«- В бананово-лимонном Сингапуре, в бури...»
Из небесных высей выскочил толстый яркий луч, который окутал космолёт и поднял его над землёй.
— Вперёд, к звёздам! — донеслось из летательного аппарата.
Рядом с Вертинским возник человек с головой барсука, в руках он держал огромный самопал.
— Куда?! Без меня?! На Эдем хочу! Жратвы вкусной хочу!
Он вскинул оружие и выстрелил, из ствола вырвалась волна пламени. Она с диким рёвом врезалась в космолёт. Тот начал разваливаться на куски, на землю падали вопящие космонавты...
В небе промелькнула размытая тень, которая превратилась в большого ворона. Суетливо махая крыльями, Абрахас выкрикнул:
— Кар-р! Кар-р!..
Герда резко пробудилась. Карканье было не только во сне, но и наяву и ей слышалось в этом звуке: «Тревога, тревога!..» Сказочник дремал, похоже, у него сломался не только локатор, но и уши перестали слышать.
— Сказочник, проснись! — Герда вскочила, схватила его за плечо, встряхнула.
Тот встрепенулся.
— Что? Я не сплю, не сплю. Какого лешего?
— Кажется, мы в опасности, — приглушённо ответила Герда. — Ворон Клары каркает, не слышишь? Он нас предупреждает
— Что ты несёшь? — сердито буркнул Сказочник. — Какой, к чертям собачьим, ворон Клары?
В темноте блеснула пара глаз. Ещё пара и ещё. Скоро в ночи появилось уже несколько десятков парных точек. Герда видела такое раньше, причём не раз. Мутанты, которым мутаген так повлиял на рассудок, что превратил их в диких тупых тварей, полностью утративших человечность. Раньше городские поселения постоянно отбивали атаки подобных существ. С желтоватым отливом глаза этих мутантов Герда не спутала бы ни с какими другими.
Сказочник взял ружьё.
— Да, у нас проблемы. Боюсь, на всех этих тварей у нас патронов не хватит. Придётся так драться, — в его голосе не было паники. Он просто констатировал факт.
Сияющие точки приближались, окружали. Существа двигались бесшумно, как опытные охотники.
— Герда, быстро разжигай костёр, — распорядился Сказочник. — Нам нужен огонь.
Он поднял ружьё, прицелился.
Тишину ночи разорвал крик, больше похожий на боевой клич:
— Покусаю нахрен!
И началось.
Глава 12
Сказочник стрелял, быстро перезаряжал ружьё и снова стрелял — без лишних движений, как опытный человек, которые делал это тысячу раз. А вот Герда, пытаясь разжечь костёр, слишком суетилась, а потому обожглась пару раз, прежде чем огонь вспыхнул в полную силу и озарил трепещущим светом пространство. Стало видно мутантов. Они двигались на четырёх конечностях, точно звери, лица покрывали язвы. Твари больше не молчали — верещали, вопили, неестественно широко раскрывая рты с корявыми зубами и тараща бешеные желтушные глаза. Среди них с невероятной скоростью носилась Потеряха, не забывая выкрикивать: «Покусаю нахрен!» Она и кусала, точнее — разрывала глотки клыками. Монстры были быстры, но она быстрее в десятки раз. Ловко уклонялась от ударов, прыгала на спины, раздирала ногтями плоть, крутилась как юла, скалилась, кувыркалась, снова прыгала и опять кусала, мигом выгрызая куски плоти вместе с венами и сухожилиями, и оставляя противников хрипеть и истекать кровью. Навряд ли кто-то учил её драться, это был чистой воды древний звериный инстинкт, который когда-то в ней пробудил мутаген.
Одному из мутантов Сказочник разворотил выстрелом голову, другому попал в грудь. Твари словно бы не знали страха, чувства самосохранения — пёрли напролом, даже не пытаясь прятаться и порой наступая на павших собратьев.
Герда засекла справа движение, выхватила из костра пылающую головёшку, развернулась и ткнула ей в глаз выбравшемуся из оврага мутанту. Тот взревел от боли, рухнул обратно в овраг и раскроил череп об гусеницу экскаватора. Потеряха разорвала горло очередному монстру, прыгнула на другого, разодрала ему ногтями щёку и откусила ухо. Лицо девочки блестело от крови, губы кривились в жутком подобии улыбки, делая её похожей на какого-то ошалевшего демонёнка, выпущенного из ада лишь с одной целью — убивать. С чем она отлично и справлялась.
Луна выглянула из-за облака, будто решив взглянуть, что творится на Земле. Посмотрела и снова спряталась, увиденное ей явно не понравилось.
Герда швырнула горящую головёшку в мутанта, который приблизился к оврагу. Её меткость всегда была на высоте, угодила в плечо. Монстр зашипел, сморщив морду и став раз в десять уродливей, чем был на самом деле.
Сказочник выстрелил ещё пару раз, затем кинул ружьё на рюкзак, выхватил из ножен саблю и бросился в атаку. Удар — и один из мутантов упал на землю, скорчился умирая. Острое лезвие рассекло ему грудь. Резкий выпад — и ещё одна жертва клинка с проколотым сердцем завалилась на спину. Холодным оружием Сказочник владел не хуже огнестрельного.
Потеряха с каким-то ненормальным задором продолжала рвать и кусать. Казалось, она не ведала, что такой усталость. Она походила на маленький, но смертоносный смерч, для которого убийство — обычное дело.
Наконец монстры сообразили, что этот бой им не выиграть. Один за другим начали ретироваться, исчезая в темноте, и там, за пределами видимости они издавали скулёж — в этих звуках ощущалась досада, злость.
Герда облегчённо выдохнула, с трудом сдерживая дрожь. По набегам на городские поселения он знала, что эти твари сегодня уже не сунутся. У них недостаточно мозгов, чтобы обдумать новый план нападения, сгруппироваться. Спрячутся где-нибудь и станут зализывать раны, а потом вернутся, заберут своих павших собратьев и сожрут. У них всё просто, без затей. Мутаген хоть и лишил этих тварей ума, зато в какой-то степени облегчил жизнь.
Сказочник, перешагивая трупы, вернулся к костру, стёр пучком травы кровь с сабли и сунул в ножны.
— Ух, давненько я так не резвился. Хорошо хоть вовремя заметили этих уродов.
Хотелось Герде его поправить, что заметила именно она, а он дрых как сурок, несмотря на какой-то там предполагаемый локатор. Но решила промолчать. Не стоило омрачать победу язвительными выпадами. К тому же, сражался он отлично.
Потеряха немного побродила среди мёртвых мутантов, потом села, задрала голову и принялась выть. И это был не тот печальный вой, что издавали псы Цветочницы. Девочка пела дикую песню триумфа, словно хвасталась Луне своей победой. Сияние ночного светила отражалось в её глазах, кровавые разводы на лице походили на языческую маску.
— Да уж, — ухмыльнулся Сказочник, достав из рюкзака флягу с водой. — Должен признать, Потеряха меня удивила.
— А ты её мартышкой зубастой называл, — без особого упрёка заметила Герда. Она подбросила в костёр ещё пару веток.
— Каюсь. Думаю, кусочек сахара она заслужила.
— Три куска.
Сказочник поморщился и выдавил:
— Ладно. И не говори потом, что я жадный.
Он налил из фляги воду в котелок, повесил его над огнём, решив обмыть победу чаем. К тому же тёплая ночь начала сменяться утренней свежестью, и горячий напиток был сейчас очень кстати. Небо на востоке чуть посветлело, в бурьяне зарождался туман.
Потеряха, прекратив выть, прибежала к костру. Герда достала из кармана спрятанный про запас кусочек сахара, отдала его девочке. Та незамедлительно схрумкала лакомство.
— Ого! — она изумилась сладкому вкусу так же, как и в первый раз.
— Сказочник, — позвала Герда. — Ты ничего не забыл?
— Да помню я, помню, — проворчал он и выделил Потеряхе три куска.
Губы девочки растянулись до ушей — в прямом смысле.
— Ого-о! — она поглядела на Сказочника с обожанием, красноречивей всяких слов показывая, кто теперь для неё лучший друг.
Хотелось бы Герде её умыть, причесать, поглядеть, как она будет выглядеть в чистом виде. Однако идея была не очень хорошая. Потеряха вряд ли это одобрит и того гляди покусает нахрен. Дикость не грязь, её так просто не смоешь.
Запихав два куска сахара в рот, девочка сжала третий кусок в кулаке и куда-то убежала.
— Прятать помчалась, — догадался Сказочник. — Чтобы потом не найти.
Рассветная полоса на востоке ширилась, вытесняя остатки ночи. Туман меланхолично выполз из ям и бурьяна, окутав пространство серой пеленой. Вода закипела. Сказочник высыпал из пакета в котелок немного травяного сбора, воздух наполнился ароматом иван-чая и душицы.
— Я одного не понял... что за ворон Клары? Перед тем, как эта заварушка случилась, ты сказала, ворон Клары каркает.
— А ты разве не слышал карканье?
— Я слышал только тебя.
Герда задумалась, а был ли ворон? И тут же твёрдо ответила на свой же вопрос: ну конечно, был! Сначала во сне, а потом наяву. Наверняка Клара послала Абрахаса, чтобы тот присматривал и помогал. Выглядело это немного бредово, но почему нет? В конце концов Абрахас не простая птица. Да и птица ли он вообще? И вот ещё вопрос: как всё это объяснить Сказочнику так, чтобы в их компании не стало на одного сказочника больше? Придётся ведь рассказывать и про ночной полёт, и про базу с мутантами, и про детей, над которыми проводились эксперименты. Возможно, он во всё это и поверит, но... что-то её останавливало. И дело даже было не в том, что она выдала бы какую-то там тайну Клары. Скорее всего, просто боялась, что Сказочник действительно поверит и начнёт сомневаться, что их поход может увенчаться успехом. Он уже знает, что те мутанты хорошо вооружены, что у них есть транспорт. А если ещё и узнает, что у них настоящая хорошо оборудованная база с электричеством и лабораториями? Не станет ли это гирей на весах «за» и «против»?
Да, она боялась сомнений Сказочника. Очень боялась и только сейчас в полной мере это поняла. Без него ей не выжить, нынешнее утро тому отличное подтверждение. Одна она даже до середины промзоны не дойдёт. А на Потеряху надежды мало, та постоянно куда-то терялась.
— Ну так что там с вороном? — прервал её раздумья Сказочник. — И причём тут Клара?
Герда махнула рукой.
— Да про Клару это я спросонья брякнула. А ворон... показалось, что я слышала карканье.