Дакуорт подумал о женщине наверху.
– Послушайте, я только что разговаривал с Нормой. Она приходится вам родственницей?
Глаза Элеоноры сверкнули.
– Знаете, удивительное дело. Норма начала помогать мне пару лет назад. Мы с ней много разговаривали, я рассказала ей о брате. Так вот, представьте, оказалось, что мой брат Шон – ее отец.
– Выходит, Норма – ваша племянница?
Мисис Бичем кивнула:
– Как тесен мир, верно? Она много лет понятия не имела, что он ее отец. У Шона была какая-то девица, которую он соблазнил. Жениться он на ней не женился, а когда он погиб, Норме было всего четыре года от роду. Мать Нормы рассказала ей, кто был ее настоящим отцом, лишь незадолго до своей смерти.
– В самом деле, удивительно, – хмыкнул Дакуорт. – А что насчет Харви?
Миссис Бичем сморщила нос:
– Он приятель Нормы. Вообще-то он ни на что особо не годен, но тоже помогает. – Старуха похлопала ладонью по чековой книжке у своего бедра. – Он приводит дом в порядок на случай, если я решу его продать. Здесь нужно поменять трубы, и к тому же он обнаружил, что что-то не так с отоплением. А почему вы обо всем этом меня расспрашиваете?
– Дело в том, что с Брайаном Гаффни произошла неприятность.
– Это неудивительно. Он всегда был простоват. Нет, не глупым – скорее каким-то наивным. – Старуха посмотрела на экран телевизора. – Вы закончили? Я бы хотела досмотреть этот фильм.
– Да, конечно, – ответил Дакуорт, вставая. – Спасибо, что уделили мне время.
Детектив направился к двери, ведущей на лестницу. Когда он открыл ее, оказалось, что Харви и Норма стоят вплотную к ней.
– Ну что, расслышали что-нибудь? – поинтересовался Дакуорт.
– Я просто хотела удостовериться, что с Элеонорой все в порядке, – сказала Норма, заламывая руки. – О чем вы с ней говорили?
– Так, кое о чем.
– Она несет всякую чушь, – заявила Норма.
– Да, она совершенно не в себе, – добавил Харви.
Дакуорт внимательно оглядел обоих.
– Кто-нибудь из вас знает Брайана Гаффни? – поинтересовался он.
– Никогда о нем не слышал, – ответил Харви.
– И я тоже, – подхватила Норма.
Детектив перевел взгляд на нее.
– Ваша тетка живет здесь уже давно. И вы ни разу не слышали про Гаффни? Их дом находится на другой стороне улицы – как раз напротив.
– Никогда, – усиленно заморгала Норма. – Ни разочка.
– А про Шона? Кому-нибудь из вас знаком человек с таким именем?
Норма и Харви переглянулись и отрицательно покачали головами.
– Это смешно, – сказал Дакуорт.
– Почему смешно? – не поняла женщина.
– Потому что так звали вашего отца. Разве я не прав?
Норма округлила рот от неожиданности.
– О! – воскликнула она. – Ну да, это правда. Но я думала, вы имеете в виду кого-то другого.
Дакуорт еще некоторое время молча смотрел на Харви и Норму, после чего кивнул и сказал:
– Хорошего вам дня, ребята.
Идя к своей машине, он быстро сфотографировал на телефон номер на заднем бампере минивэна.
Глава 7
– Вы поможете нам? В самом деле? – переспросила Глория Пилфорд, снова наполняя бокал вином.
– Я оценю вашу ситуацию. – Произнеся эту фразу, я объяснил, сколько это будет стоить в день.
Глория беспомощно взглянула на Боба и Мэдэлайн, пытаясь понять, кто из них готов взять расходы на себя.
– Хорошо, – сказала ее тетка. – Мистер Уивер, я выпишу вам чек за пять дней.
– Мэдэлайн, я могу решить этот вопрос, – подал голос Боб.
– Нет, – произнесла Мэдэлайн Плимптон тоном, не терпящим возражений. – Вы и так сделали более чем достаточно. Услуги мистер Финча, должно быть, обошлись вам в целое состояние.
Боб не стал спорить. Мисс Плимптон открыла выдвижной ящик стола, достала чековую книжку, проставила на ней сумму и подпись, оторвала чек и вручила мне. Я не глядя сунул его в бумажник.
– Ладно, – сказал я. – Начнем с того, что выясним, каково положение на данный момент.
Мэдэлайн Плимптон села на свободный стул рядом с Бобом Батлером. Глория осталась стоять у холодильника.
– Сколько людей знают, что Джереми находится здесь, а не в Олбани? – поинтересовался я.
– Я не говорила об этом ни одной живой душе, – ответила мисс Плимптон. – Кроме вас.
– И я тоже, – подхватил Батлер.
Глория как раз в этот момент занялась пристраиванием обратно в холодильник почти пустой бутылки вина и потому повернулась к нам спиной.
– Мисс Пилфорд! – окликнул я ее.
– Простите?
– Глория, ответьте на заданный вопрос, – потребовала мисс Плимптон.
Закрыв дверцу холодильника, Глория медленно обернулась:
– Я никому не говорила. Во всяком случае, конкретным людям.
– Что это значит? – не понял я.
Глория опустила глаза, словно ребенок, которого застали лезущим в банку с вареньем.
– Я, кажется, что-то запостила.
– Что именно? – осведомился я.
– Я написала, что это замечательно – покинуть Олбани и насладиться миром и покоем.
Я пошевелил пальцами, тем самым дав знак Мэдэлайн Плимптон, которая находилась ближе всех к лэптопу. Поняв меня, она потянулась к портативному компьютеру.
– Попробуйте найти это сообщение, – попросил я.
– Я сама, – сказала Глория, пересекая кухню и забирая лэптоп у своей родственницы. Открыв крышку, она пробежалась пальцами по клавиатуре. – Вот. Я ничего конкретного не сообщила.
Взяв у нее компьютер, я изучил последние посты.
– Скажите мне еще раз, когда вы сюда приехали, – обратился я к Глории.
– Они провели здесь уже четыре ночи, – ответила за племянницу Мэдэлайн Плимптон, даже не пытаясь скрыть усталую безнадежность в голосе.
Я проверил, какие посты размещала на своей страничке в Фейсбуке Глория в течение последней недели. В прошлую пятницу она написала: «В мире так много ненависти. Люди должны перестать ненавидеть и начать понимать». Эти слова вызвали сотни лайков и около шестидесяти комментариев. Кто-то высказывался в поддержку автора изречения, кто-то наоборот. Проглядывая комментарии, я убедился, что процентов восемьдесят из них были негативными. Вот один из них, весьма типичный: «А некоторым мамашам не мешало бы начать учить своих детишек не сбивать людей машинами».
На следующий день Глория написала: «Как хорошо будет уехать из города. И отправиться туда, где тебя всегда примут».
Не могу назвать себя знатоком поэзии, но даже я узнал строку Роберта Фроста из стихотворения о возвращении домой.
– Вот это, например, – я указал на экран, – ясно говорит всем о том, что вы намерены отправиться в родной город.
– Но я ведь не называю его, – возразила Глория.
Вместо ответа я забил в поисковую строку фразу «Откуда родом Глория Пилфорд, мать Большого Ребенка» и нажал на клавишу Enter.
Из высветившихся ответов на запрос сразу же стало ясно, что Глорию воспитала ее родственница Мэдэлайн Плимптон, проживающая в Промис-Фоллз. Там же говорилось о том, что сто или более лет назад именно Плимптоны основали город, что когда-то они владели местной дубильней, а затем, через много лет, создали первую городскую газету. В статье упоминалось также о том, что Мэдэлайн Плимптон неоднократно бывала в зале суда во время процесса по делу Джереми.
– Вот, – сказал я. – Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, куда именно вы отправились. А адрес мисс Плимптон, вне всякого сомнения, легко найти в Интернете.
– Боже, Глория, – насмешливо произнес Боб. – Это же все равно что нанять самолет, который с помощью цветных дымовых шашек написал бы в небесах, где именно тебя следует искать.
Мэдэлайн Плимптон закрыла лицо ладонями.
– Вы забанены, – заявил я.
– Я что? – не поняла Глория.
– Если вы не можете удержаться от размещения постов в соцсетях, я запрещаю вам пользоваться компьютером, телефоном и любыми другими электронными устройствами. Вы сами подставляетесь и подвергаете себя опасности.
Глория закусила нижнюю губу и отвернулась, но через несколько секунд снова посмотрела на меня.
– Вы не понимаете, – заговорила она, положив руки на компьютер. – Вы не знаете, через что мне пришлось пройти. Меня сделали всеобщим посмешищем. Для всех на свете я – нерадивая мать, которая не смогла научить своего ребенка понимать, что хорошо, а что плохо. Да, это сработало. В результате Джереми не посадили в тюрьму. И это главное. – По щекам Глории потекли слезы. – Но я дорого заплатила за это. А теперь вы хотите запретить мне рассказывать миру, что я не тот человек, за которого меня принимают.
Тирада Глории нисколько не тронула мисс Плимптон, которая пересекла комнату, закрыла крышку лэптопа и, взяв его в руки, сунула под мышку.
– Дай мне твой телефон, дорогая, – обратился к Глории Боб. Она бросила на него такой взгляд, словно он только что попросил ее отдать свою почку.
– Это унизительно, – произнесла она. – Вы все не имеете права так поступать!
– Я не смогу защитить Джереми, если из этого дома будет происходить утечка информации, – заметил я.
– Вы считаете меня способной сделать что-то, что повредило бы моему сыну? – осведомилась Глория.
– Неумышленно, сами того не желая, – пояснил я. – Ваши посты в самом деле опасны. Даже если вы в них не сообщаете ничего важного, люди, читающие их, понимают, где находится ваш сын, когда вы их размещаете.
– Ну же, Глория, дай мне твой телефон, – повторил Боб.
– Но он нужен мне на случай экстренных обстоятельств, – продолжила сопротивление Глория Пилфорд. – Тебе ведь нужен телефон, Боб, чтобы заключать сделки!
– Это другое, дорогая. Если я не буду заключать сделки, я перестану зарабатывать деньги. А как бы я оплатил защиту твоего сына в суде, не имея средств?
– Мне понравилось, как ты это сказал. Моего сына.
– Но ведь он в самом деле твой сын. Полагаю, тот факт, что я помог ему, хотя он не мой ребенок, свидетельствует как раз о том, как много ты для меня значишь.