– Понятия не имею.
– Но он живет здесь?
– Да, живет. Но он передо мной не отчитывается. Он взрослый человек.
– Могу я войти, сэр? Возможно, вы сумеете помочь мне кое-что прояснить.
После некоторых колебаний Аластер Кальдер открыл дверь пошире. Затем, пройдя по коридору, распахнул дубовую дверь, ведущую в кабинет. Там стоял огромный стол. Вдоль стен в два ряда выстроились заставленные томами книжные полки. Одна стена была отведена под всевозможные дипломы и награды, а также под памятные фотографии. Стульев в кабинете было всего два – один стоял по одну сторону стола, другой по другую.
– Садитесь, – предложил Барри Аластер. – Так что же у вас за дело к моему сыну?
– Когда вы видели Кори в последний раз?
– Я спросил вас, какое у вас к нему дело.
– А я спросил вас, когда вы в последний раз его видели.
Аластер плотно сжал губы и подчеркнуто выдохнул через нос:
– Насколько я помню, вчера. Мы не фиксируем наши встречи документально.
– Но вы сказали, что он здесь живет.
– Да.
– А кто еще здесь проживает?
– Больше никого.
– Только вы и ваш сын?
– Я же сказал. – Аластер вздохнул. – Моя жена умерла три года назад. У нас, кроме Кори, еще двое детей. Оба они в браке. Мой сын сейчас в Токио. Он ищет способ превратить океанскую воду в питьевую. Моя дочь врач. Она помогает урегулировать миграционный кризис в Европе, который, похоже, никогда не закончится.
– А Кори? Он чем занимается?
– Он живет здесь, – ответил Аластер с нотками презрения в голосе. – Что вам от него нужно?
– Вы знаете Долорес Гантнер?
Глаза Аластера удивленно расширились.
– Долли?
– Да, – улыбнулся Дакуорт.
– Да, я ее знаю, – сказал собеседник детектива и неодобрительно покачал головой. – Боюсь, мой сын достаточно взрослый, чтобы самостоятельно выбирать себе подруг.
– Выходит, Долорес встречается с вашим сыном?
– Встречалась – какое-то время. Вы что, пришли сюда из-за Долорес? И что же она натворила? Меня нисколько не удивило бы, если бы я узнал, что она совершила что-нибудь мерзкое. Вы знаете, где она работает?
– В тату-салоне.
– Вот именно. Что еще я могу к этому добавить? Так что она все-таки натворила?
– Она покинула этот мир, мистер Кальдер.
Собеседник Дакуорта резко выпрямился на стуле.
– Что вы сказали?
– Я сказал, что она мертва.
– Боже мой. Как это случилось?
– Пока все говорит о том, что ее убили.
– Вы шутите.
– Я опрашиваю всех, кто был с ней знаком. Мне сказали, что ваш сын был ее приятелем. Поэтому он один из первых в списке людей, с которыми мне необходимо поговорить.
– Но вы же не думаете, что он может иметь к этому какое-то отношение? У него есть свои недостатки, но он никогда не сделал бы ничего подобного.
– Однако он может знать что-то, что поможет мне в расследовании. Поэтому позвольте мне еще раз задать вам вопрос, который я уже задавал. Вы знаете, где он?
– Я… нет, не знаю.
– Как вы полагаете, он может появиться дома в ближайшее время?
– Я в самом деле не имею понятия.
– Насколько я понимаю, сейчас у него нет работы.
– Нет… во всяком случае, пока.
– Мне нужно, чтобы вы позвонили Кори и выяснили, где он находится. У него должен быть сотовый телефон.
– Да, телефон у него есть.
Дакуорт пристально посмотрел на собеседника. Аластер, которому стало явно неуютно под его взглядом, заерзал на стуле, а затем протянул руку к телефону, стоявшему на столе. Он нажал всего одну кнопку на корпусе аппарата и, поднеся трубку к уху, стал молча ждать ответа. Через несколько секунд его лицо исказила болезненная гримаса.
– Там автоответчик, – сказал он и, подождав еще немного, с нажимом произнес в микрофон: – Кори, это твой отец. Немедленно позвони домой.
Затем Аластер положил трубку на рычаг.
– Выходит, он отключил телефон, – заметил Барри.
– Он где-то там, где не принимается сигнал. Я уверен, что дело именно в этом. А что случилось с девушкой? Я хочу знать.
– Чем вы занимаетесь, мистер Кальдер? – поинтересовался Дакуорт, проигнорировав вопрос.
Аластер растерянно заморгал, явно обиженный тем, что собеседник даже не попытался проявить вежливость, но решил сдержаться.
– Я адвокат, – сообщил он. – Или, если выражаться более общо, защитник.
– Вот как. Защитник чего, позвольте узнать? – Дакуорт чуть склонил голову набок. – Или мне следует спросить – кого?
– Уместны оба вопроса. В течение десятилетий моя жена Аннетт и я руководили множеством кампаний в защиту отдельных людей либо организаций, выступающих за социальную справедливость и охрану окружающей среды. Отстаивали интересы несправедливо осужденных, боролись с нарушениями свободы слова – и так далее.
– Понимаю. И как же вы это делали?
– Это в самом деле важно, детектив?
– Я просто хочу ясно понимать суть дела, мистер Кальдер.
– Наша компания разрабатывала для этих людей и организаций стратегии, направляла их деятельность. Когда-то мы начинали в сфере рекламы и пиара, а потому хорошо овладели искусством убеждать и защищать. Мы использовали свои навыки для того, чтобы сделать мир лучше, вместо того чтобы продавать людям ненужные вещи.
– И вы занимались всей этой деятельностью отсюда, из Промис-Фоллз?
– Нет. Из Нью-Йорка. Просто моя жена родом из этой части штата. Выйдя на заслуженный отдых, мы переехали сюда – хотя, признаться, по-настоящему мы никогда не отходили от дел. Это было семь лет назад. Но, как вы можете видеть, я до сих пор участвую в решении кое-каких вопросов. – С этими словами Аластер широким жестом обвел руками кабинет, а затем, наклонившись вперед и оперевшись ладонями о стол, добавил: – Скажите же мне, что мой сын не угодил ни в какие неприятности.
– Этого я не знаю, – сообщил Дакуорт. – Почему бы вам не рассказать о нем?
Аластер снова вздохнул:
– Он живет в тени своих брата и сестры. Оба они, в отличие от него, занимаются серьезными делами, следуя нашему с женой примеру. Кори тоже пытался стать таким же.
– Каким образом?
– Понимаете, он просто… ищет легких путей. Кори нетерпелив. Но дорога к успеху не всегда прямая и ровная, словно хайвэй. На ней много резких подъемов, спусков и поворотов, а мосты иногда смывает наводнением. Многие из нас при необходимости находят обходные маршруты и продолжают двигаться вперед, хотя это удлиняет дорогу на сотни миль. Кори же в таких случаях разворачивает машину и едет домой. – Лицо Аастера помрачнело. – Аннетт как-то сказала, что мне не стоит ожидать от него такого же энтузиазма, как от его брата и сестры, и надо дать Кори возможность быть самим собой, к чему бы это ни привело. А это привело к тому, что наш сын стал проводить почти все свое время у компьютера и спорить со всеми на свете.
– Вы имеете в виду, что ему не свойственно чувство социальной ответственности, которое есть у других членов вашей семьи? – уточнил Дакуорт.
– Я бы так не сказал, – ответил Аластер Кальдер, и в его словах послышалась гордость. – Его нельзя назвать равнодушным к несправедливости. Кори много времени проводит в Интернете, дискутируя с самыми разными людьми. В три часа ночи я слышу, как он барабанит по клавиатуре, иду в его комнату и говорю, что пора остановиться. А Кори отвечает, что он должен привести еще один аргумент одному идиоту из Оклахомы, или из Дублина, или из Кейптауна. Такое ощущение, что он хочет всю планету убедить в своей правоте. Это похоже на мультфильм про парня, который не может лечь спать, потому что кто-то на просторах Интернета не прав.
– А по каким вопросам он вступает в споры?
Аластер нахмурился:
– Кто его знает. Иногда мне кажется, что он прямо-таки ищет проблему, по поводу которой можно было бы с кем-нибудь сцепиться. Кори убежден, что социальные сети – это способ воздать людям должное.
– Воздать людям должное?
Аластер пожал плечами:
– Ну да. Сделать так, чтобы каждый получил по заслугам. Это не то, к чему стремились мы с женой. Возмездие не было нашей целью. Мы боролись за справедливость.
– Вы можете припомнить какие-то конкретные примеры?
Аластер задумался.
– Ну, например, взять хотя бы того сукина сына, который надругался над умственно отсталой. Ох, простите, мы больше так не говорим, это ужасное выражение, – над девушкой с ментальными проблемами. Этот тип ведь фактически признался в том, что виноват, и тем не менее ему все сошло с рук. Кори решил, что это отвратительно.
– Я полагаю, вам известно, что произошло с этим человеком, – заметил Дакуорт.
– О да, это ужасно. Даже с учетом того, что он совершил.
– А что насчет того парнишки, который сбил девушку? – поинтересовался детектив. – Его адвокат объяснил суду, что чрезмерная опека со стороны матери привела к тому, что у него не сформировалось чувство ответственности за свои действия.
– Вы имеете в виду Большого Ребенка, – догадался Аластер.
– Именно. Значит, вам знакома эта история. Кори о ней упоминал?
На лице Аластера появилось озабоченное выражение.
– А почему вы спрашиваете?
– Так упоминал или нет?
– Ну да, как раз на днях. А как вы догадались?
– Вы когда-нибудь слышали про сайт организации под названием «Защитники Справедливости»?
– Это еще что такое?
– Это сайт, который поощряет тех, кто практикует самосуд. Людей, которые предпринимают насильственные действия в отношении ушедших от правосудия преступников. Таких мстителей на этом сайте превозносят как героев. Случай с типом, совершившим изнасилование умственно неполноценной девушки, – один из примеров.
– Какого рода насильственные действия вы имеете в виду? – уточнил Аластер.
– Это, насколько я понимаю, каждый решает сам, – ответил Дакуорт и нахмурился.
– На что вы намекаете? На то, что Кори хочет добиться признания на этом сайте?
Дакуорт пожал плечами:
– Возможно, ваш сын борется за справедливость – как и его брат и сестра, но только несколько иным способом.