Черчилль, в общем, был в курсе планов по разрушению советских нефтяных месторождений и даже возмущался в узком кругу «неуступчивостью» Сталина в данном вопросе. Он приказал военным держать наготове в Ираке 4–5 эскадрилий тяжелых бомбардировщиков для этих целей. При этом они получили «зеленый свет» на подавление советской ПВО в этом районе[335].
С другой стороны, предложение Черчилля перебросить на советско-германский фронт для обороны Кавказа одну-две британские дивизии с Ближнего Востока было отвергнуто английскими военными как «непрактичное».
После взятия немцами Киева в сентябре 1941 года англичане взялись за разработку планов уничтожения советских угольных шахт Донбасса. Лишь после того, как Красная Армия в ноябре 1941 года остановила вермахт в Донбассе и даже отбила Ростов-на-Дону, эти планы положили под сукно.
В конце июня 1941 году УСО рассматривало план формального сотрудничества с НКВД в деле координации пропаганды в оккупированных немцами славянских странах Восточной Европы, прежде всего, в Чехословакии. Но так как НКВД на берегах Темзы по-прежнему считали «исчадием ада», то план поначалу даже не довели до советских коллег. Однако в июне 1941 года в состав «миссии 30» все же откомандировали полковника инженерных войск Гиннеса как временного представителя УСО.
6 августа 1941 год вопрос о назначении постоянного и профессионально подготовленного представителя УСО в Москву обсуждали за обедом глава МИ 6 Стюарт Мензис и министр экономической войны Хью Далтон (ему подчинялось УСО). Сошлись на том, что сотрудничество с НКВД более полезно для самих англичан, чем для русских. Уже тогда была высказана успешно реализованная впоследствии идея о привлечении для работы в тылу немцев в Западной Европе, отобранных с помощью советской разведки коммунистов и антифашистов-эмигрантов. В обмен британцы забрасывали советских разведчиков (немецких коммунистов) в Германию с территории Англии.
Правда, Далтон не нашел ничего лучшего как назначить представителем УСО в СССР еще одного «ветерана» русских дел бригадира Джорджа Хилла. Хилл не только был ярым антикоммунистом[336], но и довольно красноречивым болтуном, написавшем даже две книги о своей борьбе против большевиков. Не удивительно, что до войны он одно время работал администратором в нескольких театрах и вернулся на службу в разведку в 1939 году в чине майора. Он преподавал в школе УСО (причем специализировался именно на подрыве объектов), где одним из его учеников был Ким Филби.
Но в Москве возражать и вспоминать былые грехи Хилла не стали и быстро дали ему разрешение на приезд в СССР, где Хилл стал представлять УСО как глава «миссии Сэм». Лихой шпион Хилл рисковать не стал и вместо опасного самолета прибыл в Советский Союз на корабле лишь в сентябре 1941 года. В этом же месяце было подписано соглашение о сотрудничестве с НКВД по координации пропаганды и саботажа в оккупированной немцами Европе. Реальные операции по заброске советских разведчиков в Европу с территории Великобритании начались лишь в 1942 году.
Уже в конце июня 1941 года чрез Архангельск в Москву прибыла передовая группа британской военной «миссии 30», состоявшая из 9 офицеров трех родов войск во главе с генералом Ноэлем Мейсоном-Макфарлейном (позднее глава «миссии 30»). Видимо причиной выбора именно Мейсона-Макфарлена (ранее планировался другой генерал – Джонсон) стало то, что тот участвовал в англо-афганской войне 1919–1920 года (Советская Россия тогда помогала Афганистану), а в 1937–1939 гг. служил военным атташе Великобритании в Берлине. Как и Хилл, бравый генерал, видимо, был не прочь приврать – согласно рассказу Макфарлейна своему биографу, он обдумывал возможность убить Гитлера из винтовки прямо из окна своего дома на Шарлоттенбургер-шоссе, что было вполне выполнимо. Якобы генерал сообщил план организации покушения на Гитлера в Лондон, но получил отказ.
Уже 28 июня 1941 года англичан приняли начальник генштаба РККА Г. К. Жуков и его заместитель, начальник ГРУ генерал-лейтенант Ф. И. Голиков. Вскоре Голикова отправили в Лондон в качестве главы советской военной миссии в Великобритании и США.
Сложно сказать, чем Мейсон-Макфарлейн мог помочь Жукову в плане боевого опыта – в 1939–1940 гг. генерал служил начальником разведки Британского экспедиционного корпуса во Франции, и весь его боевой опыт состоял лишь в позорной и поспешной эвакуации англичан из Дюнкерка (Мейсон-Макфарлейн отвечал при этом за правый фланг), да и то состоявшейся лишь по милости Гитлера, остановившего танки Гудериана.
Генерал Макфарлейн считался в британской армии человеком «эксцентричным», склонным к драматическим жестам (отсюда видимо и бестолковые прожекты по убийству «фюрера»). Прибыв в Москву, он торжественно обещал выучить русский язык, но слова своего, естественно, не сдержал. Справедливости ради надо сказать, что Мейсон-Макфарлейн очень просил не посылать его в СССР – мол, русские с учетом его биографии заподозрят в нем шпиона.
Остальной персонал «миссии 30» в Москву явно не торопился – некоторые офицеры добирались через Кейптаун и появились в Москве лишь в начале 1942 года. На тот момент у Красной Армии было куда как больше боевого опыта в сражениях с немцами (причем частично успешного), чем у «экспертов» из «миссии 30». А опыт у большинства офицеров «миссии 30» был все тот же – они участвовали в гражданской войне на территории России на стороне белых.
Главной задачей «миссии 30» определили содействие «русскому сопротивлению» – в Лондоне все еще полагали, что победа Германии очень близка. Второй по важности целью был сбор разведанных, причем как по немцам, так и по русским.
Лидеры государств Антигитлеровской коалиции на Ялтинской конференции. 1945 г.
Англичане, правда, говорили, что готовы поделиться опытом (весьма для себя печальным) о немецкой воздушно-десантной операции на Крите (май-июнь 1941 года). Причем «миссии 30» строго приказали не распространяться о слабых сторонах самих англичан при обороне Крита. Однако Гитлер именно после Крита запретил проведение масштабных воздушно-десантных операций («фюрера» смутили неоправданно большие, по его мнению, потери немцев в ходе «операции Меркурий»). Так что критский опыт оказался бы в любом случае для Красной Армии бесполезным.
Таким образом, «миссия 30» в Москве выполняла скорее представительско-дипломатическую функцию и большой роли так и не сыграла. Советским людям, и прежде всего, Сталину, подстегивание в деле сопротивления нацистам оказалось без надобности.
Хотя англичане позднее образовали с американцами объединенное командование с целью координации военных операций против держав Оси (Combined Chiefs of Staff), такая идея в отношении СССР даже не рассматривалась, а советских офицеров связи в объединенное командование решили не допускать. Если СССР и был-таки «назначен» «союзником», то явно «второго сорта».
Что касается американцев, то их разведка вообще работала в годы войны под «крылом» англичан, а в страшное для нас лето 1941 года еще даже не существовала.
11 июля 1941 года Рузвельт назначил упомянутого выше «дикого Билла»-Донована на специально созданную должность Координатора по информации (Coordinator of Information). В октябре 1941 года Донован получил офис в Рокфеллеровском центре и стал набирать персонал из университетских профессоров, юристов крупных компаний и отпрысков из богатых семей, искавших приключений. Критерием отбора были личные связи Донована по университету, ордену мальтийских рыцарей («Дикий Билл» был его членом) и юридической практике в пользу крупных корпораций с Уолл-стрита. Именно из последней категории происходил Аллен Даллес, ставший правой рукой Донована. Заметим, что, как и Донован, Даллес был правым республиканцем, и до войны яростно критиковал «новый курс» Рузвельта. Впрочем, с учетом того, что юрист Даллес всегда работал на крупные американские корпорации, это было неудивительно.
Позднее, будучи резидентом американской разведки в Берне, именно Даллес пытался сорвать согласованную Сталиным, Рузвельтом и Черчиллем безоговорочную капитуляцию Германии, и отнюдь не только ранней весной 1945 года, а гораздо, гораздо раньше.
Каримов Олег Владимирович,кандидат исторических наук, доцент Российского государственного университета нефти и газа (Национальный исследовательский университет) имени И. М. ГубкинаНекоторые статистические данные о советских добровольцах-участниках гражданской войны в Испании (1936–1939 гг.)
Аннотация. В статье отражена проблема, связанная с вопросами участия советских добровольцев в событиях Гражданской войны в Испанской Республике 1936–1939 гг. Автором приведены архивные и статистические материалы, позволяющие определить данные о национальном составе советских добровольческих групп, их военно-учетных специальностях, а также об их дальнейшей судьбе, которая оказалась связанной либо с новыми военными конфликтами (локальными и мировыми), либо трагически оборвалась в результате репрессий конца 1930-х гг.
Ключевые слова: гражданская война в Испании, Испанская Республика, советские добровольцы, военные специалисты, антифашизм.
В октябре 2021 г. исполнилось 85 лет с того момента, когда советские добровольцы оказались на территории страны «Икс»[337], где вступили в первую схватку с фашизмом. Однако эта дата оказалась незамеченной отечественной исторической наукой.
Опуская события, которые привели к гражданской войне в Испании, остановимся лишь на ряде моментов. Противостоящие стороны, не имея достаточных ресурсов, предприняли меры по привлечению мирового сообщества к событиям на Пиренейском полуострове и обратились за военной помощью к европейским государствам. Важнейшую роль при выборе возможных союзников играл фактор идеологической близости.