Сашка слышал эти крики, но никак не реагировал. У него в душе горел пожар, и претензии пассажиров совсем не интересовали. «Скорее, скорее, еще чуть-чуть, – думал водитель, – пусть покричат немного. Ничего им не сделается». Все мысли его были заняты одним: успеть на футбол. Тело устремлено вперед, взгляд прикован к шоссе, нога изо всех сил давит на педаль газа. На поворотах старался не тормозить, чтобы не тратить лишнее время. Автобус от такого маневра опасно кренился, забрасывая пассажиров то на одну, то на другую стену.
Какой-то нетерпеливый и слишком бдительный человек стал громко стучать в окно кабины:
– Водитель, немедленно сбавьте скорость! Вы что, хотите в аварию попасть?
Сашка раздраженно махнул рукой: мол, не лезь, не отвлекай. Но мужчина не унимался, и водитель, вынужденный повернуться к нему, крикнул:
– Сядь на место, не мешай!
Он отвлекся только на секунду, но автобус уже повело в сторону. Справившись с управлением, Сашка увидел впереди крутой поворот и предупреждающий дорожный знак. Машин на трассе было немного, и он опять решил не тормозить...
Автобус, ведомый уверенными руками шофера, устремился вперед, но в последнюю секунду Сашка вдруг увидел мчащуюся навстречу шуструю тойоту. Машина вынырнула из-за поворота так внезапно, что он даже не успел напугаться.
Думать было некогда, но как опытный водитель Савельев знал: в таких ситуациях главное – не паниковать. Ногу на педаль тормоза. Руки резко выворачивают руль…
Ошибка!
Сашка почувствовал, как заднюю часть автобуса отрывает от асфальта и заносит к обочине. Пытаясь выровнять машину, краем глаза он увидел: мимо серебристой плотвицей промелькнула встречная легковушка с испуганным водителем в окне, а затем в кабину ворвался шквал звуков. Визг шин по асфальту, противный скрежет придорожных кустов по правому боку автобуса, возмущенные и испуганные крики людей в салоне и бешеный стук собственного сердца – все смешалось в тягучий, густой кисель из звуков, плохо подобранных друг к другу и вызывающих озноб.
И все-таки Савельев справился с управлением. Он стал плавно тормозить и разворачивать машину. Автобус, чуть-чуть проехав юзом, остановился.
Только сейчас на Сашку навалился страх. Он посмотрел на руки, сжимавшие руль: пальцы дрожали от пережитого напряжения, а костяшки и вовсе побелели. Водитель с усилием разжал руки и вытер вспотевшие ладони о джинсы. К горлу подступила тошнота.
– Ну, его к черту, этот футбол! Так, действительно, раньше срока можно в ящик сыграть, – пробормотал Сашка. Он открыл дверь, вдохнул полной грудью вечерний воздух, напоенный запахом хвои, так как рядом зеленел сосновый лес, и спрыгнул на дорогу.
Лена с трудом приходила в себя. Страх не отпускал, накатывал волнами, вызывал судорожный спазм дыхания и слезы на глаза. Она крепко прижимала к себе Машу, будто искала у нее спасения и избавления от гнетущего ужаса. Девочка начала хныкать, пытаясь вырваться из цепких рук женщины, и та вдруг поняла, что делает малышке больно.
– Все хорошо, тихо, дорогая, тихо, – успокаивала ее Лена, – ничего не случилось. Она давно заметила, что почти не паникует в критических ситуациях: после первого приступа страха накатывает такое ледяное спокойствие, как будто между ней и трагедией вырастает стена.
Это качество характера не раз выручало Лену, помогало вовремя принять правильное решение. В таких случаях она говорила тихо, спокойно, движения становились плавными и неторопливыми, но очень точными. Со стороны казалось, что она медлительна, но это было не так: паника приводит к излишней суете, а когда произошла трагедия, лучше действовать размеренно и верно.
На соседнем сиденье бесновалась Ася. Лена поглядела на ее белое лицо, взъерошенные волосы, с которых съехала пестрая косынка и болталась теперь на плечах, и почувствовала непреодолимое желание обнять и успокоить соседку. Но толстушка не обращала внимания на попытки Лены остановить ненужную панику. Она вскакивала с места, чуть не роняя корзину, стоявшую на коленях, потом резко садилась. Снова вскакивала, широко размахивала руками, кричала во весь голос и призывала пассажиров к бунту.
– Мужики, уберите этого смертника из кабины! Пусть в лесу остается и ножками в город топает. Неужели сами не сможем автобус до места довести?
– Тетка, не кричи ты, без тебя тошно, – ответил ей сердитый басок.
– Ты сам заткнись и не вякай, – парировала языкастая Ася. Ее бледность исчезла, и щеки запылали огнем праведного гнева. – Нашелся, тоже, защитничек!
На заднем сиденье, где минуту назад веселилась компания Вадика Макарова, вообще все смешалось. От внезапной остановки автобуса девушки слетели с коленей своих друзей и не упали только потому, что падать было некуда: везде стояли люди. Оля сильно ударилась об окно обожженной рукой, и та снова разболелась.
Девушка, всхлипывая, трясущимися губами жаловалась Вадиму:
– Что за день такой сегодня! Сначала ожог получила, теперь чуть в аварию не попали. Мы домой сегодня приедем или нет? Оля повернулась к Петьке:
– Это ты беду «накаркал». Во всем виноват твой злой язык.
– Оля, ты чего? – оторопел от неожиданной и злой атаки тот. – Не я же за рулем, да и ничего страшного не говорил.
– Как не говорил! А твой дурацкий анекдот с числом дьявола! И другие, про гипсовый завод и кладбище! Ты их специально подбирал, чтобы людям нагадить и настроение испортить?
– Оль, это только шутки, причем тут анекдоты? – пытался оправдаться Рыжик, глазами показывая Вадику, что надо подругу успокоить.
Но девушка уже не могла остановиться.
– Тебе все нипочем, все для тебя шуточки: Тамару Ивановну довести до белого каления – пустяк, друга подставить, а потом хохотать – ерунда, надо мной поприкалываться – нормально. А что для тебя не пустяк? Может, нам всем умереть надо, чтобы ты наконец одумался? – Оля уже почти кричала.
– Оля, ты извини меня. Не совсем я пропащий человек, зря ты так. Просто не могу, чтобы не брякнуть какую-нибудь шутку, иногда и неудачную. Вадик, ты что, не можешь любимую приласкать?
Макаров прижал к себе Олю и стал ей на ушко что-то нашептывать. Подруга еще немного посидела с обиженным видом, как маленькая девочка размазывая слезы по лицу, но потом оттаяла. Вскоре она уже улыбалась.
Лена не хотела принимать участие в сваре: и без нее шума в салоне хватало.
Перед глазами вдруг появилась черная кошка, перебежавшая им с Асей дорогу, а потом возникли забытые очки, за которыми вернулась в домик. Всплыло в памяти и неприятное морозное ощущение, испытанное час назад. «Фу, какие мысли дурные в голову лезут! Не хватало еще в приметы поверить», – передернула плечами Лена.
Чтобы отвлечься, она стала наблюдать за действиями водителя, который курил в сторонке, иногда забывая затянуться или стряхнуть пепел. На кончике сигареты висел уже длинный серый столбик, и Лена невольно стала гадать: упадет пепел на землю или нет. Сашка бросил сигарету, так и не докурив до конца. Лена отметила про себя, что он не затушил ее, и стал обходить автобус. Потом остановился у края дороги, нервно теребя длинный чуб.
Машину по инерции развернуло поперек шоссе: из-за бокового скольжения на большой скорости по извилистой и неровной дороге, а затем резкого торможения колеса потеряли сцепление с асфальтом. Занос весьма неприятное, и главное – опасное дело. Автомобиль, а тем более автобус в такой ситуации даже для опытного водителя становятся практически неуправляемыми. Результаты могут быть самые плачевные: съезд с шоссе, опрокидывание машины и другие неприятные последствия.
Сашка понимал, что ситуацию надо исправлять. Он видел то, что было недоступно пассажирам: правое заднее колесо оказалось в десяти сантиметрах от края дороги. Еще чуть-чуть, и они бы свалились в кювет. Водитель подошел к обочине и посмотрел вниз. Ему стало не по себе: шоссе в этом месте имело крутые откосы. Сашка даже представить боялся, что бы произошло, не справься он с управлением.
Он присмотрелся к правому боку автобуса и провел рукой по длинной царапине, оставленной обломившейся веткой. Покачал укоризненно головой, понимая, что в автопарке придется серьезно объясняться с механиками. Больше повреждений не обнаружил и облегченно расправил плечи.
– Да, Сашка… Вот к чему приводит спешка! – бормотал он себе под нос. – Попал бы в аварию – никогда б не рассчитался.
И тут же возникла хвастливая мыслишка: «А все же я молодец! Ловко справился!». Он самодовольно заулыбался. Страх исчез, как будто его и не бывало.
Лена, наблюдавшая за этой картиной, возмутилась.
– Ася, ты посмотри на шофера! Он улыбается! Мы по его вине чуть только что в кювете не оказались, а он смеется.
– Где? – встрепенулась соседка, пытаясь через голову Машеньки разглядеть то, что увидела Лена. – Где этот гад? Ну, погоди! Я ним сейчас разберусь.
Но Сашка уже садился в кабину автобуса. Он повернулся лицом к салону и крикнул возмущавшимся пассажирам:
– Граждане, вы что это раскричались? Ничего не произошло. Всякие ситуации бывают. Разве кто застрахован от неприятностей на дороге?
– Люди, гляньте, шустрый какой! – взвилась с места Ася. – Вот допрыгаешься, напишу на тебя жалобу.
Ее поддержали старухи, сидящие на передних сиденьях. Через секунду в автобусе снова разгорелся скандал.
– Ладно, бабоньки, остыньте. Виноват, каюсь, – попытался сгладить ситуацию Сашка, удобно устраиваясь в кресле. Потом расправил плечи и самодовольно произнес. – С таким водителем, как я, можно и на Луну слетать.
– Ишь ты, космонавт нашелся! – крикнула Ася. – Ты лучше на дорогу смотри и не гони так, мы хотим до города живыми добраться.
Ее поддержали остальные пассажиры. Сашка миролюбиво ответил:
– Ладно, други, не шумите, сбавлю скорость, если домой не торопитесь.
– Домой мы хотим, но лучше приехать на полчаса позже, чем не приехать вообще, – донесся издалека голос Рыжика.