«Если этот лед не тает полностью за летний период, то я получил неплохой холодильник», — с учетом соли и ледника, вопрос хранения продуктов становился меньшей из моих проблем.
Покинув пещеру, пообещав себе осмотреть ее как следует после постройки плота, нашел те несколько поваленных деревьев. Деревья были сухие, но не пересушенные, находясь в тени соседних деревьев. Мачете с мягким звуком выбивало щепу. Около часа потратил, чтобы перерубить один ствол, потом тащил его в лагерь, обливаясь потом: мешало мачете бившее по ногам и пистолет за поясом. За второй половинкой бревна пошел налегке. Когда притащил уже было время обеда. Пообедал готовыми продуктами, на десерт выдавив немного меда из вакуумной упаковки, для восстановления сил углеводы самое эффективное средство.
Второе бревно разрубил и притащил к лагерю уже почти в сумерках. Нужно было еще как минимум два бревна. Там еще оставалась пара поваленных деревьев, но почти у самого обрыва. После завтрака снова занимался перерубанием и транспортировкой бревна, теперь у меня было шесть кусков длиной от трех до четырех метров.
Бревна откатил к линии прибоя. Оставалось их связать и пользуясь приливом спустить на воду. Вязать решил тросиком, также не отрезая его. После часового мучения с тросом и перекатыванием бревен получился плот длиной под четыре метра и шириной больше метра. Бревна связал пропуская трос по очереди то сверху, то снизу бревна, дойдя до крайнего, вернулся пропуская трос в обратном порядке. Натянул, зафиксировал со свободным концом и протянув по длине крайнего бревна, снова повторил вязку уже на вторых концах бревен, снова зафиксировал. У меня осталось порядка двадцати метров свободного тросика. Им можно будет привязать плот к валуну, чтобы отлив не унес его в море.
Занятый плотом, проморгал время прилива, не успев привести ловушку в песке в готовность. Вода размывала края ловушки и после отлива ее приходилось восстанавливать. Через полчаса мой плот покачивался на волнах, все еще задевая днищем песок. Дождавшись пока уровень воды поднимется выше, взобрался на него плот немного просел, но смог бы выдержать вес еще двоих таких, как я. Преодолевая течение прилива, гребя руками повел его в сторону моря, к остро торчащему валуну, его верхушка оставалась над водой вовремя прилива. Во время отлива только нижняя треть скалы оказывалась в воде.
Доплыв до валуна из свободного троса сделал петлю и накинул сверху. Убедившись, что петля не сорвется, прыгнул в воду и поплыл на берег.
Плыть за солью решил утром, когда отлив максимально уменьшит расстояние водного пути до соли. Плот покачивался на воде, прилив нес его в сторону берега, но трос держал хорошо, беспокоиться было не о чем. Следовало позаботиться о весле, грести руками не очень удобно, кроме того я планировал взять с собой пистолет на всякий случай.
Поискав около получаса в рощице наткнулся на искомое: молодое дерево упало под весом падающего старого и ствол его раскололся по длине на длину около двух метров. Ударами мачете вырубил более плоскую сторону расколовшегося ствола длиной в метр. Затем стесал более узкий конец, чтобы было удобно держать в руках.
Вернувшись. начал готовить емкости для соли, в наличии был котелок, куда могло вместиться примерно три килограмма и герметичный мешок из плотного материала, в котором доставлялась еда на МКС. Эти освобожденные от еды мешки, потом использовались для сбора мусора. Мешок стягивался веревкой по типу армейского вещмешка, затем двумя клапанами на липучках закрывался крест-накрест. Таких мешков у меня было несколько, но свободных было всего два, остальные еще находились в капсуле полные продуктов. Мешок вмещал примерно десять килограммов, с учетом моего котелка я могу привезти за рейс около двадцати килограммов соли.
Оставшееся время решил посвятить аккумулятору в капсуле: его надо было достать не разбив, чтобы не разлить кислоту. На первый взгляд задача казалось непосильной: аккумулятор находился в нише, над которой были железные перекладины, на саморезах, на перекладинах в свою очередь, крепились стойки одного противоперегрузочного кресла. Отвертки среди инструментов не нашлось, хотя на станции они были. Проклиная себя за рассеянность, скорчившись полчаса выковыривал саморезы кресла используя мачете, дважды поранив руки. После кресла работа пошла быстрее, доступ к перекладинам был свободный. Увидев аккумулятор, присвистнул: он казался неподъемным, но вытащить его ниши я смог. Но вот поднять его до люка и вытащить торцом, сил не хватало.
Решил завтра после поездки за солью, использовать веревки от строп или трос, чтобы вытащить аккумулятор наверх из капсулы.
Плот покачивался на воде, рыба висела на просушке, руки покрылись мелкими порезами. Как рачительный хозяин я обвел взглядом свою «поместье». Надо было ужинать и отдохнуть: слишком много планов, а продвижение идет очень медленно. Одна задача перекрывала другую, порой не понимал с чего начать, что является приоритетом. У меня была пещера со льдом, где планировал устроить ледник, был плот, чтобы сплавать за солью, стада животных бродили в долине, а я до сих пор не попробовал свежатинки. Нужно было еще продумать как перенести мясо, поднимаясь по скалам.
Будь со мной напарник, работа шла бы куда быстрее: вспомнил нелепую смерть Михаила, пробрало зло: решил геройствовать, отстегнув трос. Инструкции категорически это запрещали, а он их нарушил дважды. В обоих скафандрах было мало кислорода, не заправив скафандр вышел в космос, отстегнул трос. Я спешил на помощь тоже с минимальным запасом, у меня просто не было времени заправить, я сам чуть не погиб по его вине и самонадеянности.
Ужинал всухомятку, солнце уже зашло, а тратить спичку на костер было жалко. Чутко вслушивался, но никаких львиных или иных рыков не было, незаметно уснул.
Утром, первым делом глянул на плот, он находился в воде, но судя по всему цеплял песок. Это было хорошо, значительно уменьшался водный путь, и вернувшись смогу подтянуть плот до острого куска скалы, торчащей у подножия гряды. Быстро позавтракал, чтобы не терять время: емкости под соль были приготовлены еще вчера.
Схватив весло и мешки с кастрюлей, с пистолетом за поясом, спустился к воде. Положив вещи на плот, снял петлю с валуна: освобожденный плот закачался на воде, отплывая в море. Смотав трос, осторожно взобрался на плот, ноги все же пришлось намочить. Подгребая веслом, не мешал плоту, пока он не достиг оконечности мыса, вдававшегося в море. Отсюда до моей палатки получалось больше ста метров. Стоя на плоту на коленях, расставив ноги для устойчивости, начинаю плыть вправо, чтобы обогнуть скалу. Плот движется медленно, приходится корректировать курс, его тянет влево в открытое море.
Минут через пятнадцать препятствие пройдено и моим глазам открывается белое поле, уходящее вдоль побережья сколько хватает глаз. К берегу грести труднее, приходится затрачивать много усилий. Наверное надо было плыть во время прилива, путь удлиняется, но сами волны помогают пристать. Наконец смог пристать к берегу, убедившись, что два бревна хорошо цепляют песок и плот неподвижен, спрыгиваю и пробую языком пригоршню. Это соль, при чем без горького вкуса.
Глубина солевого слоя примерно пятнадцать сантиметров, после начинает попадаться песок, смешанный с солью. Буквально за двадцать минут наполняю оба мешка и котелок. Мешки, затянув веревками и закрыв клапанами, отношу на плот, следом пристраивается и котелок, который стоит накренившись из-за бревен. Толкаю плот, но он не шевелится: продолжающийся отлив плотно зафиксировал его на песке. Снова толкаю. Но намокшие в воде бревна слишком тяжелы для меня: я застрял до следующего прилива.
Паники нет, вокруг ни души, но легкое беспокойство все же есть. С этой стороны нет обрыва и звери сюда приходят полакомиться солью. Лев также рычал здесь и останки травоядного тоже недалеко в сторону долины, но с моего места их не видать. В противоположную от гряды сторону, до самого горизонта расстилается соляное поле. Мое мачете со мной, пистолет за поясом. Даже есть с собой запасные патроны, правда только дробовые, но целых пять штук. На мой взгляд в сторону долины залежи соли простираются на метров двести, это примерно по границу моих кустарников, если провести визуальную линию.
Любопытство движет меня подойти и осмотреть долину, не стоять же столбом, дожидаясь прилива. В сторону долины поверхность идет еле заметным подъемом, поэтому граница соли заканчивается внезапно: дальше волны просто не доходили. Иду рядом с каменной грядой, теперь она справа от меня. Дохожу до места где на моей земле обрыв, с этой стороны обрыва нет, но есть довольно крутой склон, испещрённый следами копыт. Вижу практически начисто обглоданный скелет, оставшийся после львиной охоты: падальщики постарались.
В долине ничего не изменилось, видны животные на некотором удалении, трава на склоне вся вытоптана, видимо травоядные часто приходят к соли. Небольшая рощица из порядка десяти деревьев по левую сторону в метрах пятидесяти привлекает внимание. На ветках сидят птицы, очень похожие на цесарок, а может это и есть цесарки. Охотничий азарт охватывает меня, начинаю подкрадываться стараясь не мешать. Птицы точно цесарки, только сплошь серые, без ярких крапинок.
Они не замечают меня, но тревожно галдят, пронзительно вскрикивая, уже подкравшись вижу чем они так взволнованы: внизу среди травы бьются две цесарки. Они меньше, тех что на деревьях, даже подумал, что это птенцы. Но у них мощный гребень на голове и подпрыгивая они бьют друг друга крыльями, ногами и мощным клювом. Метрах в трех, практически надо мной, две крупные цесарки сидят вплотную и галдят вытягивая шею.
Навожу на них пистолет и жму на курок: грохот выстрела и одна птица кулем падает вниз, вторая летит прочь вместе с товарками, теряя высоту понемногу и падает в метрах ста пятидесяти в густую траву. Драчунов на земле след простыл, звук выстрела сорвал с этой рощицы и мелких птичек типа воробьев, которые стайкой выписывают пируэты в небе надо мной. Забираю свою дичь, по телу которой проходит агональная дрожь и спешу по склону наверх, чтобы чувствовать себя в безопасности. Искать вторую в густой траве не рискнул, еще не чувствовал себя в безопасности. Если птица только ранена, она может долго бег