Сашка уже не обращал внимания на людей: препираться с ними можно бесконечно. Он повернул ключ зажигания, прислушался к плавному журчанию мотора и стал разворачивать автобус. Он видел, что впереди показалась длинная колонна машин, а лишние свидетели ДТП шоферу были не нужны: своих в салоне хватает. Сашка выровнял автобус, набрал скорость и двинулся по трассе к городу.
Пазик катился по асфальту уже не так быстро, но нельзя сказать, что и медленно. Водитель стал немного, но соблюдать правила дорожного движения. Теперь Сашка вежливо пропускал обгоняющие его машины, а не играл с ними в догонялки, притормаживал на поворотах, не катился с горок, как бешеный, с ветерком. И люди в салоне успокоились, наступила тишина.
Глава 7
Товарный состав на всех парах приближался к городу. Мерно стучали колеса, перед носом тепловоза исчезали рельсы с полосками шпал, напоминавших матросскую тельняшку. Тянулась кромка леса с солнечными проплешинами полянок. В открытую форточку кабины тепловоза залетал ласковый ветерок, освежавший лицо машиниста
Солнце потихоньку двигалось к закату. Его яркие лучи просачивались сквозь ресницы елей и падали на внутреннюю поверхность стекла, на светящиеся лампочки и приборы панели управления. Если бы не особое строение переднего окна локомотива, они бы создавали ослепительные блики. Но для грузовых составов в последние десятилетия делают специальные кабины с окнами, направленными в обратную от машиниста сторону. При таком наклоне на стекле не отражается яркое солнце: блики не видны. Подобное устройство кабины значительно облегчает работу машиниста.
Сейчас он и его помощник были заняты последними приготовлениями перед близкой стоянкой в крупном городе. В кабине было тесно: современные локомотивы заполнены различной техникой. Постороннему показалось бы, что это кабина самолета или космического корабля.
Борис Иванович, машинист состава, сидел в кресле, то и дело поворачиваясь от одного пульта к другому, а помощник наблюдал за его действиями.
– Хорошо идем, по расписанию, – одобрительно сказал он и, немного помолчав, обратился к напарнику:
– Виктор, запроси-ка станцию, нет ли каких изменений?
– Будет сделано, – весело ответил тот, довольный первой самостоятельной поездкой после недавно пройденной практики.
Помощник – молоденький паренек, только в этом году закончивший железнодорожный техникум. Человек серьезный и ответственный, но знания – знаниями, а навыков у него еще не было. На электровозе – тумблеры, кнопки, рукоятки… Не сразу вспомнишь, что для чего. Шесть дублерских поездок, которые Виктор совершил на практике, еще не сделали из него полноценного напарника. Пока он, стараясь соблюдать золотой принцип «не знаешь – спроси, а сам не лезь», интересовался всем, а Иваныч, так называли машиниста юные практиканты, поучал и наставлял молодую смену.
В локомотивном депо Бориса Иваныча уважали и молодежь, и начальство. Он никогда не раздражался, не нервничал, в экстренных ситуациях не паниковал. С молодыми практикантами возился, как с родными детьми, старательно передавая им накопленные знания и опыт. Как бы он ни был занят, всегда находил минутку, чтобы объяснить любопытным студентам ту или иную тему, ответить на накопившиеся вопросы.
– Знаешь, не люблю я этот маршрут и эту стоянку, – проговорил Иваныч.
– А что так? – спросил Виктор, внимательно следящий за действиями машиниста. Поинтересовался так, без стремления услышать ответ, просто чтобы не молчать.
– Да как сказать! Когда подъезжаю к городу с этой стороны, неспокойно на душе. Переезд здесь поганенький. Только проскочив его, могу дышать полной грудью. Ты еще не бывал на этом маршруте?
– Нет. А что, автоматика не срабатывает, что ли? – в голосе Виктора уже чувствовалась заинтересованность. Станцию он запросил, изменений не намечалось, все было в норме, можно и рассказ Иваныча послушать.
– Смотри сюда, буду наглядно показывать, – машинист достал лист бумаги и карандаш. – Тут не переезд, а сплошное нарушение правил и инструкций. Иваныч стал чертить план.
– Это железнодорожное полотно. Под острым углом его справа налево пересекает шоссе. Здесь стоит будка путевого обходчика, но дежурного нет, так как все теперь на автоматике. Но не это главное. Вот тот острый угол с рельсами и трассой полностью зарос молодым лесом и кустарниками, так что обзор местности резко ухудшился. Дорогу с той стороны совершенно не видно, пока не подъедешь вплотную к переезду. С шоссе нас тоже могут только слышать, но не видеть. И представь, вдруг не сработает сигнализация или какой-нибудь шальной водитель захочет миновать переезд, пока, по его мнению, состав далеко. Представляешь, что тогда начнется?
– Паника?
– Конечно, шофер начнет дергать машину туда-сюда, и не факт, что действовать будет правильно и не застрянет на рельсах.
– Да ну, Борис Иванович, разве при современной технике такое случается? Даже если машина управляется пьяным водителем, у которого башка с катушек слетела, она не проскочит переезд. Вы же знаете, как только мы приблизимся, появятся самовыдвигающиеся панели заграждения.
– Эх, молодо-зелено, – вздохнул Иваныч, – я-то об этом нововведении знаю, а вот ты не в курсе, что далеко не каждый переезд ими оборудован. В том то и дело, что «чудо», к которому мы приближаемся, старого образца: здесь установлен только светофор и шлагбаум – и больше ничего. Да еще лес, мешающий обзору. Давно хочу о нарушениях начальству докладную написать, да все никак не соберусь.
– А лес чем мешает? С шоссе ведь издалека видны огни светофора. Да и знак «Стоп» шофер, не дурак, понимает, значит должен притормозить. А раз остановится, то и состав разглядит. Никто же не хочет рисковать за зря.
– Ты правильно говоришь. Да только из-за зарослей поезд шофер не увидит, а, услышав гудок локомотива, не сможет оценить, на каком расстоянии тот находится. Сам подумай, водитель одновременно слышит и шум мотора, и музыку, играющую в салоне, и разговоры, если есть пассажиры. В результате все звуки смешиваются и искажают восприятие.
– Понятно. Если бы леса не было, то шофер рассмотрел бы, что поезд близко, и не полез на переезд.
– Молодец, понимаешь теперь, почему я так волнуюсь? – Иваныч отвел взгляд от полотна дороги и огляделся вокруг. – Напарник, посмотри, там, в углу, сумка стоит.
– Какая? Эта? – Витек бросил взгляд, куда показывал палец машиниста, и действительно увидел черную пластиковую сумку с термосом внутри.
– Ага. Подай ее мне, – попросил Иваныч.– Хочешь кофе?
– Можно.
Машинист достал термос, чашку себе и пластиковый стаканчик Виктору.
– Мне жена всегда в дорогу собирает какую-нибудь еду. Заботливая.
– Здорово! А кофе с молоком?
– Нет. Молочный кофе расслабляет. Когда ведешь состав много часов, нельзя поддаваться сну, поэтому в дорогу беру только черный. Да и кофе злоупотреблять не советую.
– Почему?
– Мочегонное хорошее. Ты же не будешь останавливать состав, чтобы в кустики сбегать. Вот и приходится – в ведерко.
– Тоже мне скажете, в ведерко, – хохотнул смущенно Виктор и замолчал, любуясь закатом.
– А ты не смейся. Иногда так приспичит…
– Борис Иванович, а вы слышали, когда-нибудь здесь столкновения были? – прихлебывая горячий напиток, продолжил разговор о «поганеньком» переезде Виктор.
– Я с такими ситуациями не сталкивался, но доносились слухи. Правда, обходилось без больших потерь, наши водители все-таки с головой дружат, ездят осторожно, тоже понимают, что место опасное. Сталкиваются с проблемами разве что гости, которые с этой дорогой незнакомы. Но мне все равно тревожно. Смотри в оба, Витек, не расслабляйся, пока переезд не проскочим. Уже скоро. Хотя думаю, смотри не смотри, а все бесполезно: даже если затормозим, сразу такую махину остановить не сможем, по инерции еще какое-то время двигаться будем.
– Ох, Борис Иванович, умеете вы настроение создать, жутковато от ваших рассказов стало, – помощник задумчиво посмотрел на убегающие под колеса локомотива рельсы и отставил стаканчик: пить кофе ему расхотелось.
Лена смотрела в окно и думала о недавнем происшествии: «Что такое творится с шофером? Кажется, он сильно торопится. Как бы нам эта спешка боком не вышла». На душе было тревожно. Ответа на свои вопросы она не знала, поэтому чувствовала себя неуверенно и неуютно. Машенька на коленях задремала и не причиняла Лене больше хлопот. На соседнем сиденье клонила голову набок разомлевшая от духоты Ася. Лена обернулась и окинула взглядом автобус.
Громкие разговоры в салоне стихли минут пятнадцать назад, и сейчас пассажирами овладело дремотное состояние. Конечно, день огородной работы на дачном участке под палящим солнцем не прошел даром: накопившаяся усталость давала о себе знать. Успокоилась и шумная компания Вадика Макарова. Рыжий паренек, от которого шли неприятности, породившие сплетни, неожиданно притих. и. Он задумчиво смотрел в окно: неслышно было больше его шуток и анекдотов, веселого смеха.
Сергей и Марина через одни наушники слушали музыку и в такт ей ритмично покачивали головами. Они держались обособленно. Лена так и не поняла, кем они приходились друг другу, и предположила, что романтических отношений между ними нет: давние друзья, которым комфортно вместе и развлекаться, и просто молчать.
Вадик мирно беседовал с Олей. Девушка счастливо улыбалась, видимо, парень рассказывал ей что-то интересное. Она по-прежнему сидела на коленях, на целую голову возвышаясь над пассажирами. В этой паре сомневаться не приходилось. Взглянув на сияющее лицо Оли, Лена сразу поняла, что девушка влюблена в Вадика, и ее чувство взаимно. «Какие они счастливые, – размышляла Лена, – живут пока, не думая о проблемах, и радуются каждой минуте, каждому дню, каждому слову».