Как рассказал один из знакомых, любимым приколом был розыгрыш во время поездки на стареньком «Шевроле», который Деннис бесконечно ремонтировал. Он усаживал в машину компанию дружков и ездил с ними вдоль пересекающей город железной дороги. Все дурачились и трепались, не обращая внимания на происходящее вокруг. Все, кроме, конечно, самого Рейдера. Он всегда точно знал, что делает. В самый подходящий момент он резко выворачивал руль и ехал к железнодорожному переезду. А буквально перед самыми рельсами издавал истошный вопль, неотличимый от оглушительного сигнала локомотива, который вот-вот врежется в машину и сровняет ее с землей. Этого оказывалось достаточно, чтобы привести всех присутствующих в полный ужас. Рейдер же разражался диким хохотом и шуточками по поводу паники, охватившей приятелей. Они ведь и вправду поверили, что через пару секунд погибнут. Все было исполнено просто идеально. Никто такого не ожидал.
Если детство Денниса прошло в изучении его мрачного жестокого внутреннего мира, то в подростковом возрасте он был всецело поглощен стремлением скрывать его. К этому времени он понял, что необходимо скрывать все, что только может таиться в его внутреннем мире. Открыться окружающим было бы равносильно самоубийству. Вот почему он так любил удаляться в пустые сараи поблизости от дома, где можно не только предаваться садистским фантазиям, но и воплощать их на животных.
В том, что касалось маскировки истинной сущности, Рейдер был настоящим самородком.
Разделять эти две жизни и две личности было не так уж сложно, если действительно постараться. Тем не менее бывали моменты, когда он допускал оплошность и терял бдительность в присутствии посторонних, когда возбуждался настолько сильно, что в следующий миг внутренняя тьма полностью овладевала им и увлекала за собой. Он боялся подобных моментов. Это значило утратить контроль над собой и позволить другим заглянуть в тайники его «я».
В тот период он впервые начал представлять себя кем-то вроде шпиона — с виду обычным человеком, втайне от окружающих живущим жизнью сексуального маньяка.
Один из школьных друзей рассказал, что так произошло как-то вечером, когда они с Рейдером ехали домой после молодежного мероприятия в местной церкви. Рейдер любил водить машину. Его знакомые поведали, что он придавал невероятное значение получению водительских прав. В моем понимании причина не в том, что он отождествлял права со свободой. Скорее, это связано с тем, что вождение для него представлялось символом власти и контроля. Получение прав означало возможность взять родительскую машину и за несколько чудесных минут скрыться из мира, который, по его убеждению, всегда следил за ним. Можно выехать за город и предаться всем своим тайным наслаждениям.
Итак, в тот вечер поля в окрестностях Уичито окутал густой туман. Рейдер был за рулем. Приятель рассказал мне в беседе, состоявшейся за неделю до моего приезда в Уичито, что обычно Деннис водил очень осторожно, всегда владел собой и на удивление серьезно относился ко всем обязанностям управляющего транспортным средством. Но тогда во время поездки по пустынной загородной дороге случилось нечто странное. С их машиной поравнялась другая, где ехала группа ребят, присутствовавших вместе с ними в церкви.
Они посигналили и помигали фарами. Рейдер с улыбкой взглянул на них, и другая машина умчалась вперед. Ее красные габаритные огни были едва различимы в тумане.
В этот момент в Деннисе произошла какая-то перемена. Он вдруг напрягся, глаза начали округляться и загорелись огнем, который его приятель никогда прежде не видел. Рейдер дал по газам и так разогнал родительский «Плимут», что спутнику показалось, будто он сидит в ракете.
— НЕ ГОНИ, ДЕННИС! — закричал он.
Но тот не слышал. Он так крепко сжал зубы, что стали видны желваки. Приятель не понимал, что происходит и куда несет Рейдера. «Какого черта с ним происходит?» — недоумевал он. Они неслись по ухабистому проселку со скоростью 113 км/ч, пока не догнали другую машину и не проскочили мимо.
— НУ ЛАДНО, ТЫ ИХ СДЕЛАЛ, ТЕПЕРЬ-ТО МОЖНО И ПОМЕДЛЕННЕЕ! — орал приятель, надеясь, что тот придет в себя. А Рейдер по-прежнему утыкался в руль, сжимая так, будто хотел сломать. Друг на некоторое время затих, но потом взмолился:
— ДАВАЙ ЗАКАНЧИВАЙ С ЭТИМ, ДЕННИС, ЭТО БЕЗУМИЕ. СЛЫШИШЬ? ПРЕКРАЩАЙ!
Фары другой машины давно растворились в тумане позади. Однако Рейдер продолжал давить на акселератор, хотя дорога становилась непредсказуемо извилистой. «Дело кончится плохо», — подумал приятель. Достучаться было невозможно. Денниса переклинило. Поэтому парень оставил попытки уговорить водителя. А поскольку выпрыгнуть на такой скорости невозможно, он приготовился к худшему. Спустя пару минут Рейдер прозевал поворот, и машина слетела вниз по земляному откосу, оказавшись в неглубоком кювете со вмятиной на правом борту. Приятель Рейдера потерял сознание от удара о потолок. Очнувшись, он увидел Рейдера — тот истерически рыдал, уставившись на разбитый передок машины.
Через несколько минут они уселись на обочине и стали ждать появления знакомых. Деннис говорил только о взбучке, которую непременно получит от родителей, когда вернется домой и сообщит им новости.
Примерно через час компания подъехала к дому Рейдера. Он вылез из машины с воплями и причитаниями про разбитую семейную машину, ни единым словом не упоминая пострадавшего приятеля. Оставив его убиваться перед входом в дом, ребята отвезли ошеломленного пассажира в близлежащую больницу, где врачи диагностировали сотрясение мозга.
Пострадавший сказал, что странное поведение Рейдера в тот вечер так и осталось для него загадкой. Он искренне не понимал, как можно быть настолько невнимательным к боли другого человека. Это выглядело так, словно для Денниса Рейдера имел значение только сам Деннис Рейдер.
Помимо занятий в молодежном церковном кружке, Рейдер был активным бойскаутом. Ему нравилась структура организации, ее последовательность и предсказуемость. Готов спорить, его привлекала и форма. Всю жизнь Деннис испытывал тягу к военному и полицейскому обмундированию, правда, в его случае дело ограничилось форменной одеждой мелкого муниципального инспектора. В культурной среде бойскаутов он чувствовал себя вполне комфортно. Медленно, но верно он продвигался от одного значка отличия к следующему.
А еще смог найти практическое применение увлечению шнурами и веревками. Оно оказалось особенно кстати, когда настало время учиться вязать узлы. В этом деле он сразу же выказал то же рвение, с которым в шестом классе рисовал смертельно жуткую ловушку для девочек. Окружающие не могли не обратить внимания на гордость, с которой он демонстрировал свои навыки. Как-то раз перед собранием даже вывесил собственные творения на доске, прикрепив к каждому листочек бумаги с названием.
По словам одного из его знакомых, любимым был мертвый узел.
— Это один из самых элементарных узлов, — однажды объяснял Деннис. — Но мне нравится, что его можно моментально завязать и набросить на что-то. А еще очень просто развязать, даже под грузом.
Как-то летом Рейдер со своим отрядом приехал в лагерь скаутов в штате Нью-Мексико и отправился в 80-километровый поход по Скалистым горам. При всей своей педантичности и приверженности соблюдению правил Рейдер все же не смог заставить себя подчиниться строжайшему указанию: рюкзак не должен быть тяжелее 20 килограммов. Как сказал его приятель, Деннис проникся бойскаутским правилом постоянной готовности[33] и настаивал, что должен взять с собой почти 30 килограммов снаряжения и продуктов. Вожатых вряд ли обрадовала перспектива иметь в составе отряда юного туриста с рюкзаком невероятных размеров, но ему разрешили — при условии, что он сам понесет его в течение всего маршрута. И он нес всю дорогу, ни разу не дав понять, что приходится тяжеловато. Опять-таки Рейдер был совершенно не склонен раскрываться перед окружающими.
Этот случай был одним из самых показательных эпизодов в жизни будущего ВТК. И потребовалось еще несколько десятков лет, прежде чем мир осознал, насколько эгоцентричен этот человек на самом деле.
Одному богу известно, что именно он напихал в рюкзак.
Подозреваю, средства не для жизнеобеспечения, а для самоудовлетворения.
Скорее всего, он рассчитывал, что в походе будет возможность воплощать свои аутоэротические фантазии, пока остальные спят.
В старших классах школы он подрабатывал помощником в местном продуктовом магазине, стараясь накопить денег на покупку автомобиля. Он не особенно страдал по поводу необходимости работать, поскольку, в сущности, не очень любил тусоваться. Тем не менее в определенных случаях даже получал удовольствие от общения.
Иногда по вечерам Рейдер с приятелем приезжали на городскую свалку пострелять по крысам из пневматических винтовок. Такая охота требует немалой выдержки, поскольку эти грызуны очень пугливы. Поэтому, приехав и заглушив мотор, они первым делом тушили фары. По словам этого приятеля, парни затаивались в темноте и ждали, пока крысы убедятся, что все спокойно, опасность миновала и можно выходить из убежищ. Коротая время, приятели шепотом, чтобы не потревожить добычу, разговаривали о том о сем и, в частности, обменивались планами на жизнь.
Я твердо знаю одно: даже в столь юном возрасте Денниса отличало страстное стремление уединиться.
Как и у любого подростка, у Рейдера были мечты и амбиции. Правда, приятелю, рассказавшему об этом, они порой казались нереалистичными для человека с такими посредственными школьными оценками. Некоторое время он говорил друзьям, что повзрослеет и станет конструктором ракет. Этот род занятий настолько не соответствовал его способностям, что ребята с трудом удерживались от смеха. Большинство знакомых считали, что, скорее всего, Деннис будет работать где-нибудь в городских службах, например водителем автобуса. А при наличии везения и нужных знакомств, может, его возьмут куда-нибудь в полицию.