лассов».
После сокрушительного поражения французской армии и капитуляции Франции Геббельс приказал временно воздержаться от крайностей в антибританской пропаганде. Эта пауза длилась с конца июня по 22 июля 1940 года и была связана с попытками Гитлера убедить англичан примириться с доминированием Германии на европейском континенте в обмен на союз, который гарантировал бы сохранение Британской империи. Рудольфу Гессу, возможно, уже было известно о намерении фюрера вторгнуться в Россию. В беседе с Феликсом Керстеном 24 июня 1940 года он заявил: «Мне трудно представить, что холодная, расчетливая Англия сунет свою голову в большевистскую петлю вместо того, чтобы спастись, заключив с нами соглашение». 25 июня германские газеты получили новые инструкции об изменениях в пропаганде против Англии: «В трактовке нашей будущей политики по отношению к Великобритании необходимо подчеркивать, что целью нашей борьбы не является уничтожение Британской империи, она направлена скорее на ликвидацию британской гегемонии на континенте». Художественные фильмы с антианглийским циклом, которые уже показывались или должны были выйти на экран в ближайшем будущем, такие, как например: «Подводные лодки, на Запад!», больше не являлись темой обширных дискуссий и восторженных отзывов в прессе. 19 июля Гитлер сделал Британии предложение о мире, а 22 июля лорд Галифакс решительно отклонил германскую концепцию мира. Гессу осталось еще 10 месяцев на размышление.
Во время «битвы за Британию» Геббельс дал указания германским средствам массовой информации придерживаться осторожной линии в ведении антианглийской пропаганды. Он предупреждал, что не следует ожидать скорого краха такой огромной империи, как Британская. Признаки ослабления ее военной мощи уже проявились, но, по словам Геббельса, конец последует еще через некоторое время и будет носить характер внезапности. Он не стал указывать конкретных дат, полагая вредным возбуждать у германского народа ложные иллюзии, и вместо пророчества обратился к сарказму. Это был его излюбленный прием. В декабре 1940 года он высмеял британские предложения, которые касались будущего политического, общественного и экономического порядка в Европе, заявив, что англичане располагали более чем достаточным временем, чтобы реализовать свои предложения в жизнь, но их постигла полная неудача. А теперь англичане якобы занимались плагиатом, пытаясь перенять для своих целей германский опыт в социальной сфере.
Серьезный удар по антибританской пропаганде Геббельса был нанесен в мае 1941 года, когда, предпринимая последнюю отчаянную попытку образумить англичан, в Шотландию, якобы в тайне от фюрера, вылетел Рудольф Гесс. До нападения на Советскую Россию оставалось всего лишь шесть недель. Люфтваффе и подводные лодки, хотя и нанесли ощутимый урон Британии, все же не смогли поставить ее на колени. Один биограф Гесса утверждает: «Исторический полет Гесса в Англию состоялся с одобрения фюрера, который знал о намерении Гесса заранее». Это заявление трудно подтвердить или опровергнуть, но очевидно одно – если бы Гессу удалось «образумить» британское правительства, то Гитлер вряд ли пренебрег бы результатами этого драматического полета. Отто Дитрих, пытаясь спасти лицо германской пропаганды, заявлял, что Гесс, понимая, что Британия потерпела поражение, хотел помочь английской «партии мира» в ее борьбе против Черчилля и побыстрее положить конец ненужной войне. Альбрехт Хаусхофер, сын известного политика и человек, знакомый с британскими политическими нравами и традициями, предложил своему другу Гессу, чтобы тот встретился с герцогом Гамильтоном на нейтральной территории. Герцог имел свободный доступ к королю и премьер-министру Уинстону Черчиллю. Это предложение было сделано Хаусхофером 8 сентября 1940 года, а неделю спустя он заметил в своем дневнике, что Гитлер лично одобрил эту идею и решил сам встретиться с Гессом.
Провал миссии Гесса усилил позиции Черчилля и британской «плутократии». Германская пропаганда возобновила свои яростные нападки на это «гнусное» явление, иногда толкуя понятие о плутократии в несколько более широком смысле и употребляя термин «англо-американская плутократия». Как выразился Карл Церф: «Германская культура дает огромную моральную закалку, чтобы нести эту борьбу! Что могут противопоставить этому английские и американские выскочки?» Геббельс обратил как-то внимание на широкие дискуссии, развернувшиеся в Британии по поводу плана Бевериджа, который предусматривал введение после войны некоторых социальных гарантий. Встревожившись, он приказал германским средствам массовой информации начать разоблачение этого плана, как фикции, нацеленной на обман английских трудящихся. Министр с гордостью констатировал, что в Германии социальные реформы начались еще в 1884 году, а с 1933 года немцы живут при государственном социализме. Соответственно, германским газетам и радио была дана сверху команда изобразить план Бевериджа запоздалыми и лживыми посулами провести реформу, которые Германия осуществила еще во времена Бисмарка.
Учебно-образовательные пособия, распространившиеся по линии Главного Управления партийной учебы, содержали огромное количество материалов о германской «плутократии». Эта тема была излюбленным коньком Роберта Лея, который в 1944 году провозгласил Германию как «единственную страну на всей планете, где руководство сдержало обещания, данные народу», создав народное сообщество и основав школы, доступные молодежи из всех социальных слоев. Лей восхвалял количественные и качественные достижения германского рабочего класса, ссылаясь на них как на доказательства правильности избранного национал-социалистами пути. Это утверждение звучало весьма иронично, поскольку от него отдавало капиталистической эксплуатацией, той самой, которую Лей так яро поносил в «плутократической» Великобритании. В «учебнообразовательных пособиях», по которым занимались в кружках партучебы, было очень много подробных сведений о «классовом» характере британского общества. Одна брошюра, используя марксистскую терминологию, обличала правящий класс Британии, государственных чиновников, верхушку армии и парламентариев, называя их инструментами в руках всесильных «плутократов» – крупных землевладельцев и капиталистов. Из подобных брошюр информацию о Великобритании черпали не только агитаторы и преподаватели школ и курсов, но и остальные члены партии, мелкие и средние функционеры, а также служащие госаппарата, составители учебных пособий, источников, включал труды времен первой мировой войны. В бюллетенях, которые рассылала организация Роберта Лея, английская правящая элита представала перед читателями как корыстолюбивая, эгоистичная группа лиц, которая заразила своим вредоносным влиянием Европу. Один бюллетень поносил «еврея Риккардо» за его участие в создании теории свободной экономики и разносил в пух и прах Адама Смита и Иеремию Бентама за их вклад в концепцию «материалистической национальной экономики».
Геббельс, конечно же, прекрасно знал о том, что «тотальная эффективность» производства и сплоченность народа вокруг НСДАП являлись больше химерой, чем действительностью. По отношению к Англии в позициях германской элиты и германских средств массовой информации часто бывали несовпадения, а временами они отличались явным противоречием. В конце апреля 1942 года Геббельс заметил, что англичане подчас проявляют явную халатность и небрежность в отношении сохранности государственных тайн, и сказал: «Я надеюсь, что на наших линиях секретной правительственной связи дела обстоят совершенно иначе». Но всего лишь десять дней спустя Гитлер хвалил англичан за совершенно противоположные качества: «Вплоть до настоящего момента мы не услышали ни слова о том, что говорится на этих парламентских сессиях. Это мощный фактор, стимулирующий рост солидарности и сплоченности британского народа». Позднее министр пропаганды заметил: «Я полагаю, что Англии в настоящее время не угрожает опасность большевизации. Английский менталитет находится в слишком прочной зависимости от английских традиций». И в тоже самое время работники Управления внутренней пропаганды рейха начали в газетах и на радио кампанию, призванную показать, что подрывная работа большевиков принесла свои плоды и Англия неуклонно скатывалась в лоно большевизма. Перед германской пропагандой военного времени стояла задача объяснить народу причину враждебности Британии. Все средства массовой информации усердно эксплуатировали тему «плутократии», замусолив ее вконец, хотя справедливости ради следует отметить, что в ходе войны в выступлениях на эту тему появились некоторые нюансы и наблюдался перенос акцентов. В конце 1942 года Гитлер изрек: «Мы должны постоянно повторять, что ведем войну не с британским народом, а с маленькой кликой, которая правит им. Этот лозунг обещает дать хорошие результаты…» Возможно, Гитлер позаимствовал этот прием у ненавистного ему Вудро Вильсона, который «одурачил» немцев, объявив, что борется против прусского милитаризма, а не против германского народа. И все-таки, несмотря на титанические усилия немецкой пропаганды, воздействие на англичан «антиплутократической» темы дало куда меньший эффект, чем этого можно было ожидать. Не в последнюю очередь в этом оказались виноваты Люфтваффе, которые подвергали варварским бомбардировкам прежде всего трущобы и жилые кварталы, населенные рабочими. Такие действия явно расходились с нацистскими заявлениями, что Германия воюет с плутократией, а не с народом. В марте 1943 года Геббельс с опозданием заметил: «Я предложил фюреру в будущем бомбить не трущобы, а кварталы, в которых живут плутократы. Люфтваффе надлежало учесть это обстоятельство при планировании воздушных налетов на Англию… Фюрер согласен с этим». Март 1943! Запоздалое прозрение…
В нападках Геббельса на «плутократов» содержалось саркастическое обличение лицемерия, характерное для этого порочного, злого на язык, циничного человека, который сам являлся, прежде всего, лицемером. Когда в июне 1940 года французская армия потерпела полное поражение, министр пропаганды изобличал англичан как «набожных лицемеров», которые выглядят смиренными и богопослушными в своих глазах, но являются бессовестными лгунами, с точки зрения бесстрастных, объективных наблюдателей со стороны. Он задавал вопрос: «Что мы понимаем под плутократией? Плутократия это такая форма политической и экономической власти, когда пара сотен семей правит всем миром, не имея на это никакого морального права». Геббельс был создателем концепции «плутократии», и германские средства массовой информации опирались в своей работе на нее вплоть до конца войны. Министр произнес очень много речей, в которых противопоставлял германское «социальное государство» несправедливостям, творимым британским правящим классом. Он даже подхватил лозунг, которым часто пользовался Муссолини, гласивший, что страны «оси» были нищими пролетарскими нациями, стремившимися сбросить оковы британского империализма и занять свое место под солнцем.