Несмотря на всю его браваду, Герде показалось, что он тоже пытался выдавать желаемое за действительное. Ему вовсе не радостно. У него большие проблемы, ведь он лишился троих охотников. Его бравада показная, за ней прячется злоба.
Тёмный коридор озарило пламя, а потом через всё помещение полетели горящие шары из промасленной ветоши и привязанными к ним болтами для тяжести. Пылающие снаряды врезались в стены, падали и чадили чёрным едким дымом.
Герда выстрелила. Она видела в коридоре лишь мельтешение теней, но это была хоть какая-то цель. Выстрелила из другого арбалета. Перезарядила. Опять выстрелила и с удовлетворением услышала вопли. Попала! Впрочем, это ничего не меняло. Прилетело ещё несколько шаров. Помещение стремительно заволакивало дымом, каждый вдох стал походить на пытку.
— Сказочник, — решилась Герда. — Ты должен кое-что сделать. Я сама, наверное, не смогу... — она закашлялась. — Ты видел, что Себастьян сотворил с теми женщинами...
— Я... я сделаю это, Герда, — в голосе Сказочника сквозила боль. Вероятно, это были самые трудные слова, которые он произнёс в своей жизни. — Сделаю.
Дым становился гуще.
— Эй, кабанчики! — насмешливо выкрикнул Себастьян из коридора. — Вы не думаете, что пора выходить? Я жду вас! Самое время в этой охоте поставить финальную точку! Ну же, давайте, надо уметь проигрывать!
Герда взяла нож и вложила в руку Сказочника. Она знала, что друг сделает всё быстро. Мгновение боли, и её больше не будет на этом свете. Жалко только, что не удалось спасти Кая. Жалко, что даже сейчас, на пороге смерти, она не верила в небеса, где могла бы встретиться со своими близкими. Но, по крайней мере, она верила, что там, за чертой, нет никаких страданий. Там ничего нет.
— Пора, — выдавила Герда, задыхаясь.
Она закрыла глаза, перед внутренним взором возникли образы из прошлого. Речка, палатка, костёр, чистое небо. Отец играет на гитаре и поёт песенку про ёжика с дырочкой в правом боку. Мама с улыбкой на губах помешивает уху в котелке. Как же хорошо тогда было. Лучше уйти из жизни именно с этим воспоминанием. А может, там, за чертой, всё же что-то есть?
В голове темнело, словно дым умудрился проникнуть в само сознание. Лёгкие отказывались делать очередной вдох. Ну почему Сказочник тянет? Пора, пора...
Раздался выстрел — громкий, мощный. Кто-то закричал. Ещё выстрел. Топот, возглас боли.
— Сказочник! Герда! — голос был знакомый.
— Карл, — прохрипел Сказочник. — Это, мать его, Карл! Давай выбираться отсюда.
Он помог Герде подняться, хотя сам едва держался на ногах. Прошли всего пару метров и силы кончились, оба упали. На грани потери сознания Герда увидела силуэты. Люди. Они подняли, понесли, кашляя и чертыхаясь.
— На свежий воздух их! — кто-то командовал. — Живо на свежий воздух!
Перед глазами всё расплывалось, но Герда разглядела лицо Клары.
— Потерпи, девочка, скоро полегчает.
Их со Сказочником вынесли с завода, положили на землю. Герда раскашлялась, потом её стошнило. Дали флягу с водой. Несколько жадных глотков и действительно полегчало, в голове прояснилось.
— Я.... жива? — Герда понимала, что это наиглупейший вопрос, но не могла не спросить. Ей не верилось, что она выжила. Дождик моросил, вокруг люди суетились, а всё равно не верилось.
— Жива, жива, — отозвалась Клара. — Мы вовремя успели. Ещё бы пара минут... ну да ладно, не будем об этом. Главное, успели.
Герда заплакала. В последний раз она рыдала, когда умерли родители, с тех пор годы прошли. Думала, что стала сильной и ничего больше не сможет довести её до слёз. Ошибалась.
Клара прижала её к себе, погладила по голове.
— Всё хорошо. Всё позади.
Герда чувствовала себя маленькой девочкой, которая по своей наивности бросила вызов грозному монстру по имени Промзона. Считала себя храброй. Глупая девчонка. Не знала, что это место просто создано для того, чтобы наказывать глупых и наивных.
— Всё позади, — шептала Клара. — Ты жива.
Всхлипнув в последний раз, Герда от неё отстранилась. Минута слабости прошла и стыдно немного стало за слёзы. Поглядела по сторонам. Вокруг валялось много трупов, неподалёку под присмотром Воронов толпились калеки.
— Что произошло? — спросила Герда.
— Ты о мёртвых? — Клара сделала неопределённый жест рукой. — Нам пришлось. Когда мы сюда явились, несколько десятков этих уродов на нас бросились. Хозяев защищали. Вопили, камнями швырялись. Полные психи. Нам ничего не оставалось, как их перебить.
Сказочник пришёл в себя. Выпил воды.
— Не понимаю. Как вообще вы тут очутились? Нет, я, конечно, рад, но... как?
— Ворон, — догадалась Герда. — Абрахас.
— Какой к чертям ворон? Какой Абрахас? И я не впервые от тебя о вороне слышу. Что за дела, а? Ты знаешь то, чего я не знаю?
Клара посмотрела на Герду удивлённо.
— Ты так ничего ему не рассказала? Утаила, потому что посчитала, что это не твоя тайна? Уважаю. Но Сказочнику могла бы и рассказать. Он свой.
— Рассказать что? — Сказочник злился, несмотря на то, что жизнь продолжалась.
Герда вздохнула.
— У Клары есть ворон, но... он, по-моему, вовсе не ворон. Он — это какое-то чудо. Его зовут Абрахас. В последнее время он был рядом с нами, помогал. Когда те мутанты на нас напали, он закаркал, разбудил. Можно сказать, благодаря ему мы выжили. И когда охотники нас схватили, я тоже видела ворона в небе. Знаю, в это трудно поверить, наверное, поэтому я ничего не рассказывала. Ну, и потому что боялась раскрывать тайну Клары, конечно. Прости. Я должна была.
— Всё верно, у меня есть ворон, — подтвердила Клара. — Я могу видеть его глазами. И слышать. А услышала я, как местный главарь назвал моего мужа динозавром и пообещал, что устроит на него охоту. Так что не обольщайтесь, Карл твой друг, Сказочник, но он собрал своих людей и сюда заявился не ради вас. Вернее, вы не главная причина. Он пришёл на разборки.
На крыше завода каркнул ворон. Сказочник поглядел на него, покачал головой.
— Ох-ре-неть. А ещё меня сказочником называют.
— Ты не веришь? — брови Клары приподнялись.
— Да верю я, верю. Мне доводилось видеть вещи и более безумные. А то, что с тобой что-то не так, не считая перьев на голове, я всегда подозревал, — он перевёл взгляд на Герду. — И это всё? Надеюсь, больше ничего от меня не скрываешь?
Герда вздохнула.
— Есть кое-что. Но давай об этом потом. Мне сейчас нужно как-то свыкнуться с мыслью, что я ещё жива.
Она закрыла глаза и подставила лицо под морось дождя. Как же хорошо, что шёл дождь, он словно бы смывал все страхи, боль, отчаяние. Впереди её ждал нелёгкий разговор со Сказочником, придётся рассказать ему про полёт над промзоной, про базу мутантов и эксперименты над детьми. Возможно, он опять будет злиться, что не поведала об этом раньше. Но она больше не будет бояться, что он не поймёт и как-то неправильно отреагирует. Всё поймёт и отреагирует нормально, потому что друг. Потому что они вместе пережили такое, от чего до сих пор кровь стыла в жилах. Страх и отчаяние сближают.
С завода вышли вороны во главе с Карлом, они вели троих охотников.
— Где Себастьян?! — выкрикнул Сказочник.
Карл подошёл, держа в руке дробовик.
— Сбежал, паскуда. Троих мы грохнули, ещё трое сдались, а ихний главарь, как сквозь землю провалился.
— Да как так-то? На заводе выход только один.
— Ну, получается, не один. Мы там всё обыскали, нашли какой-то люк в полу, но открыть не смогли. Похоже, утырок через этот люк и свалил, и как-то заблокировал его с той стороны. Предусмотрительный, зараза. А вы вообще, как?
Сказочник наградил его злобным взглядом.
— Как мы? Знаешь, неплохо. Но было бы лучше, если бы ты нам не посоветовал топать через бетонный завод. Спасибо на добром слове.
Карл виновато улыбнулся.
— Да ладно, Олежек, мы же пришли, помогли. Вчера вечером сорвались и всю ночь чапали, даже на отдых ни разу не останавливались. А то, что здесь такие беспредельщики окопались, так я вообще был без понятия. Ещё год назад тут только шваль всякая водилась. И я, кстати, предупреждал, что здесь могут быть всякие отморозки. Так что ты давай, без претензий ко мне. Как говорится: хорошо то, что хорошо кончается. А чтобы нервишки поправить, так у меня это... самогоночка есть. Будешь?
— Буду, — последовал ответ.
Карл достал из рюкзака объёмную флягу. Сказочник плеснул самогонку на рану на руке, скривился от боли, зашипел сквозь зубы, после чего приложился к горлышку и сделал несколько больших глотков.
— Фух... кажись полегчало
Он протянул флягу Герде. Та, отказалась — смысла не было пить, алкоголь на неё не действовал. Хотя ей очень хотелось забыться, как-то затуманить в памяти страшные минуты, проведённые в затянутом дымом цехе.
Клара подозвала одного из Воронов. Тот вынул из сумки аптечку, обработал перекисью рану Сказочника, умело перевязал. После этого отправились на бетонный завод. Калеки поглядывали на конвоируемых охотников с презрением, теперь все понимали, что они никакие не демоны, а обычные люди. Одного из охотников трясло, у него подкашивались ноги и выглядел он жалким.
«Жизнь продолжается», — подумала Герда. Она вспомнила, какие мысли у неё были, когда шла в противоположную строну, к охотничьим угодьям. Тогда весь мир ей казался равнодушным. Мир, где каждый сам за себя. Но, как выяснилось, это не так. Клара тому пример. А значит, всегда нужно надеяться до последнего, даже когда кажется, что смерть неминуема. Хороший урок. Видимо, всё же есть во вселенной сила, которая присматривает, оберегает. Не всегда, но хотя бы изредка. Очень хотелось в это верить.
Дождик прекратился, когда дошли до бетонного завода. Небо расчистилось и засияло солнце. Влага обострила запахи земли, трав.
Охотников связали, бросили возле ржавого остова грузовика. Карл заявил, что ещё подумает, что с ними делать. Осмелевшие калеки расхаживали вокруг бывших хозяев, по привычке кривлялись, строили рожи. Похоже, такое поведение въелось в их сознание, и они уже не могли вести себя иначе. В сторонке стоял одноглазый, с тревогой поглядывал на Сказочника, но тому до него не было никакого дела, наказывать за предательство он явно не собирался.