В ту ночь, как и во все последние, Кате и Вите снились чудесные сны. Королева не соврала – кошмары покинули мир сновидений. Теперь твари и монстры из потусторонней страны осваивали реальность. По каким ночным улицам бродят они сейчас? В каких подвалах, на каких чердаках они обсуждают планы вторжения?
Катя уплетала клубнику. Перед ней стоял целый таз с крупными сладкими ягодами. Наслаждаться клубникой она могла только во сне, потому что наяву делать ей это не позволялось – аллергия. Стоило ей съесть хотя бы одну ягодку, и тело покрывалось противными зудящими волдырями. Будто злые комары искусали. Во сне же никакой аллергии не было. И Катя, млея от удовольствия, продолжала и продолжала отправлять ягоды в рот.
А Витя во сне был супергероем. Мчал по улицам в бронированном бэтмобиле. Ловко, как Человек-паук, взбирался по стенам на крыши высоток. На манер Аквамена погружался в глубины моря, беседуя с рыбами и китами. Но бороться супергерою теперь было не с кем. Все злодеи исчезли из снов вместе с остальными кошмарными монстрами.
Только неясный образ мишки, назвавшего себя мертвым, маячил то тут, то там туманным призраком. Будто бы напоминая: «Не все так хорошо, Витя, как тебе кажется».
23
– Как глупо! – сказал Витя Кате, забрасывая за спину рюкзак.
– Что именно? – спросила она, застегивая молнию на куртке.
– Послезавтра конец света, а мы в школу идем.
– Ну, во-первых, апокалипсис может и не наступить, – она поправила лямку на плече брата. – А во-вторых, ты что, предлагаешь лечь и умереть, да?
– Я предлагаю идти искать сторожа.
– Нет, – настояла сестра, – сначала мы пойдем в школу. А сторожа будем искать после уроков.
– Так времени же в обрез!
– Слушай, – она потянула за лямку его рюкзака. – Если мы не пойдем в школу, то покажем свою панику. А им только этого и надо.
– Да откуда они узнают, в школе мы или нет? – спросил Витя.
– Я уверена на сто процентов, что они за нами следят, – ответила Катя.
Витя спорить не стал. Он сам чувствовал нечто подобное.
– Ладно. В школу, так в школу. Только после уроков – сразу же на пустырь. Не уйдем оттуда, пока сторожа этого не дождемся.
– Само собой. Ну давай, выходи уже, – Катя подтолкнула брата к выходу из квартиры. – Встречаемся в вестибюле после шестого урока.
На последней перемене Каролина присела на столешницу Витиной парты.
– Что-то Мишки Глушкова уже третий день в школе нет, – сказала она, наматывая на пальчик локон черных волос.
– Да хоть бы его вообще больше не было, – буркнул Щеглов.
– Ага! Значит, ты все-таки хочешь, чтобы он исчез? – торжествующе заулыбалась девчонка.
– Вот ты достала-то! – вспылил он. – Хочу! Конечно хочу! Только как бы всем нам вместе с ним не исчезнуть…
– О чем это ты? – не поняла Каролина.
– Да так, – Витя махнул рукой. – Проехали. Не бери в голову. А Глушков заболел, наверное. Говорят, сейчас инфекция какая-то ходит. Вон историчка тоже слегла.
– Если заболел – выздоровеет. И придет, – она, прищурившись, внимательно поглядела на Витю.
– Ну и пускай приходит. Что ты ко мне привязалась с этим Мишкой?
– А то и привязалась. Если ты снова не дашь отпор, я буду считать тебя безнадежным трусом и даже разговаривать перестану.
А вот этого Вите совсем не хотелось. Просто ужасно не хотелось. Да и как он собрался сражаться с проникшими из кошмаров, если до одури боится какого-то Мишку? Пусть сильного и здорового, но все-таки обыкновенного пацана, а не таинственного чудовища из параллельного мира.
– Глушков свое получит, – вдруг неожиданно для себя самого сказал Витя.
– Да ну? – удивилась его словам Каролина. – Обещаешь?
– Клянусь! – сказал он, наполняясь странной решимостью.
– Смотри же, Щеглов, – продолжала щуриться девочка. – Представляешь, как тебе будет стыдно, когда ты не сможешь сдержать клятву? Может быть, лучше признаться в том, что ты трус, и не давать пустых обещаний?
– Хорошо. Признаю. Я трус. Но, – Витя по-бычьи наклонил голову: – Глушков все от меня получит.
– Трус? А может, это даже хорошо, что ты трус, – повторила Каролина свою загадочную фразу.
– Да почему хорошо-то?! – почти перейдя на крик, спросил Витя.
В этот миг заиграла мелодия. Каролина сунула руку в карман курточки и достала смартфон.
– Да! Я слушаю. Все в порядке, – пропела она кому-то ангельским голосочком.
Корпус был фиолетовым. Он весь светился. Он будто горел огнем. Где-то Витя уже видел нечто похожее. Ногти черной руки в автобусе! Но не только. В памяти ворочалось что-то еще. Сторож! У него был телефон точно такого же цвета и такой же модели. Эту штуку ни с чем не спутать. Что же он сказал тогда? Что?
«Так, – Витя силился вспомнить. – Улица… улица… Страхова, сто тринадцать!»
Прозвенел звонок. Каролина вернулась за свою парту. А Витя, осененный догадкой, уже и забыл о ее странной фразе.
Он еле дождался конца урока.
– Толян, бежим! – крикнул он, когда учитель наконец разрешил выйти из класса.
Пять долгих минут им пришлось ждать в вестибюле Катю. Когда она все же явилась, Витя выпалил:
– Я знаю, где искать Короля!
24
Накрапывал дождик.
– На улицу Страхова идет третий автобус, – Катя, не обходя лужи, стремительным шагом летела по тротуару.
Мальчишки едва поспевали за своей длинноногой спутницей. «Вот вымахала-то, дылда!» – Витя даже в эту минуту не переставал завидовать росту сестры.
– Шевелитесь! Вон наш автобус подходит, – крикнула Катя, переходя на бег.
Они успели. Толик, прежде чем ступить на подножку, на мгновение замешкался. Черная рука отныне мерещилась ему в каждом автобусе.
– Толян, не тормози! – Витя подтолкнул его в спину.
Друг набрал в легкие воздуха и поднялся в салон.
– Улица Страхова, сто тринадцать, – Катя просунула голову в кабинку водителя. – Не подскажете, где нам выйти?
– Это парк культуры и отдыха, девочка, – ответил шофер.
Ребята, конечно же, знали о самом большом в городе парке аттракционов и не раз в нем бывали, просто никогда не задумывались об адресе, по которому он расположен.
В парке, несмотря на дождливый будний день, народу было полным-полно. Кружили разноцветные карусели. Раскачивался между двумя высоченными сваями громадный корабль. Грохотали под визг катающихся американские горки. Медленно карабкались в покрытое тучами небо кабинки колеса обозрения. С концертной сцены доносились звуки веселой музыки.
– Где же мы тут найдем сторожа? – Катя развела руки в стороны, чтобы показать масштабы парка.
– Кто же знал, что Страхова, сто тринадцать – это парк? – сказал Витя оправдываясь.
– Все пропало, – с отчаянием в голосе подвел черту Толик.
– Ну что, супергерои, поехали домой? – вздохнув, спросила Катя.
– Может, лучше пешком? – предложил Толик. – Не так уж и далеко.
– Стойте! – Витины глаза заблестели. – Кого мы ищем?
– Как кого? Сторожа, – ответила Катя.
– Не сторожа, а Короля.
– Ну? – Ребята не могли взять в толк, куда клонит Витя.
– А где в парке можно найти Короля кошмаров? – Витя победоносно глядел на свою команду.
– Да фиг его знает! – в сердцах выпалил Толик.
– В комнате страха? – догадалась сестра.
– Именно! – выкрикнул Витя. – Бежим!
Приличных размеров павильон, стены которого облюбовали нарисованные вампиры, скелеты, призраки, оборотни и прочие зубастые и не очень монстры, располагался на самой окраине зоны аттракционов – там, где начинался густой лесопарк.
– И где же здесь твой Король? – спросил запыхавшийся Толик, обшаривая глазами окружающее павильон пространство.
Трансформаторная будка, скамейка, стрелковый тир, билетная касса, две туалетные кабинки, киоск с мороженым.
– Людей почему-то нет, – Катя обратила внимание на отсутствие очереди в кассу. – Работает ли?
– Работает-работает! – раздалось из окошка. – Покупайте билетики!
Голос принадлежал кассирше. Пожилой некрасивой женщине. А если быть точным – старухе весьма страшного вида. Волосы билетерши были седыми, всклокоченными, будто бы замерший снежный вихрь. Лицо землистого цвета, испещренное глубокими морщинами, которые прорезали кожу, как трещины. С таким лицом голова старухи чем-то походила на сморщенную полусгнившую хеллоуинскую тыкву, которую давно пора бы выбросить на помойку. На кончике длинного крючковатого носа красовалась большущая омерзительная бородавка. Из ноздрей торчали сизые волоски. Над жухлой верхней губой пробивались черные усики.
Увидев билетершу, Витя невольно отпрянул. Настоящая Баба-яга!
– Так вы билетики брать будете? – поинтересовалась старуха и улыбнулась, показав хоть и желтые, но на удивление крепкие, совсем не старушечьи зубы.
Улыбнулась она вроде приветливо, но Вите показалось, что сквозило в этой улыбке что-то скверное, что-то поддельное.
– Мы… я… – Напугавшийся Витя силился взять себя в руки.
– Мы сторожа ищем, – Катя оттеснила его от окошка.
– Какого такого сторожа? – спросила кассирша, продолжая как-то неправильно улыбаться.
– Ну! – Катя опять подтолкнула Витю к окошечку. – Расскажи, как он выглядел?
– Он… он… – Катин брат собирался с мыслями: – Высокий такой. Сутулый. И борода у него – во! – Витя показал на себе, какая у него борода. – Как лопата.
– Борода, говоришь? – Старуха сделала вид, что о чем-то задумалась. – Как лопата, говоришь?
Витя закивал.
– Знаю! Есть такой у нас, – к великой радости ребят, сообщила кассирша. – Только он не сторож, а механик.
– Тетенька, пожалуйста, – попросила Катя, – подскажите, как нам его найти?
– А он там, внутри, – старуха показала в сторону павильона. – Скелетов с вампирами ремонтирует.
– А когда он выйдет оттуда, не знаете? – продолжала расспросы Катя.
– Дык, – старуха поковыряла пальцем в ноздре, – может и до вечера не выйти. Купите билетики – там его и найдете.