Одно из центральных мест в этом перечне занимает подпольная группа «Дальневосточники». Процитируем эту часть документа, подготовленного на имя Берия: «Диверсионная группа “Дальневосточники”. Руководитель группы агент “Леонид” – бывший партизан, имеющий опыт подпольной и диверсионной работы в тылу японцев. Привлек к работе жену и 17-летнего сына. Переведён на нелегальное положение. Группа состоит из двух пятерок, действующих самостоятельно и связанных с “Леонидом” через руководителей пятерок. Группа будет осуществлять диверсионные акты на промышленных предприятиях и железнодорожном транспорте. Члены группы снабжены оружием и взрывчаткой».
Кстати, данный документ совсем недавно, в октябре 2021 г., пыталось использовать в своей пропаганде небезызвестное «Радио Свобода». Автор «Свободы», процитировав приведенные выше строки про опыт подпольной и диверсионной работы в тылу японцев, не без глумливой патетики вопрошает: «Как опыт «борьбы» с японцами образца 1920 года мог сгодиться в 1941-м – против немцев?» Слово «опыт» им с понятными целями берётся в кавычки. Закрадываются обоснованные подозрения, что пропагандист со «Свободы» ничего не знает не только про подпольную группу «Дальневосточники», но и про реалии японской оккупации нашего Дальнего Востока в годы гражданской войны – там и тогда шла вполне серьёзная партизанская война, боролось вполне смертельное подполье.
Впрочем, здесь есть и часть вины отечественных историков. До сих пор не существует исторических работ, которые бы полно осветили историю потенциального подполья Москвы. Нет каких-либо исследований, даже отдельных статей, по диверсионной группе «Дальневосточники» – а, между тем, многие её участники оставили очень яркий и даже эпохальный след в истории нашей страны ещё в годы гражданской войны.
Автору этих строк, опираясь на ставшие доступными архивные документы и отдельные воспоминания, удалось восстановить персональный состав диверсионной группы «Дальневосточники», а также биографии основных её участников. Предоставим читателям, ознакомившись с историями их жизней, самим судить – был ли их опыт подполья опытом в кавычках или без. И насколько диверсанты из группы «Дальневосточники» подходили к тем задачам, которые им, к счастью, так и не пришлось выполнять на улицах Москвы.
На тринадцатый день войны, 5 июля 1941, в структуре спецслужб Советского Союза создана Особая группа при Наркоме внутренних дел СССР. Задача особой группы, как тогда писалось в документах – «Террор и диверсии в тылу противника». Начальником группы стал, пожалуй, самый известный диверсант сталинской эпохи – Павел Судоплатов. Позднее Особая группа будет преобразована в отдельное Управление НКВД.
И хотя Особая группа была оформлена только 5 июля, в реальности её деятельность началась с первых дней войны. Как и в армию, с началом войны в органы госбезопасности и внутренних дел так же проводилась мобилизация. Призывали тех, кто ранее имел опыт чекистской и разведывательной работы – именно так в структуры НКВД и почти сразу в Особую группу попал Георгий Мордвинов.
До пресловутого 1937 г. он служил в «органах» и был оттуда уволен за поступок, требовавший тогда немалого мужества и принципиальности – в разгар репрессий написал на имя наркома Ежова письмо в защиту арестованного товарища. Мордвинов – уроженец Дальнего Востока, Забайкалья. При этом в разведку он попал ещё в годы Первой мировой войны, служил в команде конных разведчиков одного из Сибирских стрелковых полков. Участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве, был ранен.
После краха монархии Мордвинов, проникшись идеями большевиков, активно участвовал во всех боевых операциях гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке – с ноябрьских боёв 1917 г. против юнкеров в Иркутске и до финальных операций против белых и японцев в 1922 г.
Ещё на заре возникновения «красных» органов госбезопасности Мордвинов стал кадровым сотрудником Забайкальской ЧК. Остался в органах и по окончании гражданской войны, работал в разведке, в 30-е гг. был нелегальным резидентом в китайском Харбине. Позднее, после 1941 г. он будет выполнять задания нашей разведки в Турции, примет участие в «радиоиграх» с немецкой разведкой – в известной спецоперации «Березино».
Скорее всего, именно Мордвинову принадлежит идея привлечь к работе Особой группы ветеранов боёв и подполья с Дальнего Востока. Во-первых, Мордвинов лично знал многих из них. Во-вторых, именно на нашем Дальнем Востоке, особенно в Приморье, в годы гражданской войны дольше всего – более 4 лет – длилась иностранная интервенция, поэтому возник немалый опыт подполья. И в-третьих, немаловажно, Дальний Восток потому и дальний, что очень далёк от европейской части нашей страны – к западу от Урала ветеранов-дальневосточников знали мало, они, говоря языком разведки, были «незасвечены».
К тому же идея состояла в том, чтобы привлечь к нелегальной работе в немецком тылу «стариков», тех, кто давно отошел от активной политической и иной деятельности. Тех, кто, оказавшись в немецком тылу, в силу пожилого или старческого возраста вызвал бы минимум подозрений. Но при этом тех, кто имел в прошлом реальный опыт подполья и партизанской борьбы.
Подбор таких кадров облегчался тем, что Мордвинов был лично знаком с Петром Никифоровым – тем, кто вскоре будет фигурировать в записке на имя наркома Берия под агентурной кличкой «Леонид». Никифоров, пожалуй, единственный из участников диверсионной группы «Дальневосточники», кто хорошо знаком историкам и чья биография в годы гражданской войны достаточно детально изучена. До сих пор неизвестной оставалась лишь его конспиративная деятельность в годы Великой Отечественной войны.
Итак, Пётр Михайлович Никифоров (1882–1974) известен историкам и любителям истории, как глава правительства ДВР, Дальне-Восточной республики. Этому «буферному» государству посвящено немало книг и академических исследований, потому ограничимся краткой констатацией – Дальне-Восточная республика, существовавшая в 1920–22 гг. и охватывавшая четверть России, сыграла важнейшую роль в освобождении нашего Дальнего Востока, земель Забайкалья, Приамурья и Приморья от иностранных интервентов.
Кратко осветим не политический, а подпольный опыт Петра Никифорова, которому к началу Великой Отечественной войны исполнилось 59 лет. Родившийся в деревне под Иркутском в семье золотоискателя, он стал участником нелегальной организации большевиков-революционеров еще в 1905 г. При этом первую русскую революцию Никифоров встретил матросом срочной службы – не где-нибудь, а на царской яхте «Полярная звезда».
С 1905 по 1910 гг. Никифоров, после участия в мятеже матросов Кронштадта, почти пять лет проведёт нелегалом в революционном подполье. За эти годы побывает даже в Баку, в конспиративных структурах, которые непосредственно создавал Сталин. По примеру сталинских действий, Никифоров в 1910 г. проведет ограбление-«экспроприацию» казённых денег в Иркутске, вскоре будет арестован царскими властями и приговорён к повешению. Но казнь в итоге заменят на пожизненное заключение – Никифоров пробудет закованным в кандалы каторжником до февраля 1917 г.
В годы гражданской войны, прежде чем стать «премьером» Дальне-Восточной республики Никифоров побывает и в подполье, и в партизанском отряде в тайге, и в камере смертников уже по приговору «белых» властей. После гражданской войны и присоединения ДВР к Советской России, Пётр Никифоров некоторое время занимал ряд ответственных должностей в структурах советской власти, даже был послом СССР в Монголии, тогда непризнанном государстве, находящемся в затяжном конфликте с Китаем.
За пять лет до начала Великой Отечественной войны Никифоров вышел на пенсию и жил на окраине Москвы неприметным пожилым человеком. К 1941 г. о том, что он пару лет был главой четверти России, почти все прочно забыли… Но не забыл призванный в первые дни войны на службу чекист Мордвинов. К тому же Мордвинов общался с бывшим премьером ДВР и после гражданской войны – до того, как стать резидентом разведки в Маньчжурии, бывший забайкальский чекист учился в Москве в Институте востоковедения, как раз в те годы, когда ректором этого специфического ВУЗа, тогда тесно связанного с разведкой, был именно Пётр Никифоров.
Знаменитый глава сталинских диверсантов Павел Судоплатов позднее писал об этом так: «Из запаса органов НКВД были призваны опытные кадры, такие, как будущий почетный сотрудник госбезопасности, один из начальников отдела службы диверсий и разведки Г. Мордвинов, лично знавший многих участников партизанского движения в годы Гражданской войны, особенно на Дальнем Востоке. Появилась реальная возможность подтянуть кадры, абсолютно неизвестные противнику…»
Итак, план привлечь к антигитлеровскому подполью опытных стариков-ветеранов с Дальнего Востока разработан Георгием Мордвиновым, сотрудником особой группы НКВД, и Петром Никифоровым, в прошлом главой правительства ДВР. Подчеркнём, что оба к 1941 г. за плечами имели немалый опыт нелегальной деятельности.
Можно по-разному оценивать активность Никифорова в 1905–10 гг. с точки зрения политических пристрастий, но по форме – это именно опыт подполья и диверсий. Период 1917–22 гг. добавил еще немало к такому опыту. Словом, бывший премьер ДВР был вполне подходящей фигурой для создания и руководства нелегальной группой в тылу врага.
При этом изначально, в первые дни июля 1941 г. планировалось, что созданная Никифоровым группа будет заброшена именно за линию фронта, в тыл немцев. Однако уже к концу июля руководство НКВД приняло решение готовить группу для возможной работы в Москве на случай захвата столицы гитлеровскими войсками.
Подчеркну – такое решение приняли в июле 1941 г. Наши войска ещё удерживали Одессу и Киев, ещё не окружён немцами Ленинград, еще идут бои за Смоленск. Но наши спецслужбы и высшее руководство СССР прорабатывают и готовят планы на все возможные перспективы войны – в том числе и на случай падения Москвы.