С момента моего телефонного разговора с этим типом произошло многое.
Оказалось, что женщину с обрывками веревки на руках, которую я встретил на дороге, зовут Кэрол Бикман. Как только она назвала свое имя, я тут же вспомнил, что именно его упоминал Барри Дакуорт. Женщина рассказала, что ее похитил Кори Кальдер. Ей, однако, удалось освободиться, пока его не было в арендованном им домике. Она стала стучаться в соседние дома поселка, но никто ей не открыл – все жилища пустовали. Затем она увидела в другой стороне пожарные и полицейские автомобили и бросилась туда.
Представившись, я объяснил женщине, что недавно разговаривал с Барри Дакуортом и он ее разыскивает. Кэрол в ответ разрыдалась и сказала, что должна срочно сообщить сыну Дакуорта Тревору, что жива и с ней все в порядке.
Прежде чем дать ей свой мобильный, я попытался выяснить, представляет ли по-прежнему угрозу Кальдер.
– Не знаю, – сказала Кэрол и со страхом посмотрела в ту сторону, где находился дом, в котором ее держали. – Я вообще понятия не имею, где он. Наверное, он мог вернуться в ту хижину.
Подозвав Хиггинса, я коротко объяснил ему, что Кэрол Бикман была похищена, но она сумела сбежать и ее похититель, мужчина по имени Кори Кальдер, вполне может находиться неподалеку.
Хиггинс позвал еще одного офицера полиции. Вместе они осторожно приблизились к домику. Наблюдая за происходящим издали, мы с Кэрол видели, как они ворвались внутрь. Через несколько секунд после этого в домике загорелся свет, а затем на крыльце появился Хиггинс и громко крикнул:
– Уивер!
Оставив Кэрол на попечении кого-то из полицейских, я бегом бросился на зов.
– Посмотрите и скажите, опознаете ли вы этого вашего Кальдера, – Хиггинс ткнул большим пальцем себе за спину.
Войдя, я увидел лежащее на полу изуродованное, окровавленное тело. Из груди у трупа торчала кочерга, а его лицо кто-то превратил в кровавое месиво. Тем не менее в целом убитый, несомненно, имел явное сходство с молодым мужчиной, с которым мы с Джереми повстречались на пляже.
– Думаю, это он, – сказал я, выйдя на улицу.
– Веселенькая же у нас вышла ночка, – пробурчал Хиггинс.
Я вернулся туда, где оставил Кэрол Бикман. Ее осматривала еще одна бригада медиков, прибывшая на место происшествия. Я дал ей телефон, чтобы она могла связаться с Тревором Дакуортом.
Разумеется, первое, что она сделала, набрав номер, – это расплакалась.
Вскоре после того, как Кэрол вернула мне телефон, он зазвонил.
Это был Барри.
– Я твой должник, – прогудел он. – Проси чего хочешь.
Вскоре после того, как мы закончили разговор, телефон затрезвонил снова. По номеру я понял, что это Мэдэлайн Плимптон, и уже готов был ответить, но затем передумал. Возможно, я параноик, но мне показалось, что вводить ее в курс дела пока все же рановато.
Затем приехал шеф местной полиции Бертрам. Он пришел в отчаяние от того, что с момента нашего с ним телефонного разговора поток неприятностей успел превратиться в лавину.
Мне задали столько вопросов, что под конец я начал опасаться опоздать на встречу в Промис-Фоллз. Наконец где-то в районе половины шестого утра нам с Джереми позволили отправиться восвояси.
Паковать вещи у нас не было необходимости – и мой чемодан, и его рюкзак остались в сгоревшем доме и превратились в пепел вместе с содержимым.
Джереми проснулся только тогда, когда мы выехали на федеральное шоссе, соединяющее штаты Массачусетс и Нью-Йорк.
– Как вы думаете, что произошло с Кори Кальдером? – спросил он. – Кто его убил?
– Не знаю.
– Наверное, это сделала та женщина, которую он похитил.
– Я так не думаю.
– А может, Килн?
– Не исключено. Пусть в этом разбирается местная полиция.
Когда мы проехали еще с милю, Джереми сказал:
– А знаете, я рад, что возвращаюсь домой.
– Вообще-то я не могу отвезти тебя прямо туда, – произнес я.
– То есть как?
– Ну, я же говорил, что нам придется побыть в зоне действия радара еще несколько часов.
– Полное радиомолчание, в зоне радара… Где вы набрались таких слов?
– В кино. Смотрел много всяких фильмов. Могу сформулировать свою мысль иначе. Мы должны держать рот на замке и не высовываться. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что мы вернулись в Промис-Фоллз и что мы живы.
– И моя мать тоже не должна об этом знать?
– Ни один человек, – подтвердил я.
– А, ну да. А вдруг это моя мамаша послала кого-то убить нас? Это ваша версия, так?
– Нет. Но ваша мать уже не раз демонстрировала свою беспечность в том, что касается распространения информации. Именно поэтому мы и не станем никому сообщать о нашем возвращении. Нужно потерпеть всего несколько часов.
– Я не понимаю, зачем это нужно, – сказал Джереми.
Мы миновали знак, который приветствовал въезжающих в штат Нью-Йорк.
– Не думаю, что произошедшее сегодня ночью имеет отношение к «Защитникам Справедливости» и вообще к волне негатива и угроз в твой адрес в социальных сетях, – заметил я.
– А что же тогда это было? – удивился Джереми.
– Когда у меня будут доказательства того, что мои предположения верны, я все тебе расскажу. И твоей матери.
– Это как-то связано с моим неумением водить машину с механической коробкой передач?
– Потерпи еще немного, и все узнаешь. Я оставлю тебя в доме моей сестры.
Джереми протестующее замотал головой:
– Нет, нет, даже не думайте.
Я уставился на него предельно строгим взглядом, какой мне удалось из себя вымучить, и произнес тоном, не терпящим возражений:
– Это не обсуждается.
Позвонив предварительно по номеру сестры, я поговорил с ее мужем Дуэйном и сказал, что мне нужна от него и его жены одна услуга. Учитывая, что после одной истории за Дуэйном имелся некий должок, я сумел без труда уговорить его выполнить мою просьбу.
Сдав с рук на руки Джереми, я сделал еще один телефонный звонок, чтобы узнать, все ли обстоит так, как надо.
Все оказалось в полном порядке.
Когда я припарковался в квартале от закусочной «У Келли», было без пяти десять. Подойдя к двери заведения я, прежде чем открыть ее, окинул взглядом улицу.
Ничто не привлекло мое внимание – все выглядело как обычно.
Толкнув дверь, я вошел внутрь. Утренний наплыв посетителей уже закончился. Примерно половина столиков в кафе была свободна. Отдельные кабинки располагались вдоль стены справа – высокие спинки кресел не позволяли разглядеть тех, кто в них находился.
Однако в последней кабинке, которая располагалась совсем рядом с дверью, ведущей на кухню, явно кто-то был. Я увидел ногу, часть плеча и руку, лежащую на столе.
Быстро преодолев остаток расстояния, я уселся за стол напротив человека, пришедшего раньше меня, и с широкой улыбкой поинтересовался:
– Ну как, вы все еще подумываете продать свой «Порше»?
Гален Бродхерст был слишком изумлен, чтобы ответить на мой вопрос.
Глава 63
По первой реакции Галена Бродхерста на мое появление можно было сделать вывод, что он вполне способен вскочить с кресла и броситься наутек.
– Даже не думайте, – предупредил я. – Возможно, вы смогли бы обогнать меня на своей замечательной машине, но просто бегом у вас на это нет ни единого шанса.
Бродхерст, который уже успел слегка приподняться, снова опустился в кресло. На разделяющем нас столе не было ничего.
– Вы что же, ничего не заказали? – Я изобразил удивление и махнул проходящей мимо официантке. – Здесь очень неплохой кофе. Как дела, Сильвия?
– Спасибо, Кэл, хорошо. А у тебя?
– Просто отлично. Два кофе, пожалуйста. – Я в упор посмотрел на Бродхерста. – Или вы предпочитаете чай?
– Нет. Мне тоже кофе.
– Что-нибудь из еды? – спросила Сильвия.
– Думаю, мы начнем с кофе, а там посмотрим, как пойдет, – ответил я.
Сильвия кивнула и отошла.
Я снова повернулся к Бродхерсту.
– Если бы дело происходило в кино, вы сейчас должны были бы сказать, что считали меня мертвым.
– Я вообще не собираюсь ничего говорить, – заявил Бродхерст. – На вас наверняка микрофоны.
– Хотите проверить?
Я раскинул руки в стороны, приглашая собеседника ощупать меня.
– Расстегните рубашку, – потребовал он.
– Думаю, не помешало бы ненавязчивое музыкальное сопровождение, – с улыбкой сказал я и начал расстегивать пуговицы. Покончив с этим, я распахнул рубашку так, чтобы Бродхерст мог увидеть мои обнаженные грудь и живот и убедиться, что ни проводов, ни микрофонов подслушивающих устройств на мне нет.
– Ну что, довольны? – поинтересовался я.
Бродхерст издал неопределенный звук, который, видимо, означал удовлетворение. Я быстро застегнулся, не желая смущать Сильвию, и спросил:
– Знаете, кого я ожидал здесь увидеть?
Бродхерст ничего не сказал, но было видно, что он с интересом ждет ответа.
– Гранта Финча. Вашего приятеля-адвоката, который проделал такую блестящую работу, защищая Джереми. Потому что я своими подозрениями вызвал у него беспокойство. Вероятно, потом он обсудил наш с ним телефонный разговор с вами. И вы очень, очень испугались. Ну что, я прав?
Бродхерст продолжал молчать.
– Знаете, что изначально натолкнуло меня на мысль, что что-то не так? Это произошло еще до того, как я обнаружил, что Джереми не умеет управлять машиной с механической коробкой передач. Так знайте же, это была ваша лживая история про то, что вы оставили ключи в машине – даже после того, как увидели пьяных Джереми и Шейн МакФадден сидящими в вашем авто и пытающимися его завести. Это звучало неправдоподобно. Ладно, в первый раз вы оставили ключи в пепельнице – в это я еще мог поверить. В конце концов, машина стояла прямо перед вашим домом, а дом находится довольно далеко от дороги, так что риск угона можно считать минимальным. Но Джереми нашел ключи и попытался завести вашего железного коня. Вы ему помешали. И как-то не верится, что и после этого вы оставили ключи в салоне. Ведь вы же обожаете свой автомобиль, что неудивительно.