— Чем больше имя, тем значимей человек, — тут же пояснила Кань Кон. — У Кань Кон первое имя — личное, а второе — это имя клана, если к нему принадлежишь. У господина Хон Ни Сона первое имя должностное, потом личное, а потом клановое. У простого человека есть лишь клановое имя, а к имени знатного человека иногда добавляют особые приставки.
— Ой, а Хони Сон — это что, на самом деле Хо Ни Сон, да? Три имени? — вытаращилась Варя.
— Верно, у господина Хон Ни Сона три имени, — ответила Кань Кон, мягко указав на очередную ошибку. Варя про себя несколько раз повторила «хон-ни-сон», чтобы точно запомнить. А то ещё обидится на неё, что говорит неправильно.
— А… если есть только клановое имя, то как людей называют тогда? — моргнула Варя. — И если нет клана, то что, и имени нет?
— Это служанки Кань Кон, — показала на двух других женщин в шатре. — Первая Сон и Вторая Сон. Если клана нет, то называют «Тхой», но такие бывают редко, все хотят клановое имя, а ещё лучше — личное.
— Обалдеть, — пробормотала Варя, подумав, что она всё время попадает впросак с чужими именами, то плохо расслышала, то плохо запомнила, то не поняла общую концепцию. — Ой, а выходит, что твой предок Кин Кон, то слово перед его именем?..
— «Ка Ан» — это два статусных имени, — подтвердила её догадку Кань Кон, чуть улыбнувшись.
— Я подумала, что это означает что-то вроде «царь» или «государь», но непереводимое, — покачала головой Варя. — Я только сегодня узнала ваш язык… И что вообще это слитно… То есть у него было целых четыре имени?
— Да. Пресветлая госпожа поразила Кань Кон своими знаниями и магией чертогов Ша, — прозвучало благоговейно.
— Понятно, с чего от имени моего отца все так обалдели, — хихикнула Варя, подставив полное имя Тариона в местную систему координат.
— Имя вашего отца? — спросила Кань Кон. — Может эта недостойная узнать имя отца Пресветлой госпожи?
— Мой отец — Пресветлый принц эльдар Тарион Прекрасный Высокомудрый, сын лира Эльфийского княжества Анатара, — ответила Варя, забавляясь тем, как ахнули Первая и Вторая Сон и Кань Кон. Скорее всего, они не знали его, просто были впечатлены именем. На местном гортанно-рычащем языке само имя звучало «Та Ри Он Имк Нух Унгх», так как «Прекрасный и Высоко-мудрый» явно получались частью имени.
— Это великое имя, Пресветлая госпожа, — воскликнула Кань Кон.
— А моё имя — леди Варна, — продолжила Варя, поняв, что, назвавшись так, скорее всего, прозвучала для местных как «Ле Ди Вар На» — таким же размером, как их бывший царь. Впрочем, она не сожалела. Особенно если это добавит ей каких-то бонусов в лояльности местных.
— Ле Ди Вар На, — в шатёр вернулся Хон Ни Сон, который как теперь чётко слышала Варя, явно старательно разделял каждый слог, считая, что это всё её имена. Выглядел глава района задумчивым и каким-то озадаченным. — Я узнал о вашей сестре и воине эльдар. Прошу, идите со мной.
Варя поднялась и с бьющимся сердцем, полным тревоги, последовала за Хон Ни Соном.
Глава 27Надежды и решения
Варя почти ожидала, что в любом случае попадёт на совет Омаана, упомянутый Хон Ни Соном в начале их знакомства. Хотя бы потому, что какие-то вопросы может решить лишь кто-то серьёзней главы района. К тому же, им могло быть просто любопытно на неё посмотреть.
Так что не особо удивилась, когда они пришли к ещё большему шатру, чем у Хон Ни Сона, правда, не в высоту, а скорее в длину и ширину: даже дырок для света и вентиляции на потолке оказалось целых три, а само помещение не круглое, а более вытянуто-овальное, и в нём такой «подковкой» уже сидело на коленках около тридцати мужчин разного возраста, но в основном постарше.
Когда они вошли, гул разговоров моментально стих и Варя ощутила на себе множество взглядов.
— Пресветлая госпожа Ле Ди Вар На, дочь Пресветлого принца эльдар Вечного Та Ри Она Прекрасного Высоко Мудрого, сына лира Эльфийского княжества Империи Ислах Пресветлого Вечного А На Тара Пришедшего, — как заправский конферансье объявил её Хон Ни Сон, старательно разделяя слога в именах.
А Варя только подивилась тому, что титулы Тариона и Анатара ещё больше увеличились.
— Садитесь, Ле Ди Вар На, — сказал Хон Ни Сон, указав на место в основании полукруга. То ли самое почётное, то ли просто, чтобы её было всем видно.
Сам Хон Ни Сон сел чуть сбоку, по левую руку Вари. Так она заметила, что те необычные позы собрания данкаров, похожие на японские, всё же результат того, что сидели они на малюсеньких плетёных скамеечках с небольшим скосом сидушки. Она посмотрела, как усаживается Хон Ни Сон и что кто-то вроде слуг быстро подсовывает под его зад такую скамейку, и тоже села, аккуратно водрузив попу на подставленное изделие. Оказалось, что скос предусмотрен для баланса и скамейка лишь поддерживает спину и снимает давление с ног, правда, сидеть точно можно лишь с прямой спиной, иначе есть риск свалиться. Но ей даже невесомо платье поправили, чтобы на него не поставить эту приспособу. Варя лишь понадеялась, что сможет потом грациозно встать, а не шмякнуться, как куль с мукой.
Один из седобородых старейшин, сидящих в «подковке», сказал:
— О Пресветлых Вечных А На Таре и сыне его Та Ри О Не у нас имеются древние легенды, не думал я, что когда-либо воочию увижу в своей жизни настоящую эльдар. Видимо, и на наши земли снизошло благословение Ша, — и уважительно склонил голову.
Варя промолчала, ожидая какого-то продолжения или предложения, но его не последовало.
— Полагаю, благословение Ша ещё надо заслужить, данкар Ен Кумг Тонх, — кашлянул Хон Ни Сон, сказав реально дельную вещь. — Я уже сообщил собранию данкаров Омаана о том, что Ле Ди Вар На оказалась разлучена со своими спутниками во время борьбы с пылевым демоном.
Все закивали и снова загудели, словно рой шмелей в расшитых одеждах. Впечатления усиливались из-за того, что почти у всех верхние халаты были именно чёрными с разной золотой вышивкой.
— Скажи Ле Ди Вар На то, что ты только что сообщил собранию данкаров, Тхой, — чуть повернув голову, обратился Хон Ни Сон к худому пареньку, который вышел из-за спин в центр полукруга, встал перед Варей и тут же упал ниц.
— Этот ничтожный Тхой видел на востоке людей на лошадях…
Из сбивчивых речей, сдобренных соусом самоуничижения, Варя поняла, что этот бесклановый безымянный паренёк, на вид лет четырнадцати, был кем-то за что-то наказан и отправлен за границу Омаана в то время, как началась буря. Формально его отправили собирать дрова или что-то такое, но парень оказался смекалист и, как и она, решил переждать бурю в кустах игури — как раз так назывались по-местному те колючки. Варе показалось забавным, что это буквально означало «держащиеся за жизнь». Мальчишка Тхой услышал всадников, которые везли что-то «небесно-белое», — скорее всего, так он увидел в темноте одежды Дэльмы. Всадники двигались тяжело, а потом и вовсе останавливались и о чём-то спорили и ругались на чужом языке. Тхой, несмотря на не самый приятный ветер, который, впрочем, не перерос в полноценный смерч, попытался подкрасться, чтобы узнать больше, и наткнулся на полуголое тело крупного мужчины, которое, по всей видимости, оставили незнакомцы.
— Что с ним? — не выдержав, перебила рассказ Варя. — Что с тем мужчиной?
— Мужчина был жив, но слаб, — дрожащим голосом ответили ей. — Этот ничтожный с трудом оттащил его к укрытию и спрятал под накидку. Когда начало светать, ничтожный Тхой увидел, что волосы мужчины седые, хотя на старика тот не походил, а ещё уши странной длины, а также что у него перевязка раны на плече. Ничтожный Тхой решил показать седого мужчину целителю Синг Бею, с которым был знаком, в надежде, что тот поможет. Ничтожный Тхой притащил седого мужчину в Омаан, но ничтожного увидел Тиг Сык и…
— Достаточно, Тхой, — остановил его Хон Ни Сон и сказал Варе. — Ле Ди Вар На, вашего спутника нашли и отправили к шаманам-целителям, вы уже к этому времени прибыли в Омаан, так что весть о вашем появлении уже разнеслась по всему временному городу.
— Где Ивенгил? — спросила Варя, выдохнув. Мальчишка рассказывал так виновато и путано, что она боялась услышать, что он притащил в Омаан только тело или что Ивенгил не выдержал транспортировки в таких условиях. Зачем его взяли, если потом бросили? Думали, что ему помогут в Омаане? Или просто стало слишком тяжело и долго его тащить? Решили, что он умер? Сплошные вопросы.
— Мы не решились принести его сюда, пресветлая госпожа, — сказал ещё один мужчина, но с заплетёнными косами, в которых были крупные подвески. — Пока воин эльдар находится в тяжёлом состоянии и ему необходим покой, главный целитель Ис Бей настаивал на этом и сейчас вместе с сыном находится подле него, стараясь изо всех сил. Вы сможете его увидеть чуть позже.
— Как давно его… — она осеклась, так как взгляд упал на того бескланового парня, спасшего Ивенгила. Тхоя снова оттеснили за спины собравшихся, и Варя явственно увидела на его лице страх. Боялся, что его снова накажут? Или что недостаточно старался, чтобы помочь незнакомцу? Сердце отчего-то кольнуло в недобром предчувствии, когда пареньку сделали знак и тот практически пополз к выходу, стараясь остаться максимально незаметным. — Почему Тхой покидает собрание? — спросила она. — Тот, кто помог Ивенгилу и спас его. Я хотела бы… поблагодарить его, — в последний момент она прикусила язык, исправилась и сказала про благодарность, а не награду. Награды у неё не было, в общем-то, не награждать же за счёт баарцев, которые и так её принимают в гостях.
Все замерли, уставившись на неё так, что Варя подумала, что, наверное, нарушила сто тысяч каких-нибудь местных правил про наказание невиновных и поощрение непричастных. Впрочем, ей тут же пришли на ум собственные слова, которые она уже говорила Хон Ни Сону.
— Народ эльдар не забывает ничьих деяний и не позволяет забыть их другим, — властно сказала она. — Подойди, Тхой.
Варя подумала, что весьма удачно, что она разговорилась с Кань Кон и та посвятила её в местные тонкости насчёт имён, что вообще такое «тхой» и как можно легко отблагодарить парня без затрат с её стороны. Ожидающий благодарности Тхой распластался напротив неё, кажется, подрагивая то ли от ужаса, то ли от переживаний.