В новых условиях Димитров как руководитель Коминтерна выступил «за срочный пересмотр и изменение методов работы руководящих органов Коминтерна». Эти изменения должны были выразиться в систематическом развитии самостоятельности и инициативы секций Интернационала, в создании на местах «твердого, уверенного, самостоятельного руководства», в отказе от прямого руководства национальными компартиями из Москвы. «Свое политическое руководство отдельными секциями, – излагал Димитров в письме Сталину, – Коминтерн должен осуществлять на основе тщательного, всестороннего изучения и учета конкретных условий и особенностей коммунистического движения данной страны, применяя методы разъяснения, убеждения и товарищеского совета, избегая подмены руководства данной партии руководством со стороны органов Коминтерна». В ответном письме Сталин заявил о полном согласии «насчет пересмотра методов работы органов КИ, реорганизации последних».
Таким образом в формировании и развитии антифашистской концепции и тактики III Интернационала можно выделить несколько этапов.
I. 1921 – сер. 1920-гг – становление общего представления о фашизме как проявлении крайне правого контрреволюционного движения и распространение в борьбе против него тактики единого рабочего фронта;
II. вторая половина 20-х – нач. 1930-х годов – приоритет концепции «социал-фашизма» и отказ от сотрудничества с другими левыми партиями и движениями;
III. нач. 1930-х – 1939 г. – коренной поворот в антифашистской политике Коминтерна, формирование концепции фашизма как открытой диктатуры монополистического капитала, тактика Народного фронта как основная форма борьбы с фашизмом.
Тактика Народного фронта была достаточно успешно реализована во Франции и Испании, где объединенным антифашистским фронтам удалось победить на выборах, во Франции не позволить фашистам прийти к власти и провести серьезные социальные реформы, а в Испании – дать серьезный бой правым силам и фашистской интервенции. В дальнейшем она активно использовалась в движении сопротивления в странах Европы. Как отметил британский историк Эрик Хобсбаум: «Левые распростились со своими утопиями, пришли в себя после тяжелых поражений, выступили против малодушной и бесчестной политики „умиротворения“ и во многих местах создали широкую коалицию против фашизма, в которую входили консерваторы, либералы, социалисты и коммунисты». Отечественный исследователь А. Ватлин увидел в этом историческую заслугу Коминтерна – принципиальные вещи, которые были поставлены Коминтерном – это был один из альтернативных ответов на те страшные вопросы, которые поставила Первая Мировая война, а потом и наступление фашизма.
Соловьёва Ольга Евгеньевна,секретарь Пушкинской окружной общественной организации Союза краеведов России, журналист, экскурсоводТулупов: революционер, учитель, человек
Незаслуженно забытые биографии
Аннотация. В вопросах локальной истории часто встречается парадокс, когда имя человека закреплено в топонимике, а сведений о нем самом – крупицы. Первостепенная задача местного краеведческого сообщества – восстановление биографии значимых для микрорегиона героев, коим является и Николай Васильевич Тулупов, видный педагог, редактор детских книг, общественный деятель. В честь Тулупова в микрорайоне Мамонтовка города Пушкино называется улица, а в скором времени появится и музей. Как выяснилось в ходе краеведческого исследования, Тулупов боролся за права рабочих и их детей – он приложил немало усилий, чтобы эта категория населения имела право получить образование в царской России.
Ключевые слова: Тулупов, борьба за право на образование, школы для рабочих, воскресные школы, народный учитель, народное образование, издательская деятельность, Мамонтовка, Пушкино, персональный пенсионер
Как было сказано в известном фильме, часто от человека остается лишь тире между двумя датами. Но это тире – целая жизнь! Случается и так, что имя человека закреплено в местной топонимике, а сведений о нем самом – крупицы. Пример тому – Николай Тулупов, чьим именем в скором времени будет называться новое культурное пространство в удаленном уголке города Пушкино.
В нашем микрорайоне Мамонтовка есть улица с загадочным названием Тулуповский тупик. Начинаясь от широкой автомобильной дороги, улочка уводит путника в тихий частный сектор и в нем же как бы растворяется. Сколько помню себя, образ этой улицы неизменно ассоциировался со старинным домом, стоящим возле самой дороги. Полукружие террасы, башенка крыши, аккуратный ряд резных кронштейнов… Тут просматривалась ушедшая эпоха. Время от времени в окнах был виден свет, однако все чаще дом выглядел темным, брошенным и пустым. А в последние годы – и вовсе, накренилась терраса, казалось вот-вот дом будет потерян навсегда.
Когда-то подобных домов было в наших краях очень много: ближнее Подмосковье, излюбленное дачное место. Интересующиеся локальной историей авторы не раз писали о том, как буквально на глазах пропадали большие и маленькие дачи начала ХХ века: ветшали, горели от внезапных пожаров, сносились, уступая место многоэтажной застройке города. Оттого-то теперь каждый доживший до наших дней дом, а зачастую это типичный пример дачной культуры рубежа XIX–XX века и образец деревянного модерна, представляет особую ценность.
Несказанной радостью стала весть, что именно старинный дом в Тулуповском тупике будет восстановлен и что новый владелец планирует создать здесь культурное пространство. Ход работ доступен взору любого жителя – один только этот факт зародил атмосферу открытости, словно приглашая каждого быть создателем новой страницы в истории дачи.
Чтобы строить будущее, как известно, необходимо познать прошлое. Это высказывание справедливо и в отношении упомянутого места.
Простой анализ топонимики указывает нам на Тулупова, в честь которого и названа теперь небольшая улочка в частном секторе. Присмотревшись к карте 1931 года, можно заметить, что местность вокруг восстанавливаемой дачи называлась Тулуповским поселком – то есть эта территория была выделена в отдельное от соседней деревни Листвяны поселение.
В более ранних краеведческих публикациях сообщалось, что местность названа в честь Николая Васильевича Тулупова, редактора детских книг, одно время работавшего в издательстве Сытина.
В районе нынешних Солнечной и Овражной улиц Тулупову принадлежало несколько домов, находящихся поблизости друг от друга. Сам Николай Васильевич занимал один дом, остальные, по обычной тогда практике, сдавались в аренду. Проживал ли он конкретно в том доме, который ныне реставрируется, сказать сложно. Краевед Китайгородский утверждал, что это именно тот самый дом.
Что же за человек был Тулупов?
Чтобы получить ответ на этот вопрос, я еду в архив. Первые два дела, которые я просматриваю по Тулупову, относятся к дореволюционному периоду. Силясь разглядеть наиболее важное, я изо всех сил кручу колесики настроек на аппарате для просмотра микрофильмов. Ведь сведения о Тулупове – на пленках. Это ужасно неудобно, пленка упорно скручивается в катушку, выскальзывает, а бесхитростные настройки аппарата выдают ровно 1/4 написанного в кадре…
Но вот наконец, совладав с машиной, я пробегаю по нескольким первым строчкам. И практически сразу становится ясно, что наш герой – борец.
Борец за справедливость, за права человека – простого рабочего, которому нелегко было в царское время получить достойное образование, за права учителей, которым нужно было помочь кооперироваться, обмениваться мнениями, уметь критически мыслить и перенимать успешный опыт в том числе зарубежных коллег.
Итак, я изучаю архивное дело.
Дело Департамента полиции. Начато в 1893 году. Замечено, что в июне из Москвы в Петербург приезжал учитель народного училища Николай Васильевич Тулупов. Он виделся с писцом Правления Рязанско-Уральской железной дороги Константином Николаевичем Медынцевым и получил от него какой-то сверток, после чего выехал обратно в Москву. Медынцев же ранее был замечен в знакомстве с Алесандром Гурьевым, занимавшемся выпиской из-за границы и распространением революционных изданий.
Н. В. Тулупов. Фото с рабочего удостоверения 1918 г.
Московский обер-полицмейстер на запрос Полиции от 24 января 1894 года сообщил, что Тулупов давно известен Московскому Охранному отделению по знакомствам своим с неблагонадежными лицам. А именно: Кисиелем Терешковичем и Василием Николаевичем Морозовым, врачом Воспитательного дома Иваном Тулуповым, учительницей Марией Тулуповой, классным наставником Евгением Сеньковским, учителем Петром Михайловичем Шестаковым и женою его Татьяной Сергеевной, мещанином Иваном Шестаковым, учительницей Александрой Михайловой, Марией Жевайкиной, учителем Василием Угонцевым и женою его Елизаветой.
Примечательно, что упомянутый Кисиель Терешкович назван в тексте документа государственным преступником, ссыльным, состоящим под гласным надзором полиции в Забайкальской области. Из открытых источников известно, что Терешкович Кисиель Меерович (1867–1952) – народоволец, политкаторжанин, мемуарист, историк.
В январе 1894 года у Тулупова дома производится обыск. В марте 1895 года Московское охранное отделение представило в Департамент полиции список членов Московского Комитета грамотности, известных своею политическою неблагонадежностью. В их числе значится и Тулупов.
Противоправительственная (по мнению Департамента полиции) деятельность и знакомства с политически неблагонадежными лицами постоянно фигурируют в деле Тулупова.
Например, он дружит со статским советником Владимиром Порфирьевичем Вахтеровым, вместе с которым в 1898 году под фирмой брата (Ивана Тулупова) открывает книжный магазин. После установления «вредной напр