Случай на повороте кого-то заставил погрузиться в себя, задуматься о жизни, о том, как можно ее легко потерять, но большинство оставил равнодушным: слишком крепка в людях вера в то, что беды на земле случаются, но с кем-то другим, не с ними.
Рядом с Леной на соседнем сиденье тихо переговаривались два пожилых друга, корзину одного из них держала сейчас на коленях Ася.
– Как ты думаешь, Иван, мой компьютер сможешь починить, или придется покупать новый? – спросил у приятеля мужчина с седым ежиком на голове. – Ты же мастер, в этих вопросах лучше меня разбираешься.
– Ты подробнее расскажи, что у тебя случилось.
– Думаю, там не одна проблема. Во-первых, компьютер начал неожиданно отключаться и перезагружаться. Часто вообще появляется синий экран, и выключить тогда его можно только кнопкой. Раньше такого не было. Во-вторых, мне не удается открывать некоторые из моих старых фото или документов. В-третьих, музыка не включается. Не знаю, но думаю, у системного блока вышел срок годности или что-то в этом роде.
– Да, проблем много, и все достаточно серьезные. Синий экран мы называем "экраном смерти". У тебя ведь компьютер уже старичок. Может, лучше новый купишь или ноутбук? Я тебе помогу качественный в магазине выбрать.
– Если честно, то сейчас лишних денег нет. Сам знаешь, Женя учится в Москве, все средства заработанные ей отправляю. Да и не так он у меня дома востребован. С дочкой разве что по скайпу в выходные пообщаться.
– Давай, я к тебе в гости приду и взгляну на него. Посмотрю, что смогу сделать. На вирусы проверю, обновлю некоторые программы. Ты когда дома будешь?
– Так завтра. Часов с четырех пополудни. Ты свободен в это время?
– Договорились.
Мужчины обменивались фразами тихо, они еще не знали, что судьба уже распорядилась их жизнями и завтрашняя встреча никогда не состоится, но их обыденный разговор чуть-чуть успокоил Лену. Комок в груди стал разжиматься, расслабляться, позволил вдохнуть полной грудью теплый вечерний воздух. «Лучше попробую подремать, иначе от мыслей сойду с ума. Скоро приедем, еще немного и буду дома. В конце концов, не зря же говорят, что бомба дважды в одну и ту же воронку не падает», – подумала она, удобнее устраивая на коленях Машеньку.
Сашка гнал автобус вперед. Футбольная лихорадка вновь начала овладевать им. Он нервно смотрел на часы, видел, как стрелка неумолимо приближается к восьми. По всем Сашкиным прикидкам, он не успевал не только к началу, но и к концу матча.
– Скоро переезд, – бормотал он, пытаясь рассчитать оставшееся до начала матча время, – потом по городу тащиться полчаса, автобус еще поставить на место, путевку сдать. Нет, не успею. Пока доберусь до стадиона, уже и к финалу игры не попаду.
Водитель нервно сжимал баранку левой рукой, а правой пытался включить радио и найти спортивный канал, чтобы по возможности не пропустить трансляцию о матче. Но сколько он ни крутил ручку настройки, все время попадал на музыкальные волны: из динамиков то лилась громкая песня, то доносился бравый голос диктора. Это не приносило облегчения, а вызывало новый приступ раздражения. Выключил.
– Ну, это радио к черту, только думать мешает. Но что делать-то? – кинул он быстрый взгляд в салон автобуса. Тихо.
– Может, скорость прибавить? – Сашка поставил ногу на педаль газа. – Нет, опасно, опять разорутся, – он неприязненно посмотрел в зеркало на людей, – еще жалобу напишут. Тут не только работу потеряешь, но и прав лишиться можешь. Ну что за наказание!
Сашка выматерился вслух, но негромко, чтобы никто не услышал. В душе опять закипала обида. Столько дней доставать билеты, переплачивать за них бешеные деньги… И на тебе, подарок – этот проклятый рейс. Даже плакать хотелось от злости и разочарования. Он снова посмотрел в зеркало и поймал взгляд одной пассажирки. Та внимательно смотрела на водителя, и в глазах ее густой волной плескалась тревога.
– А эта тетка, что вылупилась? Уставилась, того и гляди расстреляет сейчас зрачками своими. Тоже мне, нашлась бдительная какая, следит, за мной, что ли?
Мысли лихорадочно метались в поисках выхода, но ничего лучше в голову не лезло, кроме как прибавить скорости. Нога непроизвольно до конца выжала педаль газа. Молния взгляда в салон – там никто его хитрый маневр не заметил. Даже внимательная тетка прикрыла глаза: видимо, задремала.
– Господи, пронеси!
Вдалеке показался переезд.
– Слава богу, открыт! – Сашка испытал несказанное облегчение, и тут же, словно перекликаясь с его мыслями, засверкали сигнальные огни светофора и раздался звонок закрывающегося шлагбаума.
– Чтоб тебе пусто было! – чуть не закричал Сашка и от досады стукнул кулаком по рулю. Правая нога перескочила на педаль тормоза, и красный автобус, скрипя шинами по асфальту, начал резко терять скорость.
Глава 8
Зеленый состав вынырнул из-за крутого поворота. Вдалеке показался переезд. Помощник смотрел вперед, пытаясь разглядеть помехи, о которых рассказывал машинист.
– Витек, сосредоточь внимание на дороге, отвлекаться нельзя, – Иваныч говорил внешне спокойно, а у самого лицо напряжено, руки на рычагах, чашка недопитого кофе забыта на панели.
– Не дрейфите, Борис Иванович, расслабьтесь. Автоматика сработала, – помощник огляделся по сторонам. – И правда, все выглядит так, как вы говорили: слева дорога просматривается на ура, а справа ничего не видно: угол зарос лесом, и кустарник густой. Одна зеленка.
Он отвел глаза от рельсов и посмотрел на машиниста.
– Дядя Боря, да не нервничайте вы так, все в поряд... – он не договорил, увидев внезапно побелевшее лицо машиниста.
– Витек, сядь в кресло, – сдавленным голосом приказал Иваныч напарнику.
Но тот еще не понял, что случилось, и команду не выполнил. Он в ужасе смотрел на переезд: там, где пару секунд назад было пусто, сейчас...
Лицо его побелело, губы задрожали, он вцепился руками в край панели управления.
– Там, там... Иваныч, тормоз-и-и-и! – из груди помощника вырвался крик и сорвался на фальцет. – Тормоз-и-и-и-и!!!
На рельсах стоял автобус. Самый обыкновенный дачный пазик. Красный. С желтыми шторками на окнах. Просто стоял, как казалось издалека, никуда не двигаясь.
Все это мгновенно выхватили глаза помощника, но сознание еще не совсем включилось. Паренек растерялся, этого он не мог даже предположить.
– Автобус, – кричал он и не мог остановиться, – там автобус!
– Заткнись, – сквозь зубы произнес Иваныч побелевшими губами, – сядь на место и держись крепче.
Спокойный голос машиниста совершенно не сочетался с его видом: тело наклонено вперед, глаза неподвижно устремлены в одну точку, руки замерли на рычаге тормоза. Раздался оглушительный визг колес: поезд стал резко тормозить.
– Боже, спаси и сохрани! Не успеем, не успеем, – шептал Иваныч.
Дорога.
Автобус окончательно еще не остановился, как Сашка уже принял новое решение.
– Проскочу! Поезд еще далеко, – он опять резко придавил педаль газа, и машина ринулась на переезд.
От резких толчков стали просыпаться дремавшие люди.
– Что такое, что случилось?
– Мы уже приехали?
– Где мы? – Ася спросонья хлопала глазами и, сообразив, где находится, сурово потрясла кулаком в сторону кабины:
– Что паразит делает! Ну, я с ним разберусь, вот только до города доедем. Непременно сообщу в ГИБДД, пусть у него права отберут. Такую жалобу настрочу, что век помнить будет.
Автобус уже объезжал первый шлагбаум и колесами был на рельсах. Лена ответить ей не успела. Бросила случайный взгляд на железнодорожное полотно – и мгла ужаса начала застилать ее сознание: там, отчаянно тормозя и высекая искры из-под колес, на пазик надвигалась махина тепловоза.
Подавляя в себе рвущийся наружу крик, она стала хватать раскрытым ртом воздух и смогла только прошептать:
– Поезд… Поезд!
В ту же секунду салон автобуса взвился в одном сумасшедшем крике десятков дрожащих губ:
– Господи! Поезд… Там поезд!!!
Водителю было не до пассажиров.
Сашка на мгновение раньше увидел товарняк и теперь изо всех сил газовал, пытаясь проскочить переезд. Оставалось только выдернуть задние колеса…
И тут на корпус автобуса обрушился сокрушительный удар.
От сильнейшего толчка Савельева сорвало с кресла, к которому он забыл в спешке пристегнуться, и бросило вбок, к двери. Та внезапно распахнулась, и тело водителя, как из пушки ядро, вылетело наружу. Последнее, что отпечаталось в его затуманенном сознании, – высоко над его головой белое, перекошенное от ужаса лицо машиниста.
Вцепившись в ручку тормоза напряженными пальцами, Иваныч пытался остановить поезд: была бы его воля, ногами уперся в землю, зубами вцепился в шпалы, чтобы предотвратить неумолимо надвигающуюся трагедию. Но автобус приближался. Как в кино, кадр за кадром, видел машинист безрадостную картину: расширившиеся от страха глаза водителя, перепуганные, растерянные лица людей за окнами автобуса – и боковым зрением – распахнутый в безумном крике рот помощника.
В ту же секунду поезд многотонной массой ударил по не успевшему проскочить переезд автобусу.
– Все! Конец! – молнией сверкнула мысль.
Иваныч видел, как стоящего на ногах Виктора бросило головой вперед. Его тело упало на панель управления, где растекалась лужица от недопитого кофе, и голова глухо стукнулась о переднее стекло. Раздался треск…
Машинист видел так же, что из кабины автобуса вылетел шофер и упал где-то в стороне.
Смятый автобус опрокинулся на бок, и не до конца остановившийся состав несколько метров толкал перед собой красную груду искореженного металла. Отчаяние просто душило Иваныча. За долгую службу ни разу он не попадал в аварию. Он не заметил, как по морщинистым щекам покатились слезы, а пальцы, сжимавшие рычаг тормоза, свело судорогой.