— Как красиво!
— Ого, папа, — удивилась Сид. — Тебе что, удалили с глаз катаракту?
Так что этот шарфик, вкупе с кончиком носа, не оставлял сомнений.
Я дважды проверил, не забыл ли чего, затем отправил Йоланде короткое послание:
«Это она. Я буду в Сиэтле сегодня вечером. Увидимся. Большое спасибо».
Вначале нужно было заехать в автосалон «Риверсайд-хонда». Там весь персонал находился на месте, но так рано даже в субботу делать было особенно нечего. Кивнув Энди, я свернул в кабинет Лоры Кантрелл.
— Привет.
Она подняла голову от бумаг и сняла очки.
— Привет, Тим.
— Я беру отпуск за свой счет.
Ее великолепные брови поднялись на несколько миллиметров.
— Что-то случилось?
— Лечу в Сиэтл, — объяснил я. — Возможно, там сейчас находится Сид.
Лора отодвинула кресло и встала. Сделала пару шагов ко мне.
— Ты ее нашел?
— Пока не знаю. Но Сид два дня назад видели там в приюте.
— Представляю, какое это для тебя облегчение.
— Да. У меня через три часа рейс. Я пробуду там пару дней, возможно, дольше. Пока не знаю.
Лора кивнула:
— Оставайся там сколько надо.
Неужели это та самая Лора, которая грозилась отдать мое место другому, если не увеличатся продажи?
— Спасибо.
— Ты меня извини.
— За что?
— За недавний разговор. Он тебе, конечно, не понравился. — Она подошла ближе. На меня пахнуло ее духами.
— Да, не понравился, но, я думаю, ты делала то, что должна была делать.
— На меня ведь тоже давят, — произнесла Лора упавшим голосом. — Ты же знаешь порядки. В конце дня подводят итоги продаж. Уверена: когда у тебя был свой автосалон, ты тоже давил на людей.
В том-то все и дело, что не давил. Я всегда был славным парнем, который все понимает и всем уступает. Именно это и сводило Сьюзен с ума.
— Конечно, — сказал я.
— Вот вернешься с Синди, мы соберемся где-нибудь и отметим это событие, — предложила она.
В этот раз я не стал ее поправлять.
— Отлично, Лора, мы так и сделаем. Ну, я пошел.
Мы распрощались.
Энди за своим столом работал над списком объявлений о продаже подержанных автомобилей в «Вестнике Нью-Хейвена», обводя кружочками некоторые позиции. Если кто-то продает автомобиль, возможно, ему нужен новый. Вид у него был невеселый.
На моем телефоне мигала лампочка. Сообщение оставили супруги, которые четыре года назад купили у меня мини-вэн. Теперь их дети подросли, и они решили приобрести еще «аккорд» или «пилот». Я записал на листке номер их телефона и протянул Энди.
— Хорошие люди. Продать будет не сложно. Скажи им, что я уехал из города по делам и попросил тебя помочь.
— Тим, огромное спасибо.
— Не стоит.
Энди спросил, куда я еду. Я сказал.
— Надеюсь, с ней все в порядке. — Он махнул мне и вернулся к газете.
Сидни одиннадцать.
Мальчик по имени Джеффри Уилшир провожает ее из школы домой. И уже много раз. Этот факт не прошел незамеченным ни для Сьюзен, ни для меня.
Я везу дочку на занятие в школу танцев. Балет ее уже не привлекал, но мать продолжала давить, чтобы она ходила на занятия.
— Вот бросишь, а потом пожалеешь.
В конце концов Сид бросила и не пожалела.
Но пока я везу ее на занятие и говорю между делом:
— Джеффри, ну, этот твой одноклассник… кажется, ты ему нравишься.
— Ну его, — говорит Сид. — Вообще-то он в другом классе и ждет меня, когда я выйду после уроков, чтобы проводить. А я все надеюсь, что миссис Уэттли когда-нибудь нас задержит, а ему надоест ждать и он пойдет домой.
— Вот оно что, — говорю я.
Мы едем пару минут молча, затем Сид говорит:
— Ему нравится надувать лягушек, чтобы они лопались.
— Джеффри?
— Да. Он занимается этим на пару с Майклом Дингли. Ты его знаешь?
— Нет.
— Не важно. Мама знает, потому что она с его мамой ездила с классом на экскурсию в пожарное депо в прошлом году.
— Ладно. Так что Джеффри?
— Они ловят лягушек, потом вставляют им в рот фейерверк и зажигают. Лягушки взрываются.
— Это дикость, — говорю я — Не помню, чтобы в моем детстве кто-то этим занимался.
— Они считают, что это очень прикольно, — говорит Сид.
— Это не прикольно.
— Конечно, мы все едим животных, — говорит она. — А что, мама была прежде вегетарианкой?
— Да. Какое-то время.
— Почему перестала?
Я пожимаю плечами:
— Из-за чизбургеров. Она почувствовала, что не может без них жить. Но одно дело убивать животных для еды, а другое — для развлечения. Чтобы наблюдать их страдания.
Сид задумывается. Проходит минута.
— Почему люди это делают?
— Что?
— Убивают для развлечения.
— Понимаешь, некоторые люди устроены неправильно.
— Что значит «неправильно»?
— А то, что им доставляет удовольствие видеть страдания других.
Она смотрит в окно.
— А я всегда думаю о том, что чувствуют другие люди. — Молчит. — И животные тоже.
— Поэтому ты хороший человек.
— Разве Джеффри не знает, что лягушкам больно?
— Знает, но ему наплевать.
— То есть он злой?
— Да, пожалуй.
— Он рассказал однажды, что положил в микроволновку хомяка и включил.
— Больше он тебя из школы провожать не будет, — решительно говорю я. — Пару дней мы будем заезжать за тобой. Я или мама.
Я послушал несколько песенок на проигрывателе Сид и выключил. Потому что глаза начали застилать слезы. Не хотел, чтобы в газете появился заголовок «Безутешный отец погиб, перестраиваясь с одной полосы в другую».
В аэропорту купил два свежих журнала — «Автомобиль и водитель» и «Нью-йоркер». Вряд ли удастся сосредоточиться на чтении, но хоть посмотрю картинки. В первом было много фотографий сверкающих автомобилей, а во втором — комиксы.
Затем я достал мобильник и позвонил Сьюзен.
— Алло, — ответила она невеселым голосом. Таким он у нее был уже несколько недель.
— Это я.
— Привет. — Теперь в ее голосе чувствовалась настороженность. Сейчас любой мой звонок мог принести либо хорошую новость, либо плохую.
— Я в аэропорту. Лечу в Сиэтл.
Она вздохнула:
— И что?
— Возможно, Сидни там.
Я рассказал ей все. Она выслушала. Задала два вопроса. Уведомил ли я Кип Дженнингз? И можно ли верить этой женщине из приюта?
Я надеялся, что можно.
— Я оплачу твой полет, — сказала она.
— Не надо об этом беспокоиться.
— Я могла бы полететь с тобой. С палкой, но все же хожу.
— Не надо. Я сделаю все, что возможно.
— Да, я бы там тебе только мешала.
— Послушай, Сьюзи, как у тебя дела с Эваном?
— Стараюсь общаться с ним как можно меньше. Пусть Боб сам разбирается со своим сыном.
— А чем вообще занимается этот парень?
— Понятия не имею. Почти все свободное время сидит в своей комнате за компьютером.
— Может, общается с приятелями?
— Нет. Я думаю, тут что-то другое.
— Порно? — спросил я. — Эван зациклился на порно?
— Как бы не хуже.
— Ты говорила об этом с Бобом?
— Ну говорила.
— И что?
— Ничего. Я говорю ему: «Твой сын ворует». А он твердит, что я в последнее время стала очень рассеянной и забывчивой.
— Может, он прав?
— Черта с два. Кстати, часы нашлись. Сегодня утром появились на обычном месте. Как будто не пропадали.
— Как это получилось?
— Думаю, Эван их заложил. А Боб выкупил.
— Он его покрывает.
— Да.
— Уезжай оттуда, Сьюзи, — сказал я. — Возвращайся в свой дом.
— Ты думаешь, это выход? — почти крикнула она. — Не пытаться наладить жизнь, а просто взять и уехать. Ты мне это предлагаешь?
— А что, жить в одном доме с вороватым парнем лучше?
— Ладно, хватит об этом. Давай ищи Сидни.
— Буду, — отозвался я.
— Знаешь… — Она замолчала на пару секунд. — Я действительно испортила тебе жизнь.
Я не ответил. Посмотрел на часы. Скоро должны были объявить посадку на мой рейс.
— Не нужно было тебя подталкивать, — продолжила она. — Мы так хорошо жили.
— Да.
— А мне хотелось большего, понимаешь? Хотелось жить еще лучше. Разбогатеть, иметь возможность покупать красивые вещи. И я искренне верила, что это будет хорошо для всех нас, и больше всего для Сидни. Ты станешь успешным бизнесменом, и у нас будет все. Понимаешь?
— Понимаю.
— Вот я и стала на тебя наседать. А тебе не это было нужно. Не это. Ты не бизнесмен. А у меня тогда не хватило ума понять.
— Сьюзи, давай не будем…
— В результате все закончилось крахом. Иногда мне кажется, что Сид нас ненавидит: меня — за то, что все развалила; тебя — за то, что поддался. Если бы мы жили как прежде, этого бы не случилось. Сид бы не ушла.
— Сейчас нельзя это проверить.
— Не надо и проверять.
— Вот объявили мой рейс, — сказал я.
— Ты позвонишь?
— Конечно.
Когда добираешься куда-нибудь на машине, то чувствуешь себя при деле. Ты сосредоточен. Смотришь на карту, переключаешь станции в приемнике, следишь, когда откроется место на дороге, чтобы обогнать одну машину, другую. Это помогает снять напряжение.
А в самолете ты просто сидишь и медленно сходишь с ума.
Конечно, отправляться в Сиэтл на машине не вариант. Шесть часов полета предпочтительнее, чем трое суток езды. К тому же любым мучениям всегда приходит конец.
Выйдя из самолета, я включил мобильник посмотреть сообщения.
Их не было.
Таксист, услышав слова «Приют „Второй шанс“», сразу тронулся.
От адреса он отмахнулся.
— Я вожу в Сиэтле такси двадцать два года. И все вокруг знаю.
Обозревая с заднего сиденья незнакомый город, я мысленно повторял: «Я здесь, Сид. Еду к тебе».
Глава одиннадцатая
В Сиэтле был конец дня. Люди возвращались с работы домой. Движение на улицах и без того было напряженным, а тут мы еще попали в место, где полосы сузились до одной из-за дорожного происшествия. Так что к приюту подъехали где-то к шести.