Через несколько дней он вернулся домой в Парк-Сити подавленным и растревоженным. По утрам отвозил Паулу на работу, после чего возвращался и перебирал стопку детективных журналов, запрятанную на верхней полке платяного шкафа в гостевой комнате. Деннис любил просматривать их, вновь и вновь перечитывая истории и проникаясь заголовками: «Он был увлечен сексуальными извращениями… а убивал еще более извращенно: загадочное дело о связанных проститутках», «Насильник-душитель сеял ужас на протяжении двух лет», «Душитель собачьими ошейниками повесил жертву на дверной ручке!», «Вскрытие показало, что извращенец не только связал Кристу по рукам и ногам, но и применил к ней свой „пыточный набор“!»
Рейдер закрывал глаза и мастурбировал, представляя себя участником событий, о которых только что читал. Он всегда выступал в роли злодея, наслаждавшегося тем, как женщины испуганным немигающим взглядом смотрят, как он разгуливает по комнате с веревками и ножами. Они полностью в его власти и под его полным контролем. Это невозможно отрицать. Он — главный. Полный экстаз. Он просто ненасытен.
В том году зима наступила рано. Земля застыла, как бетон, небо всегда было серым. Теперь добытчиком в семье являлась Паула. При мысли об этом Рейдер чувствовал себя слабым. Иногда по утрам, отвезя супругу на работу, он усаживался писать в дневнике. Деннис время от времени предавался этому занятию вплоть до самого ареста. В последнее время записи рассказывали о вновь приобретенной привычке разъезжать по улицам Уичито с мыслями одна чернее другой.
Он замечал за собой нечто совершенно новое. При виде сокурсниц по университету, матерей с детьми и женщин без спутников Деннис говорил себе, что все в его полном распоряжении, стоит только захотеть. От этого становилось хорошо. Иногда он парковался и смотрел, как те проходят мимо. Иногда ехал следом, чтобы узнать место жительства.
Подобный ход мыслей внушал спокойствие, заставлял ощутить сопричастность с миром, в котором командовал он. Больше не требовалось скрывать мысли и чувства, стыдиться их. Можно часами ничего не делать и смотреть телевизор в собственной голове. Ах, в какие же места он заводил!
Как-то утром Деннис вернулся домой, достал из платяного шкафа старую пишущую машинку и вставил в нее лист бумаги. В последние несколько дней он начал замечать, что ему не хватает возбуждения от просмотра журналов. Как-то приелось читать о замечательных приключениях всех этих парней. Он решил, что было бы здорово сочинить собственный рассказ, где злодеем будет он, а не кто-то еще. Разумеется, он никогда не считал себя писателем, но сейчас слова и предложения вырывались так стремительно, что Деннис едва успевал выстукивать их на машинке. Казалось, будто кто-то диктует ему все тексты.
Раньше он всегда несколько стыдился приходивших в голову мыслей, но теперь все иначе. Долой маски! Притворяться надоело!
По дневниковой записи, впервые приступив к этому занятию, он на некоторое время задумался о том, что хочет написать, что собирается сказать. Ничего подобного он прежде не делал. Однако в голове творилось столько всего, что требовалось выговориться. Тогда Рейдер решил начать с названия. Достаточно придумать удачное, и остальное пойдет само собой. Тогда он напечатал: «Детоубийца, который одевался как женщины».
Впоследствии он говорил моему источнику, что в слове «женщины» было что-то не то, хотя он никак не мог сообразить, что именно. Бог знает, он ведь отнюдь не силен в орфографии. Тем не менее ему понравилось, как заголовок разместился на самом верху страницы. «Выглядит профессионально», — подумал он.
И тут, совершенно внезапно, в сознании возник именно тот рассказ, который требовалось написать. Он принялся печатать.
«Было время ужина в городе Уичито, шт. Канзас. Улицы были почти пустыми. На месте действия — спокойная зимняя картина для гуляния девочек по улице. Не было поводов для беспокойства у этих двух девочек, весело идущих по улицам с мыслью о Рождестве всего через несколько дней.
И ни одна не заметила желтый двухдверный „Шеви“, преследующий их. Внутри „Шеви“ женщина, или кто-то одетый как женщина, нервно всматривалась из-за руля и трогала холодные стальные наручники на сиденье рядом с ней. Она поправила темные очки и двинула вперед к девочкам. Когда девочки достигли угла улицы она притормозила и опустила стекло: „Девочки, хотите покататься по улице?“ Две девочки посмотрели друг на друга, чтобы ответить, но поскольку это была женщина, им показалось, что никакого вреда не будет. „Конечно“ ответили обе примерно одновременно и сели. Джессика протянула руку и захлопнула дверь, и машина умчалась».
Этот рассказ был на компакт-диске, вставленном в мой компьютер. Творение Райдера занимало четыре страницы в один интервал. Еще до конца первой главный персонаж выхватил из-за пояса пистолет и приставил к виску Амелии. Рейдер написал, что убийца хриплым голосом приказал ей застегнуть один наручник на запястье подруги, после чего застегнул другой на ее собственном. Машина неслась в темноте, накрывшей город саваном. Следующей остановкой была заброшенная ферма на окраине.
За время поездки ни одна из девочек не проронила ни слова. Они поняли, что попали в ловушку к мужчине, переодетому женщиной. В итоге все оказались в амуничнике[37], находившемся в углу старой пустой конюшни. Девочки были прикованы к столбу. Затем Рейдер отправил главного персонажа доставать из багажника машины какой-то чемоданчик. И извлек оттуда пеньковую веревку.
Девочки тихо поскуливали, сидя на тюке сена, а мужчина направился в основную часть конюшни, завязал веревку петлей и набросил конец на толстую деревянную балку. Он посмотрел на веревку, свисающую над утрамбованным глинистым полом, затем вернулся в амуничник с ножом в руке и приказал Амелии раздеться. По словам автора, девочка застыла от ужаса, однако острие ножа заставило ее делать, что приказано. Он заткнул ей рот красным кляпом и связал запястья нейлоновым шнуром. Она разрыдалась. То же самое произошло с Джессикой. Затем он сделал несколько фотографий до смерти перепуганных девочек.
На улице светила полная луна. Переодетый женщиной мужчина прошел к машине и вытащил из багажника лопату. Затем вышел в ближайшее поле и под лучами белого лунного света выкопал в холодной канзасской земле две ямы глубиной почти в метр. Он положил лопату обратно в багажник, завернул ее в пластиковый мешок, после чего взял привезенную с собой керосинку и отнес в амуничник, чтобы согреть трясущихся девочек.
Он освободил Амелию и повел ее в конюшню, подталкивая острием ножа. В темноте та не увидела приготовленную веревку. Заставив дрожащего ребенка лечь на пол, он связал лодыжки и накинул на шею петлю. «Тогда ее сразил ужас, девочка извивалась в своей веревке и плакала». Она все еще пыталась вырываться, когда «герой» рассказа поставил ее на тюк сена и затянул петлю потуже. Девочка закрыла глаза. Он спустил штаны, обернул пенис ее трусиками, а затем выбил из-под нее тюк. Ее голова мгновенно вздернулась кверху и вбок, какое-то время ноги дергались, тело извивалось. Убийца сделал несколько фотографий, затем разрезал веревку и отнес еще теплый труп к свежевырытой могиле. Прежде чем скатить его туда, он снял с Амелии блузку и спортивный лифчик.
В финале рассказа переодетый женщиной убийца обмотал горло Джессики проволокой и приказал сделать ему минет. «Соси его срочно и как следует. Понимаешь, срочно, кричал он», — пишет Рейдер. В конце концов персонаж удавил девочку, любуясь тем, как наливается кровью ее лицо, а проволока впивается в плоть. Потом бросил ее в могилу рядом с подружкой, прибрался в конюшне и поехал домой. Пару дней спустя, прочитав об исчезновении девочек в газете, он сумел выяснить, где живут родители, и отправил им бандероли с трусиками дочерей, сопроводив небольшим посланием: «Счастливого вам всем Рождества». А дальше в письме сказано: «он надеится этот маленький подарок доброжелательности повысит ваше настроение, потому что теперь вы знаете, что девочка не в своих трусах, так, где же она? Хорошего дня».
В качестве дополнительного штриха персонаж придумал псевдоним, которым подписывались письма, — CКД, то есть Смерть Красивым Девочкам.
На этом повествование завершается.
В следующие несколько дней на страницах дневника Рейдер размышляет, что могло бы стать следующим шагом. Действительно, он часто подумывал о такого рода вещах, но теперь фантазии стали несколько иными. Все выглядело вполне реальным и достижимым. Будто дотянешься рукой, сомкнешь пальцы и дави себе в удовольствие. Теперь все в его власти.
Внутренний огонь разгорался все ярче, будто воспламеняя все вокруг. Казалось, грань между фантазиями и воплощением одной из них крайне тонка.
Минуло Рождество. Ничто из того, что он предпринимал прежде, не смогло потушить этот пожар. Никогда прежде он не хотел чего-то настолько сильно. Деннис взбирался на край пропасти и смотрел вниз столько раз, что убедил себя, словно теперь наконец-то готов. Нужна лишь подходящая ситуация, а уж что именно делать и как, он знает.
Согласно дневнику, однажды вечером, после того как Паула ушла спать, он выбрался из дома, поехал на окраину, припарковал машину и зашел в ночной продуктовый магазин. Делая вид, что говорит по телефону, он изучал женщин, заходивших в магазин и выходивших спустя несколько минут с покупками. Было уже 23:30, когда он наконец увидел ту, которая была нужна. Припарковавшись в углу площадки, она направилась в магазин. Деннис подождал, когда она зайдет внутрь, повесил трубку, будто невзначай подошел к ее машине и попробовал открыть заднюю дверцу. Она была не заперта.
Одному Богу известно, насколько отчаянно он захотел залезть туда и затаиться в темноте за передними сиденьями. Мысленно он всегда прокручивал один и тот же сценарий. Женщина поставит пакет с продуктами на переднее сиденье, заведет машину и вырулит на трассу, а он удивит ее, приставив к виску пистолет. «Поезжай за город» — такой приказ он мечтал отдать. Как только они окажутся в идеальном, с его точки зрения, месте, он свяжет ее, изнасилует, задушит и выбросит тело в придорожную канаву. Но сейчас, на парковке перед магазином, Рейдер внезапно сообразил, что существуют варианты, прежде не рассматриваемые. «А если она заметит его в машине и закричит? А если попросит продавца помочь загрузить покупки в машину? Тогда ни за что не выкрутиться», — решил он, вернулся к своему автомобилю и помчался домой.