– У твоей матери что, сложные отношения с Мэдэлайн? – поинтересовался я.
– Ну да. То есть вообще-то Мэдэлайн ей вместо матери. Но на самом деле все не так просто. Хотя Мэдэлайн мою мать вроде как вырастила и воспитала, мне кажется, мать все равно не воспринимает ее как родную. Поэтому, когда Мэдэлайн ей указывает, что делать, она всегда протестует.
– Ясно.
– Но вообще-то до того, как мою мать забрала к себе Мэдэлайн, жизнь у нее была паршивая. Ее отец обращался с ней как с рабыней. Я знаю, что иногда она кажется чересчур высокомерной, но на то есть свои причины.
– Это я понимаю. Каждый человек – продукт воспитания.
– А все-таки, кто такой Скотт? – спросил Джереми.
Вопрос застал меня врасплох.
– Он был моим сыном.
– Он что, мертв?
– Да.
– Простите.
– Ничего, все в порядке.
– А что с ним случилось?
Мне не хотелось посвящать Джереми в подробности, но я все же ответил:
– Он забрался на крышу высокого дома, и кто-то столкнул его оттуда.
– О черт, какой ужас. А ваша жена?
– Она тоже погибла. – Я посмотрел в сторону залива и проводил взглядом пикирующую чайку. – Ее застрелили.
Джереми явно растерялся, не зная, что сказать на это. Отхлебнув кока-колы, он бросил в рот пару чипсов.
– У каждого свои беды и сложности, верно? – выдал он чуть погодя.
– Верно.
– Иной раз думаешь, что тебе хуже всех, а потом вдруг оказывается, что у других ситуация еще похлеще твоей.
– Точно.
– И как давно все случилось?
– Лет пять назад.
– Выходит, вы уже начали понемногу отходить от этого?
– Нет.
– Но разве со временем боль не проходит?
Я невольно улыбнулся:
– Не знаю, как у других. А у меня – нет. Да я и не хочу этого. И потом, они приходит ко мне каждую ночь.
– Вы имеете в виду, во сне?
Я кивнул.
Джереми отпил еще колы и снова захрустел чипсами.
– Послушайте, а где те книжки, которые вы взяли с собой? – спросил он.
– У меня в чемодане. Плюс к этому здесь на полках тысячи томов.
– Тут есть и игры. Вам нравятся настольные игры?
– Некоторые, – ответил я. – Что, если после того, как я поджарю стейки, мы сразимся в скрэббл – или еще во что-нибудь?
– Пожалуй, – согласился Джереми, немного подумав. – Но я не очень хороший игрок.
– Я тоже. Послушай, мне нужно сделать телефонный звонок. Я выйду на пляж. Посидишь здесь?
– Конечно.
Я встал. Мой телефон уже был в кармане, так что возвращаться обратно в дом не потребовалось. Когда я направился к лестнице, ведущей прямо на пляж, Джереми окликнул меня:
– Мистер Уивер!
– Да?
– Мне очень жаль вашего сына. Я вам сочувствую. И по поводу вашей жены тоже. Как ее звали?
– Донна.
– И по поводу Донны.
– Спасибо, – сказал я.
Спустившись по ступенькам, я зашагал по деревянным мосткам, приподнятым над окаймлявшей пляж полосой травы. Не желая набирать в туфли песка, я сбросил их и пошел дальше босиком.
Почувствовав под ногами песчаные волны, я остановился и набрал номер.
– Финч, Дельрэй и Клейн, – ответил мне женский голос.
– Соедините меня с Грантом Финчем.
– Одну минуту.
Последовала небольшая пауза, а затем в трубке раздался другой женский голос:
– Офис Гранта Финча.
– Привет. Грант на месте?
– У мистера Финча сейчас встреча. Могу я вам чем-то помочь?
– Меня зовут Кэл Уивер. Я частный детектив. Дело касается Джереми Пилфорда. Он находится под моей защитой. Мне необходимо поговорить с мистером Финчем.
– Подождите минутку.
Снова тишина. Трубку взяли через пятнадцать секунд.
– Мистер Уивер?
– Да. Мистер Финч, спасибо, что нашли время ответить на мой звонок.
– С Джереми все в порядке?
– В полном.
– Где вы?
Я заколебался.
– Мы, скажем так, находимся в постоянном движении.
– Понимаю. Я говорил с Мэдэлайн Плимптон – она сказала мне то же самое. Действительно, не стоит облегчать жизнь всяким сумасшедшим. Что я могу для вас сделать?
– Не знаю даже, с чего начать, – отозвался я. – Наверное, прежде всего мне нужно, чтобы вы кое-что объяснили.
– Что именно?
– Я понимаю, что участвую в этом деле далеко не с самого начала. Я не присутствовал на процессе, и мне неизвестны детали расследования. Так что вопрос, который я хочу поднять, может показаться вам странным или глупым. Возможно, он вообще неуместен и не имеет никакого практического значения, но сейчас он представляется мне весьма важным.
– Ладно, – настороженно произнес Грант Финч.
– Сегодня я дал Джереми возможность немного поуправлять моей машиной.
– Вот как. Не думаю, что это была хорошая идея. Управление механическими транспортными средствами – это нарушение условий его пребывания на свободе. Действие его водительских прав приостановлено.
– Верно. Я так и думал. И учел этот момент. Мы находились в совершенно пустынном месте, где в это время года вообще не бывает машин.
– Вы что, в какой-то курортной зоне? – поинтересовался мой собеседник.
Я понял, что допустил оплошность.
– Как я уже сказал, мы не задерживаемся надолго в одном и том же месте.
– Что ж, продолжайте действовать в том же духе. Но я должен вас предупредить – Джереми ни в коем случае нельзя садиться за руль.
– Я понял. Просто я хотел дать ему возможность поездить на нормальной машине.
– Простите, не понял?
– На машине с ручной коробкой передач. У меня японская машина с механической трансмиссией.
– Это я понял, мистер Уивер. Но я по-прежнему не могу понять, зачем вы посадили за руль своей машины Джереми.
– Он был просто ужасен.
– В этом нет ничего удивительного. В наши дни большинство автомобилей оснащены автоматической трансмиссией. Нас в наши молодые годы обучали оперировать тремя педалями, выжимать и плавно отпускать сцепление. Но сейчас все по-другому. Моей дочери двадцать лет – и она никогда не садилась за руль машины с механической коробкой.
– Все верно, – сказал я.
В разговоре возникла пауза. Затем Грант Финч продолжил беседу:
– Объясните же мне, что вас насторожило.
– Джереми не просто был ужасен за рулем моей машины. Она у него постоянно глохла. У меня все время зубы лязгали, когда машина прыгала вперед и останавливалась. Было очевидно, что парень в самом деле никогда не водил авто с ручной коробкой. Это вопрос всплывал в ходе процесса?
– Насколько мне известно, нет.
– А вы знаете, что у машины Галена Бродхерста механическая трансмиссия? – поинтересовался я.
На этот раз мой собеседник замолчал надолго.
– Признаться, мне неизвестно, какая коробка передач у его автомобиля, – сообщил он после длинной паузы.
– Вы ведь с Галеном друзья, так? И давно знакомы.
– То, что мы давно знакомы, – это правда. Я много лет выступал в качестве юриста от его имени. И да, мы друзья. Но эта дружба имеет главным образом деловую основу.
– Вы когда-нибудь ездили с ним на его «Порше» до инцидента с Джереми?
– Я… я не помню.
– Ну, так можете поверить мне на слово. У машины Бродхерста механическая трансмиссия. Я видел, как Гален на ней уезжал. И к тому же сегодня я позвонил ему и получил подтверждение, что коробка переключается вручную.
– Мистер Уивер. – Я услышал в трубке глубокий вздох. – Вы ведь не хотите предположить, что Джереми не сидел за рулем той машины?
– Я пока ничего не предполагаю. Но такая мысль приходила мне в голову.
– Но это какой-то абсурд, – заметил Финч.
Такие слова в моей работе приходится слышать нечасто.
– Ну почему же абсурд? – осведомился я, наблюдая, как вдали, в заливе, маневрирует небольшая парусная яхта.
– Вы ведь сами сказали, что подключились к этому делу совсем недавно. – В голосе Финча я различил покровительственные нотки. – Поверьте, если бы эта деталь – механическая трансмиссия – имела какое-то значение и могла быть использована в интересах Джереми, я бы обратил на нее внимание суда. Но, откровенно говоря, этот вариант даже не рассматривался.
– Значит, вы не собирались использовать этот аргумент в ходе защиты – и даже не задумались об этом ни на секунду. Я правильно понял?
– Но я же вам только что именно это и сказал. Я разработал свою стратегию защиты, и она сработала очень хорошо. Если вы заметили, Джереми сейчас с вами, а не в тюрьме.
– Да, что правда, то правда.
– И сам Джереми никогда даже не заговаривал со мной об этом. Если бы это имело какое-то значение, он бы наверняка это сделал.
– Я думаю, что Джереми про механическую коробку даже не знал. В тот единственный раз, когда он вообще появлялся рядом с автомобилем Бродхерста, он был пьян, а потому наверняка не мог запомнить эту деталь. Он бы просто не обратил на нее внимания. А про то, что на «Порше» практически не ставят автоматические коробки, Джереми и понятия не имел. Он не из тех, кто сходит с ума по машинам. Кто-то другой, возможно, и в курсе, что «Порше-911» выпускается только с механической трансмиссией. Но не Джереми.
– Послушайте. – Грант Финч уже не пытался скрыть свои нетерпение и раздражение. – Если бы вы присутствовали на процессе, то услышали бы показания нескольких свидетелей, которые видели своими глазами, как все случилось.
– И что же они конкретно видели? – уточнил я.
– Это какой-то смешной разговор.
– Я вас слушаю. Попробуйте меня рассмешить.
– По меньшей мере пять человек, присутствовавших на вечеринке, видели, как Джереми выбирается из-за руля машины. Кровь с его лба была обнаружена на рулевом колесе. Была проведена генетическая экспертиза – все совпало.
Финч сделал паузу – видимо, ожидая моей реакции. Но я промолчал.
– И к тому же, – снова заговорил мой собеседник, – еще раньше в тот же вечер Джереми видели в «Порше» Галена. Он возился с ключами, пытаясь завести машину, но его остановили.
– Это мне известно. Ключи хозяин машины оставил в пепельнице.