Самым дорогостоящим и в то же время самым мощным залпом, который сделала германская пропаганда в ходе «бурской» кампании, был хорошо поставленный фильм «Папаша Крюгер» с Эмилем Яннингсом в главной роли. Геббельс являлся инициатором этого фильма и следил за его съемками от начала до конца. На производство кинокартины было истрачено свыше пяти миллионов рейхсмарок – сумма, немалая по тем временам, если учесть, что на эти деньги можно было снять пять обычных, полнометражных художественных фильмов. Штайнхоф, один из режиссеров ленты, отзывался о ней как о политической пропаганде, нацеленной на разоблачение Англии. «Папаша Крюгер», по мнению журнала «Немецкий фильм», был и выразителем народной судьбы, символом борьбы, которую вели простые и бесхитростные крестьяне против капиталистической эксплуатации и наглой, ничем не прикрытой агрессии. Геббельс присвоил «Папаше Крюгеру» почетный титул «Фильм нации», и в самом деле у него были причины радоваться результату деятельности Эмиля Яннингса. Кинокартину отличали прекрасная игра актеров, эффектные батальные и массовые сцены, внушительные декорации и хлесткие, напряженные диалоги. За вклад в создание этого фильма Эмиль Яннингс был удостоен звания «Государственного артиста». На кинофестивале в Венеции «Папаша Крюгер» получил приз «лучшего иностранного фильма», а Яннингс в качестве лауреата получил «кубок Муссолини». Вдохновленный успехами, актер в одном интервью ничтоже сумняшеся заявил: «Я сыграл Папашу Крюгера, потому что в свое время судьба предопределила ему начать борьбу, которая будет завершена лишь в наше время». Творческая удача настолько окрылила Яннингса, что он даже не скрывал немалого количества статистов, раненных в ходе съемок. Имелись даже убитые, чем он также не погнушался похвастать. Словом, реализм фильма был действительно до ужаса потрясающим. Весь сценарий и съемки строились вокруг главного действующего лица, роль которого с блеском исполнил талантливый Яннингс, играющий в компании других, известных и кое в чем даже не уступавших ему артистов, включая Фердинанда Мариана в роли злого Сессиля Родса и Густава Грюндгенса в роли прожженного политикана Джозефа Чемберлена, министра по делам колоний.
Фильм начинается сценой, в которой больной, ослепший Папаша Крюгер, президент Бурской республики, погрузился в невеселые размышления, находясь в затемненной номере швейцарской гостиницы. Он приехал в Европу во время Бурской войны в попытке получить поддержку для своего народа, оказавшегося в тяжелом положении. Англичане окружили буров плотным кольцом блокады. В продажной лондонской прессе то и дело появлялись статьи, утверждавшие, будто Крюгер отдыхает в роскошных отелях, в то время как его народ подвергается невыносимым лишениям. С уст президента буров срывается мрачная сентенция: «Когда ложь повторяется снова и снова, ей в конце концов начинают верить». Пробивному еврею-репортеру «Берлинер Тагеблатт», который в свое время вызывал особую ненависть Геббельса, удается пробраться в комнату Крюгера и сфотографировать старика, беззастенчиво пользуясь его слепотой. Затем Крюгер начинает перелистывать в памяти страницы истории своего маленького, трудолюбивого народа, и на экране появляются сцены мирной и счастливой жизни скромных фермеров. Но вот появляются алчные англичане и бурам приходится переселиться на северные земли. Не успели они обустроиться и зажить в достатке на новом месте, в Трансваале, как весь мир облегает весть об открытии там богатых месторождений золота. Сесиль Роде и его приспешник Джеймсон тут же начинают плести интриги, с целью наложить лапу на это богатство, и зритель видит коллизию двух в классической национал-социалистической трактовке: кровь против золота, честь против алчности, народ против капитализма.
Многие образы в этой картине поданы в карикатурном виде и часто вызывают у зрителей смех, причем это происходит даже тогда, когда на экране появляются сцены, по замыслу режиссеров претендующие на полную серьезность. С помощью миссионеров англиканской церкви, которые во всем идут навстречу его пожеланиям, Сесиль Родс вооружает черных туземцев, вероломно натравливая их на буров. В одной из наиболее запоминающихся и смешных сцен два англиканских священника маршируют по проходу в церкви, причем один несет стопку библий, а второй тащит охапку карабинов. Под музыку оркестра, исполняющего «Боже, храни королеву», один пастырь раздает духовную пищу, а другой – оружие. Это художественное, доведенное до гротеска, воплощение британского лицемерия вполне соответствовало представлениям и взглядам, которые разделялись многими европейцами и американцами еще с конца XIX столетия, Следует отметить, что в постановке некоторых весьма примитивных, карикатурных сцен почти не чувствуется тяжелая идеологическая длань Геббельса. Великолепная игра актеров и первоклассная по тому времени техника съемок держали аудиторию в напряжении, заставляя ее подчас забывать об идеологическом контексте кинокартины. Крюгер твердо противостоит всем поползновениям англичан, запретив продажу земли иностранцам без разрешения Государственного Совета. Однако среди сплоченных и решительно настроенных буров находится горстка отщепенцев. Эти презренные типы продают священную землю буров евреям. Крюгер воплощает в себе характер своего народа, добродушный глава огромного семейства, скорее клана, одних внуков у него 45. Этот государственный деятель – выходец из народной гущи, который по отношению к туземцам ведет себя жестко, но справедливо. Негры в фильме – наивны и похожи на детей. Они легко поддаются влиянию коварного Родса и становятся игрушками в его руках. Показав черным вождям, что ему прекрасно известно происхождение их винтовок, Крюгер заставляет их сдать оружие и оставляет наедине с улюлюкающими соплеменниками.
Следующая большая сцена принадлежит к числу самых смешных. Зритель переносится в Лондон, в Букингемский дворец, где министр по делам колоний Джозеф Чемберлен пытается убедить старую королеву Викторию санкционировать захват англичанами страны буров. Чемберлен, человек с елейным голоском и вкрадчивыми манерами, типичный лицемер, оправдывает свои планы ссылкой на «отсталость» буров. Пожилая леди колеблется, опасаясь, что «люди станут называть нас разбойниками». Тогда Чемберлен пускает в ход другой аргумент – с точки зрения религии, Англия должна взять эти земли под свою опеку для блага их же жителей, обеспечив им приобщение к культурным и иным ценностям цивилизации. После того как королева делает несколько глотков своего «лекарства» (виски), Чемберлен наконец приводит неотразимое доказательство своей правоты: он произносит слово «золото». Виктория, которая уже находится под легким воздействием винных паров, восклицает в ответ: «Золото! Если там есть золото, значит земли буров принадлежат нам!» Чемберлен с восторгом принимает эту реакцию королевы, ведь по его твердому убеждению, лишь англичане «способны стать такими богатыми и оставаться при этом такими набожными и благочестивыми».
В надежде добиться прекращения войны Крюгер прибывает в Лондон. Чемберлен старается подавить его волю демонстрацией имперской помпезности и величия и таким образом принудить его к подписанию договоров на выгодных для британских капиталистов условиях. Сцене, изображающей прием Крюгера в резиденции королевы, по исполнению творческого замысла и выразительности нет равных во всем кинематографе военного периода «Третьего рейха». Под звуки героической музыки пожилой президент Крюгер медленно движется к трону королевы Виктории, окруженный со всех сторон генералами и высшей знатью в расшитых золотом мундирах. Крюгер подписывает договор, хотя и отдаст себе отчет в том, что могущественная Британия, скорее всего, не будет соблюдать его условия. Его опасения вскоре оправдываются, но старику удается перехитрить Родса, обложив золотодобытчиков и импортеров английских товаров большими налогами. Родс старается воздействовать на Крюгера лестью, а затем предлагает ему большую взятку, но эти грязные трюки не срабатывают. Крюгер, который в знак протеста против нарушения англичанами договора, подал, было, в отставку, вновь занимает прежнюю должность, теперь он производит впечатление рассерженного человека, исполненного решимости бороться до конца. На экране появляется еще одна запоминающаяся сцена: в едином порыве негодования восстает вся нация буров, ручейки людей стекаются в одно место, образуя мощный, многолюдный поток, марширующий под бодрую музыку военного оркестра под знаменами, на которых начертано: «Долой Англию!»
Патриотизм и энтузиазм Крюгера и его народа контрастируют с еще одной излюбленной темой национал-социалистической пропаганды, темой предателя своего народа. Сын Крюгера, Ян, целиком англизированный юноша, объявляет себя «пацифистом». Весьма характерно, что делая это заявление, Ян стоит перед своим сердитым отцом по стойке смирно, в типично немецком стиле. Образ пацифиста Яна перекликается с образом скрипача Клауса в «Кольберге», молодого человека, который не желает воевать против армии Наполеона лишь на том основании, что он является гражданином мира, а не узколобым патриотом. Немецкая пропаганда часто поливала грязью немцев-«космополитов», которые якобы презирали свой собственный народ и предпочитали иностранный образ жизни и идеи немецким. Крюгер отрекается от своего сына, заявляя, что идет борьба не на жизнь, а на смерть и никому не дано права отказываться от служения делу нации.
В трактовке Геббельса и Яннингса война буров предстает справедливой, партизанской войной, которую ведет весь народ против иностранной плутократии, нагло поправшей его независимость. Буры в фильме создают настоящую Volksarmee, народную армию, одним из подразделений которой командует восьмидесятидвухлетний старик. Их отличает храбрость и беззаветная преданность правому делу. Контраст с английскими миссионерами – абсолютный. Ян выжидает, рассчитывая прийти к власти с помощью своих благодетелей-англичан, когда буры потерпят поражение. Он произносит тосты за мир, чокаясь с английскими офицерами, классический пример изменника-коллаборациониста. Однако по ходу фильма и его характер подвергается изменениям, причем в радикальной степени. Британский офицер пытается изнасиловать жену Яна, и тот мигом отбрасывает весь свой пацифизм, убивая обидчика. Сын Крюгера возвращается к своему народу подлинным патриотом.