– Я изо всех сил стараюсь вести себя прилично, – не унимался Маршалл. – Вам только нужно помолчать и выслушать меня. Да, я наслышан о вашей жене, а вы, готов поспорить, знаете больше, чем готовы признать. Так? Согласитесь, вы утаили от копов массу интересного о вашей маленькой чудесной семейке. А я, если захочу, готов поведать кое-что окружающим.
На другом конце провода воцарилось молчание. Маршалл догадался, что Гейнор напряженно думает. Наконец прозвучал его голос:
– Что вам надо?
– Пятьдесят кусков.
– Что?
– Вы меня слышали. Пятьдесят тысяч долларов. Получаю деньги и никогда не заикаюсь о том, что мне известно.
– У меня нет такой суммы.
– Не вешайте мне лапшу на уши! Это у вас-то нет? У человека с таким богатым домом и шикарной машиной? – В действительности Маршалл понятия не имел, на какой машине ездит Билл Гейнор, но не сомневался, что машина у него дорогая. Уж точно лучше, чем его собственный занюханный драндулет.
– Уверяю вас, у меня нет свободных пятидесяти тысяч, – настаивал Гейнор. – Вы считаете, что я храню такую кучу денег под матрасом?
– Что, если я дам вам время до завтрашнего полудня? Устроит?
– Да кто вы такой, черт возьми?
– Вы мне уже задавали этот вопрос.
– Это имеет какое-то отношение к Сарите? Она вас подучила? Вы с ней заодно?
Маршаллу не понравилось, что его собеседник так быстро сделал вывод. Но это было вполне естественно. Сколько человек, помимо Сариты, могли знать, что на самом деле творилось в доме Гейноров?
Он приказал себе не нервничать. Нужно справиться – выжать из этого типа сумму, которой хватит, чтобы Сарита могла где-нибудь в другом месте начать жизнь сначала. Пятидесяти кусков хватит им обоим. Они слиняют вдвоем, бросят свою долбаную работу, и ищи их свищи. Обоснуются где-нибудь. С такими деньгами можно несколько месяцев балдеть, не объявляясь на общественном радаре.
– Не знаю никакой Сариты и не хочу знать. Гоните деньги, или вам крышка. Иначе дождетесь, что не поленюсь сделать анонимный звонок копам. За мной не заржавеет.
– Ладно, ладно, дайте подумать, – попросил Гейнор. – Попробую собрать бо?льшую часть необходимой суммы. Придется обналичить вложения, когда откроется банк.
– Да уж, постарайтесь. Когда открывается банк? В десять? Значит, к одиннадцати деньги будут у вас на руках?
– Я вам перезвоню.
Маршалл хотел было сказать: «Хорошо, записывайте номер», – но тут же сообразил, что его номер уже у собеседника в телефоне.
– Ладно. Но если не дождусь звонка до половины одиннадцатого, набираю копам.
– Я понял. До связи.
В трубке смолкло, и Маршалл улыбнулся. Должно выгореть.
Сарита, когда узнает, что он сделал, сначала расстроится. Но, поняв, что денег хватит на жизнь им обоим, простит.
– Любовь превыше всего.
Глава 38
Дэвид
Я решил, что моей первой целью станет «Дэвидсон-плейс».
Дом престарелых и инвалидов располагался к западу от Промис-Фоллс. Невысокое здание стояло в забытом богом месте между городскими окраинами и промышленной зоной. Помню, в бытность репортером я писал о том, как жители объединяются на борьбу с тем, что, как они считают, портит качество жизни в их районе: домами для умственно отсталых детей, домами реабилитации бывших заключенных, торговыми центрами и непомерно большими для их округи зданиями.
Но убейте меня, не могу понять тех, кто протестует против домов престарелых и инвалидов. Чего они боятся? Что по ночам им не будет давать спать звук шаркающих шагов?
Я оставил машину на стоянке для гостей и пошел искать администратора. Поиски привели меня в вестибюль, где в инвалидных креслах крепко спали несколько престарелых душ. Женщина за конторкой осведомилась, чем может мне помочь. И я ответил, что ищу Сариту.
– Сариту Гомес? – уточнила она.
Я не знал фамилии той, кого искал, но сказал:
– Да.
– Я ее сегодня не видела, но могу выяснить, здесь она или нет. Позвольте поинтересоваться, в чем дело?
В этот момент я понял, что полиция сюда еще не наведывалась. Если бы Барри Дакуэрт разыскивал Сариту, об этом бы гудело все здание. Неужели я его обскакал? Старик, сосед Гейноров, говорил, что не сумел вспомнить название дома престарелых, когда его об этом спрашивали полицейские.
– По личному вопросу, – ответил я и, стремясь увязать свой визит с профессиональной деятельностью Сариты, добавил: – Речь идет об уходе за человеком.
Женщина поняла меня правильно: мой интерес к Сарите ее не касается. Она подняла трубку телефона, набрала местный номер и спросила:
– Гейл, там поблизости нет Сариты? Так, так, ладно, все поняла. – Она положила трубку и посмотрела на меня. – Сарита не вышла в свою смену вчера, и сегодня ее тоже нет. Ничем не могу помочь.
– Сообщила, что заболела?
Администратор пожала плечами:
– Возможно. Детали мне неизвестны.
– Могу я поговорить со старшей смены? – Я наклонился над конторкой и заговорил голосом чуть громче шепота: – Это очень важно. Не сомневаюсь, «Дэвидсон-плейс» предпочтет решить все без шума.
Она могла понять мои слова, как ей угодно. Возможно, в их доме мой любимый родственник. Возможно, я пришел с жалобой на уход за моей престарелой бабушкой. Возможно, хочу заявить о краже.
– Как ваша фамилия? – Я ответил. – Одну минуту. – Она снова взялась за телефонную трубку. Я отвернулся и слушал вполуха. – Миссис Дилани сейчас спустится. Присядьте пока вон там, мистер Харвуд.
Я опустился на ближайший виниловый стул. Напротив сидел старик под девяносто или даже за девяносто в рубашке и брюках, которые приобрел в то время, когда был фунтов на сорок тяжелее. Шея торчала из воротника, словно древко флага на поле для гольфа. Он держал открытый на середине детективный роман Эда Макбейна в бумажной обложке, но за те пять минут, что я ждал миссис Дилани, ни разу не перевернул страницу и не перевел по строкам взгляд.
– Мистер Харвуд?
Я поднял голову:
– Да. Вы миссис Дилани?
Женщина кивнула.
– Вы спрашивали о Сарите Гомес?
– Я рассчитывал поговорить с ней самой, – сказал я, вставая.
– Я бы и сама хотела с ней поговорить, – ответила миссис Дилани. – Сариты на работе нет. И все попытки с ней связаться ни к чему не привели.
– Вот как? Она не вышла на работу?
– Могу я спросить, в чем дело? В нашем доме ваш родственник?
– Нет. Речь идет о ее службе вне стен этого заведения.
– Тогда с какой стати вы задаете вопросы мне?
– Пытаюсь ее найти. Решил, раз она работает здесь, то сумею с ней поговорить и кое о чем спросить.
– Боюсь, ничем не смогу вам помочь, – отрезала миссис Дилани. – Сегодня утром Сарита сюда не пришла. Она очень старательная, и наши постояльцы ею довольны, но вы понимаете, что бывают работники более надежные, бывают менее надежные.
– Будьте добры, поясните.
– Тот факт, что она… – Женщина осеклась.
– Вы о чем? – Я подумал и озвучил догадку: – У нее нет документов? Она работает нелегально?
– Уверена, что это не так.
– У вас есть ее адрес? – спросил я.
– Только номер телефона, по которому можно ее найти. Там мне ответили, что она уехала. Понятия не имею, вернется Сарита или нет. А вы мне так и не сказали, зачем она вам понадобилась.
Пора нанести удар промеж глаз.
– Она работала няней в семье Гейноров. Вам эта фамилия ничего не говорит?
– Нет. С какой стати?
– Вы не смотрели вечерние новости? В них рассказывали о женщине, которую насмерть зарезали на Бреконвуд-драйв.
В лице миссис Дилани что-то дрогнуло. Она слышала об убийстве.
– Ужасно. Но при чем Сарита?
– Сарита работала у них няней.
Женщина прижала к губам ладони.
– О боже!
– Удивительно, что в ваш дом еще не приходили полицейские. Но вам следует их ждать.
– Невероятно! Вы утверждаете, что Сарита имеет к этому какое-то отношение?
Я колебался.
– Убежден, что она может что-то об этом знать.
– Но если вы не из полиции, то кто такой? – с вызовом спросила она.
– Я расследую дело от имени заинтересованной стороны. – Более искусной уловки я на ходу придумать не мог. – Когда вы видели Сариту в последний раз?
– Пожалуй, вчера утром. Она, кажется, выходила на смену с шести до часу. У нее здесь четыре смены в неделю, по большей части с раннего утра. О других людях, у кого она работала, я ничего не знаю. Наверное, от них приходила сюда. А по выходным могла работать в любое время. Ужасно! Она не могла совершить ничего подобного. Сариту все любили.
– Вы сказали, что пытались ей звонить?
– У самой Сариты телефона нет. Я звонила ее домохозяйке. Та ответила, что ее жиличка съехала. – Миссис Дилани наклонилась ко мне: – Звучит подозрительно. Да?
– У нее есть друзья? Люди, которые могли бы сказать, где ее найти?
Женщина не отвечала. Я догадался, что она сразу кого-то вспомнила и сейчас размышляет, говорить мне или нет.
– Есть один, – наконец призналась она. – Мужчина, с которым, как мне кажется, она встречалась. Как бы это сказать… с которым у нее были отношения.
– Кто таков?
– Маршалл Кемпер. Один из наших уборщиков.
– Мне надо с ним поговорить.
Она колебалась, но затем решилась:
– Идите за мной.
Миссис Дилани вывела меня из вестибюля, мы прошли по коридору и спустились по лестнице в подвал. Миновали еще один коридор с трубами и воздуховодами, где раздавались звуки насосов и системы кондиционирования воздуха. Перед дверью с табличкой «Диспетчер» она остановилась и постучала. Секундой позже на пороге показался невысокий плотный чернокожий.
– Да?
– Мэнни, нам нужен Маршалл, – сказала миссис Дилани. – Где его можно найти?
– Обычно в это время он готовит мусоровоз. Но сегодня не как обычно. Маршалл недавно позвонил и сообщил, что заболел.
Миссис Дилани покосилась на меня.
– Мне нужен его адрес, – сказал я.