Е. И. Пугачёв под конвоем. Гравюра 1770-х гг.
Гуманистка-царица, отмечая, что без жестокого наказания участников Крестьянскую, читай Гражданскую войну, закончить нельзя, призывала к возможно меньшему пролитию крови… На местах, однако, думали иначе, тем более, боевые действия продолжались и после пленения Пугачева. Дворяне мстили погромщикам, крестьяне продолжали громить экономии и убивать помещиков. В общем продолжалась классовая борьба в самых жестких и жестоких формах. Выезжая в Пензу граф Панин в назидание жителям Нижнего Ломова, поддержавших Пугачева приказал на всех перекрестках поставить виселицы и колеса. Перед публичной казнью инсургентов в Пензе, власти представили перед Паниным дворянских вдов и сирот, потерявших отцов и мужей…Таким образом царские власти пытались оправдать и объяснить жестокость публичной расправы над участниками восстания.
В Симбирске склока по поводу лавров за поимку самозванца продолжалась. Панин пытался изобразить победителем Пугачева Суворова. Претендентами на эту роль были и Петр Потемкин, и Иван Михельсон. В Симбирске же был написан неизвестным художником портрет самозванца.
Следует отметить, что популярность Пугачева была настолько велика, что, чтобы нейтрализовать его влияние, его требовалось демонстрировать народу. С его поимкой бунты пошли на убыль, но не повсюду с одинаковой скоростью.
В Башкирии восстание под руководством Салавата Юлаева и его отца Юлая продолжало разгораться. Для подавления его как раз и был направлен Суворов.
Об истреблении памяти о «пугачевщине» написано немало. Самым ярким примером выкорчевывания памяти о событиях Крестьянской войны служит переименования реки Яик в Урал, а казачьего войска из Яицкого в Уральское. Были и другие примеры административно-географического творчества. Так, станицу Зимовейскую, родину Разина и Пугачева решено было перенести на новое место и переименовать в Потемкинскую, но не в честь фаворита, а в честь Петра, якобы главного сокрушителя Пугачева.
Мистики и мистификаций вокруг имени Пугачева сформировалось немало. Так сержант Аристов вместе с беглым солдатом Андреем Козьминым, перемещаясь нелегально в Таганрог к брату, распространяли слух о том, что Пугачев жив и находится в Казани с войском.
В ходе следствия выяснилось, что Казанский архиепископ Вениамин в дни осады города передал через своих подчиненных взятку в 3000 руб. Золотом Пугачеву, чтобы тот не разорил его дом в Вознесенском монастыре и не убил его самого. В ходе вторичного расследования допроса самого Пугачева и его ближайших соратников, выяснилось, что никаких денег архиепископ Пугачеву не передавал и был оклеветан и что Потемкин давил на свидетелей. Его репутация в глазах Екатерины была подорвана. Возможно интрига была направлена против фаворита.
Помимо выяснения связей Пугачева с РПЦ, Екатерину интересовал и заграничный след в народном антипомещичьем, а значит антигосударственном движении. В октябре были получены письма княжны Таракановой к султану и верховному визирю Османской империи. В них принцесса Елизавета, якобы дочь Елизаветы Петровны и Разумовского писала, что известила о своем желании приехать в Константинополь Пугачева. Вместе с Таракановой находился и Радзивил, претендент на Польскую корону. Одним словом, готовилась очередная коалиция антироссийских сил (точнее анти-Екатерининских А.К.). Самозванка предлагала отвергнуть все переговоры о мире с Россией и продолжать войну, используя пугачевское движение. О французском следе в «Пугачевщине» писал Потемкину Григорий Орлов. Скорее всего Орлов этими намеками хотел вернуть утраченное влияние при дворе. Пугачев и его сподвижники контакты с заграницей отрицали. Однако при поражении войск Пугачева у Сальникова завода было захвачено неизвестно откуда взявшееся знамя Голштинского полка…Случай с Вениамином показывал, что при пристрастных допросах, то есть с применением пыток, подследственные могли наговорить много лишнего. Державин, однако, считал, что Вениамин хитер и изворотлив… Тем не менее, императрица просила умерить применение пыток, дабы всю истину о происшедшем узнать. Требование Екатерины свидетельствовало о том, что у нее были подозрения в участии лиц из ее окружения в «деле Пугачева».
Суд над Пугачевым и его сообщниками начался 30 декабря 1774 г. в Кремле. Судить должны были сенаторы, то есть члены Сената, высшей судебной инстанции империи. Екатерина явно старалась придать судебному разбирательству видимость законности, а не расправы с бунтовщиками. Все процедуры закончились к началу января. На исполнение приговора должна была приехать Екатерина с двором. По приговору, вынесенному 9 января Пугачева дол воткнуть на кол, а части тела разнести по сторонам города. Чику Зарубина таким же образом должны были казнить в Уфе. Остальные 8 подсудимых «гуманно» наказывались поркой и вырыванием ноздрей… Дворян Шваневича, Юматова и Горского лишали чинов, но не пороли.
Московский полицмейстер Архаров (!) объявил, что казнь состоится на Болотной (Болоте) 10 января в 10 утра. Архаров громко спросил у Пугачевы: он ли станицы Зимовейской казак Емельян Пугачев. На вопрос был получен утвердительный ответ. Афанасий Перфильев, которого казнили вместе с Пугачевым стоял неподвижно. Он ни в чем не покаялся перед церковными иерархами и с ужасом ждал Божьей кары…Пугачев перед казнью кланялся и просил прощения у православного народа. На следующий день генерал-прокурором Вяземским на Красном крыльце было объявлено прощение 9 сподвижникам Пугачева, которые домой, однако, не вернулись, а были высланы… в Новороссию Потемкин их, однако, не принял… Пушкин утверждал, что четвертование было заменено отрублением головы в последний момент… Болотов утверждал, что сделано это было спонтанно к неудовольствию экзекуторов. В этом акте, возможно, проявилось народное уважение к Емельяну Ивановичу! Что стало с палачом, изменившим процедуру казни неизвестно… Прощенных 9 человек оказались в Риге…
Синелобов Алексей Павлович,доцент Московского педагогического государственного университета, кандидат исторических наукПугачев и немка (записки на полях)
Я взглянул окрест меня, душа моя страданиями человечества уязвлена стала.
Состояние здоровья массового общественного сознания можно определить по пантеону исторических героев прошлого, которых власть выбирает в качестве морально-нравственных ориентиров и предлагает обществу. Когда общество успешно развивается и добивается реальных достижений в разных областях жизни, тогда оно выступает продолжателем великих дел прошлого. Именно так работает здоровая историческая память. Но не для кого не секрет, что в 1990-е гг. (помимо других катастроф) произошла интеллектуальная контрреволюция, которая отбросила науку и образование на сто лет назад. Исторические концепции уверенно качнулись в сторону апологетики русских царей, прославления аристократии и умиления древним православием. Любая критика всего этого тут же объявляется русофобией на деньги западных спонсоров. А можно ли писать про народ? Конечно, про скрепы, сарафаны, балалайки, оружие, свадьбы, ментальность и т. д. Вот только многовековой истории борьбы народа за правду и справедливость не надо, ведь сказано же вам про «бессмысленный и беспощадный». Поэтому нынешние «хозяева России» выжигают из народной памяти не только земляков Разина и Пугачева, но дворянина Радищева, декабристов, народовольцев и других борцов за свободу. Очевидно, что историческую науку оседлали не друзья, а враги народа. Среди них много бывших преподавателей «научного коммунизма», ставших умудренными политологами, восторженными поклонниками парламентской демократии и глубокими знатоками харизматичных политических лидеров всех стран и народов. Но после начала известных событий (в феврале) они вновь переобулись и на каждом углу звенят про «сгнивший Запад», Москву – третий Рим, симфонию государства и церкви, ну и конечно страшный-престрашный Советский Союз.
Уже с 1990-х со страниц соровских учебников разливалась отрава, что народная борьба низов в России выдумана кровавыми большевиками для оправдания своего «бесчеловечного эксперимента» над народом. Истина оказалась совершенно не нужна, антинародной власти нужно было навязать народу «правильное отношение». Пугачев – это не беспощадная борьба простолюдинов «за мужецкое царство», а безжалостная резня пьяных грабителей (по-современному экстремизм). И вот восторженная от лекций и штудий Мединского публика неутомимо хлопает, наверно она мнит себя в тех событиях в рядах дворян-карателей и даже не хочет представить себя на другой стороне. Это, какие же ценности навязали обществу за эти десятилетия, что надо оплевать борьбу нищих, безграмотных и бесправных людей 18 века.
Манипуляторы от истории очернили и втоптали в грязь народную войну Пугачева, а дворянскую империю Екатерины II вознесли до небес. Ведь бандиты Пугачева нанесли колоссальный урон металлургическим предприятиям Урала и оставили работников без заработка. Очевидное передергивание, ведь главный вопрос обходят: почему из 90 южноуральских заводов работники 64 примкнули к восставшим? Еще одна циничная брехня: о Пугачеве агенте западных спецслужб. Ведь идет русско-турецкая война и проплаченное Западом выступление Пугачева удар в спину, какой же он после этого народный герой, он негодяй и предатель. Но и здесь разочаруем конспирологов. Версия о внешнем участии рассматривалась властями, и для самой императрицы ее подтверждение стало бы благом – сохранила бы свой имидж перед Европой. Но в письме к Вольтеру 22 октября 1774 г. императрица отвергла участие внешних сил. Да и ее внимательным царедворцам это было понятно, как писал А.И.Бибиков в письме к Д.И.Фонвизину «не Пугачев важен, важно всеобщее негодование».
Почтовая марка, посвящённая 200-летию Крестьянской войны 1773–1775 гг. под предводительством Е. И. Пугачёва. СССР, 1973 г.
Другие авторы уклонились в изучение феномена самозванства как «народной оболочки любого бунта против власти». Тема важная и интересная, но когда историки отрываются от грешной земли, улетают в идеалистические дали и с этой высоты уже и не видят российского социума екатерининского царствования. А там все очевидно: несколько десятков тысяч семей, считавших себя чем-то и десятки миллионов людей-скотов, которых дарят, продают, проигрывают в карты, меняют и секут до смерти на псарнях и конюшнях. Как искренне уверяла одна аристократка (очень начитанная) дворяне они ведь происходят от Иафета, а крепостные люди от Хама. Это и есть тенденция последних десятилетий: классово-социальную сущность явлений залить и забетонировать толстым слоем от