удивленно посмотрев на воина.
— О чем это ты?
— О том, что если о тебе узнают, то захотят тут же воспользоваться твоей силой.
— Моей силой?
Я все еще не понимала о чем идет речь, а главное — к чему весь этот разговор.
Медленно подойдя к столу, Гард взял мою скрипку в руки, внимательно став ее изучать. Поднявшись, я напряженно следила за его действиями. Не хватало только, чтобы он сломал мой инструмент. Но нет, положив аккуратно скрипку назад в футляр, воин посмотрел на меня тяжелым взглядом.
— Ты этого не осознаешь, но своей игрой влияешь на души людей, заставляя их испытывать неведомые ранее чувства или непривычные. И от этого нельзя закрыться. Мало того, ты подсаживаешь своих слушателей на свою музыку как на своеобразный наркотик. М-да, управление душами, которые будут счастливы следовать за тобой куда бы ты не пошла, при этом исполняя любую твою прихоть, только бы услышать еще раз твою музыку и испытать новую порцию небывалых эмоций, за такое оружие многие готовы будут убить любого, а в случае если ты им не достанешься, то и тебя.
От услышанного я опешила. О чем он тут говорит? Какая магия и сила? Ну да, искусство часто влияет, подсознательно, на людей, заставляя их радоваться или плакать, смеяться или грустить. И в первую очередь это касается музыки, песен, спектаклей и книг. Но искусство никогда никого не подчиняет себе и не принуждает. Что за глупости? Я уже хотела было даже грубо ответить Гарду, по поводу того, что он тут за бред несет, когда мой взгляд упал на знахарку. Старушка смотрела на меня печальным и жалостливым взглядом. Так смотрят на умирающую любимую собаку. Так. Все. Больше я им не играю. Буду опять уходить в лес и играть только для себя. И даже поляну сменю. Не нужны мне такие вот слушатели, которым потом всякий бред в голову лезет. А то мало ли чем все это закончится.
Никому больше ничего не говоря, я сложила инструмент, убрав его в сундук, после чего постелила себе постель и легла спать. Надеюсь, утром они будут себя вести более адекватно.
Глава 10
Утро началось как обычно. Я выпустила курочек из сарая, подоила и отправила пастись козу, мы позавтракали и уже было собрались расходиться по своим привычным делам, когда неожиданно рядом с землянкой появился конный отряд неизвестных воинов. Честно говоря, я очень испугалась. И если баба Гата пошла встречать незваных гостей, то я спряталась в доме, не зная, что мне делать. Да и показываться на глаза десятку вооруженных мужиков не хотелось. Я достаточно много читала разной литературы, чтобы предположить наихудший вариант развития событий при нашей встрече. Возможно я себя накручиваю, но рисковать не хотелось. Сколько шансов, что в случае новой опасности, мне еще раз предложат переселиться в другой мир. А даже если и так, то боюсь оплата в следующий раз будет для меня совершенно неподъемной.
Увидев в окно выходящего на поляну перед землянкой из леса Гарда, я напряглась, приготовившись к самому худшему. Но каково же было мое удивление, когда все воины, спрыгнув с лошадей, опустились перед нашим подопечным на одно колено, приветствуя его. Ого. Значит, я не ошиблась и Гард действительно птица высокого полета. А это, по-видимому, его люди. И где они были, когда он умирал в лесу в луже своей крови. Хотя, не мое это дело. Пусть сам разбирается со своими людьми. Главное, чтобы делал он это подальше отсюда.
Вот только, чтобы я там не думала, а в груди болезненно сжалось сердечко. Все же привязалась я к этому молчаливому мужчине. Ну ничего. Как привязалась, так и отвяжусь. Пройдет всего несколько дней и я о нем и думать забуду. Впрочем, как и он обо мне. Из-за осознания последнего, почувствовала еще один болезненный укол в груди. Вспомнилось, каким взглядом воин смотрел на меня, первый раз услышав мою игру на скрипке. Как потом изменилось его поведение. Вспомнились его горячие взгляды, которые он бросал в мою сторону, когда думал, что я этого не вижу. Как бы там ни было, но я молодая девушка и, как и любой девушке, мне приятно было ощущать, что я нравлюсь мужчине. Особенно, когда он свои чувства не проявляет в агрессивной форме, как было первое время.